Изложение духовной науке рудольфа штайнера том Второй част вторая a n t h r o p o s

Быт и художественная правда

Если я вижу людей, едящих на красной посуде, то у меня возникает ощущение, что они гурманы; там, где едят на синей посуде, - что люди эти едят потому, что они голодны. В красной комнате я жду, что хозяин мне что-то расскажет, а не за- ставит говорить одного меня. с. 78

Если стол покрыт голубой скатертью и люди едят на голубой посуде, то воз- никает чувство, что для них более важен разговор за едой, совместное пребы- вание за сто­лом, общение. Это реальное чувство, живущее в подсознании. Если я встречаю на улице женщину в голубом и она ведет себя агрессивно, то это ощущается как противоречие, в красном же - нет; то же самое можно сказать
и о завитой - она может быть дерзкой. Это все некоего рода необходимые вещи, они влияют на наше настрое­ние. 271, с. 138-139

Приложение к пятому отделу

Высказывания Рудольфа Штайнера о некоторых произведениях литературы и о собственных книгах

651. 
     «Роман «Вознесение» известным образом изоб­ражает собственное разви- тие Германа Бара». 169 (3)
     
652. 
     «Я хотел бы обратить ваше внимание на книгу - к сожалению, я не могу назвать ее на языке, на кото­ром она написана, - написанную нашим другом Анд­реем Белым, известным нам как Бугаев. Книга написана по-русски и весьма обстоятельно и подробно трак­тует о многих отношениях Духовной науки к миро­воззрению Гете... особенно в связи с циклом лекций «Чело- веческая и космическая мысль»... весьма отрадно также, что она написана по-русски нашим другом Буга­евым». 174 (22)
     
653. 
     «Когда Е. П. Блаватская писала «Изиду без покровов», она имела неко- торого рода розенкрейцеровскую инспирацию. В этой книге находятся вели- кие истины розенкрейцеров - вплоть до их ошибок (они не знали о реин- карнации и карме); позже она отошла от влияний, исходивших от розенкрей- церов, и была захвачена влиянием ориентализованной теософии».
     

«Было бы хорошо взять «Изиду без покровов» и при­вести ее в систематический и логический порядок и вы­ бросить 5/6 из «Тайной доктрины», а оставшуюся 1/6 часть привести в должный порядок, тогда, желая все же видеть в теософ- ской жизни положительное, можно было бы сказать: это есть нечто мощное, проникшее в оккультную жизнь». 132 (1)

654. 
     В «Тайной доктрине» описывается путь в сверх­ чувственное, проходящий через Луну. Если только отделить в этой книге правильное от неправильного, то в ней содержатся грандиозные истины. Водителем Блаватской был посланец Меркурия. Он сопровождал ее туда, где имеется одна тайная библиотечка, в Ватикан. Там столетиями хранится в тайне одна книга, и Блаватская читала ее. 243 (10)
     
655. 
     В «Тайной доктрине» в строфе 1, 6 (дзян) речь идет о 7 истинах, или откровениях. Р. Штайнер в пись­ме к Г. Вагнеру от 24.XII.1903 г. пишет, что четвертая из тих истин «восходит к семи эзотерическим кореннымистинам», которые соответствуют семи расам. «В настоящее время дело обстоит так, что четыре первых из этих астичных истин преобразованы в медитативные изре- чения для учеников Мистерий и не могут быть даны иначе, как в виде таких (сим- волических) медитативных изре­чений. Но для медитирующего на оккультном пути из них проистекает много высокого. Я привожу четыре из этих изречений, перелагая их с символического языка знаков на немецкий язык:
     

II. По смыслу: как семя становится колосом, то вер­нись к этому снова, ибо тогда ты постиг, как живое живет в числе.

III. По смыслу: как свет в темноте, тепло по холоду, как мужское по женскому тоскует, то вернись к этому снова, ибо тогда ты постиг, какой миг явит тебе вели- кий дракон на Пороге.

IV. По смыслу: как человек в чужом доме наслаждается гостеприимством, то вернись к этому снова, ибо тог­да ты постиг, кто зрит Солнце в час полночи*. /* Перевод изречений сделан в соответствии с грамматичес­кими формами подли- нника. (Составитель.)/

Если медитации были плодотворны, то из 4-х тайн открывается пятая. Позвольте мне пока лишь сказать не более того, что теософия - часть теософии, заложенная в «Тайной Доктрине» и ее эзотерике - представляет со­бой сумму частичных истин пятой истины.... Я могу вас заверить, что в словах К.X. (стр.127): «Когда на­ ука познает, как возникли отпечатки растений на камнях... »* - заключена почти вся пятая тайна, скрытая оккультным образом». 264, с. 47-48

/*В прим. дано письмо К. X., где он отвечает на вопрос А. П. Синнета о том, каким образом он пишет свои посла­ния. (Прим, составителя)./

«В «Бхагават-Гите» перед нами предстают живые сущности, реальные изобра- жения мировых отношений, колорит эпохи».

658. 
     «... Гейне - литературный уличный мальчишка... исказитель ощущений... я знаю также кое-что пре­красное, написанное Гейне... » 38, с. 65-66
     
659. 
     «В Эрнесте Теодоре Амадее Гофмане возник­шая у (поздних) романтиков неуверенность и произволь­ное пришли к безоглядному прорыву. Все у него кап­ризно и субъективно. Все противоречащее обычному ходу вещей составляет излю- бленное этого писателя». 33, с. 23
     
660. 
     «...материализм насаждается в детские души! Это сделал Ариман, инспи- рировав писателя эпохи материализма идеей «Робинзона Крузо». Если духовно видящий даст подействовать на себя «Робинзону», то он увидит, что в этом «Робин- зоне» действуют основательно материалистические представления».
     

661. 
     «Доброго Герхарда» написал Рудольф из Эмса (XIII в.), современник Воль- фрама фон Эшенбаха. Это история одного купца из Кельна, который попал на ко­рабле с товаром в бурю и был заброшен в языческую страну. Там он обменял товары на пленных христиан, среди которых была норвежская принцесса. По возвращении в Германию принцессу нашел ее жених, английский принц, и добрый Герхард способствовал их браку, а также воцарению принца в Англии. При этом он отказался от всякой награды. (Изложение истории см. в лекции от 25. XII. 1916г.) 173 (11)
     
662. 
     В «Братьях Карамазовых» Достоевского у Дмитрия преобладает Я, у Алеши - астр. тело, у Ивана - эф. тело, у Смердякова - физ. тело. Дмитрий описан Достое- вским так, что над ним как бы тяготеет наследственность; и еще он хочет описать в нем русского, ибо он постоянно хочет описать истинно русское. Дмитрий не знает культу­ры Запада и действует целиком из русского инстинкта. Иван же, напротив, - запа- дник, он был в Париже, наполнен идеями западного материалистического мировоз- зрения, но оно у него пронизано русскими раздумьями. В его дискуссиях при- сутствует туман инстинктов со всяческими мыслями современной духовной культуры. В Алеше инстинкты соединяются с мистикой. Они в нем также имеют наклонность к преступному, как и у Дмитрия, т. е. идут из нижнего, но напра- вляются в иную сто­рону - к вере в божественную любовь.
     

образов в искусстве. Ибо все существующее в действительности может стать пред­метом искусства. Но дело заключается не в «что», а в том, «как» должно оно быть пронизано сутью и тканием духовного. Благодаря особым отношениям, которые я не раз излагал особенно в связи с русской культурой, имен­но в Достоевском вырази- лось то, что должно иметь мес­то в развитии человечества, когда в русской жизни будет господствовать спиритуальность единственно лишь че­рез дальнейшее разви- тие природных отношений, каки­ми я их недавно противопоставлял спиритуаль- ным от­ношениям. Достоевский изначально был воплощенным ненавистником немцев. Он сделал это инстинктивной своей задачей: не дать повлиять на свою душу западно­европейской культуре, он хотел остаться лишь с постижением миро- вых обликов в упоении, в опьянении, когда они подступали к нему, и тщательно избегал видеть что-либо спиритуальное в физическом волнении человечес­кой толпы, которое перекатывалось перед его душой. И вместо того, чтобы из глубин душевного постигать обра­зы, он извлекал их из подоснов чисто физической при­роды, которая у него сама была нездоровой. И это затем действовало на людей, которые забыли о возможности восходить в духовное. Это действовало на людей: что одна натура была способна, я бы сказал, их болезненное кипение и варение, действующее во внутренностях чело­века, преобразовывать в искусство с исклю- чением всего духовного. И без этого повествование было бы лишь опи­санием, безвкусным и деревянным. Поскольку же это действует из подсознательного, болезненного, истеричес­кого, то оно становится интересным, и во многих отноше­ниях даже очень интересным, именно благодаря той па­радоксальности, которая высту- пает в том случае, когда без единой искры спиритуальной жизни, я бы сказал, ду­шой, которой ведь Достоевский обладает в высшей степе­ни, излагается просто физи- ческое бытие мира».

Рассказ об инквизиторе - это грандиозная идея, выраженная еще более грандиозно. «Но он стоит в про­изведении, представляющем собой истерическое воспроизведе- ние действительности, и потому с ним вместе не выступают те большие импуль- сы, что проходят через мировое свершение. У Достоевского не выступает на­глядно спиритуальное, а только внешность Христа, кото­рая вновь воплощается здесь и, так сказать, в пух и прах разбивается великим инквизитором». 167 (1)

663. Гете представил Эгмонта «не как героического мечтателя... а в некотором роде как человека слабо­ вольного, который позволяет определять себя окружаю­щим обстоятельствам».

«В «Вильгельме Майстере» показан выход за пре­делы иллюзорного в повседне- вное, к полноте личности. Роман стал прекраснейшей программой воспитания... впервые в нем дано описание освобождения мира через художественную красоту. 51 (19)

664. 
     «Пистис-София» - книга на коптском языке, содержит много высказываний Христа при посвящении Им учеников. Особенно значительна глава 13. Хирмар - мене - это Дэвахан. Сверхчувственный мир дан в 13 частях; из них 7 – астраль- ный план, а 5 - Дэвахан. Очищающий светом до Христа - это Мельхиседек. Архонты - злые силы. 95 (приложение)
     
665. 
     Отрывок из Ригведы (Примерно 1500-1000 г. до Р.X.).
     

«Я бы передал его вам следующим образом: «Варуна - это сила во всех существах. Варуна - это тот, кто в лесах движет воздух. Варуна - это тот, кто в быстро­ногих зверях быстроту вызывает. Варуна - это тот, кто в полных молока коровах молоко вызывает. Варуна - это тот, кто в человеческом сердце волю возбуждает. Ва­руна - это тот, кто в водяных облаках вспышки мол­нии возбуждает. Варуна - это тот, кто на небосводе све­ту Солнца дает сиять. Варуна - это тот, кто на горах напиток сома порождает».

Сома аналогична «камню мудрых» европейских алхимиков. Люди пьют ее литрами, не подозревая о том, как килограммами сжигают «камень мудрых».

202 (10)

666. 
     «С большой убедительностью (с переходящей в действительность фантазией) эта писательница (Жорж Санд) около 1823 г. написала - и именно для француз­ской Западной Европы - значительный роман о «зад­нем плане» (Le compagnon du tour de France)». Социальные подосновы, из которых вырастает герой романа, сходны с теми, из которых вырастает Гетевский Вильгельм Майстер. Между этими романами есть определенные параллели. Но, естественно, и различия между ними велики, в них говорят различные народные сущности. Гетевский роман имеет характер мирового гражданства, он не национален и не политичен. Роман Санд насквозь национален и политичен. 225 (4)
     
667. 
     «Книга Сен-Мартена «Заблуждение и истина, или напоминание людям о все- общих принципах всякого по­знания» оказала большое влияние на духовную жизнь XVIII и XIX столетий, хотя и была трудна для понимания. (См. лекции от 15 и 17 марта 1917 г. ). Истинные имагинации лежат в основе этой книги». 175 (7)
     
668. 
     «Если бы обратились к таким вещам, как «Кла­ра» и «Бруно» Шеллинга, какую бесконечную пищу для души - правда, требующую некоторого напряжения, но это только полезно - могли бы получить».
     
669. 
     «Я, собственно, направился в Веймар уже с идеями «Философии свободы». Кто желает, может найти всю программу «Философии свободы» в последней главе
     моего маленького труда «Истина и наука». Это была моя диссертация, в кото- рой, конечно, не было последней главы». 185 (6)
     
670. 
     «Эти две вещи: во-первых, что духовное царство существует, во-вторых, что человек внутреннейшим Я своего существа имеет связь с этим духовным царством, - являются фундаментальными точками «Философии свободы». » 258 (2)
     
671. 
     «Ни один человек, мыслящий несамостоятельно, не поймет этой книги («Фи- лософия свободы»). Идя от страницы к странице с самого начала нужно при- вык­нуть обращаться к своему эф. телу, чтобы вообще мочь иметь такие же мыс- ли, какими они стоят в этой книге, поэтому книга является воспитательным сред- ством... ». 350 (8)
     

672. 
     О «Философии свободы»: «я не учу, я рассказываю, что пережил внутре- нне. Я рассказываю это так, как пережил. Все в моей книге носит личный харак- тер, также и форма мыслей». 39, с. 177
     
673. 
     «Было бы идеалом, если бы изучение таких книг, как «Теософия», было столь усердным, что многие читатели из данных там указаний сами смогли бы прийти к тому, что излагается (в лекциях)... Но этого нет, ибо в ином случае после того, как
     

были написаны «Теософия», «Как достигнуть познания высших миров?» и, вероятно,

672. 
     «В «Очерке Тайноведения» я пошел настолько далеко, насколько это необ- ходимо современному сознанию человечества. Но следует идти еще дальше. И то, что стоит в моем «Очерке Тайноведения», должно быть углублено и расширено». 192 (17)
     
673. 
     «Очерк Тайноведения» - это «своего рода лишь партитура, и читателю необхо- димо его содержание вы­рабатывать самому из активной внутренней деятельности; только тогда он получит его». При этом он выработает в себе активное мышление. 334 (9)
     

«Эта книга («Загадка человека») может служить всем, кто хотят дать стоящим вне нашего круга людям доказательства того, что Духовная наука является требо­ванием лучших умов ближайшего прошлого». 169 (вступл., 2)

677. 
     «В Томазии, Капезии и Штрадере даны как бы три аспекта первых шагов на пути к посвящению. Ни об одном из этих путей нельзя сказать, что он лучше или хуже другого». 138 (6)
     
678. 
     «Это глубокая истина, данная во «Вратах по­священия», что в то время, как в нас разыгрываются ду­ховно-душевные процессы, происходят большие космические события». 184 (8)
     
679. 
     «Человек, служивший прообразом Штрадера, умер в 1912 г. В духовном мире он пережил действие своих книг, написанных в духе теологического рациона­лизма, и потерял всякий интерес к земной жизни. Поэто­му в Мистерии-Драме он должен был умереть». 236 (16)
     

Литературоведческие работы Р. Штайнера главным образом сгруппированы в томах ИПН 29, 31, 32, 33. В них подвергнута рассмотрению буквально вся мировая ли­те-