К. А. Михайлов-Горыня. Эссе о языковых играх. Часть Он дивен, палиндром, и ни морд, ни лап не видно
жүктеу/скачать 0.5 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Немой Лизарс, я и «Лис» Аваруа видели; нам вот Катарина мутила воду
- Задача 1. История бывшего асессора
- Разгадайте секрет этого текста и заполните пропуски на местах подчеркнутых троеточий. Ответы: пул, дотацию, леска.
- Задача 2. Дума в поезде.
- Разгадайте секрет этого текста и заполните пропуски в нем. Ответ: н арт
«Драют-с пол над ней, Отс!». Георг Отс – выдающийся эстонский певец. На операцию с полом имеется косвенное указание – отец героя был плотником. Соседи сверху (или работники гостиницы, что более вероятно) всю ночь драили пол, циклевали, быть может, вот мама нашего Стояна и не могла уснуть в своем гостиничном номере. Приставка «-с» тоже появилась не случайно, ведь подруга матери привыкла играть слуг, у которых этот оборот встречается часто… Как рассказал мне самолично капитан Жеглов, когда мы прошлой осенью (2009 г.) встретились с ним на месячных мастер-классах по языковым играм в славном городе-предателе Лесоповальске-Береговом, перед внедрением Шарапова в банду «Белая лошадь» (членами которой, как нетрудно догадаться, были исключительно интеллектуалы и мастера логических игр) «натаскивал» его лично он сам, Глеб Егорыч. Поскольку было ясно, что проверять новичка будут всеми возможными способами, тренинг Жеглов устроил Шарапову нешуточный. В частности, языковыми играми они занимались по несколько часов в день. Вот краткий фрагмент того, что рассказывал мне Глеб Егорович об этой операции, фрагмент, касающийся темы именно данного эссе. Для пущей аутентичности привожу диалог Жеглова и Шарапова так, как он действительно происходил, если верить памяти капитана. А не верить ей у меня лично нет никаких причин. [Жеглов, изрядно помучив Шарапова всяческими языковыми вывертами, продолжал:] – В общем, вот тебе следующий ребус от меня, Шарапов. Была у нас некая Валя Фрик, фарцовщица та еще, я тебе скажу. Мы думали, что, поймав ее, наконец, вздохнем свободно, но не тут-то было. Друзей у нее оказалось будь здоров, в том числе и там, – и Жеглов многозначительно поднял палец кверху, – видать, она действительно, очень высоких и нужных товарищей обеспечивала нужным же товаром… Еле-еле мы добились отправки ее в Магадан, но и потом наша головная боль от нее не закончилась. Она все жалобы писала в Генпрокуратуру. Хорошо, у нас тоже там свои люди были, чтобы разговоры о том, что ей, дескать, скостить надо за примерное поведение, не такие громкие были… Так вот, у этой Вали Фрик в Ленинграде осталась некая подруга Аня, тоже, я тебе скажу, персонаж яркий. Наводчица. И, так сказать, если эзоповой терминологией пользоваться, подруга Васи «Копра». Ты, наверное, не знаешь, Шарапов, был у нас такой английский резидент… Намучались мы с ним по самое то. У него связи хорошие в палате общин были, ну и происхождение не подкачало. Вот и имел он дипломатический паспорт. Попробуй такого замети… Вот и пришлось идти на крайние меры с привлечением наших верных английских товарищей из низов, так сказать… Мы по старой памяти до сих пор их зовем по-старому (да здравствует тавтология!) как еще при Кромвеле. А связной у Вали и Ани работала в одно время некая Ира по кличке «Тамбовчанка», правда, потом, от дел отошла, зажила честной жизнью, даже на Запад эмигрировала, ну и контакты-то с блатными своими подругами в России потеряла. Хотя все собиралась приехать, навестить старых друзей… Это предыстория, чтоб ты понимал диспозицию, Шарапов. И вот эта Ира пишет письмо Ане следующего содержания (ну, как ты понимаешь, Шарапов, всякие там женские охи и ахи я опускаю): «Дорогая Аня! Как давно я вас всех не видела; вот уже года три, как потеряла со всеми вами связь. Слышала, что нашу дорогую Валю постигло страшное несчастье. Будешь в Москве, попробуй узнать через наших общих знакомых с Петровки про ее несчастную судьбу. Есть ли еще надежда на счастливый исход дела? Увидим ли мы ее в ближайшее время в прежней боевой форме? А как ты и твои близкие? Помнится, вы собирались в это лето поехать куда-то на Восток отдыхать? Или даже на какие-то острова, если я ничего не путаю… Удалось воплотить это в жизнь? Как поживает наш крестный, старик Лизарс? Так и сидит безвылазно в своем провинциальном Шяуляе? Ты хоть его навещаешь иногда? Он по-прежнему так же болен и не говорит? Ведь говорят, советская медицина научилась творить чудеса… Здоров ли твой брат? Все такая же хитрая проныра, как и раньше? Наверное, да. Не зря же мы ему еще на втором курсе дали кличку «Лис». Знаешь, тут одна моя знакомая была где-то на Филиппинах, там что-то типа всемирного конкурса красоты было. Она любительский видеофильм сделала, хоть и не профессионально, но все равно здорово. Я тут вот о чем подумала. Интересно, все эти гламурные дивы и в жизни такими же красавицами выглядят? Ты давно не писала про своего Василия. Он по-прежнему в Англии, гостит у своих, как ты их называешь, «родственников» и не собирается возвращаться? А твоя сестра Катя? Как мы ее тогда, в бытность актерами студенческого театра, называли «Строптивая Катарина», помнишь? Остепенилась? Или все такая же? Справляетесь с ее выкрутасами?». В общем, примерно так, Шарапов. И представляешь, какая изобретательная оказалась Аня! Я даже потом пожалел, когда мы ее с поличным взяли, что она не наш агент. Это ж надо не только получить секретную информацию, которую и в МУРе-то не все знают, а еще и попытаться ее передать так, чтобы никто ничего не смог заподозрить. Кроме Жеглова, разумеется, и Светки Чересседельниковой из отдела перлюстрации, она-то мне сразу и позвонила на Петровку, как прочла ответное письмо Ани… Ну, в общем, Шарапов, отвечала эта Аня этой Ире тогда так: «Немой Лизарс, я и “Лис” Аваруа видели; нам вот Катарина мутила воду». Простенько и со вкусом, Шарапов. Два предложения. Ну а для тех, кто не знает, поясню, что славный город Аваруа – административный центр островов Кука. Мы потом проверили, так действительно они туда всей, так сказать, семьей ездили на отдых тем летом…Так что тут не придерешься, даже если захочешь. Только вот информации мало в этом кратком послании. Якобы не на все вопросы Иры Аня в нем ответила. Собственно, меня это тогда и насторожило. Не в правилах Ани такое было. Все-таки я ее много лет до того знал по разным делам. Она никогда даже соринки за собой не оставляла… Ну, а когда Жеглов настораживается, ты сам, Шарапов, знаешь, чем это обычно заканчивается. – Шарапов знал это лучше кого бы то ни было. – В общем, посидел я, посидел, и шифр-то и расколол. И действительно, Аня оказалась педанткой. На все ответила! Эта-то педантичность ее и сгубила, в общем. Но художественно вышло, Шарапов, ты обязательно оценишь, когда раскроешь шифр! А теперь, Володя, садись, и разгадывай! До утра еще далеко… – Все говорило за то, что Жеглов опять взял на себя роль кошки-охотницы, оставив Шарапову весьма сомнительную роль преследуемой мышки… Спешу обрадовать читателя: и на сей раз Шарапов выдержал испытание. Уже к двум часам ночи «шифр послания Ани» был вскрыт. А Вы сможете его раскрыть? Что ответила Аня Ире на те вопросы, которые, если смотреть по оригинальному тексту письма, она «вроде бы проигнорировала»? Смотрим по методу оборотней:
Прочтение справа налево (шифрованный текст): «УДО Вали – туман, Ира. Так то в Маниле див аура! Василия сразил йомен». И маленькие пояснения. УДО – это в данном контексте, разумеется, «условно-досрочное освобождение», аббревиатура, отлично знакомая всем уголовникам . Манила – столица Филиппин. Дескать, там-то, во время конкурса красоты, искомые дамы обладают своей аурой, а что касается обычной жизни, то это вряд ли… Василий «Копр», судя по всему, был убит работающим на КГБ английским крестьянином. «Йомены – в феодальной Англии лично свободные мелкие землевладельцы, самостоятельно обрабатывающие землю… К XV веку термин «йомены» распространился на всех крестьян, ведущих самостоятельное хозяйство…вплоть до середины XVII века йомены составляли основную массу английского крестьянства. Столетие, последовавшее за революцией, и дальнейшее развитие капиталистических отношений, привели к почти полному исчезновению йоменов с исторической арены». («Википедия»). Поэтому неудивительно, что Жеглов говорит о «привлечении наших верных английских товарищей из низов, так сказать» и о том, что «мы по старой памяти до сих пор их зовем по-старому, как еще при Кромвеле». * * * Мотив обратного прочтения мы использовали в ряде своих задач. Вот несколько примеров. Задача 1. История бывшего асессора (…) утвержден банкирами был ночью, а потому от безысходности мадеру пил факир, но в гневе страшен всегда был акробат, почти, как тур; к допросу шефа асессор бывший приступил, поев. Ох, ласков он сегодня что-то, хоть знает, что директор гонит брак. Жор – одно к одному, – однако же на нашего асессора напал – за полчаса он килограмм прибавил в весе, (…) от дочки получив. Порвалась (…) на его штанах на радость казнокрадов своре, греб тиран желудка, того не замечая, еду по-прежнему к себе. Разгадайте секрет этого текста и заполните пропуски на местах подчеркнутых троеточий. Ответы: пул, дотацию, леска. Если прочитать этот текст наоборот, то среди карнавала бессмысленного набора букв можно увидеть примечательные их последовательности – слова ритбергер (своре, греб тиран), дорожка (брак. Жор – одно), салхов (поев. Ох, ласков), выброс (асессор бывший), подкрутка (как тур; к допросу), флип (пил факир). Все это названия технических элементов парного катания у фигуристов (в т.ч. прыжков, с точностью до мягкого знака в слове «сальхов»). Если первый ответ – пул, то мы получаем тулуп (пул утвержден). Аналогично далее. «Весе, дотацию» даст нам тодес (сосед от не выходит по грамматическим соображениям), «порвалась леска» – аксель. Таким образом, мы можем и продолжить логический ряд, и сохранить сюжетную и стилистическую связность данного рассказа. Задача 2. Дума в поезде. Внимательно прочтите следующий текст, обращая внимание на все места в нем, которые покажутся Вам «тонкими». «Для затяжек Ире тамбур больше нравится, чем специальное купе для курения. Тем более что в нем наблюдается грустная картина: (…) сломанных лежит целая куча. Ира сразу вспомнила, что недавним решением Правительства РФ на озеро Ковдор ограничен доступ любителей активного зимнего отдыха, особенно гонок на собачьих упряжках. Здесь должен быть абзац, и лучше сделать его покороче. «Еще совсем недавно была травка зеленой», – с грустью думала Ира, глядя в окно на заснеженные просторы Карелии. После этого она вздремнула, а, проснувшись и приняв бром, (…). Предпринятая ею попытка закрыть дверь купе изнутри не увенчалась успехом, ибо язычок замка оказался крепко-накрепко зажат, эксплуатационная служба Мурманской железной дороги здесь явно проигнорировала свои служебные обязанности. Вечером же в поезде включили светильники бра, наша путница взяла книгу о мифологии народов мира и вскоре произнесла почему-то вслух: «А я и не знала, кто такой этот загадочный (…). Ра в книге же этой почему-то упомянут лишь мельком, странно, ведь такой знаменитый солнечный бог…». И Ира, в ритм стуку колес поезда, тихонько запела: “Колеса диктуют вагонные, где завтра увидеться нам…”». Разгадайте секрет этого текста и заполните пропуски в нем. Ответ: нарт (родительный падеж множественного числа от «нарты»), оделась, сибарит (один из обитателей греческого города Сибариса, образ жизни которых стал нарицательным). В каждой фразе есть последовательность букв такая, что если прочитать ее от конца к началу, получится наименование географического объекта. Причем в данном случае сами эти объекты укладываются в строгую логическую цепочку. Смотрим (с учетом восстановленных оборотов): «…затяжек Ире тамбур» – материк; «картина: нарт сломанных» – страна; «Ковдор ограничен» – город; «абзац, и лучше» – улица (красивая идея с использованием мотива саморефереции, чем-то похожая на знаменитый пушкинский прием с розами и морозами, не так ли?); «была травка» – квартал; «бром, оделась» – дом; «зажат, эксплуатационная» – этаж; «Сибарит. Ра в книге» – квартира. В качестве подсказки мы предложили последнюю фразу. Героиня поет песню «Мой адрес – Советский Союз», в которой есть и такие строки: «Мой адрес – не дом и не улица», «Мои адреса телефонные разбросаны по городам» . Еще несколько задач подобного типа см. в Практикуме к этому разделу. * * *
А вот фрагмент из нашего цикла «Мата Хари» (вспомните, что мы говорили об этом выше). … Укрывшись в небольшом палисаднике напротив дома, Мата Хари начала наблюдение. Как она и предполагала, швейцар («По виду явно детина откуда-нибудь из Рязани», – подумала Мата Хари) выполнял функцию контрольно-пропускного пункта. Кто-то проходил свободно, при этом швейцар подобострастно кланялся. Остальным швейцар что-то говорил, и они шевелили губами в ответ, называя ему искомый ответ. «Это еще ничего, – подумала великая разведчица, – вот если бы они показывали ответ на пальцах, как тогда, в японском театре, тогда уже сейчас можно было бы сливать воду. Не изобрели еще того прибора, который просвечивал бы спину насквозь, – Мата Хари заняла позицию практически напротив входа и не могла видеть движений рук входивших». Великая разведчица, достав из кармана плаща свой ставший уже легендарным в немецкой миссии «Сименс», настроила его в режим «аудиообъектива». Так она называла функцию усилителя звука. Дело оставалось за малым. Прослушать несколько паролей и отзывов, вычислить систему, и отправляться в бой. Ей почему-то вспомнилась надпись на одном из турецких футбольных стадионов (в свободное от разведработы время Мата Хари с удовольствием интересовалась футболом): «Добро пожаловать в ад!». Она прекрасно понимала, что сегодняшний день может превратиться для нее в ад. Так оно, впрочем, в итоге и случилось, но кто же из нас может созерцать будущее… Как у любого человека с хорошо развитым ассоциативным мышлением, следующая пришедшая на ум фраза была достаточно очевидной. «Не оставлю ее, никогда не оставлю!», – решительно встряхнула себя Мата Хари. Она от природы была оптимисткой. Ей действительно оставалось только ждать и надеяться, что она сумеет проникнуть в русскую миссию прежде, чем будет поздно. <…> Мата Хари уже начала поеживаться, когда, наконец, с помощью своего уникального прибора ей удалось собрать, как она посчитала, достаточное количество «фактического материала», чтобы сделать «индуктивный вывод», не прибегая к «гипотезе ad hoc». Она сразу же вспомнила лекции по курсу «Виды шифров и дешифровок», которые ей читал сам старик Дромон, когда Центр направил ее в разведшколу в Эссене. Дромон был разведчиком «из бывших», апологетом «классического подхода» и искренне всю жизнь считал, что голова разведчика всему голова, постоянно повторяя свою знаменитую присказку: «Не бывает нераскрываемых шифров, бывают несообразительные дешифровщики». Потому-то Дромон никак не хотел верить, что ученые, наконец, обнаружили неуловимые до сих пор надежные шифры. Ему уж слушатели и так и сяк тактично объясняли, что, дескать, прогресс в математике и технике не стоит на месте, и книгу Гарднера принесли с популярным изложением доказательства существования надежных шифров, а он все не соглашался. Старик не слушал никого и был упрям как вол. «Все, что делают одни люди, другие люди могут узнать», – с неколебимой уверенностью в себе заявил тогда великий разведчик. Нет, чего не говорить, читал лекции и вел практический курс Дромон замечательно, делясь своим гигантским опытом. Из эссенской разведшколы немецкий Центр регулярно получал профессионально подготовленные кадры. Просто все знали, что даже у великого гения Дромона есть свой пунктик, идея фикс, болевая точка, на которую не надо нажимать, этакий, вспоминая одноименный рассказ О. Генри, «пимиентский блинчик». Этот пунктик – отсутствие шифра, который нельзя разгадать. Поэтому правила «техники безопасности» на занятиях Дромона, составленные многими поколениями самих слушателей, гласили: «Никогда не возражай Дромону, когда он начинает говорить про возможность разгадать все шифры». Наконец, очередной поток слушателей не выдержал и предложил с согласия Дромона поставить контрольный эксперимент прямо в аудитории. Будущие разведчики должны были продемонстрировать действие теоретически не разгадываемого шифра на практике. Дромон обещал признать свою неправоту в случае, если, получив образец шифра, он сам не сумеет его разгадать в то время, как его слушатели, изображая из себя сотрудников вражеских разведок, будут с его помощью передавать информацию друг другу. Никто в разведшколе и во всей системе немецкой разведки так и не смог понять, каким образом Дромону удалось обхитрить своих слушателей. Он разгадал предложенный ему шифр, и тем самым заставил примолкнуть своих оппонентов, самих по себе отлично понимавших, что великий разведчик просто использовал какую-то хитрость… Но как ни крути, а весь этот эпизод в некоторой степени подтвердил, что «дела человеческие ведомы людям» и в любом случае неимоверно прибавил вистов самому Дромону, наглядно показавшему, что «не математикой единой жива современная разведка». Но предаваться воспоминаниям Мате Хари было некогда. Надо было действовать. Она еще раз прослушала записанные ее полифункциональным «Сименсом» на микропленку интересующие ее диалоги швейцара с потенциальными посетителями утренника. После этого ей и стало «очевидно», что она «успешно» вычислила принцип подбора отзыва. А диалоги (которых было три) звучали следующим образом:
Вторая история, рассказанная посетителю швейцаром, выглядела следующим образом:
Собственно говоря, уже здесь опытной разведчице многое стало ясно. Но рисковать судьбой Четвертого рейха она не имела права, поэтому тогда и стала дожидаться третьего подобного эпизода. Швейцар изложил следующее:
Мата Хари остановила ленту, аккуратно спрятала свой уникальный прибор и незаметно выбралась из своего укрытия. Придав своей походке горделивый вид, она смело направилась ко входу в русскую миссию. Лицо швейцара вблизи показалось ей смутно знакомым. Где она могла его видеть? В общем, операция «Ресторан», как ее окрестила для себя Мата Хари, начиналась не так гладко, как хотелось бы великой разведчице. Но сам «дядя Вася» оставался невозмутим. – О, какие очаровательные у нас гости сегодня. Мадмуазель, я поражен Вашей красотой. Поэтому моя самая удивительная история сегодня будет предназначена лично для Вас. Держу пари, что Вы хотите ее услышать! Конечно, хотите. Дядя Вася – он ведь все знает, все замечает и все помнит. – От этих слов швейцара Мате Хари стало немного не по себе. Ей показалось, что «дядя Вася», а она уже не сомневалась в том, что никакой это не «дядя Вася», немного переигрывает. Но отступать было поздно. – Когда-то и я был молодым, мальчишкой, можно сказать. Носил я брюки клеш, в кармане у меня был, как водится, финский нож, ну уж, а в каком городе это было, ты уж, милочка, сама понимать должна. Вот там-то все и начиналось. Зажигали мы с ребятами отчаянно. Бывало, что и хулиганили. А вожаком был я, так всю компанию держал в кулаке. Команда у меня была большая, вся Пересыпь с Молдаванкой нас боялась. Мне даже прозвище как атаману дали – «Большое гнездо» за мое настоящее имя. Бывают же такие совпадения в жизни, – явно импровизирующий швейцар впервые перевел дух. Знакомые нотки послышались Мате Хари в стилистике этой пламенной речи «дяди Васи», но она решительно попыталась отогнать от себя навязчивый страх. – И не 12 нас было, а человек 20… иных уж нет, а те, что называется… Ну да ладно, прости старика, в воспоминания ударился. Но вот встретил я однажды чудесную дивчину, сразу за ум взялся, дела свои старые бросил, стал за ней приударять. Остепенился, и… скоро ли сказка сказывается…стали мы встречаться… «Все ясно!», – отлегло от сердца у великой разведчицы. «Сейчас он спросит, какие платья, из какого материала предпочитала его никогда не существовавшая пассия. А у меня уже ответ готов. Не нашлось еще такого русского, который перехитрил бы Мату Хари», – мгновенно пронеслось у нее в голове. Но эта гипотеза оказалась неверной. Швейцар почему-то продолжал: – Ну я из кожи вон лез, чтобы доказать ей, что я – самая лучшая для нее партия. Самые лучшие цветы дарил, а свидания назначал всегда в таких романтических местах… в своих любимых. Все тропки в городе исходил. Ну вот, и конец моей истории близок. А скажите-ка мне, мадмуазель, где именно мы встречались с моей нареченной, ведь Вы же отлично поняли, что сказка – ложь, да в ней намек?! – не заметить того, что швейцар разговаривает с ней в несколько ином тоне, чем с другими, Мата Хари, конечно, не могла. Но игру надо было довести до конца в любом случае. В конце концов, может, все это беспокойство относительно «дяди Васи» – просто дело расшалившихся нервов? – Поняла, конечно. Ты много чего про свою суженую рассказать сумел, сочинять ты, батюшка, горазд. И платья твоя суженая шелковые носила, ты не думай, я и это углядела. А встречался ты с ней в порту. Том самом, что «в ночи простерт, маяки над Пересыпью светятся». Ты бы еще трамвай загадал, что на Большой Фонтан идет, вот получилась бы задачка для твоих эмигрантов… И не просто в порту, – Мата Хари увидела на лице швейцара странное выражение, – а у трапа корабля, уходившего в этот день в дальнее плавание. Признайся, дядя Вася, ты ведь и сейчас в душе романтик. Как провожают пароходы, на всю жизнь, небось, запомнил? – Да, сударыня, запомнил. – С расстановкой произнес резко изменивший тон швейцар. – Совсем не так, как поезда, разумеется. Но встречались мы с моей, так сказать, невестой, не у трапа корабля, и даже не в порту. Один раз – было дело, конечно, я ж должен был утолить свою страсть к этим местам, но – всего один. Так что, мадмуазель шпионка, маху дали. Не замечаете? Никогда еще Мата Хари не была так близко к провалу. Она поняла, кого напоминает ей швейцар. Того самого бармена из кабачка, которого она так и не смогла перехитрить в прошлый раз (была такая история – прим. К.М.-Г.). – Узнали! Я вижу, что узнали! – швейцар с интересом наблюдал за состоянием танцовщицы-разведчицы. – Так ведь и я Вас сразу узнал. Не думаю, что Вы проведете сегодняшнюю ночь в своей постели… Мата Хари внезапно ощутила, как в левый бок ей уперлось дуло пистолета. – Спокойно, мадмуазель. Молча и без резких движений руки за спину. Ваша песенка спета, – в резко изменившемся голосе швейцара послышалась сталь, «так свойственная русским разведчикам», с остервенением подумала Мата Хари, находившаяся в шоке от такого поворота событий. Она никак не могла понять, где же она допустила ошибку. 
Однако медлить было нельзя. Прежде чем швейцар успел выстрелить, Мата Хари успела достать из рукава заветную капсулу и разгрызть ее. В таблетку было вмонтировано уникальное устройство, разработанное в секретной лаборатории под Гамбургом. Когда лопалась капсула, в которую оно было заключено, высвобождаемая при этом энергия вызывала гигантские флуктуации пространственно-временного континуума и порождала петли времени по схеме «День Сурка» (время отматывалось назад, и текущий день можно было начать проживать еще раз с самого начала). На данную операцию Мате Хари было выделено три таких драгоценных устройства. И первое же испытание потребовало воспользоваться одним из них… Об успешном завершении операции «Ресторан» оставалось только мечтать. Прежде чем мы расскажем вам, как разворачивались события на Монпарнас, 19 на «второй петле текущего времени» (см. здесь: http://www.logic-books.info/sites/default/files/zikl_1_2_mata_hari.doc ), ответьте на следующие вопросы:
Ответ. Ключевую роль здесь в данном испытании играли так называемые палиндромы. Именно об этом и говорила дававшая «признательные показания» американская связная. Ее фраза на самом деле звучала так: «Осторожно с палиндромом», а в Центре ее расслышали и передали Мате Хари соответственно, как «Осторожно, спален Дромон». Мата Хари рассуждала так. Отзыв представляет собой соответствующее «парольному рассказу» слово, которое можно отыскать в самом пароле, прочитав в нем несколько определенных букв справа налево. Например, во фразе швейцара «…Я возвращался домой по Новому мосту» скрывается название рыбы сом. Аналогично и во втором случае: «…будто бы я в аду» – удав. В третьем диалоге швейцар явно не назвал «место отдыха», но ясно, что это Азорские острова («Азорские» – роза). Кроме того, он, видимо, решил подшутить над гостем (или что-то заподозрил и решил его проверить наверняка, теперь это уже невозможно установить точно) и произнес словосочетание «раскол фантазии», в котором по тому же принципу содержалось и название цветка флокса. Поэтому Мата Хари своим зорким глазом и чутким ухом подметила и распознала слово «тропки» и, казалось бы, вполне логично ответила: «В порту». А упомянутое разведчицей слово «трап» скрывалось в слове «партия». 
Но принцип подбора отзыва в действительности был сложнее. В каждой из ситуаций обыгрывались соответствующие фразы-палиндромы – «Лилипут сома на мосту пилил» («пилил» ловкий швейцар превратил в «разделывал», а «лилипут» в «человек маленького роста»), «Удавы рвали лавры в аду», и, конечно, всем известная «А роза упала на лапу Азора» (недаром в данном диалоге была виртуозно обыграна еще и собака – «упадут они [розы] у тебя, куда не след»). Мате Хари достался также достаточно известный палиндром «И любит Сева вестибюли» (прозвище швейцара «Большое гнездо» однозначно указывает на его подлинное имя Всеволод, Сева). Поэтому ее правильный ответ должен был звучать: «В вестибюлях». * * * Ну а «Новые приключения Кота Матроскина» – это отдельный разговор. Заслуживающий отдельного файла. См. здесь: http://www.logic-books.info/sites/default/files/nov_prikl_kota_matroskina.doc * * * Ну и на десерт… впрочем, десерт про холодильник и красотку Мари тоже найдете в отдельном файле . См. здесь: http://www.logic-books.info/sites/default/files/kak_ja_sidel_v_holod.doc Приятного чтения! жүктеу/скачать 0.5 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|
Прошло еще немного времени, и Мата Хари очутилась у искомого места на Монпарнасе. Дом № 19 был не слишком большим увитым плющом зданием, выстроенном в эклектическом стиле. Как показалось разведчице, он всем своим обликом подходил для того, чтобы быть пристанищем для мятущихся и «синкретически организованных» (как госпожа Хари характеризовала их для себя) душ русских разведчиков. У парадного входа которого дежурил швейцар.. Немецкой разведчице было известно, что для того, чтобы пройти внутрь и попасть на утренник, ей придется пройти не только этот внешний кордон на входе в здание, но еще и следующий «проверочный пункт»,