Клиническая психология в системе психологических наук. Клиническая и юридическая психология. Структура юридической психологии

РЕЗЮМЕ

Методы, применяемые исследователями агрессивного поведения, могут быть в самом общем виде подразделены на два класса: опросные и обзервативные. «Опрашиваться» могут самые разнообразные источники. Так, сведения, собранные в архивах, скорее всего будут отличаться сравнительно высокой степенью объективности и беспристрастности, однако поиск релевантных для исследователя архивных данных потребует кропотливого труда. Что же касается вербальной информации, которую исследователь получает либо непосредственно от интересующих исследователя индивидов, либо от лиц, которые обладают необходимыми сведениями об этих индивидах, то этот тип информации подвержен искажениям, так как люди часто стесняются признаваться в агрессивном поведении. В случае личностных опросников исследователь предлагает респондентам ответить на вопросы о наличии у кого-либо устойчивой склонности к агрессивному поведению или оценить общий уровень чьей-либо враждебности. В случае использования проективных методик респондента просят «сочинить историю» о неопределенном стимульном материале: предполагается, что степень насыщенности рассказа агрессивно окрашенными образами будет отражать уровень агрессивности испытуемого. Хотя эти методики существенно различаются, в каждом случае подразумевается наличие исследователя, опрашивающего тот или иной источник об агрессивности или враждебности, свойственной либо самому респонденту, либо какому-то другому человеку.

Наблюдения могут проводиться как в полевых условиях, так и в лаборатории. Существует целый ряд методик, используемых при проведении систематических исследований в полевых условиях. Одна из наиболее общеупотребительных методик заключается в том, что водителям, остановившимся у светофора, при загорании зеленого света мешают возобновить движение, а затем наблюдают за их реакцией, которая выражается в характере подаваемых ими звуковых сигналов, в вербальных комментариях, жестикуляции и т. д. В методиках, основанных на прямой конфронтации, ассистент экспериментатора грубо провоцирует испытуемых, толкая их при посадке в общественный транспорт или влезая перед ними в очередь. Эти методики обеспечивают высокую степень реализма, что позволяет получать валидные измерения агрессии, однако использование этих методик сопряжено с серьезными этическими проблемами и потому требует от исследователя осторожности и чувства меры.

При лабораторных исследованиях агрессии применяется несколько различных методик. Старейшая и, вероятно, наиболее известная из них основывается на попытках измерения уровня вербальной агрессии. Подобные процедуры вполне безопасны и дают возможность получить количественно выраженные данные об уровне агрессии. Поскольку вербальная атака является широко распространенной формой агрессивного поведения, а те мощные ограничения, которые удерживают идивидуума от обращения к невербальным формам агрессии, на нее не распространяются, ее нетрудно вызывать и изучать в лабораторных условиях. Следует, однако, отметить, что измерения вербальной агрессии валидны лишь в том случае, когда комментарии или оценочные суждения испытуемых могут причинить реципиенту какой-либо вред.

Второй метод изучения агрессии в лабораторных условиях строится на наблюдении за поведением испытуемого, совершающего нападение на неодушевленный объект (например, на надувную куклу Бобо). Такие процедуры особенно эффективны при изучении процесса усвоения индивидом агрессивных моделей поведения. Однако, когда цель исследования — выявление факторов, способствующих актуализации этих, уже усвоенных реакций, их ценность незначительна.

Еще один метод лабораторного изучения агрессии основан на безвредной атаке пассивной живой мишени. Поскольку действия испытуемых при таких нападениях сильно напоминают действия, совершаемые агрессорами в реальных условиях, а сами испытуемые имеют полную свободу выбора относительно того, как вести себя с жертвой — агрессивно или неагрессивно, подобные процедуры обладают определенными достоинствами. Отрицательный момент использования подобных процедур — в некоторой вероятности того, что жертве все-таки может быть причинен реальный вред, и того, что испытуемые могут расценивать свои действия как игровые.

Гораздо более распространены лабораторные методы изучения физической агрессии, основанные на том, что испытуемые, сознательно введенные в заблуждение экспериментаторами, действуют, искренне веря в то, что они могут каким-то образом причинить реальный вред другому человеку, хотя на самом деле это не так. Существует несколько различных версий таких процедур. В процедурах, применявшихся Бассом, испытуемые «наказывали» другого человека (в действительности ассистента экспериментатора) разрядом электротока всякий раз, когда тот допускал запланированную ошибку при выполнении заведомо некорректно сформулированного задания. В экспериментах Берковитца, в основе которых лежит аналогичная процедура, испытуемые назначали другому человеку наказание в виде электрических разрядов различной мощности, оценивая таким образом успешность выполнения «учеником» данного ему задания. Наконец, в процедурах Тэйлора пары испытуемых участвовали в соревнованиях на время реакции, и после каждой попытки проигравший получал удар током. Поскольку мощность удара, получаемого проигравшим, определяли сами испытуемые, то она и служила показателем уровня агрессии.
35. КОМПЛЕКСНАЯ СУДЕБНАЯ ПСИХОЛОГО-ПСИХИАТРИЧЕСКАЯ ЭКСПЕРТИЗА ПСИХИЧЕСКОГО СОСТОЯНИЯ МАТЕРИ, ОБВИНЯЕМОЙ В УБИЙСТВЕ НОВОРОЖДЕННОГО

В клинико-психологических исследованиях женщин, совершив­ших убийство своих новорожденных детей, наряду с выделением у них разнообразных психических расстройств большое внимание уде­ляется мотивации этого вида преступлений. Как показано в работах К.Нидермайера, Е.Ланге и У.Шумана, среди детоубийц преобладают женщины, у которых отсутствуют признаки какого-либо психическо­го расстройства.

П.Скотт на основании анализа источников агрессивного побуж­дения выделил пять типов детоубийства: убийство матерью нежелан­ного ребенка; альтруистическое убийство; убийство, обусловленное психическими расстройствами психотического уровня; убийство как результат смещенной агрессии; убийство вследствие агрессии, обус­ловленной поведением ребенка.

П.Д'Орбан, исследовав 89 осужденных женщин, обвиняемых в убийстве или попытке убийства своих детей, предложил разделить их на шесть групп:

1) Избивающие матери. Убийство представляло собой внезапный, импульсивный акт жестокости и насилия во время вспышки плохого настроения, а немедленный стимул к агрессии провоцировался по­ведением ребенка. Психические расстройства в этой группе представ­лены личностной патологией, реактивными депрессиями, низким интеллектом, однако влияние этих факторов было незначительным, большую роль играли социальные проблемы и психологические стрессы личный криминальный анамнез. В этой группе преобладали этнические меньшинства.

2) Психически больные. Психические расстройства включали острые реактивные депрессии, сопровождающиеся суицидальной попыткой часто — расширенный суицид), личностные расстройства с выраженной депрессивной симптоматикой, нозологически различные психотические расстройства.

3. 
   Матери, совершившие убийство новорожденного. У них редко выявлялись психические расстройства, они были значительно моложе женщин других групп, одиноки или разведены, скрывали свою внебрачную беременность и убивали детей почти сразу же после родов. Обычно убийство они совершали непреднамеренно. Степень диссоциации и отрицания беременности временами достигала выраженного истерического защитного механизма. Женщины этой группы обычно не обращались к врачам ни перед родами, ни во время родов.
   
4. 
   Мстящие матери. Агрессия была направлена на мужа и переносилась на ребенка. Выявлялись тяжелые личностные расстройства, сопровождавшиеся агрессивным или импульсивным поведением в анамнезе были частые суицидальные попытки и стационирования в
   психиатрические клиники.
   
5. 
   Женщины, убивающие нежеланных детей. Они отличались им­пульсивным антисоциальным поведением, криминальным прошлым, употребляли наркотики, убивали детей путем активной, продуман­ной, преднамеренной агрессии (в отличие от 3-й группы). Либо это были пассивные, незрелые личности, разведенные с мужьями и «осаждаемые» социальными проблемами, — они убивали детей путем небрежного отношения (например, голодом).
   
6. 
   Матери, совершающие убийство из милосердия. В этих редких слу­чаях инструментальная агрессия была обусловлена реальными стра­даниями жертвы.
   

Исследованию различных психических нарушений, возникающих в послеродовом периоде у женщин, и их судебно-психиатрической оценке посвящены многолетние исследования в ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. В.П.Сербского.

По данным В.П.Мартыненко, у женщин, больных шизофренией и совершивших общественно опасные действия в отношении детей, совершению агрессивных поступков предшествовали такие экзоген­ные факторы, как психогении и роды. Привнося в структуру шизофренического психоза ряд новых психопатологических образовании, они увеличивали социальную опасность таких женщин. В тех наблюдениях, где обострению заболевания или появлению приступа шизофрении во время которого произошло убийство ребенка, предшествовали роды, после исчезновения экзогенных наслоений, свойственных родовым состояниям, имело место углубление постпроцессуального дефекта с наличием грубых эмоционально-волевых рас­стройств.

Специальному изучению психотических состояний послеродового периода и разработке критериев судебно-психиатрической оцен­ки совершаемых в этот период агрессивных действий в отношении новорожденных посвящена работа М.С. Доброгаевой.

В целом исследование показало, что независимо от нозологичес­кой сущности психических расстройств послеродового периода им свойственны определенные общие клинические признаки, обуслов­ленные особенностями соматоэндокринных нарушений, связанных с беременностью и родами. Эти нарушения проявляются в остром воз­никновении психических расстройств, сравнительной кратковремен­ности их течения, наличии в клинической картине психоза симпто­мов помраченного сознания, аффективных нарушений и явлений астении.

Психологические исследования, посвященные материнской аг­рессии по отношению к новорожденным, немногочисленны. В цикле исследований такого вида агрессии, как «отказ» от ребенка в родильном доме, проведенных В.И.Брутманом с С.Н.Ениколоповым и М-С.Радионовой, показано, что нежеланная беременность может протекать по двум крайним вариантам.

При первом варианте происходит своеобразное игнорирование собственной беременности, чему способствуют и физиологические особенности (значительно реже встречаются явления раннего токсикоза), но в первую очередь — психологические феномены: гипостезия телесных проявлений беременности и соответствующее ей особое психологическое состояние — «атиофориогнозия» (от греч. тиофория - беременность). Женщины не замечают беременности даже при выраженных признаках (отсутствие менструаций, нагрубание молочных желез, увеличение объема живота). Эти симптомы объясняются «логическими доводами» (рационализация) или игнорируются (вытеснение). В менее выраженных случаях отмечаются слабая эмоциональная реакция на факт беременности и искажение (порой значительное) представлений о ее сроках.

Второй вариант нежеланной беременности, напротив сопровождается гиперестезией телесных симптомов с выраженной ригидностью негативных эмоций — страхом, депрессией. Сознание женщин наполняется негативными ощущениями и переживаниями чувством отвращения, брезгливости и даже ненависти к будущему ребенку, что порождает яркие и мучительные «инфантицидные» фантазии. Шевеление плода вызывает психическое напряжение, уг­нетающие воспоминания, связанные с ситуацией зачатия и бере­менности. Оба варианта обусловливают психологическое отторжение «образа ребенка».

Таким образом, клинико-психологические исследования феноме­на убийства новорожденных собственными матерями, несмотря на крайнюю пестроту подходов, эклектичность большинства типологий, смешение социальных и биологических факторов, обусловливающих явление неонатицида, демонстрируют разнообразие механизмов это­го вида криминальной агрессии, невозможность его объяснения толь­ко с клинических или только с психологических позиций, что час­тично и отражено в тексте ст. 106 УК РФ.

В УК РФ 1996 г. убийство матерью новорожденного ребенка рас­сматривается как самостоятельный и привилегированный состав пре­ступления. Полный текст ст. 106 («Убийство матерью новорожденного ребенка») гласит:

Убийство матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов, а равно убийство матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психичес­кого расстройства, не исключающего вменяемости, наказывается лишением свободы на срок до пяти лет.

С юридической точки зрения субъективная сторона преступления предусматривает умышленную вину. Убийство может быть совершено с прямым (когда обвиняемая осознает фактический характер и общественную опасность своих действий или бездействия, предвидит возможность или неизбежность смерти ребенка, желает или допускает такие последствия своего поведения) и косвенным умыслом к да обвиняемая относится к этим последствиям безразлично). Умысел может быть рациональным, сформироваться заранее, до начала родов, а может быть аффективным, импульсивным, возникнуть в момент родов или сразу после них. Преступное поведение матери может быть как активным (нанесете е повреждений, несовместимых с жизнью ребенка, помещение его в условия, исключающие жизнедеятельность, и т.п.), так и пассивным (отказ от кормления). Во всех Случаях квалификация преступления будет одинаковой.

Субъектом преступления может быть только мать новорожденно­го ребенка, которая достигла 16-летнего возраста. Потерпевшим яв­ляется новорожденный. В отечественном уголовном праве использует­ся несколько типов критериев новорожденности — в зависимости от вида убийства, предусмотренного ст.. 106 УК РФ, могут использовать­ся разные критерии.

Первый вид неонатицида, предусмотренный уголовным зако­ном, — убийство матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов. Текст закона не содержит четкого временного промежутка, ограничивающего указанный период времени, однако ясно, что он охватывает довольно кратковременную ситуацию и не может превышать одни сутки (24 часа) с момента появления ребен­ка на свет — судебно-медицинский критерий новорожденности.

Второй вид — убийство матерью новорожденного ребенка в ус­ловиях психотравмирующей ситуации. Закон придает самостоятель­ное значение наличию таких неблагоприятных обстоятельств, как беременность в результате изнасилования, отказ отца ребенка при­знать его своим, зарегистрировать брачные отношения, его же отказ от оказания помощи и поддержки, подстрекательство отца ребенка, травля женщины родственниками, стыд перед окружающими за рождение ребенка вне брака, материальные проблемы и боязнь в связи с этим трудностей, связанных с воспитанием ребенка, тяже­лые жилищные условия и т.п. Психотравмирующая ситуация охваты­вает более длительный отрезок времени по сравнению со временем Родов или сразу же после них. Применительно к данному виду дето­убийства может использоваться уже не судебно-медицинский, а педиатрический критерий определенная длительности периода новорожденности, равный одному месяцу (30 суткам) с момента появления ребенка на свет.

Третий вид — убийство матерью новорожденного ребенка в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости. При этом виде детоубийства, так же как и в предыдущем случае, возраст новорожденного ребенка — жертвы убийства не может превышать одного месяца (педиатрического критерия).

Убийство ребенка более старшего возраста матерью с психическими расстройствами квалифицируется уже по ст. 105 УК РФ («Убийство»). Однако согласно ст.22 УК РФ, если обвиняемая во врем детоубийства не могла в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими, то в этих случаях психическое расстройство обвиняемой, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания и может служить основанием для применения принудительных мер медицинского характера.

Объединение трех видов убийства новорожденного в момент и сразу же после родов вполне целесообразно и объясняется тем, что во время физиологических родов, и при эмоциональных состояниях обусловленных воздействием психотравмирующей ситуации, и, на­конец, при наличии определенных психических расстройств женщи­ны не способны в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руко­водить ими.

Теперь рассмотрим основные экспертные понятия КСППЭ пси­хического состояния матери, обвиняемой в убийстве новорожденно­го ребенка.

Первый вида неонатицида — убийство матерью новорожденного во время или сразу же после родов — предполагает, что обвиняемая в момент совершения инкриминируемого ей деяния была в целом способна осознавать фактический характер и общественную опас­ность своих действий (бездействия) и руководить ими. Ограничение названной способности во время или сразу же после родов может определяться особым психофизиологическим состоянием во время родоразрешительного процесса, какими-либо психическими анома­лиями или психотравмирующей ситуацией. Часто все эти причины воздействуют на психическое состояние роженицы в совокупности, о этом случае цель КСППЭ психического состояния обвиняемой сво­дится к определению ее способности к осознанно-волевому поведению или неспособности к такому поведению вследствие психического расстройства.

При экспертном установлении отсутствия какого-либо психического расстройства (хронического, временного, иного или слабоумия), т.е. признания подэкспертной психически здоровой (включая акцентуации личности), суд может квалифицировать этот вид убийства новорожденного при наличии всей совокупности юридически значимых признаков, образующих состав преступления по ст. 106 УК РФ.

При психиатрической диагностике психического расстройства (медицинского критерия) эксперты должны определить, обусловли­вало ли оно во время совершения преступления неспособность обви­няемой осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (юридический критерий невменяемости).

При положительном ответе на этот вопрос, т.е. в тех случаях, ког­да мать, обвиняемая в убийстве новорожденного, не могла осозна­вать свои действия и осуществлять их произвольную волевую регу­ляцию, суд может признать такую обвиняемую невменяемой и не подлежащей уголовной ответственности (согласно ст. 21 УК РФ).

В этом случае КСППЭ должна также решить вопрос о необходи­мости применения принудительных мер медицинского характера и при наличии судебно-психиатрических оснований для назначения та­ких мер (ст. 97 УК РФ) рекомендовать адекватный вид принудитель­ного лечения (ст. 99 УК РФ).

При отрицательном ответе на вопрос о неспособности обвиняе­мой матери к осознанно-волевому поведению в криминальной ситуа­ции, т.е. при наличии психического расстройства, которое не исклю­чает вменяемости, суд также может квалифицировать ст. 106 УК РФ.

Все вопросы судебно-следственных органов в обсуждаемой экс­пертной ситуации входят в компетенцию судебных экспертов-психи­атров и соответственно могут решаться в рамках однородной судебно-психиатрической экспертизы или КСППЭ.

Иная экспертная ситуация возникает при необходимости судеб­ной квалификации других видов неонатицида — убийства матерью новорожденного ребенка в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, или в условиях психотравмирующей ситуации. В отличие от предыдущего вида детоубийства в данном случае юридически значимый период времени, в который совершено пре­ступление, охватывает не только ситуацию родов (или сразу после Родов), а более длительный временной промежуток.

В этих случаях наряду с определением психического расстройства, обусловливающего неспособность обвиняемой в момент совершения общественно опасного деяния осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) или руково­дить ими, можно выделить две основные цели комплексного судебного психолого-психиатрического экспертного исследования.

Юридические критерии ст. 106 УК РФ более «мягкие» по сравне­нию со ст. 22 УК РФ, не требуют определения ограниченной способ­ности к осознанию и регуляции своих криминальных действий, хотя как показывает судебно-экспертная практика, психические расстрой­ства в период родов очень часто влияют на способность обвиняемой к полноценному осознанно-волевому поведению в момент убийства новорожденного ребенка. Поэтому задача судебного эксперта-психи­атра в данном случае сводится к определению (диагностике) психи­ческого расстройства, не исключающего вменяемости, в качестве которого чаще всего выступают временные психические расстройства (реактивные состояния, возникающие после родов), хронические психические расстройства (в основном органические) и иные (рас­стройства личности).

Вторую цель КСППЭ четко сформулировать несколько сложнее. Какие экспертные понятия при оценке криминально-агрессивных действий матерей — убийц собственных новорожденных детей состав­ляют предмет исследования эксперта-психолога? Ст. 106 УК РФ пре­дусматривает убийство в условиях психотравмирующей ситуации. Юридическая квалификация психотравмирующей ситуации является наиболее сложной проблемой при рассмотрении подобного рода дел. Ни одна ситуация сама по себе не может выступать как фрустрирующая, оказывающая негативное воздействие на психику человека — ее можно расценить как психотравмирующую только после тщательного анализа взаимодействия личности и ситуации, где решающую роль приобретает то психологическое значение ситуативных воздействий, которое формируется в сознании субъекта. К примеру, для беремен­ной молодой девушки, желающей родить ребенка, требование мужа избавиться от плода будет глубоко психотравмирующим фактором, вызывающим внутренний конфликт и длительный стресс. А для мо­рально деградировавшей женщины, страдающей хроническим алко­голизмом, аналогичное требование мужа-алкоголика может стать подтверждением собственной позиции.

В ситуациях, действительно носящих психотравмирующий харак­тер для субъекта, фрустрирующие воздействия приводят к внутрен­нему конфликту (в основном между желанием родить ребенка и внешними — реальными или в виде референтных ожиданий — пре­пятствиями). Психотравмирующие воздействия могут быть обусловле­ны целым рядом объективных и субъективных причин (беременность в результате изнасилования или вне брака; представление о греховности внебрачной беременности и т.п.).

Таким образом, ситуация, как показано В.И.Брутманом, С.Н.Ени-колоповым и М.С.Радионовой, принимает психотравмирующий ха­рактер задолго до родов и переживается в основном как внутренний конфликт, стержнем которого является противоречие между материн­скими чувствами и нежеланной беременностью. Это, в свою очередь, способствует накоплению (кумуляции) отрицательных переживаний и обусловливает рост эмоциональной напряженности. По механизму «порочного круга» кумуляция напряженности обусловливает резкую изоляцию беременных женщин — осознанное ограничение круга со­циальных контактов, избежание общения, что сопровождается чув­ством одиночества, покинутости и пр.

В состоянии выраженной эмоциональной напряженности поведе­ние матери определяется во многом аффективной мотивацией, что снижает ее возможность адекватно оценивать окружающее и свои действия, ограничивает способность контролировать свои поступки и прогнозировать их возможные последствия. Поэтому задачей психо­лого-психиатрической экспертизы может выступать не определение психотравмирующего характера ситуации, в которой находится мать-детоубийца, а оценка степени выраженности эмоционального состо­яния, возникновение и развитие которого вызвано психотравмирующими воздействиями. Здесь, по всей вероятности, не обязательно определение существенности влияния эмоциональной напряженнос­ти, вызванной психотравмирующей ситуацией, так же как и при пси­хиатрической оценке психического расстройства, не исключающего вменяемости, не обязательна диагностика ограничения способности к осознанию или руководству своими действиями вследствие психи­ческой аномалии.

Можно сделать вывод, что при КСППЭ второй целью исследова­ния судебного эксперта-психолога психического состояния матери, об­оняемой в убийстве новорожденного ребенка, является определение экспертного понятия «повышенная эмоциональная (психическая) напряженность, вызванная психотравмирующей ситуацией».

Судебно-экспертологический анализ КСППЭ матери, обвиняе­мой в убийстве новорожденного ребенка, позволяет выделить четыре вида экспертной психолого-психиатрической квалификации психичес­кого состояния матери в период совершения общественно опасного де­яния, каждый из которых в свете нового УК РФ влечет определен­ные, отличные друг от друга, правовые последствия:

• 
  Психическое расстройство, обусловливающее неспособность об­виняемой осознавать фактический характер и общественную опас­ность своих действий (бездействия) либо руководить ими во время убийства новорожденного ребенка.
  
• 
  Психическое расстройство, не исключающее вменяемости обви­няемой.
  
• 
  Эмоциональное напряжение, возникновение и развитие которого обусловлено психотравмирующей ситуацией.
  
• 
  Отсутствие повышенного эмоционального напряжения у пси­хически здоровой матери, обвиняемой в убийстве новорожденного ребенка.
  

В послеродовом периоде у женщин, совершивших детоубийства, возникают различные по нозологической принадлежности психичес­кие расстройства.

Наиболее типичным и распространенным психическим расстрой­ством у матерей-детоубийц является шизофрения, развивающаяся после подов. Следующей по распространенности нозологической формой у матерей-детоубийц является реактивное состояние, развивающееся пос­ле родов.

При анализе психических расстройств послеродового периода следует помнить, что до настоящего времени существуют противо­речия в трактовке послеродовых психозов как самостоятельной нозо­логической формы. Существование собственно послеродовых психо­зов признается не всеми авторами, и правомерность их выделения как самостоятельной формы психически: заболеваний ставится под сомнение.

У женщин с церебрально-органической психической патологией, со­вершивших детоубийство, наиболее чаете отмечается раннее органи­ческое поражение.

При решении вопросов вменяемости-невменяемости женщин, совершивших детоубийства, необходимо дифференцированно подхо­дить к оценке психических расстройств, возникающих в послеродовом периоде.

Заболевание шизофренией в послеродовом периоде, независимо от Форм течения, свидетельствует о наличии хронического психическо­го расстройства и исключает вменяемость. Следует отметить, что при депрессивно-параноидном синдроме в остром приступе шизофренического процесса нередко имеют место расширенные классические незавершенные суициды. Агрессивные действия в этих случаях направлены на детей и определяются патологической альтруистической мотивацией.

Реактивные состояния, возникающие в послеродовом периоде относятся к временным болезненным расстройствам психической деятельности, однако судебно-психиатрическая оценка их, учитывая различную глубину и характер депрессивных состояний, неодинакова. Психотический характер депрессивного состояния определяет глубиной депрессии, наличием психопатологической симптоматики в ряде случаев — симптомами расстроенного сознания в момент совершения детоубийства, аффективно-волевыми расстройствами импульсивным характером агрессивных действий, а также общими закономерностями развития реактивного состояния. Наличие психотической депрессии в момент совершения детоубийства свидетель­ствует о неспособности обвиняемой осознавать фактический харак­тер и общественную опасность своих действий либо руководить ими.

Диагноз послеродового психоза у женщины, совершившей дето­убийство, исключает вменяемость в отношении содеянного.

Таким образом, при шизофрении, реактивных состояниях психо­тического уровня, собственно послеродовых психозах имеют место как медицинские, так и юридические критерии невменяемости.

Выбор мер медицинского характера в отношении женщин, совер­шивших детоубийства и признанных невменяемыми, требует диффе­ренцированного подхода в каждом индивидуальном случае.

Так, учитывая тяжесть правонарушения (детоубийство) и склон­ность таких женщин к расширенным самоубийствам, при послеродо­вом психозе, шизофрении и реактивной депрессии психотического уровня следует рекомендовать принудительное лечение в психиатри­ческом стационаре общего типа.

В отдельных случаях, принимая во внимание временный и обра­тимый характер послеродовых психозов, небольшую социальную опасность таких больных по выходе из психоза, некоторым испытуе­мым можно рекомендовать амбулаторное принудительное наблюде­ние и лечение у психиатра.

При экспертной оценке ранних резидуалъно-органических состоя­ний у женщин, совершивших детоубийства, невменяемость в отно­шении содеянного предопределялась прогредиентным характером динамики психических нарушений и выраженностью интеллектуально-мнестических и психопатоподобных расстройств, нарушением критических способностей, склонностью к состояниям декомпенсации, выраженной социальной дезадаптацией

Психические расстройства, не исключающие вменяемости

Как уже отмечалось, в судебно-психиатрической клинике боль-_е значение имеет исследование реактивных состояний, развивающихся после родов. Сравнительный анализ острых психотических депрессий с группой депрессивных состояний, не исключающих вменяемости, показывает, что в последней группе в момент совер­шения детоубийства, как и в предшествующий период, ведущее ме­сто занимают истерические проявления, отражающие преморбидную структуру и систему ценностей женщин, отсутствуют определенная динамика и стереотип развития, присущие психотическим депресси­ям_; витальный компонент депрессии, депрессивные идеи и другая психотическая симптоматика, элементы расстроенного сознания. Все это в сочетании с иным характером реакции на содеянное и особен­ностями клинической картины последующего после правонаруше­ния состояния служит важным дифференциально-диагностическим признаком, отличающим психологическую реактивную депрессию от непсихотической.

В судебно-психиатрической клинике необходимо отграничение психотической депрессии, возникшей после родов, от депрессивного состояния непсихотического характера. Психогенные депрессии, не достигающие степени психоза, ситуационно обусловлены, психоло­гически понятны. Переживания таких женщин конкретны и отражают реальную психотравмирующую ситуацию, отсутствует психопатоло­гическая симптоматика с характерной для психотической депрессии динамикой состояния с последовательной сменой этапов течения бо­лезни. При совершении правонарушения этим женщинам свойствен­ны целенаправленные и последовательные действия, психологически понятная мотивация преступления, что предопределяет решение о вменяемости в отношении содеянного.

При судебно-психиатрической оценке ранних резидуальноорганических состояний у женщин, совершивших детоубийства, вме­няемость в отношении содеянного обусловливалась регредиентной Динамикой психических расстройств и сохранностью интеллектуально-мнестических функций. Агрессивные действия женщин в отно­шении детей были обусловлены эмоциональной неустойчивостью, раздражительностью, склонностью к эксплозивным реакциям, эмо­циональным характером поведения. Основным синдромом при совер­шении правонарушений был психопатоподобный, нередким в этот момент было состояние алкогольного опьянения.

При судебно-психиатрической экспертизе женщин с психопатией (расстройством личности) решение о вменяемости в отношении содеянного предопределялось характером мотивации агрессивных действий, которая в целом была психопатической, складывающейся из аффективного и ситуационно-импульсивных мотивов (избавления от ребенка, «мешающего личной жизни»).

При судебно-психиатрической оценке личностных расстройств необходимо учитывать состояние женщин после совершения детоубийства. В период пребывания на экспертизе у испытуемых отсутствует депрессия с идеями самообвинения, наблюдающиеся депрессия по своим клиническим проявлениям приближаются к истерическому типу, на первый план выступают личностные особенности и психопатические формы реагирования. Для поведения этих женщин характерны демонстративность, театральность, заявления о «непо­нимании» их окружающими, попытки представить себя «жертвой обстоятельств». Отчетливо обнаруживается реакция на судебную си­туацию, а не на содеянное, выявляются защитные тенденции и вер­сии со ссылками на запамятование периода правонарушения, посто­янное стремление к самооправданию и обвинению окружающих.

Психологический механизм, определяющий криминальную аг­рессию, направленную на новорожденного ребенка, в условиях пси­хотравмирующей ситуации схож с тем, который обусловливает пре­ступления, совершенные в состоянии кумулятивного аффекта. Хотя аффективные преступления (ст.ст.107 и 113 УК РФ) возникают не во всех психотравмирующих ситуациях, а только в тех, которые связаны с противоправными или аморальными действиями потерпевших, а неонатициды — в психотравмирующих условиях, не связанных с ка­кими-либо действиями потерпевших, основу этих правонарушений составляет агрессия как разрядка накопленного эмоционального на­пряжения. Индивидуально-психологические особенности таких обви­няемых характеризуются сформированностью личностных структур, преградных по отношению к проявлению агрессивных побуждении в поведении. Для неагрессивных лиц с выраженными тормозящими проявления агрессии структурами, совершающих криминальные действия в ответ на психотравмирующие и фрустрирующие воздействия, характерно накопление эмоциональной напряженности в условиях длительной психотравмирующей ситуации, с последующей ее разрядкой в противоправных действиях.

Эмоциональная напряженность является компонентом многих психических состояний и, в зависимости от квалификации в общесихологических терминах ведущего психического состояния, развившегося в психогенных условиях, можно выделить два основных варианта кумуляции напряженности — в структуре психологического стресса, и в структуре психологического конфликта. И в том, и в дру­гом случае динамика накопления эмоционального напряжения не сводится только к развитию состояния стресса или конфликта в чис­том виде: эти психические состояния тесно переплетены между со­бой, часто сопровождаются и многочисленными фрустрациями вследствие объективных внешних воздействий или неудачных копинг-стратегий (совладающего поведения), и формированием различных психологических защитных механизмов. Однако выделяемые нами ва­рианты отражают ведущее звено, оказывающее влияние на формиро­вание кумуляции эмоционального напряжения. Определение этого ведущего звена важно для экспертных оценок преступлений, совер­шаемых вследствие накопленного психического напряжения.

Если убийства в состоянии аффекта (ст. 107 УК РФ) являются в большей мере результатом накопления эмоциональной напряженно­сти в структуре стресса, связанного с длительной психотравмирую­щей ситуацией, которая определяется неправомерными действиями потерпевшего, то убийство матерью своего новорожденного ребенка чаще является следствием кумуляции напряженности в структуре внутриличностного конфликта в психотравмирующих условиях.

Женщины, совершившие убийство новорожденного ребенка вне состояния эмоциональной напряженности, вызванного психотравмирующей ситуацией, и не обнаруживающие признаков какого-либо психического расстройства, совершают преступление целенаправлен­но, при отсутствии каких-либо нарушений осознания своих действий. В мотивации убийства всегда можно проследить звено осознанно принятия решения, которое часто формируется задолго до родов. Мотивы преступления обычно сводятся к реально-бытовым причинам — материальным затруднениям, нежеланию иметь ребенка брака и т.д. Практически всегда такие женщины прилагают усилия для сокрытия преступления. Анализ личности психически здоровых матерей-детоубийц показывает, что они часто росли в неполных семьях, конфликтовали с родителями, рано начинали половую жизнь, «мели внебрачных детей, неоднократно выходили замуж. В некоторых случаях они в подростковом возрасте становились жертвой изнасило­вания. Тем не менее, уголовное законодательство учитывает особое психофизиологическое состояние женщин во время и сразу после родов, поэтому убийство новорожденного ребенка в этот период ква­лифицируется по ст. 106 УК РФ.

Таким образом, изменения в отечественном уголовном законода­тельстве приводят к появлению нового предметного вида психолого-психиатрической экспертизы, целью которой является диагностика и оценка психического состояния матери, совершившей убийство но­ворожденного ребенка. Юридическое значение данного вида КСППЭ определяется возможностью судебной квалификации ст. 106 УК РФ («Убийство матерью новорожденного ребенка»). Поскольку в состав преступления по ст. 106 УК РФ входит три вида детоубийства (убий­ство матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов; убийство матерью новорожденного ребенка в условиях психотравмирующей ситуации; убийство матерью новорожденного ребенка в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяе­мости), а два последних вида неонатицида невозможно установить без применения специальных познаний в психологии и психиатрии, то в этих случаях должна назначаться КСППЭ.

В постановлении следователя или определении суда при назначе­нии этого вида экспертизы целесообразно формулировать следующие вопросы:

1. 
   Страдала ли обвиняемая во время совершения инкриминируемого ей деяния психическим расстройством (хроническим психическим рас­стройством, временным психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным состоянием психики)?
   
2. 
   Находилась ли обвиняемая во время совершения инкриминируемо­го ей деяния в состоянии эмоциональной напряженности, вызванной психотравмирующей ситуацией?
   

4) Нуждается ли обвиняемая в применении к ней принудительных мерах медицинского характера и если да, то в каких именно?

Ответ на первый вопрос всецело входит в компетенцию судебного эксперта-психиатра. Роль психолога при ответе на данный вопрос сводится к проведению экспериментально психологического исследования с целью предоставления дополнительных патопсихологических данных для клинической дифференциальной диагностики установления степени выраженности психических изменений.

Решение второго вопроса, напротив, входит в компетенцию судебного эксперта-психолога. Участие психиатра в экспертной оценки состояния эмоционального напряжения, вызванного психотравмирующей ситуацией, заключается в констатации психического здоровья обвиняемой или диагностике пограничных психических расстрой ^ЬЯ не исключающих вменяемости. Кроме того, клиническая диагноста психической аномалии у обвиняемой дает возможность более точность оценить степень влияния психотравмирующих воздействий на психическое состояние подэкспертной: известно, что одни и те же ситуационные условия могут выступать для психически здоровых как ней­тральные обстоятельства, а для лиц с расстройствами личности органическими психическими расстройствами и другими формами психической патологии — как избирательно психотравмирующие психогенные.

Ответ на третий вопрос, как правило, формулируется судебным экспертом-психиатром. Однако в обсуждаемом виде экспертизы в ряде случаев невозможно дать полноценную оценку юридического критерия невменяемости без применения специальных познаний в психологии. При убийствах новорожденных нарушения психической деятельности, достигающие психотического уровня, при временных психических расстройствах могут наступать только в кульминаци­онный период совершения общественно опасного деяния, непос­редственно в момент самих родов. Вся же динамика психического состояния обвиняемой до этого подчиняется психологическим зако­номерностям, поэтому в указанных случаях без психологического анализа взаимодействия личности подэкспертной с предшествую­щей детоубийству ситуацией невозможно понять сам механизм пра­вонарушения и дать ему адекватную судебно-психиатрическую экс­пертную оценку.

Четвертый вопрос решается судебными экспертами-психиатрами с учетом данных психологического исследования индивидуально-психологических особенностей обвиняемой. Такой комплексный подход позволяет всесторонне оценить степень общественной опас­ности невменяемой матери, совершившей убийство новорожденно­го ребенка.

1. 
   Клиническая диагностика, позволяющая установить наличие или отсутствие у обвиняемого психического расстройства. При наличии расстройства диагностируется его природа, нозологическая принадлежность, выраженность изменений психики и т.п.
   
2. 
   Определение психологического механизма агрессивного поведения обвиняемого. Он может быть отнесен к психопатологическим (продуктивно-психотическим или негативно-личностным) механизмам общественно-опасных действий. К ним относятся виды агрессии у больных с психотическими расстройствами (на фоне помрачения сознания, галлюцинаций, бредовых переживаний и т.п.) и у больных с дефицитарными расстройствами и выраженными изменениями личности (эмоциональная бесконтрольность, интеллектуальная несостоятельность, расторможенность влечений и т.п.). В этом случае нужно оценить место психических нарушений в генезе общественно опасного деяния и объяснить, почему не мог осознавать и контролировать свои действия.
   

1. 
   принято считать, что мужчины более агрессивны, чем женщины, и более склонны в своих взаимоотношениях с другими выбирать в качестве модели поведении агрессию, особенно физическую.
   
2. 
   широко распространено мнение, что, при всех равных условиях, мужчины чаще выступают в качестве мишени агрессии, нежели женщины.