Книга первая Москва · «Логос» · 2002 пролегомены p65 Розов Н. С
жүктеу/скачать 3.68 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- 7.5. 13. Индивидуальная свобода и необходимость глобальной практики
- 7.5. 75. Дальние перспективы и ближайшие задачи теоретической истории
- £5. Ценности, феноменология и прагматические предпосылки исследования
| Глава l. НЕОБХОДИМОСТЬ И ВОЗМОЖНОСТЬ ФИЛОСОФСКОЙ И ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ
ки при передаче от поколения к поколению. Поэтому без специального закрепления этих решений в институтах антропного воспроизводства не обойтись. 7.5.13. Индивидуальная свобода и необходимость глобальной практики Уповайте на Бога, ребята, но порох держите сухим. Оливер Кромвель Цена свободы — вечная бдительность. Томас Джефферсон Даже на этом весьма поверхностном уровне рассмотрения глобальных проблем уже явственно проглядывают философские противоречия, требующие разрешения. Например, говоря об общезначимых ценностях, мы в числе кардинальных ценностей выделяли свободу, в том числе свободу индивида выбирать для себя род занятий, образ жизни, воспитывать детей по своему разумению и т.д. Затем при рассмотрении глобальной проблематики вдруг выясняется, что эта декларируемая свобода сжимается как шагреневая кожа: оказывается, люди не могут просто в свое удовольствие выбирать ценности и удовлетворять свои потребности. Вместо этого каждое поколение должно заботиться о безопасности, преодолении голода и бедности, экологии, конверсии прогресса, реформировании политико-правовых институтов. Воспитание и образование детей также должны быть жестко направлены на ответственность и способности в решении всех этих неподъемных задач. Налицо противоречие, принципиальное решение которого таково. Забота о решении проблем глобальной практики - это всегда забота о сохранении общезначимых, как правило, субкардинальных ценностей (безопасность, мир, социальный порядок, здоровая экологическая среда и т.д.). Использование свободы для отказа от этой заботы неминуемо приведет к нарушению уже кардинальных ценностей: жизни (убийства на войне и при социальных беспорядках), здоровья (эпидемии, голод, болезни от ухудшения продуктов питания, воздуха, воды и т.д.), достоинства и самой свободы (при эскалации кризисов и последующего социального насилия). Такие последствия в рамках доктрины ценностного сознания считаются недопустимыми, соответственно недопустимым считается и пренебрежение проблемами глобальной практики. 7.5. Ценности, феноменология и прагматические предпосылки исследования oq Как же перейти от абстрактной ответственности всех за все (т. е. фактически безответственности) к более конкретным требованиям ограничения свободы? Груз ответственности и необходимой компетенции за решение всех указанных задач глобальной практики разделим на три большие части. Стратегическая ответственность и компетентность состоят в способности принимать адекватные и эффективные решения, организовывать их реализацию. Этот груз должен быть возложен на политические, финансовые, интеллектуальные элиты современного мира по принципу: кому многое дано, с того многое и спросится. Свобода элит и каждого отдельного лидера не отменяется, но существенно ограничивается. Лидер на то и лидер, чтобы принимать адекватные решения. При уклонении от решений по указанным выше проблемам будет неминуемо усиливаться весь букет кризисов: безопасности, бедности и перенаселенности, экологические и т.д. Историческая вина падет не на простых людей, а именно на лидеров, правящие элиты. Профессиональная ответственность и компетентность появляются при стыковке программ решения указанных проблем с формами деятельности и подготовки широких масс населения. Для новых систем безопасности нужны будут по-новому обученные чиновники и военные. Для преодоления голода, бедности, перенаселенности потребуются строители, учителя, социальные работники, организаторы производств, врачи, местные духовные лидеры (священнослужители и т.п.), опять же чиновники. Для преодоления экологических кризисов необходимы конструкторы и производители новых материальных технологий, приборов и систем мониторинга среды, работники экологического просвещения, контроля, возможно, экологической полиции и судов и т.д. Кроме того, программы решения глобальных проблем неминуемо приведут к установлению во всех рутинных областях деятельности новых ограничений и способов, которыми должны будут овладеть новые поколения. Свобода каждого «простого» человека (не лидера, ответственного за крупные социальные решения) в любом случае ограничена необходимостью зарабатывать на хлеб насущный, а для этого он должен получить то или иное профессиональное образование. Профессиональная ответственность и компетентность за решение глобальных проблем означают именно согласование личной профессиональной подготовки с требованиями программ глобальной практики. 90 Глава 1. НЕОБХОДИМОСТЬ И ВОЗМОЖНОСТЬ ФИЛОСОФСКОЙ И ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ 7.5. Ценности, феноменология и прагматические предпосылки исследования 91
Наконец, гражданская ответственность и компетентность касаются готовности каждого человека сознательно делиться частью своего дохода в виде обязательных налогов (не исключая и добровольных пожертвований) для решения проблем глобальной практики. Компетентность здесь касается умения избирателя разобраться, какие политические силы и лидеры предлагают наиболее рациональное распределение ресурсов для решения национальных проблем, связанных с глобальной практикой. Ответственность реализуется в реальной выплате налогов гражданами и общественном согласии относительно долей бюджетных ресурсов (из собранных налогов и иных доходов), которые направляются на решение каждой проблемы. В данной части работы научная деятельность привязывается вначале к ценностям, затем к ценностно-определенной феноменологии и, наконец, к гуманистическим задачам глобальной социальной практики. Может создаться впечатление, что проводится идея формирования гуманистических и морально-полезных теорий общественного развития. От таких предположений следует жестко отмежеваться. Направление, выбор области исследований в силу ограниченности ресурсов науки, каждого отдельного коллектива и исследователя не может игнорировать ценности и практику. Но при создании нового научного знания воцаряется лишь один бог - научная истина, здесь не должно быть никаких уступок внешним требованиям морализма любого толка, будь то религиозная благочестивость, светский гуманизм, общественная польза, политическая корректность и т.п. Для тех, кто не прочь морализировать само существо научного знания, предлагается поразмышлять над следующей цитатой одного из классиков европейской социологии: Сочетание общественной пользы теории с истинностью, доказываемой на опыте, есть один из тех принципов, которые мы отклоняем априори. Всегда ли эти две стороны объединены? На этот вопрос можно ответить, только наблюдая факты; и тогда обнаружится, что в некоторых случаях они совершенно независимы. Итак, прошу читателя постоянно иметь в виду, что там, где я утверждаю нелепость теории, я ни в коем случае не стремлюсь косвенно утверждать, что она вредна обществу, наоборот, она может быть для него очень полезной. В общем и целом одно и то же изучение может быть отвергнуто с экспериментальной точки зрения и признано с точки зрения общественной пользы и наоборот [Парето Вильфредо. Трактат по общей социологии. Цит. по: Арон, 1993].
Сирил Паркинсон Представим группы предметных областей в масштабе всемирной истории, требующие теоретического объяснения (а в идеале и предсказания), сопоставленные наиболее актуальным задачам глобальной практики. 1. Для решения задач организации недорогих и эффективных систем безопасности на глобальном, ойкуменическом и национальном уровнях:
2. Для решения задач преодоления голода, бедности, перенасе ленности:
3. Для решения задач преодоления и предотвращения экологи ческих кризисов: 92 Глава 1. НЕОБХОДИМОСТЬ И ВОЗМОЖНОСТЬ ФИЛОСОФСКОЙ И ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ
4. Задачи экологической и социокультурной конверсии научно- технического прогресса:
5. Для решения задач совершенствования политико-правовых форм национального, ойкуменического и глобального социально го устройства:
93 7.5. Ценности, феноменология и прагматические предпосылки исследования 6. Для решения задач совершенствования систем социокультурного и антропного воспроизводства:
7.5. 75. Дальние перспективы и ближайшие задачи теоретической истории Трудолюбивый земледелец сажает деревья, плодов которых он сам никогда не увидит. Цицерон
Полноценное теоретическое описание предметных областей всемирной истории, указанных в предыдущем разделе, — это горизонт для многих десятилетий, масштаб задач для нескольких поколений исследователей, многих десятков монографий и многих сотен статей. Не секрет, что направленность научного поиска в настоящее время определяется не только (а может быть, и не столько) личными интересами ученых, сколько политикой экономической поддержки (в форме грантов, государственного финансирования научных тем и т.д.). Общественная актуальность теоретического описания указанных областей прямо вытекает из способа их выявления — на основе острейших приоритетных задач глобальной и национальной практики. Поэтому понимание значимости этих глобально-практических задач теми, кто принимает решения по поддержке научных исследований (в государственных структурах, академических сообществах, разного рода фондах-грантодателях), рано или поздно должно быть реализовано в соответствующей политике экономической поддержки теоретико-исторических исследований. Без этой стыковки останется прежний разрыв между интеллектуально и научно убогими практическими программами, с одной стороны, и «Касталией» исторических и социальных исследований, внешне самодовольной, но тайно страдающей от социальной невостребованности, — с другой. 94 Глава ΐ· НЕОБХОДИМОСТЬ И ВОЗМОЖНОаЬ ФИЛОСОФСКОЙ И ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ Как же совместить необъятную широту выявленных исследовательских перспектив с ограниченными возможностями, доступными в рамках данной работы? Каковы должны быть ближайшие, наиболее необходимые на начальном этапе, решаемые задачи теоретической истории? Достаточно очевидно, что для нужд практики первостепенную значимость имеет решение задач исторической динамики, поскольку закономерности, тенденции, циклы, механизмы изменений во всемирной истории хотя и не повторяются в деталях, но явно имеют некие инварианты, которые можно и нужно использовать при решении глобально-практических задач. Проблемы хода и структуры истории крайне значимы в мировоззренческом смысле, но по актуальности для практики не могут сравниться с проблематикой исторической динамики. Сопоставим потребности теоретического описания с априорно поставленными задачами описания теоретической динамики. Вопрос L Что и как вызывает события и изменения в истории? Проблемы исторической динамики. Какие закономерности (движущие силы, механизмы, универсальные и локальные законы), при каких условиях определяют основные типы существенных исторических изменений в различных масштабах времени и пространства? Предполагается, что дальнейшее деление проблем этого круга должно идти по линии временных и социально-пространственных масштабов: от микроуровня повседневности индивида и семьи к макроуровню эпохальных переходов всего человеческого рода. Требования к идеальному ответу: ответ должен содержать комплекс взаимосвязанных теорий исторической динамики, позволяющих объяснять и предсказывать существенные изменения, характер наиболее значимых событий во всем пространстве и в разных масштабах рассмотрения всемирной истории. Перечислим теперь основные требования к теориям, основанные на совмещении указанных императивов. Теории должны:
95 £5. Ценности, феноменология и прагматические предпосылки исследования
Далее, примем во внимание наличие широкого и сильного арсенала накопленных в мировой науке концепций, схем, моделей и теорий исторической динамики (см. обзоры этой литературы в книгах [Sanderson, 1990, 1995а, 1995b; Snooks, 1996]; краткий список основных направлений и работ [Розов, 1995]). Многие из них неплохо интерпретируют прошлое, очень немногие действительно объясняют (в логике дедуктивного вывода следствий [Modelski, Thompson, 1994]) и лишь единичные — предсказывают исторические изменения [Collins and Waller, 1992; Collins, 1995]. Выявлены, достаточно хорошо описаны разные типы обществ, исторических систем (мир-империи, мир-экономики и т.д.), цивилизаций, ойкумен [Дьяконов, 1994; Chirot, Mann, 1986; Wallerstein, 1974, 1980; Eisenstadt, 1980; Melko and Scott, 1987]. Уже появились работы по взаимной увязке этих ранее изолированных подходов и концепций [Wilkinson, 1987; Hall and Sanderson, 1995]. В последние десятилетия появились также эмпирические и обобщающие работы по выделенным областям тематики теоретической истории:
96 Глава 1. НЕОБХОДИМОСТЬ И ВОЗМОЖНОСТЬ ФИЛОСОФСКОЙ И ТЕОРЕТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ
Беда в том, что непосредственно соединить, даже увязать между собой эти достижения совершенно невозможно — слишком велико разнообразие подходов и методов, парадигм и онтологии, языка и понятийного аппарата. При учете всех этих факторов вырисовываются следующие ближайшие задачи теоретической истории:
97 Ί.6. Смысл истории: предварительные рассуждения 1.6. Смысл истории: предварительные рассуждения Ί.6. Ί. Поппер против объективного смысла истории Мы подошли к последнему в обсуждении попперовской аргументации и самому туманному, но и самомуволнующему вопросу о смысле истории. Это вопрос уже не теоретической истории, а философии истории. Поппер расправляется с ним с завидной лихостью: «Хотя история не имеет цели, мы можем навязать ей свои цели, и хотя история не имеет смысла, мы можем придать ей смысл» [Поппер, 1992, с. 320]. Эти хлесткие строки могут у одних людей вызвать ужас, а у других - восхищение. Какие бы эмоции они ни вызывали у читателя, я предлагаю отвлечься от гнева или восторга и непредвзято поразмышлять над затронутой Поппером принципиальной проблемой самого отношения Человека и Истории. Чисто логически позиция Поппера представляется безупречной. Сами предметы, включая нашу историю, безотносительно к человеку, его познанию, практике и мировоззрению, собственного смысла не имеют. Для внешнего наблюдателя, пока у него нет никаких онтологических или ценностных предпосылок относительно истории, она не может иметь никакого смысла. Вопрос заключается в том, вправе ли мы исходить из принципа «чистой доски», полного отсутствия таких предпосылок, когда рассуждаем о смысле истории. Ведь все мы, несмотря на многообразие различий, являемся не инопланетянами, а людьми, частью той самой истории, о смысле которой рассуждаем. На это, вслед за Р. Коллингвудом и К. Яс-персом, справедливо указал В.М. Межуев [Межуев, 1994]. Мышление привычно ищет простых путей, и в философской традиции всегда есть наготове для этого две главные альтернативы. Первая, догматическая, традиционалистская, холистическая дает авторитетный ответ на все вопросы. Сюда относятся религиозно-философские, идеологические и квазинаучные доктрины (типа учений Шпенглера и Тойнби). Для них смысл истории не является загадкой: он объективен, известен, а люди лишь по своему неведению или греховности могут его отрицать. Вторая, релятивистская, волюнтаристская, индивидуалистическая альтернатива ярко представлена в высказываниях Поппера. У самой истории смысла нет, но каждый человек вправе придать ей свой, субъективный смысл, причем индивид неограниченно свободен в этом своем выборе. жүктеу/скачать 3.68 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|