Концепции фольклористики проверялись и кор
жүктеу/скачать 6.74 Mb. Pdf көрінісі
|
| гор — букв. «помеха, препятствие, препона»
36 (ср. тувин. четкер, алтайск. дьеткер; бурят. боохолдой). Они сбивают человека с пути (в прямом и переносном смысле), при- чем «путь» есть метафора «счастливой жизни-судьбы», а семантика имени одного из божеств судьбы (преимуще- ственно счастливой) у тюрко-монгольских народов йол / джол / дзол включает, как мы помним, значения «путь» / «удача» / «судьба» 37 . 36 Ramst. Kalm. Wört. S. 404, 418, 473; Голстунский К.Ф. Мон- гольско-русский словарь. Т. I–III. Л., 1938. Т. III. С. 194, 472; Мон- гольско-русский словарь / Под ред. А. Лувсандэндэва. М., 1957. С. 413, 430. 37 Следует добавить, что в сказочно-эпическом фольклоре этим демонам некоторым образом эквивалентны «путевые вредители», олицетворения губительных препятствий, ме- шающих герою в достижении его целей. 249 И МПЕРИЯ ЗЛА , ЕЕ АГЕНТЫ И ОБИТАТЕЛИ 2. Едва ли не самыми известными персонажами монгольской демонологии являются шуламы / шулма- сы / шимнусы (письм.-монг. simnus), шулмусы (бурят.), шулмы (калм.); шулбусы, чулмысы (алтайск.), шулбусы, чулбусы (тувин.), чулмы (хакас.), шолмо (казах.) 38 . В мон- гольских народных традициях термин шулмас (шимнус) имеет широчайшее распространение, обозначая персо- нажа низшей мифологии, безобразную ведьму-оборот- ня, злого духа шаманских поверий, похищающего душу человека, хтонического демона, подчиненного владыке загробного царства Эрлику (и вообще происходящего от духа умершего [Лханаажав, 21.08.2007]), а также, как уже говорилось, чудовище эпического «давнопрошед- шего» (сближаемого с мангусом — вплоть до полного отождествления). Этимологически термин восходит к слову šmnw / šimanu — согдийской форме имени иранского божества тьмы Ангро-Майнью (авест. aŋrō mainyū, пехлевийск. / зороастр. Ahriman), при принятии согдийцами буддизма отождествленного ими с демоном Марой (Claus. Etym. Dict. P. 868). Название шимну (шумну) проникает в буд- дийскую мифологию средневековых уйгуров, а затем — монголов 39 , в которой фигурируют обитатели царства зла — шулмасы и их владыка — Хан шулмасов / шимну- сов (Ковал., Будд. косм. С. 61). Хан шимнусов, неуязви- мый людоед с «внешней душой», скрытой в яйце внутри совиного гнезда, фигурирует в монгольском изводе ска- зочного цикла о Бигармиджид-хане (= санскр. Викрама- дитья); он весьма сходен со сказочно-эпическим ман- гусом (в его поздней, «феодализированной» ипостаси). Отец героя, а затем и сам герой ведут с этим людоедом 38 Räsänen M. Versuch eines etymologisches Wörterbuchs der Türk- sprachen. Helsinki: Suomalais-Ugrilainen Seura, 1969 (LSFU, XVII). S. 449. — У саяно-алтайских тюрок и казахов данный термин является «возвращенным» в тюркские традиции через монголь- ское посредство. 39 ДТС. С. 523; Ramst. Kalm. Wört. S. 367; Владимирцов Б.Я. Срав- нительная грамматика монгольского письменного языка и хал- хаского наречия: введение и фонетика // Владимирцов Б.Я. Рабо- ты по монгольскому языкознанию. М.: Вост. лит., 2005. С. 590. 250 II. МИФОЛОГИЧЕСКИЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ И ТЕКСТЫ 20. Дух-искуситель Мара (Шимнус) пытается соблазнить и устрашить Будду продолжительную войну 40 . Генетически связанный с иранским божеством тьмы, шулмас (или хан шулмасов) выступает как персонификация темного начала, проти- востоящего светлому, которое олицетворяет Хормуста (< уйг. Хурмазда < согд. Ормузд / Ормазд < пехлевийск. / зароастр. / авест. Ахура-Мазда). 40 Монгольские сказки. Улаанбаатар, 1959 (SF. T. I. Fasc. I). С. 8–13. 251 И МПЕРИЯ ЗЛА , ЕЕ АГЕНТЫ И ОБИТАТЕЛИ В своем «исходном» амплуа шулмас — прежде все- го демон-искуситель, который пытался отвратить от праведного пути Будду (см. илл. 20). По преданию, хан шулмасов, чтобы противостоять буддийской пропове- ди, изготавливает водку, а из утробной крови женщи- ны-шулмаса вырастает табак 41 . «Внезапно в сердце его вошел шимнус», — говорится в монгольской летопис- ной легенде о человеке, которого охватило греховное вожделение, породившее затем целую цепь кровавых злодеяний 42 ; ср. бурят. шолморхо ‘беситься, бесновать- ся’. Вероятно, именно эта прототипическая «искуси- тельная» злокозненность шимнуса, побуждающего человека к дурным помыслам и поступкам, приво- дит к определенным трансформациям данного обра- за в фольклоре и в актуальной демонологии, где шул- масами называются духи, чья вредоносность имеет прежде всего сексуально-эротический характер. Как дух-искуситель, как владыка изменчивых материаль- ных форм, способный принимать и мужской, и женский облик (Ковал., Будд. косм. С. 59–67), данный персонаж входит в мифологию и фольклор прежде всего в каче- стве ужасного чудовища-оборотня: И он увидел ведьму-шулму, принявшую свой настоя- щий вид, свой собственный облик. Руки и ноги ее были покрыты шерстью, изо рта торчали белые клыки, глаза горели синим огнем, волосы были распущены и разве- вались, груди свисали до самых колен. <...> Когда вошел в шалаш, ведьма уже приняла облик солнцеликой кра- савицы и готовила пищу своему мужу 43 . Способность шулмасов принимать и мужской, и женский облик является источником народных представлений о существовании женщин-шулмасов 41 жүктеу/скачать 6.74 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|