Кремлёв С. К 79 Русская Америка: Открыть и продать!
жүктеу/скачать 2.52 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Об авторе. СЕРГЕЙ КРЕМЛЁВ (Сергей Тарасович Брезкун)
- Сергей Кремлёв РУССКАЯ АМЕРИКА: ОТКРЫТЬ И ПРОДАТЬ!
Послесловие НУ, ЧТО ЖЕ, уважаемый мой читатель! Это повествование почти закончено, и заканчивается наша с тобой совместная работа. Автор книгу написал, ты, мой читатель, ее прочел... Причем и я, и — надеюсь, ты, поразмыслили о многом. И теперь мне остается сообщить в послесловии немногое... Хотя — как сказать... Ведь теперь, зная больше, чем мы знали, кое о чем можно поразмышлять и еще раз! И, пожалуй, сделать это надо. Итак... С одной стороны, слишком многое из описанного напоминает происходящее сегодня. При этом многие давние факторы и явления не исчерпали себя и в XXI веке. Более того — в начавшемся новом веке они получают свое логическое завершение. Например, процесс нарастающего предательства национальных интересов России ее правящей и жиреющей «элитой». Ведь этот процесс уходит корнями в деятельность таких антинациональных фигур, как братья Воронцовы, как Нессельроде и им подобные... Распутинская Расея стала промежуточным этапом процесса, а путинская Россияния — финальным. С другой стороны, мы, живущие в «пределах русских», являемся наследниками как исторической славы, так и исторического бесславья предков. Но есть тут и один грустный момент... Они — так ли, иначе — но жили на пространстве от островов Эзель и Даго (ныне именуемых Сааремаа и Хийумаа) до мыса Дежнева и от среднеазиатской жаркой Кушки до полярных островов Арктики. 583 Ныне русские пределы неестественно ужались, и все геополитические достижения наших предшественников мы, их потомки, бездарно утрачиваем. Впрочем, и они — эти наши исторические предшественники, не всегда покрывали себя и Россию славой. И они совершили ряд бездарных и бесславных ошибок. Так что, хотим мы того или не хотим, но мы — наследники и умной, честной славы, и глупого, подлого бесславья предков. Славой надо гордиться, бесславье — помнить. Слава должна воодушевлять, бесславье — учить. Славу надо продолжить, бесславье — изжить. Период стабильности, обусловленный наличием в мире могучего Российского советского государства, сейчас в прошлом. А новую стабильность мир может обрести лишь при восстановлении значения России. А это возможно за счет прежде всего усилий триединого русского народа и геополитически родственных ему народов, объединявшихся в Советский Союз. Однако вряд ли эта новая стабильность возможна без верной нашей политики в отношениях с внешним миром. И наша история должна бы научить всех, Учит ли? Учит ли история народы Европы? Ведь обе самые страшные, самые истребительные войны мировой истории прошли на ее просвещенной земле. И обе были задуманы во имя могущества Америки и проведены — в том числе — и во имя владычества Америки над Европой. Это было уже давно. А что сегодня? А сегодня небо над крымским Казантипским заливом, над древней эллинско-славянской Керчью-Пантикапеем-Корчевом и днем и ночью прорезают своими инверсионными следами американские военно-транспортные «Гэлэкси»... Из Европы в Ирак, из Ирака — в Европу по «коридору», данному янки Киевом. Я не могу написать — «данному Украиной», ибо Украина Тараса Бульбы и Хмельницкого, Украина Гоголя и Тараса Шевченко, Украина Щорса и Марии Демченко могла бы дать этим вояжерам лишь залп системы ПВО «С-300». 584 Янки летят над русской землей в том же небе над тем же азовским заливом, где советские штурманы наведения учились наводить на цели «МиГ-23» и «МиГ-25»... Они летят и над потрескавшимися бетонными полосами бывшего 71-го Багеровского полигона советских Военно-воздушных сил под Керчью... С этих «бетонок» взлетали стратегические бомбардировщики «Ту-16», «Ту-95», беря курс на уже ядерные полигоны страны... Здесь же отрабатывалась аэробаллистика первых наших атомных бомб серии «РДС»... Эту аббревиатуру, которая расшифровывалась «Реактивный двигатель «С», неофициально расшифровывали и так: «Россия делает сама»... Да, Россия... И — Европа... И — ДАЛЬНИЙ Восток... Он хоть и Дальний, но — «нашенский»! Однако сейчас западные авторы — и англосаксонские прежде всего — со злорадством и надеждой пишут о том, что Россия все более сама отрезает себя от своего Востока. Что на русском Дальнем Востоке уже выросло поколение, которое знает, что и где находится в Китае, в Японии, в Корее, в США, но ни разу не видело Москвы и не очень-то Москвой интересуется. Тем не менее Дальний Восток — по-прежнему «нашенский». И янки по-прежнему смотрят через океан на Россию... Смотрят с презрением, но и по-прежнему — со страхом. Каким будет их и наше будущее, если Россия решит оставаться Россией? Думай, думай, уважаемый мой современник, уважаемый мой читатель... А ДАЛЕЕ — вот что... Думаю, именно теперь — когда и автор, и читатель уже умудрены знанием многого и о многом — уместно и полезно познакомиться с оценками знакомого нам русского геополитика Алексея Ефимовича Вандама (Едрихина), сделанными в начале XX века, но и сегодня обращенными в будущее. 585 Цитаты из Вандама будут обширными... Я так решил и потому, что Вандам того заслуживает, и потому, что читаются они на одном дыхании, и потому, что там содержатся мысли, по сути — «сквозные» для всей русской истории уже добрых три века... Вандам очень точно видел взаимосвязь всех аспектов дальневосточно-ти-хоокеанской проблемы... И вот что писал Алексей Ефимович в своем труде «Наше положение» в 1912 году: «Это открытие (открытие Невельским в конце 40-х годов XIX века островного положения Сахалина и судоходности Амура. — С.К.), плохо понятое у нас и едва не повлекшее за собою разжалование самого Невельского в рядовые, наоборот, в Англии и Америке вызвало сильную тревогу и целый ряд мероприятий. Но прежде чем говорить о них, позволю себе сделать следующее маленькое отступление. Простая справедливость требует признания за всемирными завоевателями и нашими жизненными соперниками англосаксами одного неоспоримого качества — никогда и ни в чем наш хваленый инстинкт не играет у них роль добродетельной Антигоны (в греческой мифологии дочь царя Фив Эдипа, сопровождавшая слепого отца в его скитаниях. — С.К.). Внимательно наблюдая жизнь человечества в ее целом и оценивая каждое событие по степени влияния его на их собственные дела, они неустанной работой мозга развивают в себе способность на огромное расстояние во времени и пространстве видеть и почти осязать то, что людям с ленивым умом и слабым воображением кажется пустой фантазией. В искусстве борьбы за жизнь, т.е. политике, эта способность дает им все преимущества гениального шахматиста над посредственным игроком. Испещренная океанами, материками и островами земная поверхность является для них своего рода шахматной доской...» Как это точно! Уже в начале XX века Вандам писал о «шахматной доске» англосаксов, а Збигнев Бжезинский в конце этого века назвал свою книгу: «The Grand Chessboard» («Великая шахматная доска»). 586 Так-то... Но далее Вандам говорит еще более верные и горькие вещи: «...Земная поверхность является для них своего рода шахматной доской, а тщательно изученные в своих основных свойствах и в духовных качествах своих правителей народы — живыми фигурами и пешками, которыми они двигают с таким расчетом, что их противник, видящий в каждой стоящей перед ним пешке самостоятельного врага, в конце концов, теряется в недоумении — каким же образом и когда был сделан роковой ход, приведший к проигрышу партии...» Сделав это отступление, Вандам продолжает: «Такого рода искусство увидим мы сейчас в действиях американцев и англичан против нас самих. Едва только весть о новых русских открытиях в Тихом океане распространилась по цивилизованному миру, как работавшие у Камчатки и в Охотском море американские китобои потянулись к Амурскому лиману и Татарскому проливу для наблюдения за нашими действиями в тамошних местах. В соседней Маньчжурии появились лучшие из политических разведчиков — миссионеры. В самих Штатах политическая мысль занялась выяснением вопроса о том, какое значение может иметь величайший из бассейнов земного шара, т.е. Тихий океан, для человечества вообще и для североамериканцев в особенности. Поднятый сначала печатью, вопрос этот перешел затем в вашингтонский сенат, составляющийся, подобно древнему римскому сенату и английской палате лордов, из самых сильных голов, так называемых «строителей государства». Из произнесенных в этом учреждении в 1852 г. речей, посвященных тихоокеанскому вопросу, самой замечательной по глубине знания и ясновидению была речь сенатора штата Нью-Йорк Вильяма Съюорда...» Вот как, оказывается! Янки внимательнейше отслеживали наши действия и были охвачены все большей тревогой и даже паникой по 587 поводу возможных великих наших тихоокеанских перспектив. Они постоянно ломали голову — как лишить Россию этих перспектив. А нам россиянские академики все рассказывают, что это, мол, Россия навязывала бедным янки свои лежалые-де американские владения. И добрый, мол, янки «Съюорд» решил — по широте души — откликнуться на расейскую просьбу выручить ее деньжатами. Значение дальнейших практических действий США, взаимосвязь их с русской активностью на Амуре и с проблемой Русской Америки Вандам понимал тоже с абсолютной точностью: «Со своей стороны и исполнительная власть не сидела сложа руки. Обдумывая над картой возможное в ближайшем будущем занятие Россией Амурского бассейна, руководители американской политики обратили внимание на то, что главные японские острова Пезо (Иедзо, Иессо — Хоккайдо. — С.К.), Ниппон (Хонсю. — С.К.) и Киу-Сиу (Кюсю. — С.К.), вытянувшись дугой от Сахалина до Корейского пролива, представляют как бы гигантский бар (наносная отмель в устьях рек. — С/С), заграждающий собою то море, к которому не сегодня завтра Россия должна была выйти по Амуру. Это обстоятельство сейчас же подсказало привыкшему к сложным комбинациям англосаксонскому уму один из замечательных по смелости, дальновидности и глубине расчета политических ходов, а именно: Не теряя времени, предпринять морской поход в Японию с тем, чтобы одним ударом утвердить над нею моральное превосходство С.-А. Соединенных Штатов, взять ее под свою опеку и, постепенно направляя ее честолюбие на азиатский материк, подготовить, таким образом, из этого островного государства сильный англосаксонский авангард против России». Как мы сегодня знаем, Япония смогла в будущем обрести подлинную самостоятельность. Но нельзя забывать, что это было написано в 1912 году — через семь лет после Портсмутского мира. Однако в системном смысле Вандам был абсолютно прав, верно указав на роль англосаксов в стравливании России и Японии. 588 Я могу тут лишь кое-что добавить, напомнив, что и вся суета, и спешка американцев с покупкой Русской Америки была вызвана их «амурскими» тревогами. Надо было подсечь наши геополитические перспективы раньше, чем они станут очевидными даже для недалекого сановного Санкт-Петербурга. Впрочем, и об этом Вандам сказал просто великолепно: «So время нашего господства на Тихом океане последний имел для нас только одно значение. В течение тысячелетий никем не потревоженная природа развела на нем бесчисленные стада морских коров, выдр, львов, бобров, котиков и других животных. Это обширное пастбище, приносившее нам значительные доходы, требовало охраны, почему время от времени посылалось туда из Кронштадта военное судно. Но заводить тихоокеанский флот, как этого настойчиво домогались Шелехов и Баранов (не забудем и Резанова. — С.К.), обязывавшиеся дать ему отличную стоянку на Гавайских островах, считалось лишним, ибо, по тогдашнему нашему мнению, Великий океан был и... должен был оставаться мертвой и никому не нужной пустыней. Но вот пришли англосаксы, отняли у нас наши пастбища, и мы отошли на Камчатку. Затем те же англосаксы направились к Китаю и начали ломать окна и двери нашего соседа. На этот шум мы спустились к Амуру и, сняв с плеч котомку, уселись в ожидании новых событий». Сколько горечи и правды в этих словах, как и в тех, которыми я здесь цитирование Вандама заканчиваю:
Это было написано еще до Великой Октябрьской революции. Ко времени революции Российская империя — формально самодержавная, практически полностью была уже лишена возможности выбирать свой путь самостоятельно. И основной причиной были огромные, нараставшие более века внешние долги. Читатель знает, 589 что практика обширных внешних займов была характерна уже для эпохи Екатерины и Александра Первого... И уже тогда эти займы начинали играть роль не стреноживающих пут, а роль вожжей, натягивая которые Запад сбивал Россию с верного направления. Восточные войны Николая Первого конца 20-х годов XIX века; вреднейший для России Венгерский поход 1848 года; Крымская война; «освободительная» Русско-турецкая война 1877—1878 годов Александра Второго — за свободу для «братушек»; франко-русский союз Александра Третьего и, наконец, втягивание в мировую войну России Николая Второго — вот основные ложные вехи, идя по которым мы и потеряли верное направление... Если бы Ленин и большевики не взяли круто влево, то после совместной с Антантой «победы» в Первой мировой войне Россия — монархическая ли, конституционно-монархическая или буржуазная, безразлично, — быстро стала бы фактической полуколонией Запада и США. Огромные краткосрочные и долгосрочные внешние долги, в несколько раз превышающие весь государственный бюджет, окончательно похоронили бы и суверенитет, и свободное будущее России. Увы, выйдя после Октября 1917 года и Гражданской войны на верный путь, мы вновь сейчас сбились с него. Сбились и в силу своего неразумия, и потому, что нас с него усердно сбивают извечные наднациональные силы. И вновь блуждаем мы, «потеряв даже направление»... Хотя оно — очевидно до очевидного! РАБОТАЯ над этой книгой, я то и дело справлялся с картами — Европейской России, Сибири, Дальнего Востока, Тихого океана, Юго-Восточной Азии и обеих Америк. Этого требовала сама тема. Надеюсь, что эти карты стали знакомее и понятнее и тебе, уважаемый мой читатель. А кроме этих частных карт, я часто всматривался в карту мира. Посмотрим же на нее еще раз... Вот край материковой Азии, ку- 590
да можно отнести и Японию. Вот вверху — Аляска и Алеуты, а ниже — западное побережье Северной Америки... Между ними — Тихий океан, углом сходящийся к Берингову проливу. В этом огромном географическом «углу» — только океанские воды, воды и воды на многие тысячи километров. И лишь поперечная полоса Сандвичевых-Гавайских островов не замыкает это пространство, а оказывается одной из вершин системно целостного треугольника «Россия — Форт-Росс — Гавайи». Россия — континентальная держава. Это не только аксиома, но и географический факт. Россия — и великая держава. И это — тоже факт! Но естественное развитие России автоматически предполагало такой ее выход на океанские просторы, который соответствовал бы масштабу, роли и потенциалу России. Как далеко смотрели русские патриоты Петр Алексеевич Романов, Григорий Иванович Шелихов, Александр Андреевич Баранов, Николай Петрович Резанов! И как нужна была нам наша Русская Америка... Бездарные, преступные глупцы, августейшие братья Александр и Константин Романовы, не по которым была шапка Мономаха, лишили Россию этого направления развития мощи державы. Потому так просто было толкать нас позже к «незамерзающим портам» провокатору Витте! Такие порты нам были нужны, но вот же они, незамерзающие порты — на западе Америки в бывшей русской Калифорнии, на возможных русских Гавайях. Вот они — порты для могучего Тихоокеанского русского флота. Сила его была нужна и на Аляске, и на Алеутах, но — не только там. И традиционно окрашенные в мирный белый цвет, «белые» русские корабли вполне могли бы противостоять силе «черных» американских кораблей... И, К СЛОВУ, немного о символике... В США имеется национальная реликвия — «Колокол свободы», весом в 943,4 килограмма. Изготовлен он был в Лондоне к 50-й годовщине Хартии свобод — конституции Пенсильвании, в 1751 году. 591 То есть еще в те времена, когда Северная Америка была английской колонией. Пенсильвания тогда была владением семейства Пеннов и была названа так английским королем Карлом II в честь британского адмирала сэра Уильяма Пенна. Погашая долг короны семейству Пеннов (16 тысяч фунтов), Карл выдал сыну адмирала — квакеру Уильяму же Пенну патент (так называемую «пенсильванскую хартию») на земли севернее Мэриленда. (Через много лет Пени вернул английскому правительству право на владение Пенсильванией за 280 тысяч фунтов стерлингов.) Вообще-то Пенн-сын назвал эти земли «Сильванией», а уж «Пен...» добавил веселый король Карл. Уже от отца Уильяма очень пахло масонством. А сын Уильям, родившись в 1644 году и скончавшись в 1718 году, обрел такую биографию, что в ней то и дело натыкаешься на сплошные символы и приметы связи его с могущественными наднациональными силами. Так, сидя за «непокорство» в лондонском Тауэре, двадцатипятилетний Пенн написал памфлет «Ни креста, ни короны», а вскоре... получил в компенсацию от британской короны Пенсильванию и стал собирать за океаном всех «гонимых»... В 1701 году он утвердил Хартию-конституцию для владений имени его отца. Впоследствии 24 статьи этой хартии легли в основу Конституции США. Что же до упомянутого выше «юбилейного» колокола, то он был отлит в Лондоне, и поверху его шла надпись: «Объявите свободу на земле жителям ее». Слова эти были взяты из третьей Книги Моисеевой —Левит, глава 25, стих 10. Начинается глава эта так: «И сказал Господь Моисею на горе Синае, говоря: «Объяви сынам Израилевым и скажи им: когда придете в землю, которую Я даю вам...» и т.д. — до стиха 10-го, гласящего: «Посвятите пятидесятый год, и объявите свободу на земле всем жителям ее; да будет это у вас юбилей; и возвратитесь каждый во владение свое, и каждый возвратитесь в свое племя». В новейшем «Словаре американской истории» под редакцией академика Фурсенко слово «земля» в надписи на колоколе дано с 592 заглавной буквы — мол, этот колокол предназначен был возвестить Свободу всей Земле. Но, как видно из текста главы 25-й книги Левит, в этой главе имелась в виду региональная, так сказать, свобода, объявленная в земле обетованной одним лишь сынам Израиля. Да и то — лишь по случаю юбилея. То есть говоря языком современным, речь шла, собственно, об амнистии. Так что надпись на колоколе была сомнительного содержания и содержала многослойный тонкий намек. Был в надписи — если учесть цитированный текст библейской главы, откуда надпись была взята, — и невысказанный прямо намек на то, что подданным английской короны вскорости надо будет возвращаться «во владение свое»... Что через тридцать лет и произошло: англичане ушли, а янки получили «свободу». Но вот же как бывает! Прямо во время испытания во дворе филадельфийского Стейт-Хауза (так в США называют здания законодательных собраний) колокол... дал трещину! Нет, над нами все-таки есть Бог! Колокол дважды переплавляли, однако в 1835 году, возвещая о кончине Джона Маршалла, председателя Верховного суда США, он опять... треснул. А в очередную годовщину со дня рождения Джорджа Вашингтона в 1846 году был поврежден окончательно. Да, над нами есть Бог! После ряда перемещений колокол упокоился в специальном павильоне около Индепенденс-холла в Филадельфии... Треснувший колокол фальшивой «свободы» для избранных — как национальная реликвия нового «избранного народа»... Может ли быть более точным символ лицемерной, забывшей Бога Америки? Вряд ли... КОГДА я начал писать эту книгу, я считал, что это будет рассказ прежде всего о Российско-Американской компании и Русской Америке. Однако сейчас, когда я стою в конце немалой работы, я понимаю, что с какого-то момента эта книга стала также рассказом о 593
величии русского духа, во-первых, и о значении компетентности власти в судьбе народов — во-вторых... И прежде всего — в судьбе народа русского. Русский народ — великий народ, и лишний раз мы доказали это своей восточносибирской, дальневосточной и тихоокеанской эпопеей. Но эти же события, эти же периоды в нашей истории показывают и доказывают, что для России особенно значимо то, что представляет собой ее верховная власть и чем она руководствуется... И об этом в конце книги тоже хочется сказать несколько слов... Если во главе России стоят умные патриоты, она обретает силу и перспективу. Если у власти оказываются бездари и «Иваны, не помнящие родства», страна слабеет и дряхлеет. Увы, в России чаще случалось второе. И очень часто ее верховная власть была недостойна того народа, который был ей подвластен. Но даже в такие периоды разброда и шатаний Россия была сильна инициативой и жизненными силами наиболее славной части ее народной массы. Вспомним героев обороны Севастополя в Крымскую войну. Это была горстка, но горстка, ощущавшая себя частью Державы. А Русская Америка? Она, если вдуматься, началась даже не с Петра... Фактически она зарождалась еще в эпоху Ивана Грозного, когда началось не просто расширение Российского государства до его естественных границ, а расширение, сознательно инициируемое на высшем государственном уровне, то есть инициируемое и поощряемое главой государства. Тогда это был самодержец, человек, впервые назвавшийся «царем всея Руси» — Иван Грозный... Как подлинный русский патриот, он был оболган и при жизни, и за гробом. Но двинул русских на восток именно он. Однако не в одном Грозном было дело, а прежде всего — в подлинно русском духе. То есть в духе пытливом, деятельном, отважном, упорном и неприхотливом. Как-то мне попалась на глаза мысль о том, что есть как бы два английских народа, отличающихся один от другого даже внеш- 594 не, — приземистый, корявый плебс, простонародье, и стройная, сухощавая и элегантная аристократия... Не знаю, так ли это, но все более прихожу к убеждению, что в русском народе — причем и в самой толще его народной массы, и в верхних его слоях, вот уж точно есть два принципиально отличающихся один от другого народа — народ Ивана да Марьи и народишко Ванек и Манек... Первый народ бил чужеземцев, второй лизал им пятки. Первый создавал певучие, берущие за душу песни, второй — похабные частушки. Первый в тяжелую годину хмурил лоб, подтягивал пояс и засучивал рукава, второй — юродствовал. Второй жил абы как, не очень интересуясь даже тем, что там есть за дальним лесом. Второй норовил отлежаться на печи, а первый... А первый шел за тридевять земель — не завоевывая их, а органически вбирая их в круг русского дела. Это было именно движение нации... Запад посылал в заморские владения вначале хищных авантюристов, затем — миссионеров, а затем уж — администраторов, колонистов. А русский Иван, сын Ивана да Марьи, шел в новые земли Западной, Средней, Восточной Сибири сразу как выразитель общей русской воли — в силу широты характера. И даже если он шел вроде бы за ясаком и «мягкой рухлядью», то — в итоге — он шел за судьбой Русской земли... Неплохой, в общем-то, человек — норвежец Фритьоф Нансен, смотрел на историю вопроса вот как: «Завоевание Сибири как началось чисто случайно — благодаря тому, что разбойничий атаман Ермак, объявленный при Иване Грозном вне закона и бежавший на Урал, вздумал (н-да! — С.К.) покорить русскому царю царство и тем купил себе помилование, — так и продолжалось более или менее случайно, с помощью разных искателей приключений...» Дались им — этим европейцам, «искатели приключений»... Да что уж! Для них веками на триста километров от дома отойти — это было ого какое приключение! А для русских три сотни верст — почитай что и из дому не выходил... 595 Взгляд Нансена достаточно типичен — если иметь в виду и поверхностность его, и непонимание сути подлинно русского характера. И поэтому он так и не понял, что не случайно, не случайно началось «завоевание», а на самом деле — освоение, Сибири русским человеком. Мы естественным образом освоили ее и... И естественным же и непринужденным образом вышли в Восточный океан. А после этого национальным делом стало движение в Русскую Америку. Оно не прерывалось даже в такое антинациональное царствование, как царствование Анны Иоанновны, в годину бироновщины. Это в ее правление Беринг отправился в свою Вторую Камчатскую экспедицию, а штурман Гвоздев описывал североамериканские берега... А «эпоха Баранова»! Я уже сказал о ней и о нем много. Однако Россия так задолжала памяти этого человека, что, ей-богу же, будет нелишним сказать здесь о нем и об его эпохе еще раз — словами другого незаурядного русского человека, все того же Алексея Ефимовича Вандама (Едрихина). И я опять не могу предоставить слово Алексею Ефимовичу скороговоркой. Пусть читатель прочтет вдохновенные строки Вандама об Александре Андреевиче полностью: «Этот весьма скромного происхождения и по внешности мало похожий на героя человек до пятидесяти лет таил в себе дарования природного вождя и великого государственного строителя. Имея под началом лишь служащих компании и не отличавшихся храбростью алеутов, Баранов перенес главную квартиру компании с острова Кадьяка на населенный свирепыми колошами материк и в Ситхинском заливе заложил столицу Русской Америки Ново-Архангельск. Здесь, вслед за сооружением форта с 16 короткими и 42 длинными орудиями, появилась верфь для постройки судов, меднолитейный завод, снабжавший колоколами (не трескавшимися. — С.К.) церкви Новой Испании. Столица, белое население которой быстро возросло до 800 семейств, украсилась церковью, школами, библиотекой и даже картинной галереей (вспомним описанных Чеховым сахалинских чиновников, ходивших «за уютом» к япон- 596
цам. — С.К.). В сорока верстах у минеральных источников устроена была больница и купальня. Как центр самой важной в то время меховой торговли, Ново-Архангельск сделался первым портом на Тихом океане, оставив далеко позади себя испанский Сан-Франциско (речь, напомню, о 10-х годах XIX века. — С.К.). К нему сходились все суда, плававшие в тамошних водах. Радушно принимая всех иностранных гостей, Баранов ни на минуту не упускал из виду русских интересов... не покладая рук работал над упрочением нашего положения. На море он с каждым годом увеличивал число русских кораблей, усеивал острова русскими факториями, заводил торговые сношения с иностранными портами, а на суше все дальше и дальше уходил в глубь материка, прокладывая путь с помощью духовенства и закрепляя постройкой фортов. Русские владения росли и к востоку, и к северу, и к югу... В общем, за время своего пребывания во главе компании Баранов сделал для России то, что не удалось сделать ни одному простому смертному. Он завоевал и принес ей в дар всю северную половину Тихого океана, фактически превращенную им в «Русское озеро», а по другую сторону этого океана целую империю, равную половине Европейской России, начавшую заселяться русскими и обеспеченную укреплениями, арсеналами и мастерскими так, как не обеспечена до сих пор Сибирь... С уходом этого великого человека кончился героический период русской деятельности на Тихом океане...» Увы, да... А ВОТ КАК писал о России и русских французский маркиз Астольф де Кюстин в конце первой половины XIX века: «В России нет больших людей, потому что нет независимых характеров... Научный дух отсутствует у русских, у них нет творческой силы, ум у них по природе ленивый и поверхностный... Русские хорошие солдаты, но плохие моряки; в общем, они скорее склонны к покорности, нежели к проявлению своей воли. Их уму не хватает импульса, как их духу — свободы... Что за страна! Бесконечная, плоская, как ладонь, 597
равнина без красок, без очертаний... По этой стране без пейзажей текут реки огромные, но лишенные намека на колорит». Ну, ладно, это француз. Да еще и недоброжелатель... Русский же несомненный патриот (хотя его упрекали часто как раз в обратном) — Петр Яковлевич Чаадаев написал примерно в те же годы, когда Россию посетил де Кюстин, вот что: «Преувеличением было бы опечалиться хотя бы на минуту за судьбу народа, из недр которого вышли могучая натура Петра Великого, всеобъемлющий ум Ломоносова и грациозный гений Пушкина»... Прекрасно! Однако... Однако он же написал, к сожалению, и вот что: «Обделанные, отлитые, созданные нашими властителями и нашим климатом, только в силу покорности стали мы великим народом... Есть один факт, который властно господствует над нашим историческим движением, который красною нитью проходит через всю нашу историю, который содержит в себе, так сказать, всю ее философию, который проявляется во все эпохи нашей общественной жизни и определяет их характер, который является в одно и то же время и существенным элементом нашего политического величия, и истинной причиной нашего умственного бессилия, — это факт географический». По Чаадаеву выходило, что вот, мол, — распространились мы широко, а «плаваем» мелко... И «география»-де нам — одна обуза... А вот еще один — не спорю — очень неглупый русский человек, Николай Александрович Бердяев: «Размеры русского государства ставили русскому народу почти непосильные задачи... И это наложило безрадостную печать на жизнь русского человека... Нету русских людей творческой игры сил. Русская душа подавлена необъятными русскими полями... Необъятные пространства России тяжелым гнетом легли на душу русского народа... Огромность русских пространств не способствовала выработке в русском человеке самодисциплины и самодеятельности... Русская душа ушиблена (эк это он как!. — С.К.) ширью...» Эх, литераторы-«мыслители»! Для них русские пространства были источником удрученности! 598 Но они, взирающие на жизнь не взором ее преобразователя — в петровское «окно», а поглядывающие на нее из окошка своих раздумий, напрочь забывали при этом, что сами-то эти пространства стали итогом активной деятельности русского человека, результатом его спокойного движения вперед и вперед! Сказали бы «бомбардиру» Петру Алексеевичу Романову, Михайле Ломоносову, Семену Дежневу, Ерофею Хабарову, Харитону Лаптеву, Андрея ну Толстых, Григорию Шелихову, Герасиму Измайлову, Гавриилу Сырычеву, Александру Баранову, Ивану Крузенштерну, Юрию Лисянскому, Ивану Кускову, Василию Головнину, Фердинанду Врангелю, Николаю Муравьеву-Амурскому, Геннадию Невельскому, что русская душа ушиблена (!) ширью... Думаю, что они вначале бы просто не поняли, что это говорится об их душах и душах их товарищей и соратников, а когда поняли бы, то спросили бы — возможно, с гневом, а возможно, и со смехом: «А тебя, мил-человек, самого в детстве мамка случайно не ушибла?» И если уж чем до кровавых синяков и ушибали русскую душу — так это идиотизмом правителей, абсолютно недостойных этой русской души. Да, веками терпеть их и долго видеть в институте самодержавия национальную ценность нас приучила действительно «география», но не как фактор пространственный, а как фактор исторический... Руси пришлось принять на себя поток, хлынувший на нее из Дикой Степи, и ослабить его так, что до Европы докатились лишь сглаженные его волны... С этого и пошло... Еще в XI веке русские верховные вожди по праву первого среди равных роднились с верховными вождями Европы. Киевский князь Ярослав Мудрый выдавал своих дочерей: Настасью — за короля венгерского Андрея, Елизавету — за короля норвежского и шведского Гаральда, Анну — за французского короля Генриха. И до Ярослава, и — какое-то время — после него это было для Киевской Руси стандартной практикой, как много позднее родство с царствующими домами Европы стало обычным делом для России послепетровской. 599
Получить блестящую, образованную русскую княжну Ярославну в жены было для неграмотного французского Генриха честью... Уже в 1715 году, когда Петр был в Париже, ему показали в Реймсском соборе коронационные атрибуты французской короны. Была там и некая старинная священная книга, написанная на неизвестном французам языке, на которой по традиции присягали французские королевы. Петр взял ее в руки и, ко всеобщему изумлению, начал... свободно читать ее — старорусскую «Псалтирь», привезенную в захолустный Париж XI века русачкой Анной из стольного града Киева... А к середине XIII века ситуация полностью изменилась. Русские великие князья и женились только на «своих», на русачках, и дочерей далее Руси замуж не выдавали. Невысокой цены приобретением стала русская княжна, ибо невысоко стояла в глазах Запада Русь. Мы получили татарщину как результат удельного разобщения русских земель после смерти Ярослава. Мы избыли татарщину — как иго, став под объединяющее Русскую землю знамя Москвы, знамя централизации... Но избыли ли мы татарщину как духовное наследие трех черных веков, в которые она длилась? В своем поразительно интересном труде «Китайцы в Уссурийском крае» Владимир Клавдиевич Арсеньев написал горькие строки: «...Китайцы не живут одиночно, а по несколько человек. Даже там, где собирается их двадцать и тридцать человек, нет ссор или они бывают крайне редко. На другой день после ссоры те же китайцы работают опять вместе с таким видом, как будто они и не ссорились. В этом отношении русские переселенцы представляют полную противоположность китайцам. Где соберутся их три или четыре человека, так на другой уже день начинаются ссоры, и вслед за тем начинается умышленная потрава пашен друг у друга. Сколько на моих глазах... рухнуло артельных предприятий только потому, что компаньоны их ссорились между собою и не доводили дело до конца!» На глазах Арсеньева рушились артельные предприятия... А на 600 наших глазах и при нашем глупейшем поведении рушится — нами же, нашими ссорами, великий Советский Союз... Что обидно — Арсеньев написал о русских людях невеселую, однако — правду. Правду о том, что русские, увы, нередко ведут себя так, что могут быть названы народом неумных индивидуалистов. Но ведь Арсеньев — тоже глубоко русский человек. Однако он был убежденным коллективистом. Собственно, если бы среди русского народа не было множества таких же убежденных, прирожденных коллективистов Иванов и Марий, то великая Россия просто не состоялась бы! Однако татарщина сильно исковеркала все же русский национальный характер. Зато татарское иго заставило русских ценить централизацию власти, обеспечивающую внешнюю безопасность. Привыкнув ценить сильную власть и подчиняться ей, русский народ с годами привык и вообще подчиняться власти. А всевластная власть не всегда уже была и сильной, и полезной для будущего России. Ко второй половине XIX века она все чаще проявляла себя как фактор не столько национальный, сколько антинациональный... И наиболее ярко это проявилось в XIX веке в факте продажи Русской Америки. Уже не державные государи, а царственные баре Романовы преступно пренебрегли вековыми усилиями подлинно могучего и национального движения русских к великому и прочному геополитическому будущему! Сила и величие Москвы возникали на базе идей объединения и централизации. И поэтому даже допетровская Русь и ее вожди были в конечном счете в геополитическом отношении состоятельными. Умница Петр — это умница Петр, и этим сказано все. Екатерина Великая навечно соединила две эпохи — свою и петровскую, не только простой надписью «Петру I — Екатерина II» на фальконетовом «Медном всаднике», но и общим отношением к России. Петр перед Полтавой говорил: «Не за Петра, но за Отечество, Петру врученное...» Екатерина называла Россию «Вселенной». Промелькнувший в истории Павел, его колеблющийся сын Александр и неколеблющийся сын Николай правили Россией как могли... 601 Александры Второй и Третий, а особенно — Николай Второй, Россией уже, собственно, не правили — ею все более правили ее внешние долги и те, кто Россию в эти долги ввергал... Советская Россия — пусть и не сразу — восстановила геополитическую целесообразность в русской внешней политике. Увы, во время брежневщины по мере формирования «пятой колонны» наша внешняя политика — в том числе и в отношении Дальнего Востока — тоже утрачивала здравомыслие, широкий взгляд и ответственность за Отечество. Расширившись за века до естественных пределов и утратив затем такой важный геополитический бастион, как Русская Америка, Россия должна была сосредоточиться на внутреннем развитии, обеспечив внешней политикой мирные условия для него... Вместо этого цари и «випи» потащили нас на Балканы, в Маньчжурию и в Восточную Пруссию. А «пятая колонна» в СССР втягивала нас в хрущевско-брежневский «экспорт революции и социализма», бездарным логическим завершением которого стал Афганистан. Сегодня перед нами стоит задача уже не расширения, а нового собирания Российского государства. И это — наша задача! И ПОСЛЕДНЕЕ... Автор в процессе работы, а читатель — в процессе чтения познакомились или заново увидели десятки выдающихся русских людей в их лучших качествах первопроходцев, тружеников и патриотов. Американец Бернард Пейтон, добравшись в Россию из Сан-Франциско через Кантон, Калькутту, Александрию и Лондон, писал летом 1856 года жене о России, формально — уже России Александра Второго, но фактически — еще николаевской: «Эти русские — как они медлительны! У них нет никакого представления о ценности времени»... Но в те же годы француз Эдмонд де Айи восхищался умением и распорядительностью героев забытой ныне обороны Петропавлов- 602
ска- Камчатского в Крымскую же войну — генерала Завойко и командира фрегата «Аврора» капитан-лейтенанта Изыльметьева. Де Айи сравнивал их с ценившим время адмиралом Нельсоном и восклицал: «Как восхитительно их умение пользоваться временем!» Да, хотя Россия редко была богата компетентными, ответственными и преданными России властителями, она всегда была богата деятельными русскими патриотами. Россия была ими богата, да и поныне богата. И власть в России должны иметь они — труженики и патриоты. Мешают и хотят помешать этому многие как внутри, так и вне России. Однако не так уж и мало во внешнем мире у нас потенциальных друзей или, во всяком случае, потенциальных партнеров. В Европе их может возглавить Германия. А в Азии среди них могут быть и три наших дальневосточных соседа — Китай, Япония и Корея. Ведь только такой вариант будет разумным и для нас, и для них. У имперской Англии не было постоянных друзей — их заменяли постоянные интересы. Империя Зла — Соединенные Штаты, сегодня утрачивает понимание даже собственных интересов, не говоря уже об интересах человечества. А у простодушной России и в до-, и в послереволюционные времена было много неверных «друзей». Поэтому не стоит нам увлекаться стремлением к разного рода «дружбам». Однако нам нужны и у нас могут быть лояльные партнеры — если мы начнем уважать себя сами. Если мы начнем движение к новой Великой России. При этом нам надо знать и наших давних недругов, которые никогда отношения к России не изменят. Нам надо понимать, что новое величие России поставит крест на планах маммоно-англосаксонского мирового диктата. Да, это даст новый и человечный шанс всей Планете. Но это-то и пугает врагов человечества. Поэтому, кроме прочего, я постарался показать, как зловеще и как давно стремятся к умалению надежды мира — России эти наднациональные силы, сделавшие рычагом для своих действий Соединенные Штаты. В XVIII веке Россия начала осваивать Русскую Америку. 603
В XIX веке она вначале развила ее, а затем — бездарно сдала Америке «штатовской». В XX веке Россия Америку «штатовскую» небезуспешно догоняла и успешно ей противостояла. Нынешняя Россияния XXI века бездарно сдает этой Америке прошлое, настоящее и будущее России Вечной... Где найти силы для противостояния и победы? Ответ очевиден — в себе. В силе примера и в жизни предков. В великой русской истории...
Окончил среднюю школу имени А.С. Пушкина в Керчи и двигателестроительный факультет Харьковского ордена Ленина авиационного института им. Н.Е. Жуковского. По специальности — двигателист-ракетчик. После службы в береговых частях Черноморского флота с 1978 года по настоящее время — сотрудник старейшего центра разработки советского ядерного оружия в г. Арзамас-16 (позднее — г. Кремлев, ныне — г. Саров Нижегородской области). Принимал участие в разработке и проектировании термоядерных зарядов, в 1981 году участвовал в полигонных испытаниях на Семипалатинском полигоне. В 2003 году избран профессором Академии военных наук. Автор многочисленных публикаций в периодике по широкому спектру общественно-политических и военно-политических тем, в том числе — по концептуальным проблемам ядерных вооружений. Много работает как детский поэт, регулярно печатается в журнале «Мурзилка». Соавтор (с И.И. Никитчуком) двух небольших книг «СНВ-2 простым взглядом» и «XXI век. Будет ли у России ядерный оружейный комплекс?» (последняя вышла в свет как официальное издание Государственной Думы РФ), а также (с В.Н. Михайловым) — книги «Добро или зло? (Философия стабильного мира)». 605 В течение 2003—2004 годов издательство «ACT» выпустило в серии «Великие противостояния» три книги Сергея Кремлёва (Брезкуна) о российско-германских и советско-германских отношениях: «Россия и Германия — стравить!», «Россия и Германия — вместе или порознь?» и «Россия и Германия: путь к пакту». 606 СодержаниеОт автора 5 Предисловие-экспликация 7 Глава 1. Капитан Головин, Курбат Иванов, «горький пьяница» штурман Петров и капитан Кук 13 Глава 2. Эпоха Григория Шелихова, ее «подколодные» «камни» и «Предтеча» Франсиско де Миранда 51 Глава 3. Российско-Американская компания: путем первых русских «кругосветок» - к Форту-Росе и неудавшимся «русским» Гавайям 94 Глава 4. Аляскинские «пятилетки», «Берингов» указ, доктрина Монро и «Всевидящий глаз» 153 Глава 5. О правах россиян на владение пространством Северо-Западной Америки 210 Глава 6. Русская Америка и «старец Кузьмич» 285 Глава 7. Кондратий Рылеев, Николай Романов, граф Нессельроде и прочие 329 Глава 8. Как баре Романовы Аляску продавали» 398 Глава 9. Как баре Романовы Аляску продали 461 Глава 10. После продажи 478 Глава 11. Немного об историках и о геополитике- 515 Глава 12. История острова Врангеля как зеркало англосаксонской политики 558 Послесловие 582 607 Сергей Кремлёв РУССКАЯ АМЕРИКА: ОТКРЫТЬ И ПРОДАТЬ! Издано в авторской редакции Художественный редактор С. Груздев Технический редактор В. Кулагина Компьютерная верстка Г. Павлова Корректор И. Хаустова ООО «Издательство «Яуза». 109507, Москва, Самаркандский б-р, 15, к.4 Для корреспонденции: 127299, Москва, ул. Клары Цеткин, 18, к.5 Контактный тел.: (095)745-58-23 Подписано в печать с готовых диапозитивов 05.09.2005. Формат 84x108 1/32. Гарнитура «Гелиос». Печать офсетная. Бумага тип. Усл. печ. л. 31,92. Тираж 6 000 экз. Заказ № 2020.
предоставленных диапозитивов в ОАО "Тульская типография". 300600, г. Тула, пр. Ленина,109 . жүктеу/скачать 2.52 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|