Во-вторых, не будем забывать, что после «Гульфика» и «Пет-рониллы» симуляция в больницах вошла в обыкновение, и это стало возможным не только в силу тесного соседства пациентов, но также и потому, что их соучастниками — вольными или невольными, открытыми или тайными — выступали интерны, надзиратели и мелкие медицинские работники. Вспомним, что Шарко не опросил практически ни единой истерички, и все его наблюдения, подтасованные симуляцией, поступали со стороны, от персонала от тех кто окружал больных и заодно с ними с разной степенью сознательности, возводил этот мир симуляции, служивший орудием сопротивления психиатрической власти которая именно в Сальпетриере начала 1880-х годов олицетво-
162
рялась даже не психиатром, а неврологом, могшим, следовательно, опереться на как нельзя более стройный дискурс истины.
Таким образом, западню лжи расставили именно перед тем, кто был в наивысшей степени защищен медицинским знанием. Поэтому общий феномен симуляции в XIX веке следует понимать как процесс, причем не только как борьбу больных с психиатрической властью, но и как борьбу внутри психиатрической системы, больничной системы. И теперь мы подходим к центральному для моего нынешнего курса эпизоду — к тому моменту, когда вследствие этого процесса, силами всех его действующих лиц вопрос об истине, после Пинеля и Мейсона Кокса вынесенный за скобки дисциплинарной системой лечебницы и самим характером функционирования психиатрической власти, вернулся на повестку дня.*
В свою очередь психоанализ можно интерпретировать как первое значительное поражение психиатрии, как момент, когда вопрос об истине того, что выражено в симптомах, или во всяком случае присущая симптому игра истины и лжи оказались предписаны психиатрической власти силой. Вопрос же в том, чем психоанализ ответил на это поражение — возведением первой линии обороны? Но так или иначе, ответственным за первую волну депсихиатризации нам не следует считать Фрейда. Первая депсихиатризация, первый случай, заставивший психиатрическую власть споткнуться о вопрос об истине, был делом полчища симулянтов и симулянток. Именно они поймали психиатрическую власть в западню своей лжи, когда та, чтобы сделаться агентом реальности назначила себя хранительницей истины и отказалась поднимать в рамках психиатрической практики лечения вопрос об истине безумия.
Произошло, можно сказать, великое восстание симулянтов; оно охватило в XIX веке весь больничный мир, и его постоянным, то и дело вновь разгоравшимся очагом была женская лечебница Сальпетриер. Вот почему я не считаю, что истерия, вопрос об истерии, то, как психиатры XIX увязли в истерии, сводится
* В подготовительной рукописи М. Фуко добавляет: «То движение, усилиями которого вопрос об истине был возвращен в рамки взаимоотношений безумца и психиатра, может быть названо антипсихиатрическим».
163
к мелкой научной ошибке, не более чем эпистемологическому тупику. Такое мнение просто облегчает дело, позволяя одновременно написать историю психиатрии и зарождения психоанализа в таком же стиле, в каком объясняют Коперника, Кеплера или Эйнштейна: наука зашла в тупик, не могла совладать со слишком многочисленными птолемеевыми сферами, уравнениями Максвелла и т. д. Ученые будто бы увязли в научном знании и вот, вследствие этого тупика, происходит эпистемологический скачок —так появляется Коперник или Эйнштейн. Рассматривая нашу проблему в подобном ключе, представляя истерию как аналогом такого рода перипетий, ничего не стоит включить историю психоанализа в мирную традицию истории наук. Если же, как это делаю я, рассмотреть не истерию, а симуляцию — и не как эпистемологическую проблему или тупик знания, а как воинственную изнанку психиатрической власти; если допустить, что симуляция была для безумцев возможностью исподволь, силой поднять вопрос об истине перед психиатрической властью, стремившейся навязать им исключительно реальность, — тогда, наконец, можно предпринять такую историю психиатрии, которая будет вращаться уже не вокруг психиатра с его знанием, а вокруг безумцев.
Если подходить к истории психиатрии таким образом, то понятно, что институционалистская перспектива, для которой важно, является все-таки или не является институция вместилищем насилия, может оставить без внимания нечто важное; а мне кажется очевидным и то, что историческая проблема психиатрии — проблема власти реальности, которую взялись вершить психиатры и которая попала в западню озадачивающей лжи симулянтов, — загоняется обычно в слишком уж узкие рамки.
Таков, если хотите, общий фон, которым я хотел предварить предстоящие лекции. И в следующий раз я вернусь к истории, намеченной мною ранее в общих чертах, чтобы остановиться на проблеме того способа, каким функционировала психиатрическая власть как сверхвласть реальности.
Примечания
1 В 1861 г. в лечебнице находились 1227 больных, в том числе 561 мужчина и 666 женщин, из них 215 пансионеров и 1012 неимущих. См. труд Гюстава Лабитта, директора лечебницы: Labitte G. De la colo-nie Fitz-James, succursale de l'asile privй de Clermont (Oise), considйred au point de vue de son organisation administrative et mйdicale. Paris: Bailliere, 1861. P. 15. Об истории лечебницы в Клермоне см.: Woillez E.-J. Essai hi-storique, descriptif et statistique sur la maison d'aliйnйs de Clermont (Oise). Clermont: impr. V» Danicourt, 1839.
^ Колония Фиц-Джеймс была основана в 1847 г.
3 «Создавая колонию Фиц-Джеймс, мы хотели прежде всего, чтобы больные оказались здесь в совершенно иных условиях, нежели в Клермоне» {Labitte G. De la colonie de Fitz-James... P. 13).
4 В 1861 г. на ферме работали «170 больных» {Labitte G. De la colonie de Fitz-James... P. 15).
5 Согласно описанию Г. Лабитта: «1) Отделение дирекции, предназначенное для проживания директора и пансионеров. 2) Отделение фермы, где содержатся колонисты. 3) Отделение замка, предоставленное пансионерам-дамам. 4) Отделение для женщин, занятых стиркой белья» {Labitte G. De la colonie de Fitz-James... P. 6).
6 «На ферме [...], во время полевых работ и в мастерских присмотр и уход за буйнопомешанными, а также надзор за использованием земледельческих орудий возлагается на маньяков, мономанов и слабоумных». Labitte G. De la colonie de Fitz-James... P. 15.
7 Ibid. P. 15.
8 Ibid. P. 14.
9 Ibid. P. 14.
"PinelPh. Traitй mйdico-philosophique sur l'aliйnation mentale, ou la Manie. Раздел VI. § IV: «Опыт лечения глубокой меланхолии, вызванной духовной причиной». Р. 233—237.
i> Mason CoxJ. Observations sur la dйmence. Наблюдение II. P. 77.
12 Ibid. P. 78.
» Ibid. P. 78—79.
"LeuretF. Fragments psychologiques sur la folie. Paris: Crochard, 1934. Глава II: «Бред интеллекта»: «Сдатчица стульев одной из парижских церквей, которую лечил г-н Эскироль, [...] говорила, что у нее в животе собрались на собор епископы [...]. Декарт считал установленным, что мозговая желёзка — это зеркало, в котором отражаются образы внешних тел [...]. Какое из этих утверждений более обоснованно?» (о 431 Лере имеет в виду рассуждение Декарта о роли мозговой желёзки в образовании «представлений о предметах, которые препод-
164
165
носятся чувствам» в его «Трактате о человеке» (см.: Descartes R. Traitй de 1'Homme. Paris: Clerselier, 1664. Воспроизводится в кн.: Descartes R. (Euvres et Lettres. P. 850—853).
15 Имеется в виду концепция, согласно которой «судить — означает утверждать, что некая представляемая нами вещь такова или не такова, как например, если я, представляя себе, что такое земля и что такое круглота, утверждаю, что земля круглая» (ArnaudA. & Nicole P. La Logique, ou L'Art de penser, contenant, outre les rиgies communes, plusieurs observations nouvelles propres a former le jugeme-nt [1662]. 5 йd., Paris: Desprez 1683. P. 36). Ср.: MarinL. La critique du discours. Sur la «Logique de Port-Royal» et les «Pensйes de Pascal» (Coll. «Le Sens commun»), Paris: Йditions de Minuit, 1975. P. 275—299; а также замечания M.Фуко в кн.. FoucaultМ. [1] Les Mots et les Choses. Ipartie: «Представлять». P. 72—81; [2] «Введение» к кн.: ArnaudA. & Lancelot Cl. Grammaire gйnйrate et raisonnйe contenant les fondemets de Part de parler expliquйs d'une maniиre claire et naturelle (1 ed ■ Paris' Le Petit 1660) Paris- Paulet 1969 P 111—XXVII (воспгюизвппится в ™ : Foucault M.DE.I. P. 732-752).' '
16 О театральной реализации см.: Foucault M. Histoire de la folie. P. 350—354. Во второй лекции курса «Воля к знанию», прочитанного в Коллеж де Франс в 1970/71 учебном году, М. Фуко говорит об этой «театрализации» безумия как об «ордалическом испытании», в рамках которого «выясняется, кто — врач или больной — ведет в игре истины; это театр безумия, посредством которого врач, так сказать, объективно реализует бред больного и через эту притворную истину подбирается к истине болезни» (по личной записи Ж. Лагранжа).
17 В эпоху, когда паралитические расстройства считали болезнями, сопутствующими развитию деменции, или, как говорил Эскиролц ее «осложнениями» (см.: EsquirolJ.-E.-D. Dйmence// Dictionnaire des sciences mйdicales, par une sociйtй de mйdecins et de chirurgiens. Paris: С L. F. Panckoucke, 1814. T. VIII. P. 283; Folie// Dictionnaire des sciences mйdicales... T. XVI. 1816), Антуан-Лоран-Жессе Бейль (1799—1858) на основании шести наблюдений с последующей анатомической проверкой, сделанных в отделении Руайе-Коллар в Сальпетриере, выделил в 1822 г. болезненную сущность, названную им по анатомической причине, с которой она якобы была связана, «хроническим арахни-том» — на основании того, что «всегда существует постоянная связь между параличом и бредом [...], и поэтому нельзя не признать, что два эти разряда феноменов суть симптомы одной болезни, а именно хронического арахнита». Последнему Бейль посвятил также первую часть своей диссертации, защищенной 21 ноября 1822 г.: «Исследования о хроническом арахните, гастрите, гастроэнтерите и подагре как при-
чинах умопомешательства» (BavleA.-L.-J. [1] Recherches sur la ma-ladie mentale // Th. Mйd. Paris, N 147; Paris: impr. Didot Jeune, 1822; [2] Recherches sur l'arachnitis chronique, la gastrite, la gastro-entйritc, et la goutte, considйrйes comme causes de l'aliйnation mentale. Paris: Gabon, 1822; rййd.: Paris: Masson, 1922. T. 1. P. 32). Позднее А.-Л.-Ж. Бейль распространил эту концепцию на большинство душевных болезней: «Большинство разновидностей умопомешательства являются симптомами первичного хронического воспаления „мозговых оболочек"» (BavleA.-L.-J. Traitй des maladies du cervcau et de ses membranes. Paris: Gabon, 1826. P. XXIV). См. также его текст: Bayle A.-L.-J De la cause organique de l'aliйnation mentale accompagnйe de paralysie gйnйrale (доклад, прочитанный в Императорской Академии медицины) // Annales mйdico-psychologiques. Juillet 1855. 3 sйrie. T. I. P. 409-425.
>* В 1820-е годы ряд молодых врачей обратились к патологической анатомии и попытались заложить ее в основу психиатрической клиники. Программу движения сформулировал Феликс Вуазен: «Располагая симптомами, нам нужно определить местонахождение болезни. Благодаря сведениям, предоставленным физиологией, сегодняшняя медицина способна справиться с этой проблемой» (Voisin F. Des Causes morales et physiques des maladies mentales, et de quelques autres affections telles que l'hystйrie, la nymphomanie et le satyriasis. Paris: Bailliиre, 1926. P. 329). В 1821 г. ученики Леона Ростана (1791-1866), Ашиль Фовиль (1799—1888) и Жан-Батист Деле (1789—1879), представили на соискание премии Эскироля доклад «Рассуждения о причинах безумия и о характере их действия, с приложением исследований о природе и особом местонахождении этой болезни» (Париж, 1821). 31 декабря 1819 г. Жан-Пьер Фальре (1794—1870) защитил диссертацию «Медико-хирургические наблюдения и предложения» (FalretJ.-P. Observations et propositions mйdico-chirurgicales// Th. Med. Paris. N296; Paris, impr. Didot, 1919), а впоследствии опубликовал книгу: FalretJ.-P. De 1'hypohondrie et du suicide. Considйrations sur les causes, sur le siиge et le traitement de ces maladies, sur les moyens d'en arrкter les progrиs et d'en prйvoir les dйve-loppements. Paris: Croullebois, 1822. 6 декабря 1823 г. Фальре прочитал в Медицинском Атенеуме (Париж) доклад «Сведения, полученные при вскрытии тел душевнобольных, могущие способствовать диагностике и лечению умственных болезней» (FalretJ.-P. Inductions tirйes de l'ouverture des corps des aliйnйs pour servir au diagnostic et au traitement des maladies mentales. Paris: Bibliothique Mйdicale, 1824). В 1820 г. дискуссия об органических причинах безумия разгорелась в связи с диссертацией ученика Эскироля, Этьена Жорже (поступившего на работу в Сальпетриер в 1816 г., а в 1819 г. получившего премию Эскироля за доклад «О вскрытии тел душевнобольных»), защищенной 8 февраля
166
167
1820 г.: GeorgetE. Dissertation sur les causes de la folie (Th. Mйd. Pans. N 31; Paris: Didot Jeune, 1820). Жорже критиковал Пинеля и Эскироля за то, что они ограничивались наблюдением феноменов безумия и не пытались привязать их к некой первопричине. В труде «О безумии. Рассуждения об этой болезни...» (см. выше) тот же Жорже заявлял: «Я без колебаний расхожусь с моими учителями [...], чтобы показать, что безумие есть идиопатическое заболевание головного мозга» (р. 72).
19 М. Фуко имеет в виду Ж.-П. Фальре, утверждавшего, что благодаря изоляции «семья с ее безмолвным соблюдением положительного закона способна одержать верх над страхом совершить самовольный поступок и, пользуясь непререкаемым преимуществом разума над бредом, наставлять душевнобольных на путь истинный, тем самым способствуя их исцелению» (FalretJ.-P. Observations sur le projet de la loi relatif aux aliйnйs, prйsentй le 6 Janvier 1837 а la Chambre des dйputйs par le ministre de l'lntйrieur. Paris: Everat, 1837. P. 6).
20 Эта проблема с 1800-х годов поднималась Ф. Пинелем, который посвятил ей отдельную главу в своем «Медико-философском трактате» (раздел VI, § XXII: «Притворная мания: возможности ее распознать». Р. 297—302). См. также: [a] Laurent A. Etude mйdico-lй-gale sur la simulation de la folie. Considйrations cliniques et pratiques a l'usage des mйdecins experts, des magistrats et des jurisconsultes. Paris: Masson, 1866; [b] Bayard H. Mйmoire sur les maladies simulees// Annales d'hvsiиne rmbliaueet de mйdecine lйpale 1867 1 sйrie T XXXVIII P 277-[cl Вошеаи E Maladies simulees // Dictionnaire encyclopedique des sci-
enrps mpHiralc; / s Hir А ПргИятпЬгр et я1 ? serie T П Рягк- Мя^пп / AsVelin 1876 P 266-281 Ml wL 6Simeon / Dic^nnTe en
m, пбляня "I 1 InTnruLL Chnrrn, I M Г П дГя v^Wn
^tr^ZZ ™«ip J iTZ ^, тягн; я ы lin?;i i pS„?„ ;
Гя7 i'sSTm h! я мм нг„ гь t u r.r ^°llIlpique
887-1888/Notes de cours de MM. Bhn. Charcot et H. Co in T I. Paris:
Lecrosn.er & Babй, 889 («Publications du Progres medical»). P. 281-284;
[2] Lecons sur les maladies du systиme nerveux. T. I / Recueilhes et pubhees
par D. M. Bourneyille Lecon IX: «О задержании мочи при истерии».
If "МУЛЯЦИЯ^,( 1873)- Pans: Delahayeet Lecrosmer, 1884 5 йd. P. 281-283; [3] Lecon d ouverture de la chaire de chn.que des maladies du systeme nerveux (23 avnl 1882). § VII: «Симуляция» // Leзons sur les maladies du systиme nerveux. T. Ill / Recueilhes et publiees par Babinski, Bernard, Fйre, Guinon, Mane et Gilles de la Tourette (1887). Pans: Lecrosnier & Babe, 1890. P. 17-22; [4] Leзon XXVI: «Случаи истерической немоты у ...»т,.,„,.» t. .-г'„..,,„„цИИ>) // Leзons sur les maladies du systиme nerveux.
мужчин». § «Симуля Т. III. P. 432—433.
21 В 1821 г. в Сальпетриере Этьен Жорже, воодушевленный опытами, проведенными в октябре 1820 г. в отделении Юссона лечебницы Отель-Дьё бароном Жюлем Дюпоте де Сенневуа, при содействии Леона Ростана подверг гипнотическому воздействию двух пациенток: Петрониллу и Манури, вдову Бруйар, по прозвищу «Гульфик» (ср.: DechambreA. Nouvelles expйriences sur le magnйtisme animal// Gazette mйdical de Paris. 12 septembre 1835. P. 585). О результатах этого эксперимента Жорже сообщает в книге: Georget E. De la physiologie du systиme nerveux, et spйcialement du cerveau. T. I. Chap. 3: «Гипнотический лунатизм». Paris: Bailliиre, 1821. P. 404. См. также: [a] GauthierA. Histoire du somnambulisme: chez tous les peuples, sous les noms divers d'extases, songes, oracles, visions, etc. T. II. Paris: F. Malteste, 1842. P. 324; [b] DechambreA. [1] Deuxiиme lettre sur le magnйtisme animal// Gazette mйdicale de Paris. 1840. P. 13—14; [2] Mesmйrisme// Dictionnaire encyclopйdique des sciences mйdicales. 2 sйrie. T. VII. Paris: Masson / Asselin, 1877. P. 164—165.
168
Лекция от 19 декабря 1973 г*
Психиатрическая власт.. -Лечение Франсуа Лере и его стратегические элементы: I) дисбаланс власти; 2) новое использование языка; 3) внушение потребносте:; 4) изречение
истины. — Удовольствие от болезни. " ............."""
зити..
Больничный диспо-
Основной функцией психиатрической власти по отношению к безумию является функция оператора, своего рода ин-тенсификатора реальности. Почему же эта власть может быть определена как сверхвласть реальности?
Чтобы попытаться прояснить этот вопрос, обратимся к одному примеру психиатрического лечения, относящемуся к 1838-1840 годам. Как осуществляется в это время психиатрическое
лечение?
На первый взгляд, в период построения, организации бо -ничного мира лечения нет вовсе, и выздоровление боль ожидается как некий процесс, если не самопроизвольный ш во всяком случае автоматически реактивный, непосредственно обусловленный комбинацией четырех элементов: во-первых, больничной изоляции; во-вторых, меди™ментов 3 „ ческого, физиологического характера — опиатов, лауданумаи т. д.; в-третьих, ряда специфически больничных принудительных мер-дисциплины, подчинения внутренним правилам, определенного рациона,4 режима сна, бодрствования и труда;5 орудий физического принуждения; и в-четвертых, своего
-----* В подготовительной рукописи она озаглавлена «Психиатрическое
лечение».
170
рода психофизического лечения, карательного и вместе с тем терапевтического, — прием душа,6 кресло-качалка7 и т. п. Сочетание этих элементов и определяло рамки лечения, от которого ожидали, не задумываясь ни о его объяснении, ни о теории, выздоровления больных*
Но, как мне кажется, вопреки этой видимости психиатрическое лечение разворачивалось в нескольких планах, с использованием ряда тактических процедур, стратегических элементов, которые могут быть определены и которые, думается, очень важны для формирования психиатрического знания, возможно, и по сей день.
Избранный мною пример лечения является, насколько мне известно, самым разработанным из тех, что можно найти во французской психиатрической литературе. Он связан с именем психиатра, несправедливо приобретшего дурную репутацию, — речь идет о Лере, стороннике морального лечения, которого долгое время упрекали в злоупотреблении наказаниями, душем и т. п.8 Между тем Лере, несомненно, дал наиболее точное, наиболее подробное описание классического лечения и оставил наиболее полную документацию о своей практике, причем он был, по-моему, и разработчиком этих практик, этих стратегий лечения, доведшим их до такого уровня который позволяет и понять об-
ЩИв меХЗ.НИЗМЫ приМбНЯВШИССЯ в ту эПОХУ всеМИ ПСИХИНТПЗ.Ми
и рассмотреть их тз.к сказать в замедленном темпе в деталях и сочленениях.
Лечению, о котором пойдет речь, подвергся некий г-н Дюпре—о нем говорится в последней главе «Морального лечения безумия»9 Лере (1840). Больной имел следующие симптомы: «Г-н Дюпре — крепкий невысокий человек, обремененный полнотой; он прогуливается в одиночестве и никогда ни с кем не заговаривает. У него рассеянный взгляд, выражение лица слабоумного. Он то и дело отрыгивает, выпускает газы и тихо, но неприятно покашливает, стараясь освободиться от испарений, происходящих в его организме вследствие некромантии. К по-
* В подготовительной рукописи М. Фуко добавляет: «Короче говоря, это был код, но не языковой код означающих конвенций, а код тактический, позволяющий установить определенное соотношение сил и раз и навсегда утвердить его».
171
пыткам чем-то помочь ему он относится безразлично и даже пытается избежать их. Когда же на этом настаивают, у него портится настроение, хотя дело никогда не доходит до буйства, и если рядом есть надзиратель, он обращается к нему: „Велите же уйти этим дуракам, они мне надоедают". Дюпре никогда не смотрит человеку в лицо, и если что-либо на мгновение выводит его из обычных рассеянности и полузабытья, он тут же впадает в них снова <.. .> На Земле есть три семейства, возвышающихся над прочими своим благородством, — это семейства татарских, негритянских и конголезских князей. Особую расу, наиболее выдающуюся среди татарских князей, составляют алкионы, главой которых и является он, называемый Дюпре, но в действительности — уроженец Корсики, потомок Хосроя; он одновременно и Наполеон, и Делавинь, и Пикар, и Одриен, и Де-туш, и Бернарден де Сен-Пьер. Особый знак его принадлежности к алкионам — неослабевающая готовность вкушать любовные наслаждения; ниже него стоят менее одаренные представители его расы, не столь сильные, как он, и называемые, согласно их любовной способности, 3/4,, 1/2- или 1/4-алкионами. Вследствие познанных им излишеств Дюпре впал в состояние хронической болезни ради излечения которой консилиум врачей направил больного в его замок Сен-Мор (так Дюпре называет Шарантон), затем в Сент-Ион затем в Бисетр. Бисетр, в котором он пребывает сейчас —не тот что в окрестностях Парижа, и город,
ч-pri вil Tlf*l-I
Дюпре в отдалении от приюта — это на самом деле Лангп где с намерением его обмануть установили памятники похожие на парижские. Он — единственный мужчина в лечеб-
ниттб** вf*е оста ггкные—жрнтттины или точнее некие соединения
нескольких женщин, носящие превосходно подогнанные маски с бппппой и бятсенбяпттями Врача что за ним ухаживает Дюпре ™,„нгГ гиитает ^7яГпй котппая в прошлом прислужива ™ ™Г^Г в ™™^ 7тп время коша переезжал из
rt„TL„* в wJxr, стоипптпшагл, Пюпре выйти улетучился П ™™ Jp „i „fimJJ^vnTruTrr, яяже ппикпснуться к
ин никогд.аиие^читает иi ооже: упади его даже прикос у газете, газеты, что ему п^™*'™^™*^™™ Tjтu нем — Наполеоне, и те, кто их читает заговорщики дежлву-ющие заодно с самими газетчиками, Деньги лишены в^сякои ценности; все монеты и купюры фальшивые, Часто Дюпре слышит. как переговариваются медведи и обезьяны в ботаническом саду.
172
Он вспоминает о времени, проведенном им в замке Сен-Мор, и даже о некоторых тамошних знакомых <...> Многочисленность его фантазий поразительна не меньше, чем уверенность, с которой он их выдает».10
Мне кажется, что в анализируемом далее длительном лечении можно выделить ряд диспозитивов или маневров, которые Лере нигде теоретически не обосновывает и не разъясняет с опорой на этиологию умственной болезни, на физиологию нервной системы или даже на психологию безумия в самом широком смысле. Он просто описывает различные операции, к которым прибегал, и эти его маневры подразделяются на четыре или пять основных типов.
Достарыңызбен бөлісу: |