Л, И. Брежне в Отчет Центрального Комитета кпсс и очередные задачи партии в области внутренней и внешней политики

Несмотря на неодновременность возникновения архитектурных организаций, естественную на ранней стадии становления, сквозь путаницу непрерывных преобразований проступает четкое стремление к консолидации сил в архитектурных коллективах и централизации архитектурно-строительного дела. Советы депутатов, возникшие уже во время Февральской революции, имели к моменту Октября опыт организационной работы и налаженные контакты с деятелями искусств. Поэтому закономерно создание именно в Строительном отделе Московского Совета архитектурной организации нового типа – Архитектурно-художественной мастерской (апрель, 1918 г.)⁷ действовавшей под руководством признанных авторитетов – академиков архитектуры И. В. Жолтовского и А. В. Щусева. Они вдохновлялись примером известной "Комиссии художников", организованной Конвентом Французской революции 1789 г. и ее предложениями по перепланировке Парижа. При отдаленности в то время реальных строительных задач единственным способом сохранить высококвалифицированных специалистов оказалась активная работа на перспективу, "чистое" проектирование. Разработав проект нового плана Москвы, мастерская стала главным учреждением по всем вопросам функционального зонирования города и его застройки.

Хотя архитектурное творчество в мастерской трактовалось как коллективная деятельность, за образец была взята существовавшая в Европе до конца ХУШ в. цеховая структура организации, дававшая право на самостоятельную работу каждому мастеру, но не подмастерьям. В состав мастерской вошли как молодые архитекторы, окончившие вузы в последние предреволюционные годы, так и опытные зодчие (С. Е.Чернышев, Э. И. Норверт, Н.Д. Колли, И. А. Голосов, В. М. Докучаев, В.Ф. Кринский, Н.А. Ладовский, К.С.Мельников и др.) – 11 мастеров, по числу районов Москвы.

В последующем тесное взаимодействие между московскими архитектурными организациями обеспечивалось активным участием в их работе И. В. Жолтовского, который (как и многие деятели того времени) возглавлял сразу несколько учреждений. Но цеховая структура мастерской противоречила поискам молодежью самостоятельных путей творчества. В итоге ряд сотрудников И. В. Жолтовского был вовлечен в сферу влияния основанного в отделе ИЗО Наркомпроса объединения Живскульптурах, где велись напряженные поиски нового языка архитектуры. Несмотря на творческие разногласия в результате активной работы архитекторов, были разработаны принципы реконструкции Москвы, получившие затем развитие в генеральном плане 1935 г.

Аналогичная архитектурная мастерская в мае 1919 г. была создана и в Петрограде под руководством академика архитектуры И. А. Фомина (при Совете коммунального хозяйства). В ее работе приняли участие около 20 архитекторов (В.А. Гельфрейх, А.С. Никольский, Н.А. Троцкий и др.), в роли консультантов выступили художники А.Н. Бенуа, М. В. Добужинский, А. П. Остроумова-Лебедева.

Одновременно с работой этих мастерских в Наркомпросе с осени 1918 г. формировался архитектурно-художественный центр Республики. При московском (зав. В. Е. Татлин) и петроградском (зав. Д.П. Штеренберг) отделах ИЗО были сформированы архитектурные подотделы. Руководителем московского подотдела, цель которого была определена как "руководство художественной стороной всего государственного строительства"⁸, стал М. В. Жолтовский, активно поддержанный А. В. Луначарским, глубоко убежденным, что "в отношении архитектуры нам важнее как можно скорее опереться На правильно понятые классические традиции"⁹.

Поскольку между Жолтовским и "производственниками", в Москве, равно как между архитекторами и художниками в Петрограде, возник конфликт, А. В. Луначарский весной 1919 г. предложил выделить из ИЗО самостоятельный Архитектурно—художественный отдел, который в будущем должен был представить собой "компетентный художественный штаб архитекторов, который мог бы разработать основы великого коммунистического строительства к тому времени, когда оно станет возможным, и художественно руководить им"¹⁰.

В качестве важнейших шагов отдел наметил пересмотр строительного законодательства, организацию художественно-строительного контроля, проведение реформы архитектурно-строительного образования. Для разработки основных принципов планировки городов, новых типов общественных и жилых зданий в составе отдела в Москве также была образована Архитектурная мастерская (ст. мастер В. И. Фидман)¹¹ которой и был проведен ряд конкурсов. При этом программы составлялись на основе предварительных соревнований сотрудников мастерской. Формирование архитектурных мастерских роходило одновременно со становлением учреждений строительства. В декабре 1917 г. при определении структуры ВСНХ как общеэкономического центра республики предполаалось ввести в его состав центральный орган по делам строительства¹². В мае 1918 г. им стал Главный комитет государственных сооружений (Главкомгосоор), функцией которого первоначально являлось планирование строительства во всех областях народного хозяйства и возведение наиболее важных сооружений.

В основу деятельности комитета (с 1920 г. гл. архит. И. В. Жолтовский) были положены принцип сосредоточения всех строительных операций, концентрация технических и художественных сил, создание барьера узковедомственным тенденциям в строительстве. Исполнительным органом Комитета было Главное управление государственного строительства, среди подразделений которого особое место заняло Управление городского и сельского строительства (Угорсельстрой, позднее Архитстрой). В конце 1918 г. в числе 163 служащих этого управления были 43 архитектора и инженера¹³.

Вслед за созданием центрального аппарата Угорсельстроя формировались сеть его отделов на местах, ряд построечных управлений на крупных стройках и прежде всего Управление работами по восстановлению Ярославля со специализированными мастерскими, действовавшими в тесном контакте c местным Советом. Ярославль был задуман как «первый современный образцовый социалистический город с коммунистическим обоснованием всей жизни»¹⁴. Поскольку эта первая реально начинавшаяся строительная работа имела важное агитационное значение, к проектированию города были привлечены около 30 известных архитекторов и других специалистов Москвы и Петрограда.

Проектная работа Архитстроя возлагалась на соответствующую мастерскую, которая в 1921 г. была преобразована в Проектный отдел (зав. Г. Б. Бархин), включавший отделения поселкового, жилищно-больничного строительства, правительственно-административных и культурно—просветительных зданий¹⁵. Мастерская должна была дать образцы типовых зданий школ, народных домов, городов, поселков и сел. Сюда на утверждение и переработку стекались проекты со всех концов республики. По предложенному архит. Я. И. Райхом варианту организации мастерской, в ее состав должны были войти 50 зодчих¹⁶. Однако число реально работавших в ней (а затем в Проектном отделе) архитекторов, как и в других мастерских, не превысило 20 – Л. А. Веснин, В. Д. Кокорин, Н.Д. Колли, Э.И. Норверт, Д. В. Разов, Я. И. Райх, С. Е. Чернышев и др¹⁷.

В 1920 г. в связи с обострением жилищного кризиса было решено в первую очередь начать санитарное оздоровление городов. Созданный в Москве Особый строительный комитет (Оском, гл. архит. И.В. Жолтовский) объединил все крупные строительные организации столицы — часть Отдела сооружений Моссовета, Санстрой и Особое совещание по строительной политике. Оском стал основой Москомгосоора, типологические подразделения которого действовали в тесном контакте с Архитстроем. Хотя практическая работа велась в очень ограниченных масштабах, все же Москомгосоору удалось выполнить серьезную программу восстановления больниц Москвы.

Наряду с перечисленными организациями в структуре ряда наркоматов были сохранены и проектно-строительные отделы некоторых дореволюционных министерств. Кроме того, едва ли не во всех главках ВСНХ в связи с попытками развернуть жилищное строительство на местах добычи топлива, при заводах по переработке сельскохозяйственной продукции и т. д. – в Главторфе, Главсахаре, Главугле, а также в Гомзе и других объединениях возникли проектные группы. Таким образом, параллелизм организации проектирования по отраслям хозяйства, известный нам сегодня, возник уже в первые годы развития архитектурно-строительного дела и естественно должен был приводить к его дальнейшему расслоению.

С переходом к НЭПу раздробленность деятельности естественно усилилась, поскольку кредиты стали распределяться непосредственно по ведомствам. Главкомгосоор утратил значение общегосударственного органа регулирования строительства и был ликвидирован. Большой архитектурный коллектив, сформированный в Архитстрое, распался, архитекторы оказались рассредоточены в хозяйственных организациях ведомственных учреждений. В ходе реорганизации Наркомпроса и сокращения его аппарата был ликвидирован его Архитектурный отдел.

В 1922-1925 гг. с первыми выпусками архитекторов МИГИ, МВТУ и других вузов безработица среди архитекторов возрастает, лишь частично ослабляясь концентрацией сил в Инхуке, Гахн и других теоретических учреждениях. Некоторые в поисках работы уезжали за границу, многие работали не по специальности.

В этих условиях роль организатора архитектурного дела берет на себя Московское архитектурное общество, развертывающее конкретную работу таким образом, чтобы при малом числе проектируемых объектов привлечь к оплачиваемой работе как можно больше архитекторов. Благодаря четко разработанным условиям конкурсов заказчики (тресты, синдикаты, акционерные общества и т.п.) выплачивали до 10 достаточно крупных премий. Конкурсы способствовали формированию новых идей и выдвижению лидеров. В результате проведения многочисленных конкурсов выявились архитекторы широкого профиля, не замыкавшиеся в рамках узкой типологии.

В какой-то мере проектирование объединялось хозяйственными строительными органами, наиболее мощные из которых формировались промышленными трестами союзного значения — "Азнефть", "Донуголь", "Югосталь" и др. Но поскольку строительная деятельность подобных трестов концентрировалась в провинции, а основные архитектурные силы были сосредоточены в Москве и Ленинграде, должного профессионального уровня проектирования добиться не всегда удавалось (за исключением "Азнефти").

Одновременно проектирование ведется группами при строительных комитетах на строительных площадках важнейших объектов. Первым крупным строительным мероприятием в период НЭПа, повлиявшим на формирование новых архитектурных коллективов, стала Сельскохозяйственная и кустарно-промышленная выставка 1923 г. в Москве. Хотя конкурсный проект ее генерального плана, разработанный И. В. Жолтовским, был признан лучшим, главным архитектором выставки был назначен А. В. Щусев, тогда как И. В. Жолтовский взял на себя руководство по проектированию, включая разработку всех рабочих чертежей и шаблонов для павильонов. Возникла своеобразная система разделения труда, которую усложняло то, что часть работ выполнила проектная мастерская под руководством А. В. Щусева и И. В. Жолтовского, часть проектов выполнили архитекторы на основании персональных заказов (К.С. Мельников, В.А. Щуко, В.Г. Гельфрейх, Ф.О. Шехтель) и, наконец, совершенно независимую часть — раздел "Новая деревня" – преподаватели и студенты ВХУТЕМАСа.

Другой элемент организационной практики архитектурного проектирования, существующий до настоящее времени, сложился в Проектном бюро Стройкома ленинградского Отдела коммунального хозяйства (1925 г.), образованного в связи с началом застройки Тракторной улицы. Стройком перед началом строительства проводил заказной конкурс, в котором участвовало и его проектное бюро. Премии обычно выдавались приглашенным архитекторам, но для окончательной разработки всегда выбирался проект, сделанный в бюро и вобравший в себя многое из премированных проектов, авторы которых к дальнейшей разработке не привлекались.

Строительство комплекса Центрального института минерального сырья (1925—1928 гг.) привело к формированию небольшого коллектива проектировщиков под руководством В.А. Веснина (его проект был одобрен на конкурсе). Временные проектные группы создавались и на других объектах. Некоторые из них оказывались достаточно устойчивыми и переходили с одной стройки на другую, по мере расширения работ включая в свой состав все новых сотрудников. Именно в таких группах складывались коллективы, составившие основу крупных подрядных проектных организаций конца 20-х — начала 30-х гг. Так, проектировщики ленинградского Стройкома составили основу "Ленпроекта", коллектив архитекторов на строительстве Института минерального сырья — проектную группу Днепростроя, преобразованную в начале 30-х годов в трест Средволгострой и т.д.

Опираясь на опыт сооружения Сельскохозяйственной выставки, развернули работу акционерные строительные общества "Стандарт" (1922-1925 гг.) и "Стандартстрой", создавшие свои проектные группы. Проектное бюро "Стандарта" (15 челочек во главе с архитекторами А. А. Андреевским и Л. А. Весниным) рассматривалось как важнейшее звено производства, непосредственно подчиненное правлению. В функции бюро входило обеспечение местных управлений общества проектной документацией и разработка показательных типовых проектов, являвшихся содержательной рекламой "Стандарта". Общество реализовало в массовом рабочем строительстве принцип сборности, изготовляя детали типовых жилищ из дерева заводским способом. Главной работой "Стандарта" стало проектирование и строительство рабочего поселка в Иваново-Вознесенске (1924—1925 гг.), первого по масштабам и быстроте возведения среди подобных объектов. Десятки акционерных строительных обществ развернули работу в последующие годы, возводя преимущественно единичные объекты.

Одновременно действовали и личные архитектурные мастерские. Так, А. С. Никольский организовал мастерскую "на началах участия всех членов ее в определении заработка каждого при отрицании анонимности работников". Однако не во всех личных мастерских элементы коллективного творчества внедрялись столь энергично. Некоторые из архитекторов снова выступили в роли предпринимателей. Возникли и частные акционерные общества — в 1923 г., к примеру, было учреждено строительное общество "Акстрой", которое основала группа архитекторов и инженеров во главе с А. В. Щусевым. Общая картина организационной дробности была бы неполной без учета деятельности строительных кооперативных товариществ. Они стали переходным звеном от личных мастерских, частных и смешанных акционерных обществ к развитой системе государственных организаций архитектурного проектирования. Кооперативная конституция товариществ позволяла свободнее, нежели государственным, организациям, ограниченным штатными расписаниями и лимитами, вступать в деловые контакты.

Товарищество "Техбетон" (1925—1935 гг.), основанное инженером. С. Л. Прохоровым, стало первой в СССР подрядной архитектурно—проектной организацией (в ее структуре не было строительного аппарата). Проекты были разработаны для строительства зданий из бетонных пустотелых блоков, изготовлявшихся по запатентованной С. Л. Прохоровым технологии. "Техбетон" имел возможность обоснованного выбора специалистов для выполнения того или иного проекта. В качестве консультантов были привлечены М. Я. Гинзбург, И. А. Голосов, Н.А. Кашкаров, Б. А. Коршунов, А. В.Кузнецов, С. Е. Чернышев. Прочные связи с лидерами нового творческого направления советской архитектуры, осуществлявшими свои творческие идеи в конкретной практике "Техбетона", гарантировали профессиональное качество проектной продукции товарищества. Гибкая форма коллективной творческой работы, значительно повышавшая продуктивность деятельности архитекторов, предоставила и "Техбетону" возможность быть на передовом, рубеже архитектуры. Четкая упорядоченность стадий работы, участие консультанта только в ее архитектурно-творческой части (он поставлял архитектурные идеи будущих сооружений), сохранение авторства и жесткий регламент оплаты способствовали стабильному интересу автора к работе и завершению ее в обусловленные договором сроки.

"Стандарт", "Техбетон", позднее "Русгерстрой" и другие организации, использовавшие на первых порах частный капитал, положили начало появлению архитектурных учреждений широкого профиля, обособившихся на базе технического изобретения. Так, на базе "Русгерстроя" (1926-1930 гг. возникло одно из направлений индустриализации строительства, внедрившее в практику монолитный шлакобетон по патенту немецкой фирмы "Пауль Коссель и К°".

Основным государственным, элементом, реализующим, строительные начинания, становятся постепенно крупные подрядные строительные конторы. Первой из них стал "Госстрой" (1921—1926 гг.), который к 1924 г. вел строительство более чем в 200 пунктах. Сложностью первых лет существования контор была их многочисленность при сравнительно слаборазвитом строительном рынке: только в Москве действовало более 50 контор, причем структура обособления определялась принадлежностью к совнархозам, исполкомам, органам коммунального хозяйства или жилищной кооперации.

Наиболее крупными проектно-строительными конторами с середины 20—х годов стали "Мосстрой" и "Строитель". Мощный проектный отдел Первого (почти 200 проектировщиков под руководством архит. М.В. Крюкова) осуществил проектирование и застройку обширных участков Москвы: Усачевки, Дубровки, Нижней Пресни, Дангауэровки и других бывших окраин. Контора "Строитель" имела преимущественно промышленную ориентацию.

Проектные отделы названных контор стали ядром созданного в 1930 г. : "Моспроекта". Обособленность архитектурного проектирования была к этому времени осознана достаточно ясно, что доказывается твердой тенденцией к разделению проектно-строительных контор на проектные и строительные организации. Архитекторы концентрируются в новых проектных конторах, действовавших на подрядных началах и потому обладавших экономической автономностью. Особенно четко это проводилось в промышленном строительстве, которое являлось прерогативой, созданной в ведении ВСНХ РСФСР и ВСНХ СССР группы мощных проектных и строительных отраслевых трестов, контор и институтов — "Гипромеза", "Химстроя", "Текстильстроя", "Стеклостроя", "Стромстроя" и др.

Дифференциация развивавшейся промышленности, сопровождавшаяся узкоспециализированным дроблением проектно-строительных организаций, совпала с процессом реорганизации структуры управления народным хозяйством в конце первой пятилетки.

Первый пятилетний план опирался, в частности, на программу снижения стоимости строительства вдвое, при этом только рационализация проектирования должна была дать 22,5% экономии. Постановление СНК СССР 1929 г. "О мерах по оздоровлению строительства" потребовало завершить формирование центральных проектных организаций, сосредоточить руководство строительством в новых стройобъединениях. Это постановление существенно активизировало процесс концентрации архитектурных сил. Кристаллизовавшиеся в ряде организаций узкоспециализированные проектные группы, а также группы, тяготевшие к различным архитектурным обществам (ОСА, Аснова и пр.), были включены во вновь созданные государственные проектные тресты ВСНХ СССР ("Госпроектстрой" 1 и 2, позднее объединенные в "Промстройпроект", "Горстройпроект" и др.).

Акцент был сделан и на градопроектирующие организации. В ведении Наркомхоза РСФСР был создан "Гипрогор", объединивший планировщиков (Проектное бюро Картоиздательства НКВД РСФСР под рук. А. П. Иваншкого) и проектировщиков (сотрудники акционерного общества "Проектгражданстрой" под рук. Г. Б. Бархина). Создание республиканских институтов было дополнено сетью их филиалов и местных проектно-планировочных организаций, среди них — "Крайпрогор" (Горький), "Нижволкрайпрогор" (Сталинград), "Облпроектплангор'' (Воронеж), "Дальпрогор" (Владивосток). К 1934 г. проектные работы велись по 240 городам и поселкам. Аналогичные организации были созданы на Украине ("Гипроград" УССР) и в других республиках.

Особую роль в проектной практике 20-х — начала 30-х гг, сыграл коллектив под рук. М. Я. Гинзбурга в Стройкоме РСФСР. Его деятельность была направлена на разработку социально новых типов жилищ и опробование их в экспериментальном строительстве. Важное значение для нормативного обеспечения проектирования имела работа отдела регламентации архитектурно-строительной и проектной деятельности (под. рук. Г.Б. Бархина) того же Стройкома.В секции социалистического расселения Госплана на основе разработок группы разработок М.Я. Гинзбурга удалось поставить вопрос гораздо шире, включив в качестве объекта экспериментирования широкий комплекс урбанистических проблем.

Большое строительство в годы первой пятилетки, обеспечившее исключительные условия для развития советской архитектуры, поставило на повестку для вопрос о формировании единой направленности ее развития, о разработке основных вопросов теории советской архитектуры. Однако еще задолго до роспуска архитектурных объединений и их слияния в Союз архитекторов СССР обнаружилось превращение организационной структуры архитектурного проектирования в механизм, тяготевший к унификации и централизованному управлению.

Июньский пленум ЦК ВКП(б) 1931 г., рассмотревший вопрос "О московском городском хозяйстве и о развитии городского хозяйства СССР", обязал проектировщиков приступить к разработке научно обоснованного плана развития столицы с учетом первоочередной реконструкции ее центра. Для руководства архитектурно-художественным оформлением Москвы из проектных аппаратов Планземотдела Моссовета, ЦПКиО и Треста зеленого строительства было создано Архитектурно-планировочное управление — АПУ. Так как многие известные архитекторы — И. В. Жолтовский, А. В. Щусев, Н.Д. Колли, И. А. Голосов и другие – еще не состояли в штате организаций, ведя в основном преподавательскую работу и участвуя в конкурсах, АПУ привлекло их к оформлению центральных магистралей Москвы. Кроме того, 10 бригад архитекторов приступили к разработке конкурсных проектов перепланировки города.

Решение вопроса о вовлечении всех архитекторов в работу государственных организаций требовало дальнейшей реорганизации проектного дела, связанной с переходом архитектурного проектирования от самостоятельной выработки норм и образцов к реализации вновь заданных норм и образцов, формированию единой направленности образного строя архитектуры. Как известно, заключительные этапы конкурса на проект Дворца Советов четко определили и эту направленность, и характер ее позитивной оценки. Следующей задачей было закрепление нового стереотипа в профессиональном сознании как нормы проектного мышления – соответственно на Моспроект возлагалась задача создания образцов советской архитектуры (всего двумя годами раньше Моспроекту было предложено типизировать: промышленное строительство – на 30%, жилищное – на 98%, клубное – на 100%; максимально типизировать проекты школ, детских садов, яслей, кинотеатров, амбулаторий, гостиниц, прачечных и бань). Хотя типовой проект тоже является образцом, между ним и "образцом архитектуры" огромное качественное различие (см. главу 2), поэтому, естественно, что Моспроект, структура которого при создании была полностью ориентирована на обеспечение экономичности массового строительства, был подвергнут существенной реорганизации.

Было создано несколько мастерских, штаты которых твердо не устанавливались. Мастерским было разрешено выполнять такое число проектов, которым архитекторы могли реально обеспечить высокое качество (в отличие от индустриально-поточного характера загрузки в первоначальной структуре). Во главе мастерской стоял непременно автор проекта (в отличие от новейших организационных структур), художественное руководство Моспроектом возлагалось на Совет, где руководители мастерских сами разрешали все вопросы творческого характера. Идея проекта "в карандаше" представлялась на обсуждение комиссии Совета, и в случае одобрения проект доводился до эскизной стадии, после чего вновь коллективно рассматривался (обычной была практика соревнования нескольких мастерских). В организационной структуре реорганизованного Моспроекта легко опознать принципы архитектурно—художественной мастерской Моссовета 1918 г., настойчиво проводившиеся в жизнь И. В. Жолтовским.

Возрожденная в Моспроекте установка на авторство архитектурного произведения — произведения искусства была утверждена постановлением Моссовета о прикреплении к лучшим зданиям памятных досок с именами архитекторов и строителей.