В начале 40-х годов иностранным компаниям, главным образом американским, принадлежало

В начале 40-х годов иностранным компаниям, главным образом американским, принадлежало

Накануне и в годы Второй мировой войны Куба занимала особое место во внешнеполитических планах США. «Эта страна, - подчеркивала газета «Вашингтон пост», - имеет для нас жизненно важное значение по нескольким причинам. Во-первых, она очень близко расположена от Флориды и стратегически удобна для охраны Панамского канала со стороны Атлантического океана, во-вторых, туда мы вложили инвестиций больше, чем в любую другую страну Латинской Америки, наконец, в мирное время Куба является нашим лучшим торговым партнером среди всех латиноамериканских стран.

В 1938 г. ²/₃ кубинского импорта и 75,9 % экспорта приходилось на долю доброго соседа».

В 1940 г. инвестиции США на Кубе составили 560 млн. долл. (2-е место в мире после Канады).

Из них 241 млн. долл. были вложены в сельское хозяйство, в основном в сахарную промышленность, что превышало половину всех капиталовложении США в сельское хозяйство других стран мира (432 млн. долл.).

В годы Второй мировой войны сахар стал продуктом исключительной важности как из-за своего прямого назначения, так и благодаря его использованию его для производства спирта, синтетического каучука, взрывчатых веществ. В этот период в странах Европы и Азии производство сахара сократилось почти на 10 млн. т. Прекратили поставку его в Соединенные Штаты Филиппины. В этих условиях кубинский сахар приобрел первостепенное значение для экономики и оборонной промышленности США.

С 1942 по 1947 гг. Куба поставила в США 20 млн. т. сахара, что позволило Соединенным Штатам не только удовлетворить половину своих потребностей, но и реэкспортировать 2 812 090 т. сахара в другие страны.

Американские деловые и политические круги всеми средствами старались поддерживать низкие закупочные цены на кубинский сахар. Хотя себестоимость производимого в США свекловичного сахара была выше этих цен. На каждую робкую попытку кубинских сахаропромышленников увеличить закупочные цены Вашингтон отвечал отказом, лицемерно мотивируя его боязнью инфляции на Кубе. В то же время американские бизнесмены непрерывно увеличивали цены на предметы кубинского импорта. Примером неравноправного торгового партнерства между Кубой и Соединенными Штатами служит такой факт: с ноября 1941 по май 1944 г. сахар продавался США по одной и той же цене (2,65 сентаво за фунт); между тем американцы в тот же период увеличили цены на многие импортируемые Кубой товары первой необходимости в следующих размерах: рис – на 205 %, масло сливочное – на 62, мука – на 24, горох – на 67, фасоль – 61, лук на 208, уголь – от 41 до 54, нефть – на 52 %. Возросли цены и на другие предметы импорта Кубы.

В послевоенный период Куба стала играть еще большую роль как рынок сбыта американских товаров. Так, например, в 1947 г. она занимала 6-е место в списке крупнейших импортеров после Канады, Мексики, Аргентины, Великобритании и Франции.

В 40-х годах под контролем американских компаний оказались вся горнодобывающая промышленность, телефон, телеграф, 50 % сферы обслуживания, все предприятия по выработке электроэнергии; 79 % горючего, потребляемого на острове, поставлялось американскими нефтяными концернами.

Примером безраздельного хозяйничанья США в кубинской экономике может служить история с кубинским никелем. Со вступлением Соединенных Штатов во Вторую мировую войну резко возросли потребности американской оборонной промышленности в этом важном стратегическом сырье. В начале войны американская компания «Фрипорт салфэ компани» образовала на Кубе филиал по добыче никеля «Никаро никель компани». В 1943 г в районе Никаро были подготовлены карьеры, а в следующее году США получили первые 3 тыс. т. кубинского никеля. В 1945 г. добыча никеля возросла до 16,1 тыс. т. В первом послевоенном году она сократилась, а в 1947 г. завод в Никаро был закрыт совсем. Никель Кубы оказался в стратегическом резерве правительства США. Назывались различные причины прекращения добычи никеля: и падение спроса на него, и высокая себестоимость. На самом деле причина крылась в острой междоусобице бизнесменов – поставщиков никеля на мировой рынок, в стремлении оградить от конкуренции кубинского никеля канадскую компанию «Интернэйшнл никель компани», значительная доля акций которой после Второй мировой войны в руках военно-промышленного комплекса США. Только в разгар корейской войны шахты Никаро вновь начали функционировать.

Американские компании, вкладывая свои капиталы за границей, преследовали в основном три взаимозависимые цели: 1) обеспечить долгосрочные перспективы получения прибыли; 2) укрепить позиции на рынках; 3) максимально увеличить оборот. В 40-50-х годах с наибольшим эффектом эти цели были достигнуты на Кубе. Французские экономисты К. Гу и Ж.-Ф. Ландо попытались определить степень зависимости стран мира от американского капитала. За показатель зависимости они взяли отношение суммы прямых капиталовложений США в данной стране к валовому национальному продукту этой страны. Для большего удобства классификации они установили пять степеней зависимости от капитала Соединенных Штатов. Высшую из них, «колонию» с показателем зависимости 30 % и более возглавили в 1950 г. Куба (33,2 %) и Венесуэла.

Экономическая экспансия США вела к усилению всесторонней и прежде всего политической зависимости Кубы от Соединенных Штатов.

По подсчетам известного кубинского экономиста Р. Сеперо Бонилья, доходы американских компаний на Кубе составляли 700 млн. долл. каждые восемь лет. Постоянная утечка долларов в сейфы Уолл-стрита прежде всего отражалась на положении трудового народа, увеличивала его обнищание.

Согласно переписи 1943 г., взрослое население Кубы (имеется в виду все население страны старше 13 лет) насчитывало 3 246 358 человек. Из них в промышленности, сельском хозяйстве и государственном аппарате были заняты 1 520 851 человек, которые распределялись следующим образом:

крестьяне и постоянные сельскохозяйственные рабочие	621 799
неквалифицированные рабочие	260 279
квалифицированные рабочие	192 861
интеллигенция и инженерно технический состав	56 598
служащие, торговцы и работники сферы обслуживания, собственники и управляющие и высокопоставленные чиновники	130 716
из них иностранцы	24 130
армия, полиция и правительственная администрация	28 525

Такая пропорциональность между составными частями кубинского общества в основном сохранилась и в 50-х годах.

В годы войны и в послевоенный период, несмотря на некоторое оживление в промышленности, главным образом, горнодобывающей, кризис кубинской экономической структуры продолжал прогрессировать. Основным показателем кризиса была застывшая на уровне 1925 г. производство сахара, тогда как население страны с того времени почти удвоилось.

В середине 40-х годов вся обрабатываемая площадь Кубы была занята такими культурами, как сахарный тростник – 56 %, кукуруза – 9,1, кофе – 4,5, бананы – 4,1, табак – 3,4, фасоль – 3, юкка – 2,9, рис – 2,9, другие культуры – 14,1 %. Будучи аграрной страной, Куба была далека от обеспечения своих потребностей в сельскохозяйственных особенно в рисе и фасоли, которые являются основными продуктами питания кубинцев. Более половины обрабатываемой площади под одной культурой – это не только результат огромного значения сахарного тростника для экономики страны, но и следствие очень низкого агротехнического уровня, отсутствия ирригационной системы, низкосортности кубинского сахарного тростника, который по урожайности занимал предпоследнее место в мире. Это видно из следующих показателей: 205,53 т. сахарного тростника с 1 га получали на Гавайских островах, 158,34 т. – в Перу и только 39,17 т. – на Кубе.

Монокультурный характер кубинской экономики приводил к большим импортным операциям.

По объему импорта на душу населения в 1948 г. Куба занимала 2-е место в Латинской Америке после Венесуэлы (соответственно 102,15 и 186,54 долл.), и хотя эти страны занимали те же места и по объему экспорта и по объему экспорта на душу населения, (137,47 и 246,44 долл.) было совершенно очевидно, что кризисное состояние, в котором находилась сахарная промышленность Кубы, чревато для народа тяжелыми последствиями.

Из года в год почти треть самодеятельного населения оставалась без работы. Огромной была и армия полубезработных, особенно среди сельскохозяйственных рабочих. По данным сельскохозяйственной переписи 1946 г., на Кубе имелись 53 693 постоянных и 444 251 сезонных сельскохозяйственных рабочих. Из них только 6 % работали более девяти месяцев в году.

В среднем сельскохозяйственные рабочие были заняты на производстве 123 дня. Их заработная плата колебалась от 33,90 до 59,93 песо в месяц. Но даже эти незначительные доходы могли иметь далеко

не все. В стране существовала огромная диспропорция в доходах эксплуатируемых и эксплуататоров.

В 1943 г. 300,2 тыс. человек имели годовой доход 80 песо, 343 тыс. 120 песо, и в то же время 6 тыс. 700 человек получали в год 6512 песо и выше.

В некоторых работах зарубежных ученых на все лады превозносится якобы высокий жизненный уровень кубинского народа в 40 – 50-х годах. Действительно, годовой доход на душу населения был тогда на Кубе одним из самых высоких в Латинской Америке. Например, в 1947 г. по этому показателю Куба занимала 2-е место после Аргентины (341 и 349 долл. соответственно). Но правомерно ли, сравнивая 103 песо на душу населения в 1939 г., говорить о кубинском «чуде»? Сопоставление годовых доходов с ростом показывает, что реальный доход вырос за эти годы весьма незначительно и оставался низким (в песо):

Год	Годовой доход на душу населения	Реальная покупательная способность песо по ценам 1939 г.
1939	103	103
1945	228	114
1946	261	129
1947	341	145
1948	341	134
1949	307	137
1950	322	131

Абсолютное большинство кубинского народа проживало в условиях крайней бедности. Это относилось прежде всего к крестьянам, сельскохозяйственным рабочим, неквалифицированным и малоквалифицированным рабочим, полубезработным и безработным.

Примерно половина детей дошкольного возраста была лишена возможности получить образование. Ощущалась острая нехватка преподавателей. В 1943 г. на 9515 учителей приходилось 1 008 254 ученика.

В провинциях Камагуэй и Ориенте на одного преподавателя приходилось от 169 до 201 учеников.

В 40-х годах на Кубе работали всего лишь 5 тыс. врачей. В отдельных районах провинции Ориенте, например, на одного врача приходилось 8500 жителей.