Минус размер. Новая безопасная экспресс-диета
Обвинение № 12: диеты без голода не бывает
жүктеу/скачать 3.19 Mb. Pdf көрінісі
|
| Обвинение № 12: диеты без голода не бывает
Подавляющее большинство людей убеждено в том, что на любой диете обязательно придется терпеть муки голода. Ну что же, поговорим о голоде? Я категорический против лихих «кавалерийских подходов» в виде голодания. Можно запереть толстушку в одиночную камеру, и через месяц она оттуда выйдет худая, как бразильская манекенщица. И что? Да она при первой же возможности стремительно набросится на поднос с гамбургерами! Каждый раз, прибегая к ограничениям в еде, вы неизбежно и вполне сознательно заталкиваете себя в «клетку», где вам позволено есть ровно столько, чтобы не умереть с голоду. Но очевидно, что в таком «карцере» нельзя сидеть вечно. Рано или поздно вы «взрываете стены тюрьмы» и набрасываетесь на еду. Тысячи людей постоянно выбирают этот путь. Они добровольно сажают себя в «тюрьму» очередной диеты и терпят суровые правила, которые сами себе устанавливают. Терпят ровно столько, насколько хватает сил, после чего, вырвавшись на свободу, быстро наверстывают упущенное, ведь любой запрет оборачивается непреодолимым наваждением. А самый простой и часто единственный способ избежать наваждения – это ему поддаться. И вот тут, что называется, «срывает крышу». Одна женщина рассказывала мне на приеме: «Очнулась я на кухне среди горы фантиков от конфет. Плачу, ругаю себя, но ем и ем!» Подобная практика приводит к циклическому чередованию жестких ограничений и запойного обжорства. Вся жизнь превращается в упорную борьбу то с весом, то с соблазнами, в нескончаемую череду побед и поражений, утоления желаний и самобичевания. Рано или поздно наступает момент, когда мысль о любом, даже минимальном ограничении начинает восприниматься как полное лишение свободы, как утрата прав. Может, поэтому, перед тем как снова сесть на диету, многие люди устраивают себе пир горой: они едят больше, чем нужно, едят впрок, чтобы потом «в тюрьме» было что вспомнить. Но ведь стены этой тюрьмы мы строим сами своими бескомпромиссными решениями: «Я должна», «Я обязана», «Мне не разрешается», «Я не могу» и «Я больше никогда не буду». Запрет всегда порождает зависимость. А та приводит к революции и свержению диктатуры, которые затем сменяются новым запретом, и т. д. Любая попытка контролировать склонность к перееданию, порожденную зависимостью, совершается путем отрицания свободы выбора: «У меня нет выбора, я должна постоянно себя ограничивать!» Большинство из нас боятся, что, если у них будет свобода в выборе пищи, они будут постоянно переедать. Поэтому, желая взять переедание под контроль, они сознательно лишают себя свободы выбора. А ведь отрицание свободы выбора – это отрицание ответственности за него. Вполне очевидно, что есть больше, чем нужно, нас заставляет голод. Многие из тех, кто стремится похудеть, воспринимают чувство голода как верный признак того, что организм испытывает дефицит калорий, а стало быть, должен терять вес. Но оказывается, голод голоду рознь. Так что же такое голод? Я бы сказал, это диктатор, этакий безраздельный властитель. Безжалостный и всемогущий. Один из трех базовых витальных мотивов. Все в этом мире обусловлено тремя желаниями. 1. То, что можно съесть. 2. То, от чего нужно бежать. 3. То, с чем можно совокупляться. В основе мотивации любых поступков – хотим мы того или нет – заложены именно эти цели. Как бы мы ни скрывали и ни камуфлировали свои желания, но «если долго, долго, долго, если долго по дорожке топать, ехать и бежать», в итоге во что-то из этого списка обязательно упрешься. Хотя, скажу вам по секрету, самое главное отличие этой диеты от всех других: на ней вы не будете голодать! Голод – сильнейшее, порой неконтролируемое желание есть. И желание это порождается не только нашей физиологией и реальными потребностями организма, но и психологией. Решение проблемы избыточного веса почти всегда осложняется тем, что голод со временем замедляет метаболизм, и тем, что мы зачастую упрямо пытаемся утолить психологический голод физической пищей. Так что от этой темы нам, пожалуй, не уйти. |