Глава 8
- А это что? Посмотри, какая коробочка...
- Нет, не так. Поверни ее...
- Как это открыть?
- Дай я попробую...
Принцессы щебетали у столика с загадочными для них миниатюрными баночками, тюбиками и кисточками.
Я же, выбитая воспоминаниями и из этой комнаты, и из этого дворца, и вообще из этого времени вглядывалась в незамеченное прежде простенькое, но элегантное колечко, покоившееся на дне косметички.
Огромный зал аэропорта. Заваленные дорожными сумками коляски. Невысокого роста мужчина с начи-нающими седеть волосами, собранными сзади в короткий хвостик, оборачивается, улыбаясь. У него мелкие, но приятные черты лица:
- Летисия, тебя ждет сюрприз.
Мы подходим к стойке регистрации. Багаж – объем-ная красно-коричневая сумка благополучно отправ-ляется в путь.
- Ну, что? По кофе с сигаретой?
Он, поддерживая меня под локоть, ведет к столику кафешки. Рядом расположилась многодетная семья. Судя по одежде – кипа на голове у мужчины с пейса-ми и черный костюм, длинная до пят юбка и наглухо прикрывающая все видимые части тела блузка у женщины с закрученным платком на голове – догады-ваюсь о пункте их полета.
Женщина пытается успокоить расшалившихся де-тей:
- Мойше..., - дальше следует загадочный для меня язык иврит.
- Хани...
- Сигаль...
Она что-то им наставительно внушает, но при этом гордо оглядывает соседние столики, взглядом при-глашая присутствующих полюбоваться на ее малы-шей.
- Я думаю, тебе это понравится, - он протягивает мне бархатную черную коробочку.
Я открываю ее, зная, что там увижу. Кольцо. Изящное, с маленькой бриллиантовой капелькой.
- Патрик!
- Молчи. Вернешься из Мадрида, поговорим. А это, - он кладет на столик тоненькую книжечку, - для расширения кругозора, чтобы не скучно было в полете.
"Тайна чисел" меня не особенно интересует.
- Шарона...
Мне нравятся имена этих кукольно одетых деток.
- Сестра Лаура, а это для чего?
Я, замороженная возникшей картинкой, не сразу вникла в суть обращенного ко мне вопроса и непонимающе уста-вилась на протянутый Каталиной тюбик.
- М-м-м... это маска для лица.
- Маска? Что это значит?
Я, наконец, с трудом и с сожалением расставшись с видением прошлого, продемонстрировавшего и перекатывающуюся картавость родного мне английского языка, отвинтила крышечку тюбика.
- Для кожи лица. Чтоб не старилась.
- А такое разве возможно? – Каталина недоверчиво на-хмурилась.
- К сожалению, все возможно в этом мире.
Глава 9
Я подарила девочкам и косметичку, предварительно вынув из нее кольцо.
Изабелла вертела ее, открывая и снова защелкивая.
- А это у вас откуда, сестра Лаура? Никогда не видела ничего подобного. Очень удобный мешочек, не правда ли, Ката?
- И мешочек, и все эти коробочки. А особенно мне по-нравилась кисточка для ресниц. И, посмотри, Бель, этот ящичек для белил гораздо удобнее, чем твои...
Тут она прикусила язычок, чуть не проговорившись. Ага, мои принцессы втихую от папеньки, борющегося за чистоту рядов, балуются изобретениями местных парфюмеров. Весьма полезное для меня открытие.
Сестры не были похожи. Если Изабелла блистала яркой броской и совершенной красотой, то Каталину можно было бы назвать "серенькой мышкой" по сравнению с ней, если бы не частая смена настроения - то смешливо-озорного, разбивающего чопорную холодность, то вдруг задумчиво-меланхоличного, от чего она походила на полевой цветок - незаметный, но ужасно милый.
Принцессы ожидали ответа.
- Ну... , - я растерялась. Ответ не приходил. Вот к чему может привести одна маленькая оплошность, но опрометчивость Каталины подсказала мне выход.
- ... я приготовила все это вам в подарок, Ваши Высоче-ства. По моим эскизам (мысленно я еще раз попросила прощения, но теперь уже у дизайнеров семейства Диор) изготовили формочки и кисточки, - я понимала, что, чем дальше буду завираться, тем больше вопросов мне зададут, поэтому закруглила тираду, как бы невзначай проговорив, - и я рада, что вам понравилось.
- М-да, - Изабелла моментально сообразила, ЧТО ей понравилось, особенно в свете приколов Инквизиции, и тут же вошла в роль, в одну секунду модифицировавшись из просто девушки в наследницу престола, - мне понравился... портрет... э-э-э...
- Сестры Бениты, - быстро подсказала я, восхитившись ее смекалкой, и поймала удивленный взгляд Каталины, тоже вспомнившей свой сан и показавшей мне взглядом, что по этикету прерывать речь особ королевской крови нежела-тельно.
- Хм, да, Бениты. А... кто твой учитель? Манера письма не напоминает ни одну из известных мне живописцев. Где ты училась? И у кого?
" Если я скажу, что училась в Школе Искусств в Сан-Франциско штат Калифорния, вряд ли это, милая девушка, тебе что-то напомнит. Америка еще не открыта", - подумала и тут же поймала себя на мысли.
Школа Искусств? Калифорния?
Ну, вот и еще крупицы моей исчезнувшей жизни. Я – Летисия, и, предположительно, мой родной город Сан-Франциско, то есть мой родной язык, как ни крути, английский. Откуда тогда я знаю испанский? Моя семья из Испании? Очень интересно. И летела я в Мадрид. Зачем?
Я слишком надолго задумалась.
- Простите, Ваше Высочество, но... у меня нет учителя. Как-то само собой получилось.
- Хм, - Изабелла недоверчиво хмыкнула, - само собой?
Она откинула занавесь черной ткани, опавшей к изно-жию подрамника и обнажившей мое творение.
- Здесь необычная для наших (она сделала акцент на этом слове) художников движение света и тени.
Она так и сказала "движение", тем самым поймав мой секрет письма.
- Подойди сюда, - повелительно произнесла девушка, - вот здесь. И здесь..., и везде.
Она указала на те детали портрета, где я использовала прием "наполненности" мазка, что создавало эффект живой ткани. Картина дышала.
- Кажется, дотронешься и, правда, коснешься кожи… м-м-м… Бениты.
Ну, еще бы. Это был мой "конек". Я, единственная на курсе, владела этим секретом.
Мысль пробежала и так же благополучно убежала, оставив мне материал для размышления.
- Ты напишешь мой портрет, сестра Лаура, - без перехода продолжила Изабелла.
Надо было бы быть круглой идиоткой, чтобы не согла-ситься на столь лестное предложение. Кроме того, у меня в голове зародился совершенно фантастический план, который я намеревалась реализовать именно в процессе работы над портретом самой красивой принцессы шестнадцатого века.
Не то, чтобы я хотела примазаться к ее славе, но найти себя, благодаря ей.
Глава 10
Моя первая ночь во дворце. Комната, та самая, куда меня привели, одновременно служила мне и спальней, и столовой, и мастерской.
Изабелла по каким-то причинам не расположена была афишировать меня как личную портретистку, поэтому моя "три в одной" комната находилась так близко к ее апартаментам.
Урсулу приставили ко мне в качестве исполняющей мои желания и требования, что явно не доставило ей удоволь-ствия.
Когда ей это сообщили, она умело скрыла одолевающие эмоции, но по сжавшимся в узкую полоску губам можно было догадаться, что ее злость превысила точку кипения.
Я нежилась в необыкновенно мягкой постели, ощутимо другой в сравнении с моей девичьей кроваткой в келье. Воздушное одеяло из невесомого пуха, белье из тончайшего полотна, прозрачно-струящийся балдахин быстро сделали свое дело, погрузив меня в сон. Надо сказать, я без сопротивления отдалась ему, устав от событий дня.
И, все бы ничего, если бы не настойчиво преследующий меня страх, сопровождающий загадочные цифры в моем сне.
Их ряд бесконечен. Рука неустанно выводит одну цифру за другой. Я пытаюсь их запомнить. Спешу. Сбиваюсь. Начинаю сначала. И опять сбиваюсь.
Проснулась в холодном поту. В голове билась мысль: " Не успею". Куда не успею? Что не успею? Откуда этот страх что-то не успеть?
Я буквально тряслась от ужаса, пережитого во сне. От-бросив одеяло, подбежала к кувшину с водой и, захлебываясь и проливая на себя жидкость, жадно припала к горлышку.
Обессилено опустившись в кресло, попыталась взять себя в руки. Что означают эти цифры? Почему они нагоняют на меня такой несусветный ужас?
Цифры…, цифры…, числа…, чис…
И, вдруг, меня как озарило. Та книга, призванная, по рекомендации Патрика, расширить мой кругозор. Она называлась... что-то, связанное с числами. Ах, да. "Тайна чисел". Мысли лихорадочно запрыгали. Может, это как-то связано с моим сном? Вероятно, я все-таки взяла ее с собой. А, если так, вполне возможно, что и прочла. И... что дальше? А то, что меня чем-то заинтересовали именно те цифры, которые я фиксирую на бумаге в моем сне. Это не может быть совпадением. И что? При чем тут страх? Какая тайна скрывалась в этих цифрах?
Я зашла в тупик. Опять нырнув в постель, попробовала заснуть, но, боясь возвращения сотрясающего тело и душу страха, вздрагивала и просыпалась, уставившись в потолок и изучая тень оконной решетки.
Я чувствовала, что стояла у порога разгадки некой тай-ны. И от того, насколько быстро сумею ее разгадать, зависело… что?
Зная уже, что не засну, закуталась в пух и перья королевского одеяла и вооружилась карандашом.
Так.
… 2 … 5 … 7 …
Нет.
… 2 … 5 … 3 … 7 …
Все не то.
Я задумалась. Этот сон не случайность. Кто-то давал мне еще одну попытку, и еще одну, запомнить цепочку цифр.
Вопрос - зачем?
Глава 11
- Чуть поверните голову влево, Ваше Высочество. Еще чуть-чуть… , да, вот так.
Я делала зарисовки сидящей напротив Изабеллы, когда в комнату буквально влетела запыхавшаяся Каталина.
- Бель… , - она запнулась, увидев меня, - выйди, сестра Лаура.
Ее изменчивое личико приняло высокомерно-холодное выражение, хотя ровно секунду назад оно пылало от воз-буждения и нетерпения.
Я неспешно собрала разбросанные вокруг листы с Иза-беллой в профиль, Изабеллой улыбающейся, Изабеллой вполоборота… .
Каталина все это время, едва сдерживаясь, постукиванием пальчиков по спинке кресла поторапливала меня.
Наконец, я затворила за собой дверь, успев услышать то, из-за чего вышла:
- Он здесь.
Ну, конечно. Тайны Мадридского двора. По-видимому, на сегодня сеанс закончен. Если такими темпами мы будем продвигаться, то к появлению меня на свет в двадцатом веке, наверняка, успеем.
Не задерживаясь, я прошла в свое жилище и… обнару-жила здесь Урсулу, испуганно отпрянувшую от стены с гобеленом, весьма реалистично передающего сценку охоты на оленей.
- Вы заинтересовались искусством гобелена, Урсула? И именно в моей комнате и в мое отсутствие?
Урсула, проигнорировав мое возмущение, просверлила меня ненавидящим взглядом и прошествовала к двери, причем, если бы я не посторонилась, она бы точно смела меня со своего пути.
Чем же все-таки я ей не угодила? Странно.
Сложив листы с набросками на мраморном с позолотой столе, как раз у той самой стены, где я застала " удава", я уже хотела было примерить платье, подаренное мне вышестоящим руководством, как вдруг услышала голоса… за той самой стеной, от которой отскочила Урсула.
Не испытывая каких-либо угрызений совести (надо же выяснить источник чревовещания), приложила ухо к стене, но, кроме невнятного бормотания, не смогла что-либо понять.
Да, но до сегодняшнего дня никто не нарушал мой покой внешними раздражителями. Звукоизоляция здесь была от-менная. Интересно, с чем соседствует эта стена? Я провела рукой по шелковой ткани гобелена и... нащупала выступ. Ровный квадратик. Присмотревшись, поняла, почему поймала Урсулу именно здесь. Кончик рога одного из несчастных оленей, вечно стремящегося удрать от погони, едва заметно отделился от его ветвистой части, и я, зацепив ногтем чуть виднеющуюся трещинку, сдвинула квадратик выступа в сторону, от чего олень и вовсе лишился своей царственности.
Рог камуфлировал аккуратно выдолбленную дырочку, приложившись к которой, я совершенно отчетливо услы-шала:
- … знала, что ей осталось недолго.
Я узнала этот голос. Глуховатый, с хрипотцой.
- Мне очень жаль.
А это Изабелла. Так это ее кабинет. Вот это сюрприз.
- И она попросила передать Вам позаботиться о Лауре.
Снова некто. И картавит.
Это он! Точно! Тот самый Пекарь, внедривший меня в подземные кулуары Мадрида.
Глава 12
Так вот почему я впала в немилость у Урсулы. Она просто-напросто с моим вторжением в эти хоромы лиши-лась возможности узнавать горячие новости прямо, можно сказать, с места событий. Оказывается "удав" – обыкновенная шпионка. Вопрос только в том, кому она передавала подслушанную информацию? Или еще проще – кому насолила Изабелла? И чем ей это грозит?
Я задвинула заслонку, и олень вновь приобрел потерян-ную собственность.
Вернувшись к прерванной неожиданным открытием примерке тяжелого парчового платья с миллионом каких-то добавок в виде корсета, нижних юбок, воротника и накладных рукавов, я раздумывала об увиденном и услы-шанном.
Надо ли мне сообщать Изабелле о найденном "жучке"? Или сделать вид, что я ничего не знаю, и понаблюдать за Урсулой? Или "потрясти" шпионку и выудить из нее сведения? Все эти варианты страдали одним недостатком - я поневоле ввязывалась в придворные интриги, чего меньше всего желала. Мало мне своей проблемы, так я влезала еще и в другую, масштабом покруче.
Подойдя к зеркалу, усмехнулась, рассматривая себя. Типаж Веласкеса.
О ком, кстати, говорил Пекарь? Кто препоручил меня заботам Изабеллы ?
Как ответ на мой вопрос на пороге появилась все та же Урсула, метнувшая взгляд на злополучную стену:
- Ее Высочество инфанта Изабелла требует вас к себе.
Я, предчувствуя, что пребывание у принцессы обяза-тельно будет "законспектировано" вездесущей Урсулой, улыбнулась ей:
- Не могли бы вы подсказать мне, к кому я могу обра-титься с просьбой передать мне ключ от моей комнаты? Если вы не в курсе, я поговорю об этом с Ее Высочеством.
Урсула на миг застыла, вперив в меня неподвижный взгляд (ну, чисто анаконда), и, правильно оценив ситуацию, процедила:
- К вечеру ключ будет.
- Ну, тогда передайте, пожалуйста, Ее Высочеству, что я зайду к ней к вечеру, после того, как получу ключ.
Урсула от ярости покрылась пятнами и, помедлив, выудила откуда-то из складок ее громоздкого платья требуемое, швырнув ключ к моим ногам.
Я не поленилась нагнуться.
Перед кабинетом Изабеллы я остановилась, испытывая непонятное волнение. Мне казалось, что выйду я оттуда уже другая. Приструнив шестое чувство, потянула на себя дверь.
Они сидели за столом, напротив друг друга. Взволнованная Изабелла, нервно перебирающая длинную ниточку жемчужных бус, и мужчина, приблизительно сорока пяти лет, высокий, худощавый ("Не мешало бы подкормить", - отметила про себя), с тонкими изящными запястьями рук, выглядывающих из узких рукавов.
Гость принцессы обернулся ко мне, и я вынуждена была констатировать, что... влюбилась. Окончательно и беспо-воротно.
Глава 13
Серые внимательные глаза, две глубокие морщинки, обрамляющие упрямый рот с ямочкой на подбородке, се-деющие волнистые волосы – он встал, приветствуя меня.
- А вот и сестра Лаура.
Голос Изабеллы звучал где-то так далеко и был таким лишним, что я никак не отреагировала на ее возглас, продолжая тонуть в его серых глазах.
Он чуть склонил голову, тем самым прервав мое погружение, которое вполне могло закончиться кессонной болезнью.
Инфанта знаком пригласила меня приблизиться:
- Дон Керрадо принес нам печальное известие о кончине сестры Френсис.
"Мне недолго осталось", - я помнила ее слова и свое предчувствие, что не увижу ее больше. Мне искренне было жаль мою аббатису, на время укрывшую меня от сует и проблем этого мира.
- Но... я не смогу отпустить тебя, сестра Лаура, с ней проститься. Ты нужна мне здесь. Это, - инфанта придвинула ко мне запечатанное письмо, - ее послание тебе. Возьми и можешь идти.
Последнее обращение Френсис ко мне неожиданно для меня ушло на второй план. Первый заполнил Керрадо.
- Я могла бы поговорить с вами?
Изабелла изумленно вскинула брови:
- Сестра Лаура, я же сказала, ты свободна.
- У меня всего один вопрос.
Я шла ва банк. Еще секунда, и меня бы вышвырнули без сожаления. И никакие Диор или "наполненности" мазков не помогли бы. Перечить принцессе? Но эта встреча могла оказаться последней. Где бы я его еще увидела?
Меня спас Керрадо:
- Я слышал, у Вас завтра охота, Ваше Высочество?
Инфанта переключилась на предмет, более достойный ее внимания, чем присутствие какой-то рисовальщицы. Она подхватила столь животрепещущую для нее тему, дав мне возможность с миром удалиться восвояси.
Но, в любом случае, я дала ему понять, что мне есть о чем с ним поговорить, хотя особой надежды на то, что он поддержит мою инициативу, не было.
Вернувшись к себе, я вскрыла печать. Письмо, поместившееся всего лишь на одной страничке, заставило меня призадуматься:
Сестра Лаура,
Бог призывает меня к себе, но, прежде чем уйти, я хотела бы открыться тебе и предупредить.
Ты была спасена Алехандро Керрадо, моим братом. Он с детства был отмечен Богом. Его Божественный дар в предугадывании событий. Но для всех он еретик , за-ключивший союз с дьяволом. .Узнав, что он помог тебе скрыться от наших братьев по ордену, я пришла в него-дование. Я сама, да и он, подвергались опасности расследования обстоятельств твоего появления в монастыре. Но он ведь мой горячо любимый брат, невинное создание, проклятый людьми за его дар. Я не могла ему отказать. Да и ты была в таком состоянии, что я не хотела взять на себя грех не помочь тебе.
Я не знаю, откуда ты пришла к нам, и кто ты на самом деле. Но я поняла, что ты просто запутавшееся дитя. Не знаю, в чем и почему. Но ты нуждалась в приюте, и наш монастырь его тебе дал.
Доверяя тайну о моем брате, Господом нашим умоляю тебя, сестра Лаура, никому не открываться. Я вынуждена была тебе все поведать, чтобы предостеречь упоминать где-либо обстоятельства твоего появления в монастыре и его имя.
Ведь его некому будет теперь защитить, что я и делала все эти годы.
В свой последний час я молюсь за тебя сестра Лаура, и за моего Алехито.
Padre Nuestro,
No nos metas en tentasion,
Mas libranos del mal,
Por todos los siglos.
Amen.
Кроме письма, в пакете я нашла и аккуратно сложенный шелковый платочек с монограммой "К".
Глава 14
- Я же предупреждал вас идти только прямо, никуда не сворачивать. Как случилось, что вы заблудились?
Я, вся во впечатлениях от письма Френсис, отстраненно подняла глаза на источник прозвучавшего вопроса. Але-хандро, не переступая порог комнаты, улыбался, ожидая, пока я дочитаю письмо его сестры. И он мало соответство-вал моим представлениям о зрительных и слуховых гал-люцинациях.
- Я помешал вам, сестра... Лаура?
Опешив от неожиданности, я молча взирала на него, понимая, что количество его вопросов ко мне накапливается, и я рискую показаться невоспитанной, оставив их без ответа.
- Вовсе нет, - придушенный сомкнувшимися голосовыми связками ответ, тем не менее, удовлетворил моего неожиданного гостя, и он, посчитав его, видимо, приглашением войти, аккуратно прикрыл за собой дверь.
И тут я засуетилась.
- Прошу вас.
Зашуршав юбками, я заметалась по комнате, не зная, где усадить дорогого гостя, но он, невозмутимо проследив за моими "восьмерками в воздухе", решительно остановил потуги на гостеприимство:
- Вам не кажется, что во-он то кресло именно то, где я могу присесть?
- Да, да, конечно, - я вслед за ним оценивающе взглянула на указанный предмет.
- Странно, но кресло рядом тоже довольно удобно, - Алехандро похлопал по сиденью, как бы проверяя его прочность, - ну, вот, полдела сделано. Место для беседы найдено.
Он, явно, подтрунивал надо мной, при этом оставаясь абсолютно серьезным.
Я послушно села напротив него, несколько ошарашенная таким быстрым развитием событий - мое желание с ним поговорить не просто поддержалось, а осуществилось почти без промедления.
- М-может вы хотите... (чуть не ляпнула "кофе", но вовремя сообразила, что и это слово, и тем более сам напиток пока пребывают каждый на своем месте, то есть далеко за пределами этого места, а главное, времени) ... что-нибудь выпить?
- Да, но не здесь, и не сейчас. Так, какой у вас ко мне вопрос?
Мне было весьма неудобно признаться моему спасителю, что все вопросы улетучились в тот же момент, когда до меня, с небольшим запозданием, наконец, дошло, кто мой гость, поэтому мне стоило немалых усилий их восстано-вить.
- М-м..., спасибо.
- Не понял, - Алехандро усмехнулся.
- Спасибо вам. Если бы не вы, не представляю, что бы случилось, если бы эти монахи схватили меня.
- Зато я представляю, поэтому вы сейчас здесь.
- А как вы оказались в том тупике?
- Я думаю, что разочарую вас, но совершенно случайно. Я собирался как раз из него выйти.
- А почему вы решили, что меня надо спасать? Может, я просто заблудилась в незнакомом мне городе?
- Хм, ваше стремление во что бы то ни стало просочиться сквозь стену, к которой вы приросли, странные предметы, которые вы так нежно прижимали к себе, не желая с ними расстаться ни при каких обстоятельствах. Наконец, увесистый булыжник, который вы, вероятно, хотели использовать не для забивания гвоздей. Этого вполне достаточно, чтобы понять, что тупик не являлся целью вашего пути. Скорее наоборот, вы страстно искали из него выход. Я вам помог его найти.
- Исчерпывающе, - я рассмеялась.
- Френсис поведала мне о ваших приключениях, - его лицо омрачилось.
- Расскажите мне о ней, - моя просьба не была праздной, я, действительно, знала о ней очень мало.
Алехандро задумался, и неожиданно улыбнулся.
- Она моя сестра. И старше меня намного. Наши родите-ли уже и не предполагали, что я могу появиться на свет. Их я почти не помню. Френсис... заменила мне всех.
Алехандро подошел к окну, и его худощавая высокая фигура контурно обозначилась в ореоле рассеивающегося солнечного света. Он чуть горбился.
И я почувствовала к нему вдруг такой прилив нежности, что мне пришлось себя безжалостно ущипнуть, чтобы вы-звать отлив, более уместный в данной ситуации.
Он повернулся ко мне:
- Откуда вы?
- П-простите? – вопрос застал меня врасплох.
- Я пытался собрать о вас сведения, но такое впечатле-ние, что вы свалились с неба.
Голос стюардессы:
- Чай, кофе, сок?
Я качаю головой. Пережженный кофе, принятый в аэропорту, до сих напоминал о себе горьким прив-кусом.
Я роюсь в сумочке в поисках снотворного. Не от страха высоты, просто чтобы время прошло быстрее. Это я сама себя так успокаиваю. Да подумаешь, пропасть под моими кроссовками. В любом случае - земля, не бездонное же пространство.
|
