Н. В. Гоголь «Вий» Глава 1

Гена же со Стасом отнюдь не ограничились инвестициями. На них лежали закупка товара и собственно торговля. Может показаться, что друзьям приходилось попотеть, но не тут-то было. Закупка происходила так. Один из компаньонов оставался торговать, а другой клал в карман деньги, брал тележку вроде тех, что используют носильщики на вокзалах, и ехал на рынок. Именно так, с тележкой, потому что до места закупки – небольшого оптового рынка – было не более трехсот метров по пешеходной аллее.

Поначалу ребята даже сомневались в смысле выбора места. Какой же дурак станет покупать у них, если тут же, рядышком, все те же яства продаются ощутимо дешевле? Сомневались до последнего момента, не смотря на заверения Валентина. Оказалось, бывалый торговец прав, предрекая сказочные обороты. Никто не шел на рынок; столовались в палатке.

Фокус в том, что палатка их стояла на пути к огромному торговому павильону бытовой техники. Стояла точно на перекрестке: прямо пойдешь - прибор купишь, направо пойдешь – попадешь на продуктовый рынок, налево – туалет. С раннего утра народ тянулся в павильоны, торопясь выбрать и отхватить необходимое, желанное, заказанное. Основная масса людей, составлявших этот поток, состояла из людей приезжих или транзитных. Времени мотаться по столице в поисках и сравнениях у них не имелось. Им бы ухватить, что задумано, а потом успеть на поезд до родного дома. Понятное дело, что деньги народ вез с запасом, ибо скупой платит дважды: не хватит сегодня пятидесяти рублей на видеодвойку, и придется приезжать в столицу еще разок. Не накладно ли? Так что поутру народ топает мимо, вытянув шеи, как заприметившие долгожданный оазис верблюды. Мало кто оставляет в кассе денежку. Зато на обратном пути, счастливая публика, груженая коробками «мал мала больше», с удовольствием делает остановку у красочной витрины. Почему нет? Дорогая покупка налицо и требует немедленного обмытия. Деньги остались. Время до поезда есть. Ну кто потащится с плазменным телевизором на какой-то там оптовый рынок? Кто будет думать об экономии пары червонцев, если только что потрачено две годовых зарплаты, и душа криком кричит, требуя праздника?

Так что примерно к полудню возле палатки начинал клубиться народ, а к обеду нередко сколачивались и очереди. Человеку все равно где стоять со своей коробкой, давая рукам отдых: в очереди за пивком или не в очереди. А только в очереди за пивком стоять веселее. Опять же, кому-то на радостях прикрючивает до ветру, и он оставляет товарища с покупкой на описываемом перекрестке и бежит, на ходу теребя пряжку ремня или выпутываясь из подтяжек, в сторону, противоположную рынку. Возвращается он, облегченный, а товарищ его уже празднует: как тут устоять, если стоишь перед сияющей витриной? Ну, а дальше цепная реакция, и через полчаса оба в дым пьяные идут в сортир, оставив свое приобретение на милость проходящих…

Думаете, не бывает так? Еще как бывает! Забегая немного вперед, расскажу один случай. Где-то на исходе второго месяца приключился с Геной этот казус. Считается, что с Генкой, потому что он стоял за кассой. Подошли к палатке два здоровенных лесоруба. По всему видать, что сибиряки, что работяги. У того, что платил, кулак еле в окошко пролез за сдачей, а окошко не то, что на заправке: и коробку конфет приходится просовывать, и бутылку «девоншира» в подарочной упаковке. В общем, мужики – оглоблей не собьешь, кабаном не накормишь. Подходят, ставят на асфальт здоровенную коробку «Томсон». То ли телевизор исполинский, то ли двойка с DVD. Понятно, что купили, очевидно, что собираются обмыть.

- Что есть, - спрашивает первый лесоруб Шаляпинским голоском, - чтобы душа развернулась?

А надо вам сказать, что провинциальный покупатель необычайно падок на всякую экзотику. Никаких там отечественных продуктов перегонки или брожения признавать не желает. Для полного праздника им мало импортной техники. Им еще требуется полирнуть аппарат импортной байдой позабористее. Так что на удивление бойко шло на этом перекрестке виски, активно раскупался джин, пользовались спросом дорогие европейские водки во всяких там термосах, кубах и «шишках». Дамы, улыбаясь золотыми коронками, употребляли ликеры и всякие тошнотворные рислинги.

Так что на вопрос о душевных алкоголях, Генка ответил широким жестом, указав на левую сторону витрины, где выстроилась неслабая даже для центрового маркета галерея.

Лесоруб скользнул по ярким этикеткам.

- Ну, а сам что посоветуешь? – спросил он, хмурясь от такого обилия.

- Ну… если предлагать для серьезных людей… - Гена собрал на лбу вертикальную складку, чуть не до макушки, хотя давно уже решил, что впарит сибирякам. – Могу порекомендовать вот эту фляжку. «Коскенкорва». Производство Финляндии. Весьма душевная вещь. Шестьдесят оборотов, но пьется…

Гена состыковал большой и средний пальцы колечком и выразительно чмокнул эту фигуру.

- Ты нас градусом не стращай, хлопец, - пробасил сибиряк, заставив витрину мелодично звякнуть. – Слыхал, небось, от ваших сатириков про наши коктейли? А вот чтоб мягко шла – это дело. Давай, эту курву курляндскую. Стаканчики есть? Два. Закусить чего дашь?

- Вот с закусками у нас… - Гена изобразил огорчение. – У нас печенье всякое, конфеты, рулеты. Год пытаемся шашлыки оформить, но все никак не разрешают.

- Шашлыки… - задумчиво кивнул сибиряк. – Ну, давай тогда запить… пивка светлого. И вон, картошку жареную.

Гена выдал товар. Даже за стаканчики не взял, потому как «Коскенкорва» любую тару окупала.

Когда сибиряк отошел к столику, подал голос Стас, наблюдавший эту сцену из глубины палатки:

- Сейчас напьются в сиську и забудут свой агрегат…

- Не напьются, - не согласился Гена. – Это крепкие парни, не чета гватемальцам и янкам. Они спирт с пивом мешают один к одному: одна канистра спирта на одну бутылку пива. Гордость нации и потенциал республики.

В торговой суете, выдаче сдачи и расставании с товаром прошло минут десять, и на прилавок опустился уже знакомый кулак.

- А что еще есть интересного, чтобы душа… и так далее?

И не ощущалось совсем в этом человеке выпитых шестидесятиградусных миллилитров.

- Могу предложить водку «Данзка». Производства Дании. В термосе.

- Что в термосе?

- Водка в термосе, - пояснил Гена.

- Зачем она в термосе? Не, еще за термос платить… давай лучше джин. И пива. Сухарики еще дай, что ли.

- Как скажете.

- Точно напьются! – снова подал голос Стас. – Гад буду, напьются и забудут коробку. Ты смотри там в оба. Как только они отчалят от коробки, свисти, и я рвану к ней…

Спустя еще четверть часа, Гена бросил на Стаса торжествующий взгляд.

- Еще пузырь взяли. Другой джин. Это не те ребята, чтобы свалиться в кювет.

- От кювета и от стилета не зарекайся, - буркнул Стас, не поднимая головы от журнала. – Следи за коробкой.

Потом были еще скотч, снова джин и виски.

А потом Гена спохватился, увидев одного лесоруба, сидящего на бордюре в позе скорчившегося мальчика. Того, что из мрамора. Второй лесоруб в поле зрения отсутствовал. Как и «Томсон». Выскочивший на улицу Стас нарезал два пустых круга по окрестностям и даже наткнулся на второго сибиряка, пытавшегося вернуться из туалета на основную магистраль. Коробки видно не было, и Стас еще долго подкалывал приятеля, переспрашивая его о крепости сибирских парней, цвете нации и опоре федерации.

А еще был случай, когда два кемеровца аккуратно несли мощный музыкальный центр «JVC» по направлению к такси, а к ним прямо в потоке пристроились местные гопники и элементарно оттеснили от японской техники, ненавязчиво продемонстрировав технику Ижевского оружейного завода с глушителем работы неизвестного мастера. Пока гости столицы приходили в себя, бегали в поисках постового, показывали тому свои паспорта и два часа сидели в «обезьяннике», объясняя, почему не имеют временной регистрации, центр уплыл дальше некуда.

А еще был случай, когда пара молодых и теплоухих на вид супругов взяла на прокат электромобиль, оставив в залог плазменную панель. Часа через полтора хозяин электромобиля догадался заглянуть в коробку и найти там доски и несколько кирпичей не самого высоко сорта. Последнее обстоятельство особенно обидно. Уводя такую игрушку, можно было не поскупиться на инвентарь.

А совсем недавно один тип оставил свой телевизор возле постового и побежал то ли звонить, то ли деньги менять. Постовой стоял, стоял, а потом вдруг встрепенулся, вспомнил инструкцию по борьбе с терроризмом и вызвал спецуру. Вернулся тот тип то ли с обмененными деньгами, то ли с новостями родины, а телевизор его уже подрывают на месте, чтобы не вывозить и не подвергать опасности мирных граждан. Кажется, постовому дали медаль. Или премию? Или кто-то вцепился ему в горло, но без особых последствий? Сейчас уже точно не вспомню, хотя и недавно это было. Может, кто читал про это в хронике?

Совершенно не скупясь на буквы, я могу рассказать подобных случаев томов на шесть. Но сейчас речь не об этом. Речь о том, что Гена и Стас удачно устроились в жизни. Никто их не трогал, и оставалось только вовремя превращать излишки оборотных средств в доллары да откладывать их по карманам.