Неспешные прогулки по Киеву Ведёт Анна Борисовна Островская

№ 14. Г-образный дом с проездом во двор был построен в 1887 г. (арх. Казанский) как доходный дом Екат. Никол. Свидерской. Его фасад украшают красивые головки, драконы. Дом является памятником истории. Установленная в 1971 г. черная гранитная мемориальная доска работы архитектора В.Шевченко говорит о том, что в этом доме у своего брата студента Киевского университета Михаила Косача останавливалась в марте-апреле 1889 г. 18-летная Леся Украинка (1971-1913) (рис.1.).

Вокруг брата и сестры организовался литературный кружок "Плеяда". Здесь Леся Украинка вместе со Сливинским переводила Гюго, Мюссе. Она поддерживала связи с давними друзьями – семьями Старицкого и Лысенко.

Младший сын владелицы дома Александр учился в первом классе 1-вой Киевской гимназии вместе с Луначарским. Часто собиравшихся в доме гимназистов Леся называла "голота". Леся всегда тепло вспоминала своё пребывание в этом доме, хотя в 1890 г. она приезжала сюда в ожидании операции на левой руке. Дело в том, что ещё в детстве, живя на Стрелецкой улице, Леся простудилась на катке и у неё начался туберкулёз кости, из-за чего пришлось проститься с мечтой о карьере пианистки. После операции в 1890 г. левая рука Леси усохла – вы, наверно, обращали внимание, что на всех поздних фотографиях Леси левая рука не видна. Об этом приезде мать Леси Олена Пчилка пишет Драгомановой: "Пока что Леся осталась в Киеве, пусть хоть развлечется, так как, возможно, придется ей лежать долго, если ей сделают операцию".

И все-таки о пребывании здесь Леся сохранила самые теплые воспоминания. Через несколько лет она пишет брату из Киева: "Шкода, коли ти не приїдеш на Різдво до мене! Ми б разом послухали солов’їну арфу перед Університетом, подивились би на страшні тополі, і я б знову подумала, що мені 18 літ, що ми живемо на Тарасівській, де у мене на столику проліски стоять, а в хоті рожеве світло, а в серці провісна."

Всё это чудесно, но, как нередко случается в Киеве, мемориальная доска висит не на том доме, где жили Косачи. Они жили не в 4-том доме на Тарасовской 14, а во 2-ом домике №18, которого сейчас нет. Его снесли перед ВОВ и на его месте Осьмак построил дом для работников Трансбуда. Довоенный дом принадлежал семье Сикорских – Василине Федосеевне и её 4-м сыновьям – Василию, Григорию, Андрею и Александру. А познакомились Косачи и Сикорские в Новоград-Волынском. Отец Леси – Петр Антонович Косач был председателем съезда мировых посредников, а секретарем был зять Сикорских – Вышинский. Их связывала не только общая работа, но и дружба. Мать Леси была крестной матерью внучки Сикорских – Натальи. Та часто гостила в доме Косачей, т.к. в 7 лет осталась без матери. Леся учила ее музыке и вышиванию, читала ей книги. Именно поэтому Леси было так хорошо в доме на Тарасовской. А Наталья стала пианисткой Вышинской, дожила в этом доме до 1946 г.

№ 7. 2-3-этажный дом конца 19 века в стиле классицизма с 4-колонным портиком. Здесь располагалось садоводство Освальда Карловича Вессера, а затем садовое заведение Станислава Дедьеха "Рудольф".

В послевоенные годы здесь была закрытая разведшкола, Сейчас тоже какое-то военное учреждение.

№9. Усадьба с 2-этажным домом в стиле Киевский ренессанс до 1913 г. принадлежала семье Жуковцевых, а в 1913 г. ее приобрел сын купца 1-ой гильдии Фридриха Михельсона – инженер Макс Фридрихович Михельсон. Он строит на усадьбе 4 доходных дома № 9а в стиле модерн, выходящие на Владимирскую улицу и образующие внутренние дворы – колодцы. Он строит эти дома по своему проекту в виде замкнутого в каре прямоугольника с окнами, повернутыми в сторону двора- колодца.

В 1910 г. в доме №9 располагалась лечебница Гутштейна на 29 кроватей. В этом доме на короткое время останавливался Сталин, будучи проездом в Киеве.

№11. Школа №92 имени Ив. Франка заняла место дома и сада, где в 1888 г. жил и вел прием "по внутренним болезням" дядя (по матери) писателя Лескова проф. Сергей Петрович Алферьев.

№13. Усадьба №13, где сейчас располагается детский санаторий, принадлежала Елизавете Федоровне Островидовой, а угловой дом №15\48 – жене генерал-майора Иенкен Марии Тимофеевне. В 1900 г. в доме располагалась редакция ж. "Киевская старина", редактором которой был Владимир Павлович Науменко. Был в доме аптекарский магазин и склад Горштейна (во дворе № 15).

В этом доме жил Федор Фердинандович Андерс (1863-1926) (рис. 7) – настоящий фанат воздухоплавания. Он родился в Киеве в 1863 г. в семье токаря завода "Арсенал", закончил реальное и землемерное училища, а высшее образование получил уже в 50-летнем возрасте, заочно закончив КПИ уже при советской власти. Он изучил все летательные аппараты киевских конструкторов и в 1910 г. издал брошюру "Как самому построить аэроплан". Но главным его увлечением стали дирижабли. В 1909-1911 гг. он собственноручно построил первый дирижабль, который назвал "Киев" и в августе 1911 г. совершил на нем первый, хотя и не совсем удачный полет. Это был первый полет дирижабля, созданного в Украине. А к сентябрю 1912 г. на счету Андерса и его сына Владимира было уже 150 полетов. Но тут случилась беда – аэростат загорелся и взорвался. К счастью, это случилось во время стоянки и люди не пострадали. Построить "Киев –2" изобретатель так и не успел: сначала он перенимал опыт на заводах Цеппелина, а потом, вернувшись в Киев, начал работать над каркасными дирижаблями. В 1921-1924 гг., работая в Москве, Андерс сконструировал 100-местный рейсовый дирижабль. Во время НЕПа он основал в Киеве акционерное общество для строительства своих аэростатов, но внезапно умер 31 мая 1926 г. (58 лет). Похоронен на Байковом кладбище.

А в доме №14 жил мой преподаватель проф. Мих. Николаевич Клеошников. Он был зав. кафедрой исторической геологии, был прекрасным специалистом, чудесно читал лекции, но у него был очень высокий, почти женский голос. За 10 лет, прошедшие после окончания Университета, я об этом, конечно, забыла и, когда обзванивала членов Ученого Совета, приглашая его на защиту кандидатской диссертации, попала в страшно неудобное положение, сказав взявшему трубку Михаила Николаевича: "Пригласите, пожалуйста, к телефону Вашего мужа".

№16. 5-этажный доходный дом Гроздовой был построен в начале 20 века (в 1909 г.) в стиле модерн. У дома срезанный угол, над первым этажом вставка с растительным орнаментом.

Дом является памятником истории, так как в нем в 1918-1919 гг. жил Владимир Иванович Вернадский (1863-1945) (рис. 2) (основоположник отечественной геохимии, биогеологии и радиологии, академик, первый президент ВУАН), величайший философ, ученый и мыслитель, которого объявили человеком века (во дворе № 18).

В Киев Вернадский приехал только в 1917 г. К тому времени он был уже сложившимся всемирно известным ученым, ему было 54 г. Его всегда тянула родная земля – в семье были сильны украинские национальные традиции. Его предки были запорожские казаки – прадед был священником в Чернигове. Дед пешком пришел в Москву, закончил медико-хирургическую академию, участвовал в походах Суворова и Кутузова, получил даже награду за переход через Альпы. Затем приехал в Киев, работал в госпитале. Отец Иван Васильевич закончил Киевский и Берлинский университеты, в 28 лет был уже профессором Киевского, а затем Петербургского университетов. После смерти сына, а затем и первой жены от туберкулеза он женился на кузине Анне Петровне Константинович, родом из Переяславля (рис. 3). В этом браке родился сын Владимир и дочери близнячики. Катя и Оля. В кружке "Литература для народа" Владимир Иванович познакомился со своей будущей женой Натальей Григорьевной из рода Старицких. Он сделал ей предложение, но она отказалась, сказав: "Я старше Вас на 2 года и я некрасивая". Он возразил: "Что Вы такое говорите? Я Вас люблю" (рис. 4). Каждое лето Вернадский уезжал в экспедицию, много работал в зарубежных лабораториях и отовсюду посылал ей письма. И, наконец, Наталья Григорьевна дала согласие на брак. Она стала ему верным другом. Они никогда не расставались и он считал себя многим ей обязанным. В 1910 г. они строят в Шишаках на Полтавщине на берегу реки Псёл дачу - дом был построен по проекту Василия Кричевского, к сожалению, ни от него, ни от дачи ничего не осталось.

Вернадский занимал высокое положение – он был профессором Московского университета, членом Государственного Совета России, лидером Партии кадетов. И когда началась революция, тронуть его было невозможно, так как весь мир знал о его открытии – в 1910 г. – за год до Резерфорда Вернадский сделал доклад о радиоактивности – "новом союзнике и защитнике". В 1922 г. Вернадский организовал Радиевый институт, а в 1932 г. на Всесоюзной конференции по радиоактивности продемонстрировал 1 грамм радия.

Когда началась революция, Вернадский с женой от всех беспорядков бежит в Полтаву, где живет его троюродный брат Короленко. Несмотря на разруху, он каждый день записывает в дневнике: "Работаю над живым веществом".

Еще до Октябрьской революции в дневнике появляется запись: "Ведутся разговоры об организации АН в Украине". При гетмане Скоропадском создается комиссия по организации АН Украины, приглашают Вернадского, он приезжает с женой в Киев и поселяется в этом доме на Тарасовской в кв. №7. В 1918 г. при гетмане АН Украины была создана и Вернадского избирают первым её президентом. Условия были трудные. Вернадский пишет в дневнике: "В доме 2º. Спасаюсь в академии" (рис. 5).

Раковский отдает АН Украины здание пансионата Левашовой и Вернадский собирает здесь ученых мирового класса – механика Тимошенко, историка Петрова, арабиста Крымского, экономиста Туган-Барановского. Его квартира на Тарасовской становится штабом АН Украины. Он разрабатывает новую систему образования, которая действует до наших дней, организовывает библиотеку АН, которая входит сейчас в десятку самых крупных библиотек мира, насчитывая более 8 млн. книг.

В 1919 г. власть в Киеве меняется, и Вернадский едет на юг, чтобы встретиться с Деникиным. Он записывает в дневнике: "У всех впечатление, что большевики не надолго", но после разговора с Деникиным, который заявил "Я не допущу украиномании", Вернадский понимает, что АН Украины под угрозой.

В Киеве власти меняются, и семья Вернадского бежит в Крым, а он из Ростова приезжает туда же, с трудом разыскивает семью, но в Ялте он тяжело заболел тифом. Дети уезжают в эмиграцию в Прагу. Сын стал историком в США, дочь стала врачем-психиатром. Жена с трудом выходила Владимира Ивановича. И осталась с ним. Она помогала ему во всем, делала переводы, переписывала его работы. В конце жизни он записал: "Прожили душа в душу и мысль в мысль более 50 лет".

Вернадского приглашают на работу в Симферопольский университет и он пишет в Киев, что не вернется, поскольку в Киеве нет условий для работы. Он становится ректором Симферопольского университета, а потом навсегда уезжает в Россию.

Почему же в ноябре 1919 г. Вернадский уехал из Киева и не вернулся в него? Очевидно, что для этого было много причин. Журналист Коптюх пишет: "Кабинет Вернадского в академии находился напротив Дома учителя, рядом с которым поставлен памятник Грушевскому. Такое впечатления, что эти два гения до сегодняшнего дня противостоят друг другу". Действительно, при личных доброжелательных отношениях они стояли на противоположных позициях. В то время, как Вернадский отдавал все силы на создание АН Украины, Грушевский считал, что это несвоевременно, ненужно, чуть ли не антиукраински – нельзя создавать АН при узурпаторе гетмане, который привел в Украину немцев. Надо искать науку в дальних землях, а пока развивать украинскую идею. Вернадский же считал науку государственно важным делом и готов был сотрудничать с любым правительством, привлекать к работе ученых любой национальности. Поэтому противостояние с Грушевским становится все более и более тяжким.

Потом в Киев снова ворвались большевики, и дела стали совсем плохи. Вернадский в Ботсаду встречается с молодым ученым-славистом и делится с ним своими планами, а тот пишет донос на Вернадского. В газете "Украина" его обвиняют в отсутствии патриотизма, припоминают партию кадетов, участие в Государственном Совете России. Это уже политический донос. Возглавляющий ЧК в Украине Лацис проводит политику красного террора, арестовывает и расстреливает 68 интеллигентов. Вернадский с дочерью (рис. 6) и сотрудниками прячется на биостанции пол Каневом – в Староселье и получает письмо из Киева об опасности возвращения, отправляет семью в Крым, а сам едет к Деникину.

Умер Вернадский в Москве в 1945 г. В последние годы жизни он работал над проблемами ноосферы – взаимодействия биосферы с человеческим умом.

Жилица дома №16 Татьяна Олеговна Петрова рассказала, что со дня постройки дома в 1909 г. в доме жил ее дед – Николай Иванович Волкобой, который работал патологоанатомом в Мариинско-Благовещенской общине.

№19. Дом построен в 1899 г. архитектором Казанским как доходный дом инженера Рафаила Антоновича Рженецкого и является памятником архитектуры и истории, Главный фасад симметрический в стиле ренессанс, на 3-4 этажах пилястры коринфского ордера, увенчанные фигурными фронтонами и башней. Фасад завершает карниз с металлическим парапетом. Декоративная лепка в виде гирлянд и дракончиков в подоконных вставках (не только Яскевич любил дракончиков). С 1913 г. дом принадлежал купцу Срулю Лейзеровичу Эльгарту.

В 1936-1941 гг. в этом доме жил Александр Сидорович Пироговский (1897-1943). До войны он работал учетчиком, а с июня 1941 г. директором лесозавода. Его оставили в оккупированном Киеве для подпольной работы, и он возглавил Зализнычный подпольный райком партии, а с июня 1942 г. – подпольный горком партии. Они спасали людей от отправки в Германию, готовили фальшивые документы, держали связь с Ковпаком, передавали ему документы. Немцы арестовали Пироговского 31 октября 1943 г. и 5 ноября за два дня до освобождения Киева казнили его в гестапо. В 1945 г. ему посмертно было присуждено звание Героя Советского Союза, а с 1976 г. на фасаде дома № 19 установлена бронзовая мемориальная доска с барельефным портретом Пироговского работы скульптора Сабанеева.

№ 20/50. В 1983 г. для сооружения большого шумозащищенного жилого дома №20-50 был снесен ряд небольших домов №№20-26 (во дворе №20),
Дом №20. – 3-этажный кирпичный дом (Галайба, с. 325) был построен в 1890 г. арх. Краусом для английского предпринимателя Доугласа. В доме том жила известная оперная певица и педагог по классу вокала Сантогана-Горчакова.

№ 20. 2-этажный деревянный дом был построен в 1885 г. по заказу чиновника Кашнева (Галайба, с. 324). До 1906 г. принадлежал Анне Николаевне Чубинской, и в нем в 1903 г. в кв. №1 в начале своей 75-летней преподавательской карьеры жил выдающийся математик, проф. Букреев (1859-1962) Борис Якович (Фото 7).

Букреев был старейшим профессором КУ. Он родился во Льгове в 1859 г., учился в Курской гимназии, а в 1883 г. окончил физико-математический факультет КУ. Затем его на 2 года командируют в Берлин и Лейпциг, где он слушает лекции выдающихся математиков. Он стал математиком-универсалом – читал лекции, составлял пособия по различным математическим дисциплинам. Он уделял большое внимание наглядности преподавания, в 1907 г. создал при КУ математический кабинет. Он был одним из основателей и первым преподавателем на ВЖК и КПИ. В советское время он стал живой легендой КУ. В котором работал 75 лет и ушел на пенсию, лишь достигнув 100-летнего возраста в 1959 г. Умер в 1962 г.

С 1906 г. дом принадлежал семье военного врача Никиты Ивановича Манковского. Его сын – Борис Никитович (1883-1962) в 1909 г. закончил медиц. факультет КУ, с 1922 по 1961 г. заведовал кафедрой нервных болезней КМИ, а в 1958 г. основал Институт геронтологии.

После революции в этом доме жил друг Вернадского – правовед, историк, один из основателей УАН Николай Прохорович Василенко (рис. 9), у которого останавливался, приехав в Киев в 1917 г., Вернадский. В годы красного террора его арестовали в 1921 г. сразу после отъезда из Киева Вернадского. Но так как в связи с отъездом Вернадского освободилось место Президента АНУ, его чудом выпустили, и прямо из тюрьмы он попадает в Президенты АНУ. Он создал музей революции в Мариинском дворце. После 1924 г. его сняли с должности Президента, и он работает в КУ даже не профессором, а приват-доцентом. До конца дней оставался под подозрением. Умер Василенко в 1935 г., похоронен на Лукьяновском кладбище.

Тут же во дворе № 20 находилась усадьба Краснокутского. С 1830 по 1881 г. обширная усадьба располагалась по обе стороны нынешней ул. Саксаганского между Тарасовской и Паньковской улицами. Она разделяла улицы Большую и Малую Жандармские, которые только в 1888 г. слились в единую Жандармскую улицу (потом Мариинско-Благовещенскую - Л. Пятакова – Саксаганского). Первым владельцем усадьбы был учитель рисования 2-ой гимназии Иван Якович Краснокутский, который купил этот обширный, но изрезанный оврагами участок земли за бесценок (за 25 десятин земли он заплатил всего 250 рублей). На своём огромном участке он развел большой фруктовый сад с питомником саженцев. Всецело поглощенный делами своего обширного хозяйства, он слыл среди сослуживцев чудаком и оригиналом. Его пренебрежение к одежде давало повод к многочисленным анекдотам о домовладельце-скупце. Но смеялись они напрасно. Чудак-учитель отлично знал садоводство и получал хороший доход от торговли фруктами и саженцами. А когда цены на землю выросли, он стал распродавать небольшие участки своей усадьбы под частную застройку. Владельцы возникших на его земле хуторков долго боролись с городским управлением за свое существование, не давая проложить единую Жандармскую улицу. А сам Краснокутский безвозмездно уступил часть своего сада для прокладки улицы. Старый учитель-коммерсант прекрасно понимал, что прокладка большой улицы через его усадьбу не грозит ему разорением, поскольку цены на оставшуюся у него землю резко подскочат. И он не просчитался. Усадьбы, образовавшиеся по обеим сторонам новой улицы, он продал за 25 тыс. рублей (купил-то всего за 250 руб.). Он распределил полученные деньги между детьми и умер в 90 лет.

№17/61. Дом начала 20 века, модерн, арх. Гринберг, доходный дом Станиславы Эдуардовны Бродской. В 1909 г. здесь общество взаимопомощи повивальных бабок и фельдшериц (председатель Анна Васильевна Черномор-Задерновская).

В конце 19 века на усадьбе был 2-этажный деревянный фасадный дом и 4 этажный кирпичный флигель. В 1910-тых владелец купец Вольфман строит новый дом по проекту Гринберга, который соединяет с флигелем. Г-образный, поздний модерн. Срезанный угол подчеркнут порталом входа в магазин и балконами, модерновый аттик. Окна разные – прямоугольные, арочные, спаренные. Кирпичный и лепной декор – руст, сдвоенные кресты под окнами 5-го этажа лепные розетки, горизонтальный орнамент – полоски лаконичные, изысканность оформления. Флигель (во дворе) – неоренессанский кирпичный декор.

В 1920-тых в кв. 9 жил литературовед, критик, педагог, общественный деятель Александр Константинович Дорошевич (1889-1946). Основал журнал "Вільне українське слово". В 1926-1930 руководил филиалом НИИ Шевченко. Из-за репрессий уехал на Урал, в 1943 - вернулся, в Институте литературы изучал творчество Кулиша, Марко Вовчок, Франко, Шевченко.

№ 28/63. Постройки 1953 г., памятник архитектуры, советская неоклассика. Мощный карниз, пилястры двух верхних этажей, угол и цоколь рустованы. В декоре использованы мотивы украинского народного орнамента, сделанные из керамики и бетона.

Интересный образец жилой архитектуры начала 1950-тых гг. На первом этаже сбербанк и Дирекция художественных выставок Украины.

№ 30. Это здание начала 20 века (1912 г.) в стиле модерн. Обратите внимание на окно второго этажа слева от входа (рядом дом № 32).

Одной из любимых книг моего детства была книга Елены Ильиной "Четвертая высота" о Гуле Королевой (рис. ). Все вы помните, что перед войной Гуля родила сына Сашу (Ежика), ушла на фронт и погибла, подняв бойцов в атаку. Но в книге ни слова о том, кто был отцом Ежика, мужем легендарной Гули. И недавно мне совсем случайно удалось это узнать. Муж Гули Алексей Александрович (1918 – 1972) жил в этом доме со своей матерью Софьей Михайловной Пятаковой после возвращения из заключения во второй половине 1950-тых гг. Софья Михайловна была правнучкой Артемия Терещенко. Она внучка его дочери Марианны, которая вышла замуж за Михаила Петровича Шестакова – управляющего заводами Терещенко (см.рис. в книге "Семья Терещенко", стр. 32). Софья Михайловна вышла замуж за Александра Пятакова. Мы знаем о двух братья Пятаковых. Один из них - Леонид в 1917 г. был председателем Киевского ревкома. 25 декабря 1917 г банда "вольных казаков" арестовала его и зверски убила. Его изуродованное тело было найдено недалеко от станции Пост-Волынский. С 1917 по 1937 г. ул. Саксаганского носила название Леонида Пятакова. А его брат в это время возглавлял партийную организацию, позже стал наркомом. В 1937 г. он и остальные браться Пятаковы (их было пятеро) были арестованы и расстреляны. Вот именно в это время произошло знакомство Гули с будущим мужем. Она в это время жила с матерью и отчимом композитором Козицким на Малоподвальной 13, училась в 53 школе.

Ефим Чеповецкий в книге "Колесо вперед, колесо назад", изданной в Чикаго, пишет: "Однажды на вечере в Гулиной школе появился Алеша Пятаков – племянник знаменитого всесоюзного наркома Пятакова "шпиона и предателя Родины " На наш вопрос: "Чем обязаны Вашей персоне?" он ответил – "Братья, я прокаженный, со мной не якшайтесь!" В головах наших это всё плохо увязывалось. Ведь портреты его знаменитого дяди, Пятакова, носили на демонстрациях, выставляли в витринах магазинов.

У нас "прокаженных" нет, - войдя в круг обступивших Алешу, сказала Гуля. Защита обеспечена. Пошли танцевать.

И увлекла Алешу в танец. Я отметил про себя – красивая пара. После вечера Гулю провожал домой Алеша и стали они видеться каждый день. По окончании школы, после выпускного вечера, Гуля нам объявила – мы с Алешей поженились. Кто хочет, приходите на свадьбу.

Я был на свадьбе. Гулины родители не поскупились на угощение. Алеша напился "до положения риз" и был отведен в Гулину комнату посреди торжества, Вином, как мы знаем, он увлекался и до этого.

Гуля в начале войны родила сына, которого ласково называли Ежиком. С родителями и сыном она эвакуировалась из Киева, а затем, оставив сына матери, ушла на фронт, где героически погибла.

А судьба Алеши Пятакова сложилась весьма печально. Когда началась война, НКВД изолировало все семьи репрессированных. Его сослали в Норильск. Когда он вернулся в 1956 г., Козицкие-Королевы его не приняли, сказав, что ребенок не его, и знать его не желают. Он опустился до неузнаваемости и, кажется, в 50-тые годы умер".

На самом деле Алексей Александрович Пятаков умер только в 1972 г. Вернувшись из ссылки, он стал мужем Гулиной подруги - искусствоведа, пом. режиссера, актрисы Клавдии Аркадьевны Донской (1923-2002). Он был умным, эрудированным человеком, но алкоголиком. Она пыталась лечить его, но безуспешно. У них часто бывал Виктор Некрасов, она познакомила Ежика с отцом, но, к сожалению, они вместе выпивали. Пришлось Донской развестись с мужем и он поселился с матерью, которая вернулась из ссылки и получила маленькую комнату в коммунальной квартире № 9 в доме № 30 на Тарасовской. Сын упрекал мать за то, что она не уехала за границу, как другие члены семьи Терещенко, даже поколачивал её, а потом сдал в дом престарелых в Пуще-Водице, где она умерла в 1968 г. Ежик стал врачом-анестезиологом в Железнодорожной больнице (рис. ). С отцом он не встречался и отказался хоронить его, когда тот умер в 1972 г. Похоронил его мой сосед, сын Донской на Байковом кладбище.

В кв.10 дома №30 жила семья профессора Киевского лесохозяйственного института Зиновия Степановича Головянко (1876-1953). Он основоположник экологического направления в защите леса от вредных насекомых. Это направление основывается на явлении устойчивости леса против этих организмов. В экосистеме леса действуют факторы, которые способны удерживать их на уровне ниже порога вредоносности. Задачей лесного хозяйства является не нарушать эффективность этих факторов в лесах естественного происхождения и обеспечивать их эффективность в лесах искусственного происхождения.

В последнее время экологический подход в защите леса приобретает все более признание. Этому способствует осознание отрицательных последствий использования пестицидов и неспособность их обеспечить надежную защиту леса от вредных насекомых.