Ник Торп, Питер Джеймс Тайны древних цивилизаций

Роберт Ход – разбойник с большой дороги?

Наиболее известным из современных историков, интересующихся проблемой происхождения Робин Гуда, несомненно, является сэр Джеймс Холт, дотошно исследовавший опубликованные архивы средневековой Англии в поисках неуловимого героя. Как мы уже видели, его не убедила теория Хантера о Робине Хоуде, слуге короля, и Роберте Худе из Уэйкфилда, согласно которой основные события, связанные с именем Робин Гуда, разворачивались в 1320 х годах. Он предпочитает рассматривать Робин Гуда как исторический персонаж XIII века. Таким образом, поэма «Подвиги Робин Гуда» не является для Холта первичным источником и может содержать более поздние дополнения, полученные в процессе «перекрестного опыления» с другими героическими сказаниями. В частности, ему пришлось отказаться от мнения, что короля из поэмы о Робин Гуде звали Эдуардом, поскольку ни один из королей, носивших это имя, не правил в рассматриваемый период времени.

Стивен Найт, профессор английского языка из университета Южного Уэльса, в определенной степени поддержал осторожное отношение Холта к «Подвигам Робин Гуда». Он тщательно изучил язык поэмы и пришел к выводу, что традиционная дата ее создания слишком ранняя; лучше будет датировать ее 1450 годом. В таком случае король Эдуард может оказаться чуждым элементом, внесенным в повествование создателем поэмы, поскольку король Эдуард IV (правил с 1461 по 1483 год) был одновременно красив («приятен лицом») и проводил много времени на севере Англии.

Выдвигая своего кандидата на роль исторического Робин Гуда, Холт в первую очередь утверждает, что, хотя наиболее ранние исторические источники не дают точной датировки – Девинтон помещает его в период 1283 1285 гг., а Боуэр в 1266 год, – они сходятся на том, что дело происходило в XIII веке. Во вторых, изучение сохранившихся записей XIII века, выполненное Холтом и другими авторами, позволило выявить нескольких людей с фамилиями Робинход, Робинхолд, Робхуд и даже Ребхуд. Некоторые из них попросту были названы в честь своих отцов, например Кэтрин Робинход, дочь Роберта Худа из Лондона. Но для английских фамилий необычно словообразование в результате сочетания имени и фамилии. Большинство этих людей известно потому, что у них были какие либо неприятности с законом, на основании чего Холд приходит к выводу, что «Робинхуд» некогда было распространенным прозвищем для преступников.

Наибольший интерес, с точки зрения Холта, вызывает одно из ранних дел, связанное с человеком по имени «Уильям, сын Роберта Лефевра, родом из Инбурна в графстве Беркшир неподалеку от Темзы». Уильяма обвиняли в том, что он входил в шайку преступников, совершившую ряд грабежей. Уильям и другие бежали от правосудия и были объявлены вне закона в 1261 году, согласно постановлению местного суда в Ридинге. В канун Пасхи 1262 года мы снова встречаем упоминание о нем, на этот раз в королевском документе о конфискации его земель, но теперь его называют «Уильямом Робхудом, изгнанником». С точки зрения Холта, один из писцов изменил имя Уильяма и наделил его этим прозвищем:

Этот Робин Гуд жил несколько раньше, чем предполагается в наиболее ранних исторических источниках, но, если бы он жил позже, о нем вообще не стоило бы говорить. Не удивительно, что у теории Холта нашлись критики, в особенности профессор Найт, который избрал решительно скептический подход к любым попыткам найти Робин Гуда. С точки зрения Найта, «Уильям Робхуд» представляет собой обычную ошибку в написании имени: «Его должны были записать как Уильяма Роберта, что было наиболее распространенным способом записи имен, принятым в то время». Такое утверждение выглядит слишком категорично, но, разумеется, мы не можем исключить ошибку переписчика, написавшего «Робхуд» вместо «Роберт». Найт также считает Роберта Хода из Йоркшира довольно призрачным кандидатом на роль Робин Гуда: он действительно был объявлен вне закона, но больше о нем ничего не известно.

Каков же будет окончательный вердикт по отношению к Робин Гуду? Было бы ошибкой рассматривать его как полностью вымышленный фольклорный персонаж, поскольку в ранних историях отсутствуют мифические элементы, такие, как схватки с великанами или встречи с волшебниками. Гипотеза Хантера о слуге Робине Хоуде или Роберте Худе из Уэйкфилда имеет право на существование, но вряд ли убедительна, да и в любом случае мы не знаем, был ли кто нибудь из них разбойником. Предположение Холта выглядит более правдоподобно с учетом дат, приведенных в наиболее ранних хрониках. Хотя «Уильям Робхуд» может быть прозвищем, этот вопрос остается открытым для обсуждения.

Существует также возможность, не исследованная Холтом, что Робинхуды, которых ему удалось обнаружить в конце XII века, могли пользоваться этим наименованием в качестве фамилии, поскольку фамилии в современном понимании этого слова как раз начали появляться в то время. Они могли начинать как Худы, но потом стали Робинхудами в попытке заявить свои права на родство со знаменитым разбойником. Такое присвоение известных фамилий было широко распространено в средние века, прежде чем фамилии стали более жестко определяться. При этом отпадает необходимость в доказательстве преступной деятельности всех носивших фамилию «Робинхуд» или варианты этой фамилии. Явная слабость теории Холта заключается в том, что несколько людей, носивших эту фамилию (включая Кэтрин Робинхуд из Лондона), не имели никаких связей с преступным миром. Скорее, мы столкнулись с интригующей возможностью, что в конце XIII века был целый ряд людей, которые – обоснованно или необоснованно – объявляли себя потомками или родственниками Робин Гуда.

Это соображение укрепляет аргументы Холта, датирующего деятельность Робин Гуда периодом до 1262 года, когда впервые появляются записи об Уильяме Робхуде. Однако кандидат Холта, Роберт Ход из Йоркшира, не предстает перед нами в качестве живого прототипа фигуры Робин Гуда; о нем известно так мало, что мы просто не можем судить с уверенностью.

История вряд ли закончится на этом, так как в английских архивах остаются тысячи средневековых документов, где еще возможно найти определенные ссылки на Робин Гуда; нельзя исключать и того, что когда нибудь отыщется экземпляр «стихов о Робин Гуде», о которых упоминает священник из поэмы Лэнгленда.

ДРАКУЛА

***

Почти все знакомы с образом Дракулы по кинофильмам, где он предстает в облике лощеного, но зловещего графа из Трансильвании в элегантном вечернем костюме и плаще, который при удобном случае сбрасывает свою маскировку и вонзает ужасные клыки в шею очередной невинной жертвы. Образ графа вампира, созданный ирландским писателем Брэмом Стокером, существует уже больше века, однако, судя по всему, не теряет популярности. Но Стокер не высосал Дракулу из пальца, поскольку историки отождествляют графа вампира с реальной личностью, а вампиризм как явление имеет документальные подтверждения в древности и в настоящее время. Наиболее известная массовая вспышка вампиризма произошла в Польше и России в 1693 году. Согласно французской газете «Меркюр Талант», выходившей в то время, для всех пострадавших от этого события оно было чудовищным испытанием:

Наиболее известные античные записи о вампирах принадлежат греческому автору Филострату в его книге «Жизнеописание философа Аполлония из Тианы». Один из бедных, но достойных учеников Аполлония, привлекательный юноша Менипп, был околдован богатой и прекрасной дамой, желавшей выйти за него замуж. Заподозрив неладное, Аполлоний явился в день свадьбы и разоблачил женщину вампира, вынудив ее признать, что она «тешила Мениппа удовольствиями, прежде чем пожрать его тело, ибо у нее в обычае было кормиться молодыми и красивыми юношами, потому что их кровь чиста и сильна».

Вампиры известны также в фольклоре и легендах Африки, Ближнего Востока, Австралии, Восточной Азии, Северной и Южной Америки и, разумеется, европейских стран, где они чаще всего встречаются в Греции и на Балканах. В Индии похожих на летучих мышей байталов страшились как нечистых духов, которые завладевали телами умерших и реанимировали их. В сельской Греции вурдалаки представляли собой угрозу еще в XX веке, показываясь почти сразу же после своей физической смерти и наводя ужас на местных крестьян. В Румынии, согласно народной традиции, «вампиров когда то было не меньше, чем травы на лугу или ягод в корзине, и они никогда не успокаивались, а бродили по ночам среди людей».

Эти свидетельства так весомы, что нам волей неволей приходится искать объяснения столь глубокой и широко распространенной веры в вампиров.

Почему считалось, что люди могут превращаться в вампиров? В народных преданиях и исторических записях называется целый ряд причин, начиная от неполного захоронения и внезапной смерти тех, кто умер проклятым, некрещеным или отлученным от церкви, и заканчивая кошкой, которая проходила рядом с покойником, ожидавшим захоронения.

Естественно, люди изобретали разные способы для того, чтобы остановить вампиров. Наиболее надежным способом считалось хоронить потенциальных кандидатов таким образом, чтобы они не могли выбраться из могил. Их хоронили в болотах, под кучами камней, вверх ногами, пригвождали к гробу или к земле в могиле, обвешивали тяжелыми предметами. Им клали в рот камешки, глиняные черепки или монеты, чтобы они могли пососать что нибудь безобидное, либо накрепко зашивали им рот.

Если вампир уже бродил по ночам и угрожал живущим, его можно было усмирить, пронзив остро заточенным деревянным колом, отрубив голову, уничтожив сердце или ввергнув в огонь. Одна ведьма, наводившая страх на жителей Германии в 1345 году, оказалась особенно крепким орешком. Она бродила по ночам в облике маленького животного; однажды ее поймали и бросили в канаву. Это лишь ухудшило положение, так как рассерженная ведьма причинила куда больше бед в облике огромного уродливого чудовища. Следующим шагом была эксгумация ее тела, на котором, как и опасались местные крестьяне, обнаружились явные признаки вампиризма. Они вбили ей в грудь осиновый кол и снова похоронили, радуясь избавлению от ужасов. Но даже это не принесло облегчения, и ведьма вампир возобновила свои ночные прогулки: на этот раз она пользовалась осиновым колом как оружием против своих жертв. Ее пришлось выкопать снова и сжечь останки дотла. Это наконец сработало, и больше ее никогда не видели.

Объяснение вампиризма

Мы можем смело отказаться от идеи, что вампиры действительно были неупокоенными мертвецами, восстававшими из могил, чтобы устраивать пиршества из крови живых людей.

Историки и фольклористы предложили ряд теорий в попытке найти удовлетворительное рациональное объяснение. Одно из самых старых гласит, что вампиры на самом деле были людьми, похороненными заживо. Такие случаи действительно происходили, и раскопки человека, отчаянно пытавшегося выбраться из гроба, должны были производить неизгладимое впечатление на свидетелей. Однако могилы большинства вампиров раскапывались спустя долгое время после их похорон, и ни в одной из них не было обнаружено следов, которые неизбежно остались, если бы «покойник» попытался выбраться из могилы. Эта теория больше связана со страхом оказаться похороненным заживо, популярным среди романистов XIII XIX веков, чем с народными верованиями.

Другие полагали, что вампиризм на самом деле является болезнью. Наиболее популярным объяснением является порфирия, больные которой обладают повышенной чувствительностью к свету и в наши дни лечатся с помощью экстрактов крови. Эта теория не лишена медицинского основания, и в 1970 х годах одна безответственная радиопередача (в которой принимали участие и врачи) вызвала огромную тревогу у людей, страдающих этим заболеванием, которые боялись, что теперь они подвергнутся гонениям со стороны окружающих.

Гораздо более разумная теория была предложена историком культуры Полом Барбером в его книге «Вампиры, смерть и похороны» (1988). Опираясь на открытия патологоанатомов, он доказывает, что многие признаки, использовавшиеся для определения вампиров, такие, как покраснение лица, отсутствие трупного окоченения и рост волос и ногтей после смерти, можно объяснить совершенно естественными изменениями, происходящими в организме после смерти (кровь становится темнее, когда в ней истощается запас кислорода, внутренние органы разлагаются, высвобождая газы, которые раздувают тело, трупное окоченение проходит довольно быстро, а впечатление роста волос и ногтей на самом деле создается из за съеживания кожи). До развития патологоанатомии, по мнению Барбера, наиболее очевидным способом интерпретации этих изменений было предположение, что человек неким образом остается в живых.

Хотя многое из сказанного Барбером помогает понять причины широкого распространения веры в вампиров, это не объясняет, почему отдельные люди все таки считались вампирами. Барбер указывает, что наиболее вероятными кандидатами на роль вампиров считались жертвы убийств, самоубийцы и умершие от чумы. С его точки зрения, людей из этих трех категорий обычно хоронили в большой спешке, а затем их трупы выкапывались собаками или другими пожирателями падали, что приводило к поверьям о вампирах. Такое объяснение выглядит правдоподобно для жертв чумы, но убитых и самоубийц часто хоронили в таких же глубоких могилах, как и тех, чья смерть ожидалась заранее (хотя в христианских общинах самоубийц запрещается хоронить в освященной земле). Нет веских оснований полагать, что их могилы привлекали к себе какое то особенное внимание.

Здесь нам нужно вернуться к вере в сверхъестественное. Люди, умиравшие «дурной» смертью – помимо чумы, убийства и самоубийства таковой считалась смерть при родах, вдалеке от дома или в результате колдовства, – считались теми, кто скорее всего не будет спокойно лежать в своих могилах и, возможно, возродится в облике вампира. Поэтому к ним существовало особое отношение. К примеру, в Британии самоубийц обычно хоронили на перекрестках дорог, начиная с XV века и далее, пока парламент не запретил это делать специальным законодательным актом от 1823 года. Было принято считать, что перекресток дорог образует знак креста, который отгоняет дьявола. Однако за пределами христианского мира такие захоронения получали другое объяснение (к примеру, об одном из них говорится в труде «Законы» великого греческого философа Платона). Согласно этому объяснению, перекресток дорог был местом, где встречаются границы, поэтому самоубийц, так сказать, хоронили в «ничейной земле». Если они восставали из мертвых и пытались терроризировать своих бывших соседей, то неизбежно путались в разных направлениях.

Тела самоубийц также часто пригвождались к земле или обвешивались грузами, что имеет мало общего с официальной христианской верой и гораздо лучше сочетается с обычными предрассудками. Люди испытывали вполне реальный страх перед воскрешением мертвецов в облике вампиров, поэтому рационалистические взгляды Барбера не могут дать полное объяснение.

Влад Цепеш

Вампиры достаточно реальны, по крайней мере в фольклорных верованиях, но как насчет самого графа Дракулы? Есть все основания полагать, что прототипом героя Брэма Стокера послужил реальный исторический персонаж – Влад Цепеш, правитель Валахии (современная Румыния) в середине XV века.

Граф Дракула принадлежал к одному из старинных родов Трансильвании. Его отца тоже звали Владом, а прозвище «Цепеш» (от румынского «цепа» – кол) он заслужил своим чудовищным поведением. Дракула родился в Трансильвании в 1431 году и стал наследником соседнего княжества Валахия в 1437 году, после того как его отец изгнал предыдущего правителя. Но над Балканами нависала огромная угрожающая тень в виде Оттоманской империи, основанной турками магометанами, которые захватили Сербию и Болгарию и завершали покорение Греции. Валахия превратилась в стратегическое пограничное государство между Оттоманской империей и основным центром христианской власти в Венгрии на севере. Чтобы заручиться лояльностью валахских господарей, турецкий султан взял в заложники маленького Влада и его брата Раду в 1442 году. Тем не менее валахи предприняли ряд небольших военных кампаний против турок и сумели добиться некоторого успеха, но вскоре старший Влад погиб, поссорившись со своими союзниками венграми.

Сбежав из плена, Влад взялся за нелегкую задачу по возвращению отцовского трона, теперь занятого отдаленным родственником. Его усилия наконец принесли плоды в 1456 году, когда ненавистный соперник был убит, а он сам стал князем (господарем) Валахии. Подданные Влада вскоре обнаружили, что их новый правитель намерен сокрушить любую оппозицию. Созвав местных вельмож, Влад якобы спросил их: «Скольких правителей довелось пережить каждому из них?» Те с насмешкой давали разные ответы, обычно от «десяти» до «тридцати». Было совершенно ясно, какого низкого мнения они придерживаются о своих постоянно меняющихся господарях. Влад не замедлил обнаружить свои намерения. Вооруженные стражники вошли в зал, схватили 500 вельмож и вывели их наружу, где они были насажены на заостренные колья вместе со своими женами и слугами и преданы мучительной смерти.

Влад прославился своей жестокостью, когда обратился против своей родины Трансильвании из за ее экономического контроля над Валахией. Посчитав, что немецкие торговцы, которые заправляли делами в Трансильвании, обманывают его и получают нечестную прибыль, он провел серию карательных рейдов на главные города Трансильвании в период с 1457 по 1460 год. При этом погибло огромное количество мужчин, женщин и детей, замученных и посаженных на колья. Более того, Влад не скрывал своего наслаждения этими ужасами. Согласно одному германскому памфлету, напечатанному в 1499 году, он превосходно себя чувствовал, наблюдая за смертными судорогами своих жертв в городке Брасов:

«Всех, кто был взят в плен, мужчин и женщин, молодых и старых он посадил на колья на холме у часовни и вокруг холма, а сам уселся обедать за столом и таким образом приятно проводил время».
Эти германские хроники об ужасах правления Влада Цепеша начались с его восхождения на трон и продолжались после его смерти, создав ему репутацию кровожадного тирана. Они даже дали толчок книгопечатной индустрии, только начинавшей набирать обороты в Европе, так как памфлеты, расписывавшие его злодеяния, стали одними из первых бестселлеров.

Румыны всегда предпочитали вспоминать о Владе как о патриоте, сражавшемся с турками, хотя здесь тоже одним из его главным орудий был террор. К 1461 году стало ясно, что между Валахией и Оттоманской империей назревает война. Влад сам провоцировал ее, прославившись приемом турецких послов в новом дворце в своей столице Тырговиште. Для начала он потребовал, чтобы они сняли свои тюрбаны в его присутствии. Это едва ли можно объяснить незнанием турецких обычаев, так как он долгое время жил у турок в качестве заложника. Послы резонно ответили: «Таков обычай нашей страны, господин». «Тогда я хочу укрепить ваши законы», – язвительно ответил Влад и приказал прибить тюрбаны к головам послов железными гвоздями. Затем он позволил им уйти со следующим посланием для султана: «Идите и скажите своему хозяину, что, хотя он привык терпеть такой позор, мы терпеть не станем. Пусть навязывает свои обычаи другим правителям, которые их не желают, но пусть делает это на своей земле».

Реакция султана была легко предсказуемой. Для начала он решил подослать к Владу убийц, но тот раскрыл заговор и, без сомнения, получил огромное удовольствие, пытая захваченных пленников. Влад напал на турок, вторгшись в Болгарию, где убил десятки тысяч человек гражданского населения, а также захватил огромное количество пленных. Летом 1462 года турецкая армия вступила в пределы Валахии. Многократно уступая противнику в численности, Влад отступил перед ним, но при этом он жег и опустошал все на своем пути, чтобы лишить турок возможности пополнять свои припасы, а также начал партизанскую кампанию. Главная битва была яростной ночной атакой, почти остановившей продвижение турок, но при этом валахи тоже понесли тяжелые потери. Турки неуклонно приближались к Тырговиште, который был разграблен и сожжен прежде, чем они успели войти в город. На своем пути турецкая армия вступила в узкое ущелье, где столкнулась с чудовищным зрелищем – лесом кольев с насаженными на них гниющими телами общим числом около 20 000. Это были пленники, захваченные Владом в прошлом году. На самых высоких кольях находились тела двух неудачливых убийц. Даже самые суровые воины в турецкой армии были потрясены этой вакханалией жестокости; султан повернул обратно и начал долгий путь домой.

Однако этот триумф положил конец успехам Влада. Перед отступлением султан посадил на трон Раду, его брата и соперника. Вскоре Раду заручился поддержкой у аристократов, которые не могли простить Владу убийства своих собратьев, в то время как армия Дракулы растаяла, как только исчезла объединяющая людей угроза турецкого вторжения. Влад бежал в Венгрию, где был схвачен и брошен в тюрьму по ложному обвинению, основанному на фальшивых письмах, выставлявших его союзником турок. После двенадцати лет заключения и смерти Раду Влад согласился считать себя венгерским подданным, перешел из православия в католичество и женился на венгерской княжне. При содействии венгров и своего двоюродного брата, принца Стефана из Молдавии, Влад снова вступил на трон в 1476 году, но оказался в смертельной опасности сразу же после ухода иностранных армий. В последней битве с валахскими вельможами, получившими поддержку турок, Влад сам был насажен на копье. Турки отрубили ему голову и доставили ее султану, где она была выставлена на всеобщее обозрение как доказательство того, что смертельный враг Оттоманской империи наконец то повержен в прах.

Но какими бы чудовищными ни были деяния Влада Цепеша, при чем тут связь с вампирами? Влад был сыном Влада Дракулы. Фамилия «Дракул» имеет двойное значение: «дракон» и «дьявол». Официальным вариантом скорее всего был «дракон», поскольку старший Влад вступил в орден Дракона в 1431 году и стал членом тайной организации, направлявшей свои усилия на борьбу с турками. Впоследствии Влад Дракула чеканил монету с символом дракона и воевал под знаменем с изображением дракона. Можно не сомневаться, что альтернативное значение его фамилии – «дьявол» – было весьма распространенным, так как его правление основывалось на страхе.

«Дракула» буквально означает «сын дьявола», и Влад Цепеш неоднократно расписывался «Дракула» на официальных документах. Может быть, ему нравилась идея, что его считают сыном дьявола; во всяком случае турецкие послы согласились бы с таким определением. Сходные мысли, должно быть, приходили на ум придворному поэту Михелю Бехейму в 1453 году, когда он сочинял эпическую поэму, озаглавленную «История о кровавом безумце по имени Дракула из Валахии». По видимому, поэма пришлась по вкусу хозяину Бехейма, императору Фредерику III, поскольку она в нескольких случаях была прочитана перед знатными гостями. Историки Реймонд Макнелли и Раду Флореску, уделившие наиболее пристальное внимание истории Дракулы, также отмечают, что он был вампиром в широком смысле слова, так как неоднократно обмакивал хлеб в кровь своих жертв, предаваясь любимым забавам.

Образ Влада Дракулы вызывает в современной Румынии смешанные чувства. Он пользовался огромным восхищением Николае Чаушеску, румынского диктатора, казненного после падения его режима в 1989 году. В 1976 году 500 летний юбилей смерти Влада Дракулы был отмечен съемками фильма, картинами, новеллами, публичным чтением выдержек из исторических хроник и даже памятной почтовой маркой. В последние несколько лет вокруг имени Дракулы образовалась Целая туристическая индустрия, хотя не все румыны приветствуют это эксцентричное начинание. В 1993 году некий гражданин, объявивший себя последним потомком Влада Дракулы, предъявил судебный иск кинокомпании «Коламбия Пикчерс» за опорочивание чести и достоинства его предполагаемого предка в фильме Фрэнсиса Форда Копполы «Дракула» по мотивам романа Брэма Стокера. Калифорнийский суд, без сомнения, испытал облегчение оттого, что ему не пришлось выносить свой вердикт по вопросу о репутации Влада Дракулы, так как заявитель отозвал свой иск.

Вампиры определенно существовали в прочно укоренившихся верованиях различных народов, связанных с мертвецами и похоронными обрядами. Дракула не был вампиром в народной традиции, но нам не приходится сомневаться в его кровожадности.

жүктеу/скачать 9.21 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: