Николай Погодин темп действующие лица болдырев — начальник строительства. Валька
Максимка. Степан Семенович, так это же не шутка. Болдырев
жүктеу/скачать 290 Kb.
|
Максимка. Степан Семенович, так это же не шутка. Болдырев. С кастрюлей я туда не побегу. Зови секретаря партколлектива. Входит Лагутин. Да вот он и сам. Лагутин. Болдырев, на первом участке вспыхнула щепа. Болдырев. Неважно. Закрой дверь, садись. Лагутин. Что ты, Семеныч! Там горит, а ты… Болдырев. Неважно, садись. Картер отказался работать. Лагутин. Непонятно. Болдырев. Ты знаешь, что мне сказал американец: «Я не хочу быть причастным к различным русским общественным группировкам». Я гляжу и смекаю, что нам будут срывать темпы. Правый уклон в жизни вот тут, около нас с тобой, имеет своих деятельных последователей. Возьми Гончарова — золото инженер, но, боюсь, предаст. Видишь, он посадил мне американца за дубовое бюро, подбросил эскизиков — сиди и не шуми. Парень просидел десять дней и пришел ко мне договор расторгать. Максимка. Ой, буза! Ой, затирается буза!.. Товарищи, на всякую бузу у меня нос, как радиоприемник, честное слово. Болдырев. Знаешь, что я сейчас без тебя сделал, Лагутин? Я назначил Картера главным производителем работ по основным цехам. Это — шаг. Либо Гончаров мне бросит заявление об отставке и, может быть, развалится инженерный коллектив, либо американец уедет. Я убедился, что наша публика не возьмет темп. Может быть, через год, через два, но в первый год пятилетки — ни за что. А завод-то мы строим как раз на американских конструкциях. Лагутин. Знаю. Понятно. Максимка. Ой, буза! Ой, затирается буза! Болдырев. Вот я думаю: подписывать приказ или не подписывать пока? Мне тяжело, Лагутин. Плечи трещат. Давай вместе решать. Лагутин. Ты металлист? Болдырев. Да. (Пауза.) Ну, подписывать приказ? Лагутин. Погоди… или… Жесткая задача. Болдырев. Подписывать приказ? Лагутин. Давай подписывай. Болдырев. Товарищ Рыбкин!.. Максим, открой ему дверь. Входит Рыбкин, за ним комендант. Рыбкин. Приказ готов, товарищ Болдырев. Комендант. Товарищ Болдырев, пожар потушили. Понимаете, какие бабы! Прямо я озадачился. Кастрюлями, чайниками, кружками, песком действуют, как герои труда Одна юбку спалила. Болдырев. А пожарная команда? Комендант. Тут целая увертюра. Брандмейстеру кто-то позвонил до нас и в другую сторону его направил. Болдырев. Максим, и ты, товарищ комендант, расследуйте это дело. Максимка. Ясно… Пошли на коммутатор! Там наша комсомолка сидит… Черноглазая, черномазая… Комендант и Максимка уходят. Лагутин. Степан, а Степан? Болдырев. Ну? Лагутин. А ведь это — война. Болдырев. Да. Вода не хлорируется. Узнаю — пьянствуют. Раз. Пять бараков подымают бунт. Два. Сестренку чуть не убили. Три. Американец расторгает договор. Четыре. Мы с тобой подписываем этот приказ. Пять. Поджог. Шесть. Это за восемнадцать часов, Лагутин, со вчерашнего вечера. Лагутин. Пятилетка, Болдырев. Болдырев. Ну, ладно. (Кричит в другую комнату.) Товарищ Рыбкин, давай смету на клопов!(Лагутину.) Пять с половиной тысяч рублей на борьбу с клопами ассигную. Клопы, брат, тоже темпу мешают. КАРТИНА ТРЕТЬЯ Часть огромного котлована. Земляные и железобетонные работы, расставлены столбики замера. Восход. На востоке яркая лента реки. Валька сидит на деревянных сваях. Валька (поет). Входит Максимка. Максимка и Валька. «Молодцу плыть недалечко». Максимка(запевает). (Срывается). Опера кончилась, начинается комедия. Наконец я вас расшифровал, Валентина Семеновна! Аврору наблюдать поздно, мечтать в тишине рано — следовательно, изучаете местность возможных боев и сражений. Валька. И все ты болтаешь, и все ты болтаешь! Купаться хожу, пока балбесов на берегу нет. Хорошо утром на Волге, Максим! Вода синяя, как бухарский шелк, и чайки точно серебряные стрелы, падают с высоты. Темный, коричневый парус замаячит где-нибудь далеко, далеко… Да разве ты это понимаешь! Максимка. Валя, если бы ты знала, какой я сентиментальный юноша. Валька. Ты… Для тебя вода — влага, солнце — энергия, трава — корм для скота… Максимка. Эх, Валька, физиономия у меня какая-то буйная, чорт бы ее взял! При такой физиономии задушевного слова не выйдет, а то бы я рассказал про себя… Валька. Нечего тебе рассказывать. Ты что усталый какой? Болен? Максимка. Только, пожалуйста, не зови карету скорой помощи. Пойду, вот, нырну — и воскресну. Ночь сидел: фордизм, тейлоризм, научная организация труда… Валька. Увлекаетесь американизмом вашим. Степан по ночам английские глаголы спрягает. Эй гэф э бук, ши гэз э бук. В Америку собирается ехать. Максимка. Американизация — это надо понимать. Если мы воспримем американизм и вложим в него коммунистическое принципиальное содержание, то… Валька. То? Максимка. Да что с тобой говорить! Ты же медичка! Получила? До свиданья! Наши пошли купаться. Валька. Проваливай! Максимка идет к реке, возвращается. Максимка. Валь! Валька. Ну? Максимка. Ты знаешь, я тебе хотел что-то сказать. Валька. Скажи. Максимка(сел). Видишь ли, Валя, есть такие жеребята-сосунки. Ты на них похожа. Валька. Спасибо за сравнение. Максимка. Я очень серьезно говорю, Валя. Потом сосунки-жеребята становятся стригунками. Ты на них похожа. Валька. А потом становятся жеребцами. Ты на них похож. Максимка. Ну, как ты не понимаешь? Я же хочу сказать тебе образно. Валька. Образно!.. Лошадиные у тебя образы. Максимка. Валя, я каждый день наблюдаю тебя. Валька. Вот оно что! Максимка. Каждый день наблюдаю, и ты худеешь. Ты к нам приехала, как мак, а стала — как подсолнух. Валька. Знаешь что, Максим? Максимка. Что? Валька. Поди окунись с головой. Максимка. Но я от чистого… Валька (встала). Окунись, Максим. На тебя фордизм действует очень неожиданно. Окунись и; чихни. Пройдет. (Уходит.) Максимка. Ну, разве с такой вот проклятой физиономией можно вести нежные разговоры! Стихи, что ли, почитать какие-нибудь? (Уходит, напевая юмористически.) Костромичи ведут Тюшу. Михалка. Фамилия-то у него тихая — Тюша. Суматохинов. Такие абрикосы весь народ и мутят. Который бы не того… а поддается. Михалка. К директору его представить в полном виде. Суматохинов. Мы с ним без директора управимся, своим судом… Ишь, сукин сын, собачье мясо! Четыре дня за ним слежу. Где может быть Тюша? Нету Тюши. А он, как милорд, ванны принимает, свежим воздухом наслаждается. (Тюше.) Стой перед нами! Держи ответ перед артелью. Тюша. Братцы, только не бейте!.. Все отдам, только не бейте! Михалка. Ай боязно? Артамон. На артель класть пятно не боязно? Кухарка (подбегает). Глядите на них… измыватели! Лаптев (Тюше). Бона твоя Миликтриса прискакала… (Кухарке.) Сладенькими кусочками потчуешь его? Кухарка. Да за что же вы его? Он же еще молоденький, розовый. Не привыкши он… Михалка. Мы из него красного сделаем. Суматохинов. Эх ты, Тюша, глупый ты парень! Михалка. Мы те расцеремоним, как индейского петуха! Да что с ним прохлаждаться! В барак волоки его! Тюша. Братцы!.. (Бросается на колени.) Родименькие, землячки, не ведите в барак!.. Артамон… Миленькие!.. Михалка. Ишь ты, «миленькие»! Москва слезам не верит. Вставай, стерва! (Кухарке.) Гони отседова к чортовой матери! А то и тебе попадет. Кухарка(уходя). Измыватели! Измыватели!.. Входит Зотов. Зотов. Поймали. Артамон. Испекся, как блин. Зотов. Вы как… не бить ли его? Михалка. Целовать будем… В святой угол поставим! Зотов. Михалка, отсунься… Замажь рот! Михалка. А ты что — присяжный защитник будешь? Зотов. Не гавчь… Битья не допущу!.. Тьма окаянная! Суматохинов. Оно и верно. К чему бить? За что? Авось, и ты, Михалка… Артамон(Зотову). Ты, Анисим, против артели не моги. Его нам на руки отец сдал. Михалка. Да какого… тут алимоны разводить! Волоки в барак! Зотов. Я не допущу! Артамон. А я те… во! (Толкает Зотова.) Анисим, до греха не доводи. Зотов. Гляди, бородой землю запашешь! Артамон. Я землю запашу? 3отов. Ты. Артамон. Михалка! Входит Лагутин. Лагутин. Эй, старик! (Стал между Зотовым и Артамоном.) Стыдно… что петухи! В чем дело? Что делите? Артамон. Да как же… Вы подумайте сами! Этот вот сукин сын на артель пятно кладет. Взял привычку какую… Утром на работу придет, номерок повесит, повиляет хвостом — и будя. Через проволоку — и на Волгу, тело белое обмывать. Лагутин. Прогульщик? Зотов. Так они самосудом хотят… Лагутин. Вот оно что… Этого нельзя. Да кто у вас до этого додумался? Михалка. Ну, товарищ начальник… не знаю, по какой ты части — по партийной или по какой еще… только я прямо скажу: ничего у нас не выйдет — ни темпы, ни подтемпы. Только языком нам треплют — темпы, темпы!.. А какая это темпа, когда такие герои и от работы, как собаки от червей. Артамон. Высечь одного, другого — вот она и получилась бы, темпа. Михалка. Язык чешут нам только… Ладно, пущай гуляет. Мы хотели государству пользу принесть. Зотов. Битьем не поможешь. Лагутин. Именно. Мы этому малому должны сделать категорическое предупреждение. Артамон. Я то же самое говорю… Оплеуху одну-другую, конешно, тоже пользительно с предупреждением. Михалка. Ну, твое счастье, Тюша… От сердца отлегло. Тюша. Товарищ начальник, никогда… до самой смерти, до гроба… Суматохинов. Беги, Тюша… Беги, как ветер. Тюша уходит. Зотов. А вот насчет михалкиных слов и я скажу, товарищ Лагутин, — плохи делишки. С души воротит. Лагутин. А что такое? Говори прямо. Зотов. А что такое — по полдни на досках валяемся. За простой получаем, а оно из чьего кармана идет? Эге… Понял? Тут вот люди работают, а мы известку ждем. Михалка. Ты, товарищ начальник, думаешь — в нас сознанья нету? Я этого обормота проклятого четыре дня следил. Наше ведь. Ты думаешь, как… Мы не так чтобы как, а вон как… То-то! Ну, и во! Артамон. Народ, брат, он… народ. В народе сила. Ты уразумей, а мы по полдни известки ждем. Михалка. Рабочему человеку за простой получить лихва, думаешь? Мы работать нанялись, а вы нам языком хлещете. Зотов. Плохи делишки. Недовольство в народе замечается- На собрании одно, а пойдешь на леса… на лесах — ноль без палочки. Обрати внимание. Входит Дудыкин. Дудыкин. Эй, Кострома!.. Господа, лесные интиллигенты, гуляете? Монастыри вам строить, а не заводы. Михалка (возбужденно). Вот, товарищ начальник, до чего нас окапировали. Хохочут над нами. Утираемся. И ты утрись тут с твоей темной. Артамон. Утрись, милый, да подумай… Строители расходятся. Входят три работницы. Первая работница. Ты инженер или так? Лагутин. Так. Вторая работница. А инженеры где тут… спецы, одним словом? Лагутин. Вам кого, собственно, надо? Первая работница. Нам не собственно… мы замужние. Да ты не скалься! Третья работница. Чего ты скалишься, хрен тебе в галстук! Ты что — представитель какой? Лагутин. А вы откуда? Третья работница. Оттуда же… откуда и ты. Вторая работница. Нам бы теперь спеца поймать в бархатной фуражке. Лагутин. Зачем же надо вам его поймать? Первая работница. Мы уже знаем, зачем ловим. Мы, брат ты мой… Третья работница. Чего ты с ним говоришь? Пойдем, бабы! Завели лясы с каким-то чудаком. Вторая работница. Нам начальство требуется. Понял? Лагутин. Но в чем у вас дело? Третья работница. Сказала бы я тебе… Пошли, товарищи женщины! Первая работница. Направо или налево? Вторая работница. Вали прямо! Третья работница. Уж где-нибудь кого-то мы запопадем. Уходят. Лагутин (идет вслед). Объясните, что такое случилось, в самом деле? Появляются двое рабочих — Темин и Грищук. Темин. Продолжай, пока не рано. Грищук. Ну, ну… Вместе. Е-го-го-го-го-го-о! Грищук. Вместе. Е-го-го-го-го-го-го! Из котлована выходит Картер, сопровождаемый переводчицей. Грищук. Вместе. Е-го-го-го-го-го-го! В глубине проходят рабочие. Десятник молча указывает участки работ. Рабочий в розовой рубахе и Дудыкин неподалеку от поющих располагаются на земле, потягиваются, чешутся. Грищук. Картер, разговаривая с переводчицей, подходит к поющим. Картер. What's that song they are singing? Переводчица. Мистер Картер спрашивает у вас, что это за песня. Грищук. А мы и сами не знаем, барышня. Темин. Нет, ты ему поясни, ты ему скажи так: складки, мол, поем. Если барин носит шляпу — это значит без волос. Переводчица. It is of their own composition, something to the effect that if the master is wearing a hat, that means he has no hair. Картер хохочет, снимает шляпу. Грищук. Слушай, ученая барышня, брехни-ка ты ему по-ихнему такое, к примеру: взял бы он нас в Америку заводы строить? Переводчица. Хорошо. Брехну… They would 1ike to know whether you would take them to America to build plants? Картер. No, I would not. Переводчица. Инженер Картер говорит, что нет — не взял бы. Темин. Рылом не вышли? Грищук. С ихнее не сработаем, значит? Дудыкин. У них там небоскребы. Рабочий в розовой рубахе. Небы… скажет тоже! Цех вон какой — пять десятин размер, — управляемся. Картер. We have plenty of unemployed of our own there. These are good men, but they do scratch themselves too much. Переводчица. Мистер Картер говорит, что в Америке достаточно своих безработных. Вы рабочие не плохие, но много чешетесь. Картер. Tell them not to be afraid to change their underwear occasionally. Tell them also it is already seven and time to start on their work. Грищук. Ах, ты, мать твою в кадушку! Да как же не чесаться, передай ему, ежели вша ест? Дудыкин. У них как… чеснись — штраф рупь. Рабочий в розовой рубахе. Почем ты знаешь — рупь? А может, полтина? Дудыкин. Поезжай туда и поторгуйся. Я тебе говорю — рупь, значит рупь. Переводчица. Мистер Картер говорит, что вам следует чаще менять белье и что уже ровно семь часов, а потому надо всем приступить к работе. Грищук. Видал! Белье чаще менять… Когда мы его с тобой меняли? Темин. Кто его знает! Что я — записываю? Дудыкин. Пошли-ка, Фетис! Рабочий в розовой рубахе. Ох, дьявол, минуты не пропустит! Дудыкин. У них, брат, как минуту пропустил — штраф рупь. Рабочий в розовой рубахе. Да иди ты к чорту со своими штрафами! Первая работница. Видать по очкам — спец. Вторая работница. Конечно, спец. Главное дело — из себя видный. Третья работница. Гражданин, а гражданин инженер, мы вас тут целое утро ищем… Разговор есть за брак… (Пауза.) Ты, товарищ, руль-то свой не поворачивай. Мы тоже не зазря бегаем. Вторая работница. Мы, брат, представительницы. Картер молча смотрит в свой блокнот. Первая работница. Вот бурократы! Никакого внимания на тебя… Мы и до самого Болдырева дойдем. Вторая работница. Мы тя заставим на производственном совещании. Там заквакаешь! (Про себя.) По морде видно — вредитель. Первая работница. Две тысячи кирпичей нынче загубили. Слыхал? За порядком глядеть надо. Какой дурак глину с черноземом берет… И опять же, ты подумай, замачивают дикую землю… Третья работница. Разве это работа! Это не работа, а абсюрд… абсюрд. Картер. Абсюр русски… Третья работница. Нечего надсмешничать над нами! Довольно! Вторая работница. Постойте, бабы, он не глухой ли… Слушай, дядя, ты как? Чего-нибудь такое слышишь? А? Ну, конечно, он глухой. Тьфу, чорт тебя возьми, настановили каких-то дураков! Первая работница. А может, он немец? Третья работница. Никакой не немец… так, с придурью. Пойдем! Уходят, с большой иронией поглядывая на Картера. Появились техники с геодезическими приборами и белыми большими зонтами. По участку друг за другом чернорабочие катят вагонетки. На первом плане быстро выкладывается кирпич. Голоса. Замеряй! — Двух землекопов к десятнику четыре! — Рой на два метра! — Через час двух бетонщиков на угол! Идет переводчица. Переводчица. Десятник четыре, сюда! Подбегает десятник. Мистер Картер приказывает левую сторону котлована очистить к обеду. Десятник. Это никак невозможно. Что он с у… извиняюсь, там на два дня работы. Переводчица. Инженер заявляет вам, что левая часть должна быть… Десятник. Эх, барышня, хорошо вам заявлять, а я не могу… Не первый год строим. Никак… Входят Болдырев и Гончаров. Болдырев (десятнику). Продолжай, продолжай… Картер (здоровается, с пришедшими). How do you do? How do you do? Переводчица. Товарищ Болдырев, я должна заявить, что десятник отказывается к обеду очистить левую сторону, поэтому… Болдырев. Понимаю. (Десятнику.) Слушай, земляк! Сейчас пять минут восьмого. В двенадцать часов левый участок будет очищен. Десятник. Не могу, Степан Семенович. Болдырев. Не можешь? Десятник. Никак не могу. Болдырев. А хочешь, стану вместе с тобой и очищу? Десятник. Так нет… так это, например, не тот… вам этим делом заниматься… Болдырев. Хочешь, стану и очищу? Десятник. Ладно, Степан Семенович, постараемся, авось… Болдырев. В двенадцать часов мне доложишь. Скажите Картеру — участок очистят.(Отходит к техникам.) Ну как, ребята, новый темп? Первый техник. Курить некогда, Степан Семенович. Болдырев. Курить некогда? Это хорошо. Первый техник. Честное слово! Представьте себе, только кончишь работу, только присядешь, только закуришь, к тебе несется переводчица: «Мистер Картер просит передать…» Второй техник. Американец работает с точностью автомата. Это машина! Болдырев. На хорошую практику попали, ребята. Жалеть не станете в будущем. (Проходя, бросает кому-то.) Красавец, так лопату не держат. У тещи учился, что ли? Подбегают три работницы. Первая работница. Товарищ Болдырев! Вторая работница. С ног сбились… Говорят одновременно. Третья работница. Абсюрд и абсюрд!.. Вторая работница. Сукин сын… Первая работница. В кирпич — чернозем… Две тысячи коту под хвост! Третья работница. Пояснение некому дать. Вторая работница. Немые какие-то… Первая работница. И опять землю замачивают. Третья работница. В игрушки с нами играют. Вторая работница. Вредители государства… Третья работница. Абсюрд!.. Болдырев. Фу, застрочили!.. Вы что, заболели? Первая работница. Заболели… Две тысячи брак, и опять замачивают. Вторая работница. Замачивают коту… Болдырев. Какому коту? Зачем замачивают? Третья работница. Не коту, а тебе замачивают. Первая работница. Судить надо!.. Вторая работница. Мы не слепые, не думай! Болдырев. Погодите! Да погодите же!.. Мне замачивают? Говори-ка ты. Прасковья, кажется, звать? Вторая работница. Нет, Лида. Болдырев. Ну, трактуй, Лида. Третья работница. Трактовать мне нечего. Первая работница. Две тысячи кирпичу брак сегодня. Раз. Болдырев. Почему? Первая работница. Чернозем дали. Сейчас спешат и с черных кальеров подсыпают и замачивают. Два. Болдырев. Ну вот. Это другой изюм. Вы делегатки? Вторая работница. Мы — производственная комиссия кирпичного завода. Болдырев. Прекрасно! Сейчас возьмем машину. Третья работница. Ты на машине, а мы пешком… постройку развел — заблудишься. Болдырев. Вместе поедем и кое-кого там замочим. Только вы не кричите, а то у меня шофер пугливый. Вторая работница. Нет. Мы теперь нет. Третья работница. Зло ведь возьмет… Замачивают на наших глазах… Первая работница. И мы ведь женщины… как сказать… вообще… Болдырев. А ты, Лида, бери лопату и стегай по чем попало. Работницы уходят. Входит Данило Данилович. Картер. Tell him to calculate the amount of cement required for the lefit section of the department. Переводчица (Даниле Даниловичу). Мистер Картер просит вас сделать расчет на потребный цемент по левому участку цеха. Данило Данилович. Передайте мистеру Картеру, что я завтра приготовлю расчет. Переводчица. It wil be ready by to-morrow. Данило Данилович отходит с Гончаровым. Картер. Tell him it should be done to-day. Переводчица. Минутку, Данило Данилович, минуточку! Так. Мистер Картер просит вам передать, что не надо завтра, надо сегодня. жүктеу/скачать 290 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|