Чтобы минимизировать собственное участие, некоторых арабов можно склонить на сторону Израиля. Это вполне возможно. Бедуины постоянно нападали на своих оседлых братьев. Арабы в одной стране постоянно воюют с арабами в другой. Так же поступают кланы внутри одной страны. Специалисты в психологической войне предоставят нужное оправдание. Хотя сложно заставить арабов воевать за Израиль, они с готовностью обратятся против палестинцев, спонсируемых Ираном фундаменталистов или любых других внутренних арабских врагов. Очень легко раздуть суннитско-шиитскую вражду. Убийство имамов-миротворцев может спровоцировать затяжные конфликты. Богатые арабы могут финансировать вендетту против террористической группировки, убившей их родственников.
Сложно привлечь людей из идеологически мотивированных разведслужб и террористических групп. Решение состоит в том, чтобы найти предателей и внедрить их в эти организации. Поможет и объявление награды за саботаж или разведку, а также убийство лидеров террористов. На внедрение могут уйти годы, но финансовые результаты компенсируют предателям затраченное время. Миллионные награды не столь высоки в сравнении с суммами военного бюджета, которые они позволят сэкономить97. Должен быть простой доступ к программе, например, вебсайт, где участники могут связаться с израильскими спецслужбами98 или арабскими организациями, борющимися против определенных террористических групп. С помощью больших наград можно привлечь к саботажу наемников – ведь даже евреи, в основном уголовники, сотрудничают с враждебными арабскими группами. Израиль должен учиться вести войну чужими руками. Завоевания без войны должны финансироваться с военным размахом.
Выполнение требований террористов не ведет к миру
Мусульманские террористы предлагают Израилю соблазнительное решение: отказаться от несущественных земель. Соблазн быстро покончить с войной подрывает решимость израильтян, и так склонных идти тупиковым путем уступок.
«Хамас» выжимает Израиль с территорий так же, как «Хезболла» из Ливана – шаг за шагом. Поддаться их требованиям унизительно. Однако требования гибки: уйти сначала из Синая, затем из Ливана, затем с Голанских высот, затем из Иудеи и Самарии, и в итоге вернуться к границам Израиля 1948 года. Такие территориальные потери за менее чем сорок лет показывают, что политика примирения неверна – и бесконечна. Если Израиль отдаст все территории, следующим требованием будет часть Иерусалима – и не только в виде административной автономии для мусульманских священных мест. В конечном итоге Израилю придется смириться с правом беженцев на возвращение, причем с компенсациями. Ничто не мешает арабским террористам сражаться до тех пор, пока Израиль не исчезнет; и действительно, они сами признают, что каждое соглашение – лишь промежуточный шаг к этой цели. Выполнение требований арабов предполагает, что они прекратят подрывную деятельность, как только достигнут разумных целей. Ничего подобного, в частности потому что разумные цели они понимают иначе, чем израильтяне.
Формальный мир не обязательно положит конец терроризму
Мир с арабскими странами не обязательно решит проблему терроризма в Израиле, по крайней мере не надолго. Останутся не согласные с существованием Израиля. По мере того как арабы богатеют и становятся менее склонны к агрессии, теракты станут более редкими, однако они останутся и станут более смертоносными.
Невозможно уничтожить всех террористов. Терроризм – это эффективный политический и военный инструмент. Арабы использовали его всю свою историю, вспомним бедуинскую тактику быстрых ударов и отступлений. Даже если на Ближнем Востоке воцарится мир, радикальные группы продолжат заниматься терроризмом, а Израиль всегда будет привлекательной мишенью для антисемитов. Вот почему мир не обязательно положит конец терроризму. В отличие от других стран, крошечный и переполненный Израиль не может допустить даже один масштабный теракт, такой как атака на Всемирный торговый центр и Пентагон в 2001 г. Израиль не может полностью избежать терроризма, поэтому он должен найти такие превентивные контрмеры, которые позволят уничтожить его в зародыше.
Никаких тактических переговоров с террористами
Израиль должен вернуться к политике отказа от переговоров с террористами, включая обмен заложников. Такие обмены убивают больше людей, чем спасают, потому что отпущенные на свободу террористы продолжают убивать евреев. Израиль на войне, а все израильтяне на фронте; люди как погибали, так и продолжат погибать, не важно, до или после переговоров, до или после освобождения террористов. Что важно, так это статистика. Уступки террористам лишь развязывают им руки. Похищение людей не только выгодно, но и безопасно. Похитители знают, что если их поймают, то они будут обменены. Израиль должен предъявить ультиматум любой стране, которая держит заложников или военнопленных, угрожая ей нападением. Это должно остановить взятие заложников. Израиль также должен вернуться к объявленной, но никогда последовательно не проводившейся99 практике отстрела каждого убийцы евреев. Нужно репрессировать семьи и соседей террористов, брать целые деревни заложниками, а также взорвать пару мусульманских университетов. Несправедливо? Так же, как любая военная мера. Достаточно того, что это эффективно.
Похищение людей превратилось в бизнес: есть риск, но есть и выгода. Отказавшись от переговоров, Израиль уничтожит доходную часть баланса. Похищение людей станет эквивалентно уголовному убийству граждан – ужасно, но без особой выгоды вроде освобождения террористов100. Политика отсутствия переговоров с террористами предотвращает эскалацию и уменьшает необходимость в боевых действиях.
Компромисс важен для государств и стабильных политических групп, которые вынуждены держать слово для сохранения доверия. Компромисс не имеет никакого значения для независимых групп, таких как ООП, от которых отпочковываются радикальные группировки по мере того, как центральное звено становится более умеренным. Компромисс имеет тактическую ценность в обычных военных действиях; например, прекращение огня часто предотвращает большие потери. Потери от терроризма статистически несущественны, а политический и военный ущерб от тактического перемирия с террористами перевешивает значимость спасенных жизней.
Обвинение в том, что отказ от переговоров равносилен тактике армий 19-го века, маршировавших под пушечным огнем, не верно. Теракты обычно не ведут к большому материальному ущербу, эффект от них в основном психологический. В терактах гибнет меньше людей, чем в автокатастрофах. У террористов закончатся добровольцы-смертники задолго до того, как общество постигнет коллапс –если они не начнут использовать оружие массового поражения или атаковать дорогостоящие объекты. Враг должен понимать бесплодность своих действий, ему нужно оказывать сопротивление в форме отказа от уступок, даже если это будет означать небольшие потери в жизнях и ресурсах. Если же терроризм причиняет существенный ущерб, то становится обычной войной, и тогда он менее мобилен и более уязвим.
В качестве логического продолжения политики отказа от переговоров нужно потребовать от других стран, в основном от Саудовской Аравии, не платить террористам. Общеизвестно, что террористические группы вымогают у некоторых источников полуофициальные пожертвования. Всякий, кто из страха стимулирует преступность, виновен. Любые выплаты террористам вредят интересам Израиля и должны быть прекращены.
В выкупе нет ничего нового. Древний закон требует от евреев выкупать похищенных ближних. Ватикан во время Второй мировой выкупил триста римских евреев за пятнадцать килограммов золота – аванс за пятьдесят килограммов, потребованных нацистами, хотя еще двенадцать тысяч евреев выслали и убили. Другие евреи – особенно богатые - были спасены из рук нацистов в обмен на грузовики и бензин. Для израильского правительства одинаково важны все евреи. Уступив требованиям террористов, можно сегодня спасти одни жизни, но завтра потерять другие – такая политика понятна только если близорукое правительство хочет получить немедленную выгоду под залог будущего.
Достарыңызбен бөлісу: |