Фоглер. Не то что бы врагами...
Анна. Я догадываюсь, что мне это не положено знать.
Фоглер. Я должен тебе кое-что сказать, Анна Эгерман. Если
нагнуться и заглянуть в глубину другого мира, оказывается, что
мертвые не совсем мертвы, а живые выглядят призраками. То, что
не вызывало сомнений минуту назад, вдруг представляется странным
и непостижимым. Анна! Вслушайся в тишину здесь, внутри сцени
ческого пространства. Подумай, как много в ней духовной энергии,
как много чувств, настоящих и сыгранных, смеха и ярости, страсти
и я не знаю чего еще! Все это осталось здесь, впиталось и живет
своей таинственной непрекращающейся жизнью. Иногда я их слышу,
пожалуй, часто слышу, иногда мне кажется, что я их вижу: демонов,
ангелов, призраков, обычных людей, они заняты своими собственными
важными делами, отстранены, полны таинственности. Иногда мы
разговариваем на ходу, случайно... У тебя сейчас такая великолепная
ироническая улыбка.
Анна. Никакой иронии. Мне кажется, что ты рассказываешь
прекрасно. Я понимаю, что ты имеешь в виду, говоря о тишине
сценйческого пространства. Но ты действительно думаешь, что...
Фоглер. Разве это не все равно? Происходит ли это как во сне,
где я создаю целые представления с актерами и репликами, или
же они действительно живут своей собственной жизнью вне и за
пределами моего сознания? Разве это не все равно?
Достарыңызбен бөлісу: |