Анна. Это было ужасно.
Фоглер. Так плохо играть может только талантливый человек.
Потом я видел тебя в одном фильме. И роль была непримечательной,
и фильм плохой. Как раз тогда я получил приглашение что-нибудь
поставить в этом театре. Когда я увидел тебя в кино, то подумал:
надо будет поставить “Игру снов” с Анной Эгерман в роли Агнес.
Мысль показалась мне интересной и верной. Для меня это станет
уже пятой “Игрой снов” . Возможно, появятся еще и шестая, и
седьмая. Когда мне было двенадцать, мне разрешили сопровождать
одного музыканта, который играл на органе за кулисами. Это
было обжигающее переживание. Вечер за вечером, спрятанный в
будке осветителя, я становился свидетелем супружеской сцены
между Адвокатом и Дочерью. Тогда впервые я испытал магию
актерской игры. Адвокат держал между большим и указательным
пальцами шпильку для волос, он крутил ее, гнул, ломал ее на кусочки.
У него не было в руках никакой шпильки, но я видел ее! Офицер
стоял за кулисами и ждал своего выхода. Он стоял, наклонясь
вперед, и рассматривал свои туфли, скрестив руки за спиной, беззвучно
откашливаясь — совершенно обычный, ничем не примечательный
человек. Но внезапно он открывает дверь и выходит на сцену под
свет рампы. И преображается, он — Офицер. Это вон там-то все
и началось. (П оказы вает на осветительную будку.) Там сидел
я, скрюченный, за двумя прожекторами и щитом для имитации
громовых ударов.
Достарыңызбен бөлісу: |