15
и положительно, и отрицательно (с. 322 — 323).
Именно здесь находится тот пункт, где «должен критически вступить в дело опыт исторической
герменевтики,— подчеркивает Гадамер.— Преодоление всех предрассудков, это наиболее общее
требование Просвещения, само разоблачает себя в качестве предрассудка, пересмотр какового
впервые открывает путь для правильного понимания той конечности, которая господствует не
только над нашим человеческим бытием, но и над нашим историческим сознанием» (с. 328). По
Гадамеру, предрассудки в гораздо большей степени, чем рефлексия, суждения и т. п., составляют
историческую действительность бытия человека. Они законны, неизбежны, коренятся в объек-
тивных исторических условиях. И дело, следовательно, отнюдь не в том, чтобы отбросить эти
предрассудки", их надо осознать, учесть, привести, так сказать, во взвешенное состояние. И если
избавляться, то только от ложных предубеждений. Но чтобы узнать, какие предубеждения
являются ложными, чтобы избавиться от отрицательных предрассудков, необходимо постоянно
вести диалог с изучаемым преданием, текстом, событием, постоянно вопрошать традицию. Ибо
предание, событие, традиция, по Гадамеру, есть не просто свершившееся, которое мы в процессе
опыта учимся познавать; оно само с нами заговаривает, подобно некоему «Ты». Гадамер
подчеркивает, что в начале исторической герменевтики должно стоять разрушение абстрактной
противоположности между традицией и историей, между историей и знанием о ней. Действия
живой традиции и действия исторического исследования образуют деятельное единство (с. 336).
Тот же, кто, «полагаясь на объективность своих методов и отрицая свою собственную
историческую обусловленность, мнит себя свободным от предрассудков, тот испытывает на себе
могущество этих предрассудков, господствующих над ним без всякого контроля с его стороны,
подобно некоей vis a tergo...
Дело здесь обстоит так же, как в отношениях между «Я» и «Ты». Тот, кто путем рефлексии
выводит себя из двусторонности этих отношений, изменяет их, разрушая их нравственную
обязательность» (с. 424).
Бесспорно, у Гадамера есть все основания утверждать: человек, чтобы понять то или иное явление
действительного мира истории или истолковать исторический документ («текст», по
терминологии приверженцев герменевтики), должен обладать определенного рода «историче-
Достарыңызбен бөлісу: |