Янко Слава
(Библиотека
Fort/Da
) ||
slavaaa@yandex.ru
249
Если греческая философия и не предполагала подобного
отношения между словом и вещью,
речью и мышлением, то основание этого в том, что мышлению
приходилось обороняться от
тесной связи между словом и вещью, в которой живет говорящий человек. Господство над мышле-
нием этого «самого разговорного из всех языков» (Ницше) было столь велико, что усилия
философии были направлены именно на то, чтобы освободиться от этого господства. Поэтому уже
с ранних времен греческие философы боролись с «онома»
как с тем, что смущает и сбивает с
толку мышление, опираясь в этой борьбе на постоянно осуществляемую в языке идеальность. Это
относится уже к Пармениду, мыслившему
истину вещей из логоса, и полностью проявляется со
времени платоновского поворота к «речам», которому следует также и Аристотелева ориентация
форм бытия на формы высказывания (σχήματα της κατηγορίας). Поскольку логос определяется
здесь направленностью на «эйдос», постольку собственное бытие языка мыслится исключительно
как то,
что вводит в заблуждение, и усилия мысли направлены на его изгнание и покорение.
Поэтому критика правильности имен, осуществляемая в «Кратиле», представляет собой первый
шаг на том пути, в конце которого располагается инструментальная теория языка Нового времени
и идеал разумной системы знаков. Втиснутое между образом и знаком, бытие языка могло лишь
быть нивелировано до бытия простого знака.
Достарыңызбен бөлісу: