Янко Слава
(Библиотека
Fort/Da
) ||
slavaaa@yandex.ru
250
решающе-важным является как раз то, что мистерия этого единства
получает свое отражение
именно в феномене языка.
Для целей, к которым стремится патристика, характерно уже то, каким образом она использует
эллинистическую мысль для своих теологических спекуляций на тему о мистерии инкарнации.
Сначала делается попытка использовать стоическую понятийную противоположность внутреннего
и внешнего логоса (λόγος ένδιάθετος — προφορικός)
21
. У стоиков это различение служило прежде
всего
для того, чтобы отделить логос как мировой принцип от простого внешнего повторения
слов
22
. Однако для христианской веры в откровение позитивное
значение сразу же получает
противоположное направление мысли. Показательной становится теперь аналогия с внутренним и
внешним словом, озвучивание слова голосом (vox).
Уже акт творения происходит благодаря Слову Божьему. Так, уже ранние отцы церкви прибегали
к сравнению с языком, дабы сделать понятной эту совсем не греческую идею творения. Но самое
главное то, что собственно акт спасения, посылание Сына, мистерия инкарнации, в самом прологе
Евангелия от Иоанна описывается как явление Слова. Экзегеза усматривает в озвучивании слова
такое же чудо, как в том, что Бог стал плотью. Становление, о котором идет речь в обоих случаях,
не таково, что нечто одно становится чем-то другим. Речь идет не об отделении одного от другого
(κατ'άποκοπήν), не об умалении внутреннего слова из-за его выхождения во внешнее и вообще не о
становлении иным, как бы расходующем внутреннее слово
23
. Скорее,
уже в самых ранних
попытках опереться на греческую мысль можно различить новую направленность на таинственное
единство Отца и Сына, духа и слова. И если
прямая ссылка на овнешнение, озвучивание слова
была в конце концов отброшена христианской догматикой
вместе с субординационизмом, то
именно это решение сделало необходимым новое философское освещение мистерии языка и его
связи с мышлением. Величайшее чудо языка не в том, что слово
Достарыңызбен бөлісу: