Предисловие составителя
жүктеу/скачать 4 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- \Сперанский, 302-303\ \Лихачёв, 169, 178\ \Миллер, 246\ \Чивилихин, 1, 58\ \Рыбаков\.
- Карамзин так характеризует Андрея Ярославича: этот князь имел душу благородную, но ум ветреный, неспособный отличать истинное величие от ложного.
- Следует отметить, что отношения между Андреем и Александром трактуются историками неоднозначно. Выше изложена точка зрения С.М. Соловьёва, опирающегося на Татищева.
- Соловьев замечает, что "связь между событиями, какую выставляет Степенная книга, не держится". Карамзин, напротив, известие Татищева называет не более и не менее как вымыслом.
- Альтернативная версия событий представляет виновником Неврюева нашествия дядю Александра и Андрея Святослава Всеволодовича.
- Литература. М. Хитров ─ Великий князь Александр Невский. 1891; Бегунов Ю.К., Клейненберг И.Э., Шаскольский И.П. - "Письменные источники о Ледовом побоище".
- В 1245 г. Андрей участвовал в битве на р. Сане, где им был захвачен в плен венгерский воевода Филя. В 1251 и 1255 гг., уже больной, участвовал в битвах с ятвягами.
- Андрей — настоятель Антониева монастыря в Новгороде (1147 - 1157), преемник преподобного Антония Римлянина , ученик его и потом духовник. В этой должности его сменил Алексий .
- Андрей — участник битвы с половцами при реке Хороле в 1183 г., упомянутый в Ипатьевской летописи.
- ВЗЯТИЕ КОРСУНИ КН. ВЛАДИМИРОМ Я взвалил тяжелый крест на себя и государство. Мало было мне невест не из греческого царства
- Пусть расплатятся сполна! Объявляю через прессу: Я меняю город на Православную принцессу. Я – спокойная гроза
- Что ж, клади печать, писец. Всё путём. Святой Владимир .
- Но просьбу Владимира отклонить было решительно невозможно, к тому же Византии срочно требовались русские войска для подавления мятежа.
- Потрясающую историю про сватовство к Анне в 986 одного из болгарских князей передаёт армянский историк Стефан Таронский (Асохик)
- Но «болгарский след» в истории Руси весьма запутан.
Замечательно (как вообще черта подобных людей), что приближенными Андрея были иноземцы: чувствуя, что свои имеют повод не любить его, он, конечно, думал обезопасить себя этим средством - и ошибся. На совете порешили убить князя в эту же ночь. Андрей, по известию одной летописи, спал один, заперши дверь, а по другим, близ него находился кощей (мальчик). Заговорщики, отправляясь на свое дело, зашли прежде в медушу (погреб), напились для смелости вина и потом направились к ложнице Андрея. "Господине, господине!" - сказал один, толкаясь в дверь. "Кто там?" - откликнулся Андрей. "Прокопий", - отвечали ему. Прокопий был верный слуга Андрея. "Нет, паробче, ты не Прокопий", - ответил, догадавшись, Андрей и бросился искать меча. Был у него вышеупомянутый меч Св. Бориса, которому он приписывал особую силу, но меча при нем не оказалось: Анбал-ключник заранее унес его. Заговорщики выломали дверь и бросились на Андрея. Князь был силен, начал бороться с ними. Впотьмах убийцы ранили одного из своих, но потом, различив князя, поражали его мечами, саблями и копьями. Думая, что уже покончили с ним, они ушли, но князь, собрав последние силы, выскочил за ними, спустился с лестницы и спрятался под сени. Убийцы услышали его стоны. "Князь сошел с сеней вниз", - закричал один. "Посмотрим", - сказали другие и бросились назад в ложницу. Князя там не было. "Мы погибли, - закричали они, - скорее, скорее ищите его!" Зажгли поспешно свечи и по следам крови на лестнице нашли князя: он сидел, прижавшись за лестничным столбом, и молился. Петр Кучкович отсек ему правую руку. Князь успел проговорить: "Господи, в руки твои передаю дух мой!" - и окончил жизнь. Уже рассветало. Убийцы нашли Прокопия, княжеского любимца, и убили его. Оттуда опять взошли они на сени, набрали золота, драгоценных камней, жемчуга, разного имущества и отправили, нагрузив на приготовленных заранее коней, а сами, надев на себя княжеское вооружение, собрали своих: "Что, - говорили они, - если на нас приедет дружина владимирская?" - "Пошлем во Владимир", - порешили злоумышленники. Они послали к владимирцам, извещали о случившемся и велели сказать: "Если кто из вас что-нибудь помыслит на нас, то мы с теми покончим. Не у вас одних была дума; и ваши есть в одной думе с нами". Владимирцы отвечали: "Кто с вами в думе, тот с вами пусть и будет, а наше дело сторона". Весь дом Андрея был разграблен. Так поступали, сообразно тогдашним обычаям и понятиям. Имущество казненного общею волею все отдавалось на "поток и разграбление". Обнаженное тело князя было выброшено в огород. Был между слугами князя один киевлянин Кузьмище, которого считают автором летописного описания об убийстве. Узнав, что князь убит, он ходил и спрашивал то того, то другого: "Где мой господин?" Ему отвечали: "Вон там в огороде лежит, да не смей его трогать. Это тебе все говорят; хотим его бросить собакам. А кто приберет его, тот наш враг и того убьем". Но Кузьмище не испугался угроз, нашел тело князя и начал голосить над ним. К нему шел Анбал. "Амбал, враг, - закричал, завидевши его, Кузьмище, - сбрось ковер или что-нибудь - постлать или чем-нибудь прикрыть нашего господина!" "Прочь, - сказал Амбал, - мы его выбросим псам". "Ах ты еретик, - воскликнул Кузьмище, - как псам выбросить? А помнишь ли, жид, в каком платье ты пришел сюда? Ты весь в бархате стоишь, а князь лежит голый! Сделай же милость, брось что-нибудь". Анбал бросил ему ковер и корзно (верхний плащ). Кузьмище обернул ими тело убитого и пошел в церковь. "Отоприте божницу!" - сказал Кузьмище людям, которых там встретил. Эти люди были уже на радости пьяны. Они отвечали: "Брось его тут в притворе.Вот нашел еще себе печаль с ним!" Кузьмище положил тело в притворе, покрыв его корзном, и причитывал над ним так: "Уже, господине, тебя твои паробки не знают, а прежде, бывало, гость придет из Царьграда или из иных сторон русской земли, а то хоть и латинин, христианин ли, поганый, ты, бывало, скажешь: поведите его в церковь и на полаты, пусть видят все истинное христианство и крестятся; и болгары, и жиды, и всякая погань - все, видевшие славу Божию и церковное украшение, плачут о тебе; а эти не велят тебя в церкви положить". Тело Андрея лежало два дня и две ночи в притворе. Духовенство не решалось отпереть церковь и совершать над ним панихиды. На третий день пришел игумен монастыря Козьмы и Дамиана, обратился к боголюбским клирошанам и говорил: "Долго ли нам смотреть на старейших игуменов? Долго ли этому князю так лежать? Отомкните божницу, я отпою его; вложим его в гроб, пусть лежит здесь, пока злоба перестанет: тогда приедут из Владимира и понесут его туда". По совету его, отперли церковь, положили тело в каменный гроб, пропели над ним панихиду. Этому, как видно, никто уже не мешал. Между тем оказалось, что убийцы совершили поступок, угодный очень многим. Правление Андрея было ненавидимо. Народ, услыхав, что его убили, бросился не на убийц, а напротив, стал продолжать начатое ими. Боголюбцы разграбили весь княжий дом, в котором накоплено было золота, серебра, дорогих одежд, перебили его детских и мечников (посыльных и стражу), досталось и мастерам, которых собирал Андрей, заказывая им работу. Грабеж происходил и во Владимире, но там одно духовное лицо, по имени Микулица (быть может, тот самый поп Никола, который помог в 1155 году Андрею похитить в Вышгороде икону Богородицы), в ризах прошел по городу с чудотворной иконой; это произвело такое впечатление, что волнение улеглось. Весть об убиении Андрея скоро разошлась по земле: везде народ волновался, нападал на княжеских посадников и тиунов, которые всем омерзели способами своего управления; их дома ограбили, а иных и убили. Не ранее как через шесть дней после смерти князя, владимирцы, как бы опомнившись, порешили привезти тело убитого. 5 июля они отправили игумена Богородицкого монастыря Феодула с деместником (уставщиком) Лукой и с носильщиками за телом в Боголюбово, а Микулице сказали: "Собери всех попов, облачитесь в ризы, станьте с образом Богородицы перед Серебряными воротами и ждите князя!" Серебряными воротами назывались те ворога города, которые выходили на дорогу в Боголюбово; с противоположной стороны были Золотые ворота. Народная толпа вышла из города. Когда похоронное шествие стало приближаться, показалось княжеское знамя, послышалось погребальное пение, тогда злоба уступила место печали; вспомнили, что за умершим были не одни дурные дела, но были и добрые, вспомнили его усердие к храмам и оплакивали князя. Его погребли в церкви Св. Богородицы. Несомненно, что ненависть к Андрею не была уделом одной незначительной партии, но была разделяема народом. Иначе нельзя объяснить того обстоятельства, что тело князя оставалось непогребенным целую неделю, и народ, услыхав о насильственной смерти своего князя, обратился не на убийц его, а на его доверенных и слуг. Но, с другой стороны, если поступки этого князя, руководимого безмерным властолюбием, возбудили к себе злобу народа, то все-таки его деятельность в своем основании согласовалась с духом и характером той земли, которой он был правителем. Это всего яснее можно видеть из последующих событий и всей истории ростовско-суздальского края до самого татарского нашествия. Антропологическое исследование скелета Андрея Боголюбского подтвердило слова летописи о физической силе князя и о ранах, нанесенных ему. По черепу из гробницы Андрея известный антрополог М. М. Герасимов восстановил внешний облик этого незаурядного правителя, бывшего и полководцем, и писателем, и заказчиком превосходных архитектурных сооружений. Выписки В. Н. Татищева так обрисовывают Андрея Боголюбского: во-первых, он, подобно Соломону, создал великолепный храм (Успенский собор во Владимире), во-вторых, "град же Владимир разшири и умножи всяких в нем жителей, яко купцов, хитрых рукодельников и ремесленников разных населил. В воинстве был храбр, и мало кто из князей подобный ему находился, но мир паче, нежели войну, и правду пачи великого приобретения любил. Ростом был невелик, но широк и силен вельми, власы черные, кудрявые, лоб высокий, очи велики и светлы. Жил 63 года". Церковь причла князя Андрея Боголюбского к лику святых. «Андрей Боголюбский был первый великорусский князь; он своею деятельностью положил начало и показал образец своим потомкам; последним, при благоприятных обстоятельствах, предстояло совершить то, что намечено было их прародителем». У Андрея Боголюбского было три сына: Изяслав Андреевич (в 1165 году погиб в Волжской Булгарии), Мстислав Андреевич (умер ещё при жизни отца) и Юрий Андреевич (в 1185—1189 годах муж грузинской царицы Тамары), но потомство его на них пресеклось. \Сперанский, 302-303\ \Лихачёв, 169, 178\ \Миллер, 246\ \Чивилихин, 1, 58\ \Рыбаков\. Андрей Ярославич († в 1264 г.) — третий сын великого князя Ярослава Всеволодовича, князь суздальский, в 1250—1252 гг. великий князь владимирский; участвовал в Ледовом побоище (1242) с приведёнными им суздальцами. Карамзин так характеризует Андрея Ярославича: этот князь имел душу благородную, но ум ветреный, неспособный отличать истинное величие от ложного. Новгородская 1-я летопись старшего извода {содержащая, судя по архаичной лексике, древнейшее сообщение о Ледовом побоище} сообщает об участии суздальцев во главе с Андреем в освобождении Пскова: «В лето 6750. Пойде князь Олександръ с Новгородци и с братом Андреемъ и с Низовци {так называли новгородцы жителей владимиро-суздальской Руси} на Чюдьскую землю на Немци и зая вси пути и до Пльскова». Суздальский рассказ о Ледовом побоище находится в Лаврентьевской летописи, составленной и 1377 г. монахом Лаврентием. Эта летопись представляет собой «Летописец 1305 г.», отразивший в известиях 40-х годов XIII в. ростовское или суздальское летописание. «В лето 6750. Великый князь Ярославъ посла сына своего Андреа в Новъгородъ Великый, в помочь Олександрови на Немци, и победиша я за Плесковом на озере, и полонъ многъ плениша, и возвратися Андрей к отцю своему с честью». Этот рассказ подробно проанализирован М. Н. Тихомировым. Он пишет следующее: «Известие Лаврснтьевской летописи интересно тем, что оно сохранило суздальскую версию о битве на Чудском озере. В этой версии ни слова не сказано о новгородцах и только упоминается о главном герое битвы Александре, вся честь битвы приписана Андрею, об участии которого в битве в свою очередь молчат новгородские летописи. Таким образом, перед нами несомненное суздальское известие, причем известие древнее, потому что князь Андрей Ярославич не представлял собой фигуры, которая оставила благодарный след у потомков и современников». Можно предположить, что суздальцы представляли значительную воинскую силу, а не просто княжескую дружину: передовой отряд ─ конную разведку ─ на равных возглавляли сын новгородского посадника Домаш Твердиславич и наместник великого князя Ярослава в Дмитрове Кербет. В 1247 г., по смерти отца, Андрей с братом Александром Невским поехал в Волжскую Орду, а оттуда в Монголию, к великому хану. Из этого путешествия Андрей возвратился спустя два года с ярлыком на великое княжение владимирское, хотя не был старшим братом (Александр получил тогда ярлык на княжение в Новгороде и Киеве, но в Киев не поехал, а остался в Новгороде). Не совсем ясно, то ли монголы считали Киевское княжение, которое к тому времени потеряло всякое значение, действительно, главным, то ли Андрей сумел обмануть и монголов, и брата. В 1250 г. Андрей женился на дочери Даниила Галицкого и поддерживал с ним хорошие отношения. Во Владимире Андрей прокняжил недолго. В 1252 г. Александр съездил на Дон к Сартаку, сыну Батыя, управлявшему тогда Ордой, с жалобой на Андрея, что тот не по старшинству получил великокняжеский стол и не сполна платил хану выход. Вследствие этой жалобы Александр получил ярлык на великое княжение, а против Андрея были двинуты татарские полчища под предводительством Неврюя. Узнав о татарском нашествии, Андрей воскликнул: «Доколе нам между собой ссориться и наводить татар; лучше бежать в чужую землю, чем дружиться с татарами и служить им!». Татары настигли его под Переяславлем, разбили и заставили искать спасения в Новгороде, откуда он удалился {или его попросили удалиться} в Швецию. В 1256 г. Андрей возвратился в отечество и с любовью был принят Александром, который помирил его с ханом и дал в удел Городец и Нижний, а потом Суздаль. Сохранилось известие, что Андрей по смерти Александра († в 1263) опять добивался великого княжения, но хан оказал предпочтение следующему брату, Ярославу. Следует отметить, что отношения между Андреем и Александром трактуются историками неоднозначно. Выше изложена точка зрения С.М. Соловьёва, опирающегося на Татищева. Татищев говорит: "Иде князь Александр в Орду к хану Сартаку, Батыеву сыну, и прият его хан с честию, и жаловася Александр на брата своего великаго князя Андрея, яко сольстив хана взя великое княжение под ним, яко старейшим и грады отческие ему поймал, и выходы и тамги хану платит не сполна. Хан же разгневася на Андрея, и повеле Неврюю Салтану идти на Андрея и привести его пред себя". Н.М. Карамзин же следует известию Степенной книги: "Великий князь Александр паки прииде в Орду к новому царю Сартаку. Славный же град Владимир и всю Суздальскую землю блюсти поручи брату своему Андрею. Он же аще и преудобрен бе благородием и храбростию, но обаче правление державы яко поделие вменяя, и на ловитвы животных упражняяся, и советником младоумным внимая; от них же бысть зело многое нестроение, и оскудение в людех, и тщета имению. Его же ради царь Сартак посла воеводу своего". Соловьев замечает, что "связь между событиями, какую выставляет Степенная книга, не держится". Карамзин, напротив, известие Татищева называет не более и не менее как вымыслом. Альтернативная версия событий представляет виновником Неврюева нашествия дядю Александра и Андрея Святослава Всеволодовича. «Много горечи накопилось у Святослава... Сами татары, конечно, зорко следили за поведением князей, но, если бы даже от татар и укрылось настроение великого князя, все-таки Святослав, тоже, без сомнения, внимательно следивший за поступками Андрея, мог раскрыть им глаза и истолковать его поведение в смысле измены. Уступив поневоле великое княжение Андрею, он действительно вместе с сыном отправился в Орду, всего вероятнее - с надеждою заискать расположение завоевателей и вернуть утраченное. Батый был уже стар, едва передвигал ноги и мало занимался делами. Действительная власть перешла к сыну его Сартаку. Сартак принял Святослава благосклонно; тем с большей настойчивостью Святослав мог хлопотать о достижении главной цели своего путешествия и, очевидно, настолько вооружил хана против племянника, что тот отдал приказ царевичу Неврюю привесть к нему владимирского князя» (Хитров). Литература. М. Хитров ─ Великий князь Александр Невский. 1891; Бегунов Ю.К., Клейненберг И.Э., Шаскольский И.П. - "Письменные источники о Ледовом побоище". Андрей (1242, 1245, 1251) — дворский Даниила Галицкого. «Ростислав черниговский не думал еще отставать от своих враждебных намерений: соединившись с изменником Данииловым, боярином Владиславом, и с рязанским изгнанником, братоубийцею, князем Константином Владимировичем, овладел Галичем, но был скоро выгнан оттуда Романовичами и спасен был от дальнейшего преследования только вестию, что татары вышли из Венгрии и идут на землю Галицкую; Константин с крамольным владыкою перемышльским также принужден был бежать перед дворецким Данииловым, Андреем; Андрей настиг и разграбил гордых слуг владыкиных, разодрал тулы их бобровые, прилбицы (опушки у шапок подле лба) волчьи и барсуковые; тут же попался в плен и славный певец Митуса, который прежде по гордости не хотел служить князю Даниилу» (Соловьёв). В 1245 г. Андрей участвовал в битве на р. Сане, где им был захвачен в плен венгерский воевода Филя. В 1251 и 1255 гг., уже больной, участвовал в битвах с ятвягами. Андрей — зять Мстислава Романовича, убит вместе с ним на Калке. Андрей — настоятель Антониева монастыря в Новгороде (1147 - 1157), преемник преподобного Антония Римлянина, ученик его и потом духовник. В этой должности его сменил Алексий. Андрей — участник битвы с половцами при реке Хороле в 1183 г., упомянутый в Ипатьевской летописи. АНДРИХ ДОБРЯНКОВ — один из витязей времён Владимира Красное Солнышко, летописи упоминают, что он был отравлен слугами в 1004 г. АННА ВАСИЛЬКОВНА — см. Любовь Васильковна. АННА ВИЗАНТИЙСКАЯ (греч. Άννα, 13 марта 963 — 1011) — царевна византийская, дочь императора Романа II единственная сестра императоров Василия II Болгаробойцы и Константина VIII, первая христианская жена (989-1011) Владимира I Святославича Равноапостольного, первая царица на Руси {Анну в летописи именовали не как обычно — княгиней, но царицей, сохраняя за ней достоинство члена императорской семьи.}. Как известно, Владимир потребовал себе в жёны Анну в обмен на захваченную им у византийцев Корсунь. Византийцы, со своей стороны, поставили условие: принятие Владимиром православия. Дальнейшие события общеизвестны. ВЗЯТИЕ КОРСУНИ КН. ВЛАДИМИРОМ Я взвалил тяжелый крест на себя и государство. Мало было мне невест не из греческого царства? Пусть расплатятся сполна! Объявляю через прессу: Я меняю город на Православную принцессу. Я – спокойная гроза (жизнь – сплошная катахреза). Но! - медовые глаза византийского разреза. А язычеству – песец. Пусть утрутся в папском Риме! Что ж, клади печать, писец. Всё путём. Святой Владимир. Анна родилась всего за 2 дня до смерти своего отца, императора Романа II, что отметил византийский историк Иоанн Скилица, и благодаря чему стала известна дата её рождения: 13 марта 963 года. По сообщению Скилицы смерть 24-летнего Романа II была вызвана «изнурением плоти позорнейшими и сластолюбивыми поступками», но по слухам он был отравлен. В тот же год императором стал прославленный полководец Никифор Фока, сразу женившись после этого на матери Анны, царице Феофано. Дед Анны, император Константин Багрянородный написал для сына в 949 году трактат «Об управлении империей», в котором выразил отношение правителей Византии к династическим бракам с варварскими северными народами, в числе которых он указал и русов: «Если когда-либо народ какой-нибудь из этих неверных и нечестивых северных племен попросит о родстве через брак с василевсом ромеев, то есть либо дочь его получить в жены, либо выдать свою дочь, василевсу ли в жены или сыну василевса, должно тебе отклонить и эту их неразумную просьбу». Но просьбу Владимира отклонить было решительно невозможно, к тому же Византии срочно требовались русские войска для подавления мятежа. Между тем, судя по европейским хроникам, у русского князя имелись конкуренты. Хронист XI века Титмар Мерзебургский упомянул о том, что Анна была просватана за наследника Священной Римской империи Оттона: «Взяв себе из Греции жену, по имени Елена, которая была просватана за Оттона III, но коварным образом отнята у него, он [Владимир] по её убеждению принял святую христианскую веру». Оттон родился в 980 и стал императором Оттоном III в 983, Анна была старше его на 17 лет. Возможно Титмар спутал не только её имя, но и жениха. Отец Оттона император Оттон II действительно хотел взять в жёны византийскую принцессу императорской крови, но в результате в 972 женился на 12-летней Феофано, племяннице византийского императора Иоанна Цимисхия {Согласно практике выбор невесты оставался за византийской стороной. Оттон II женился на Феофано, однако Титмар Мерзебургский отметил некоторое неудовольствие Оттона, что Феофано не была византийской принцессой, а лишь племянницей византийского императора.}. В 988 году французский король Гуго Капет обратился с письмом к византийским императорам, желая подобрать для своего сына Роберта «равную ему невесту» {Некоторые историки предполагают, что целью сватовства была именно Анна. Анна должна быть просватана за киевского князя Владимира примерно в 987, чтобы полученный в обмен русский корпус успел прибыть в Византию в 988.}. По неизвестным причинам родственный союз не состоялся. Потрясающую историю про сватовство к Анне в 986 одного из болгарских князей передаёт армянский историк Стефан Таронский (Асохик): «В том же году царь Василий отправил его [митрополита Севастии] в страну Булхаров водворить мир. Булхария просила царя Василия отдать сестру свою замуж за её царя. Император в сопровождении митрополита отправил какую-то женщину из своих подданных, похожую на сестру свою. По прибытии той женщины в страну Булхаров узнали кто она, и потому осудили митрополита как прелюбодея и обманщика; цари булхарские сожгли его, обложив хворостом и соломой». Асохик сообщил об этом случае прежде всего с целью изобразить возмездие севастийскому митрополиту за притеснения армянских священнослужителей, болгарские дела его мало интересовали. Историки сомневаются в согласии Василия II породниться через брак с одним из вождей в стране, которая только недавно восстала против византийского владычества. Тем более странно династический брак выглядит на фоне неудачного военного похода Василия в Болгарию в том же году (986). А.В. Назаренко предполагает, что на самом деле у Асохика речь шла о подмене невесты для киевского князя Владимира, который по Житию монаха Иакова в 988 году ходил на днепровские пороги, возможно как раз для встречи Анны. Если действительно подмена имела место, это послужило основанием князю двинуться на Корсунь и захватить её в следующем году. Но «болгарский след» в истории Руси весьма запутан. «По другой версии «Татищев соглашает свидетельство киевского летописца о болгарском происхождении матери Борисовой тем, что эта Анна могла быть двоюродною сестрою императоров Василия и Константина, которых тетка, дочь Романа, была в супружестве за царем болгарским {Мария-Ирина, действительно, была женой болгарского царя Бориса и тёткой Василия и Константина, но она была внучкой императора Романа I, поэтому степень родства была далека}. Если б так было, то для нас уяснилось бы предпочтение, которое оказывал Владимир Борису, как сыну царевны и рожденному в христианском супружестве, на которое он должен был смотреть как на единственное законное» (С.М. Соловьёв). По этой версии Анна была дочерью болгарского царя Бориса, пленённого Иоанном Цимисхием в 972 г. и вместе со всем семейством переведённого на жительство в Константинополь. После гибели Бориса его дети жили при императорском дворе на правах царских отпрысков, от имени которых империя правила болгарами (такое положение сохранялось до 1018 г., когда Болгария была окончательно подчинена власти императора Византии и константинопольского патриарха). Доказательствами этой версии являются: 1) слова Нестора в «Повести временных лет» «...а от болгарыни имел он двух сыновей: Бориса и Глеба», 2) присутствие в свите царевны, прибывшей в Корсунь болгарских священников, 3) обоим сыновьям Анны дали болгарские имена, а первенца назвали в честь болгарского царя Бориса, 4) фрески тырновской церкви Петра и Павла, соданные около 1235 г., на которых изображены Владимир и Анна - «болгарская царевна», 5) соображение, что такое положение устраивало Владимира, так как с одной стороны он вступал в отношения родства с императорской византийской династией, с другой - становился воспреемником царской власти над Болгарией, 6) факт того, что Русская Епархия подчинялась не константинопольскому патриарху, а Болгарской Охридской Митрополии, а первым главой русской церкви был назначен болгарин митрополит Михаил. Опровержением этой версии является то простое обстоятельство, что, если все знали об истинном происхождении княгини, то почему об этом прямо не было сказано, а летопись (за оговорённым исключением) называет её византийской царевной. жүктеу/скачать 4 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|