Предисловие составителя
жүктеу/скачать 4 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Указанные части разделены фразой о том, что Василий I много воевал с агарянами (арабами) и мани-хеями (они же павликиане).
- По одной из версий Дир правил ранее Аскольда, а затем произошла контаминация имён в народной памяти. Это наиболее логичная и привлекательная гипотеза.
- Последняя версия, основанная на признании Аскольда и Дира последними представителями местной киевской княжеской династии, приобрела «второе дыхание» в работах академика Рыбакова.
- В своих работах академик Рыбаков обращается к поздней Никоновской летописи, некоторые записи в которой упоминают о фактах, неизвестных Нестору. 872 год
- 873 год Рюрик раздает города: Полоцк, Ростов, Белоозеро. "Того же лета воеваша Асколд и Дир Полочан и много зла сътвориша". 874 год
- На основании этих записей академик создаёт свою теорию о создании государства Русь князьями местной киевской династии, борющейся с агрессией варягов.
- По Рыбакову Олег Вещий не объединяет Новгород и Киев в единое государство, а узурпирует власть в Киеве после свержения законного князя.
- АСМУНД — сын Олега Вещего , если отождествлять его с героем скандинавской саги об Орваре-Одде.
- АССО — лив, один из осаждавших епископа Альберта в Гольме (1200), крещённый в Риге (в том же году). Литература. Генрих Латвийский ─ Хроника.
- АСУП — половецкий хан, убитый в 1103 г. в битве при Сутене.
- АТРАК (ОТРОК) — половецкий хан, сын хана Шарукана , брат хана Сырчана , отец хана Кончака .
- С возвращением Атрака в степи связана известная легенда о траве евшан, изложенная в Галицко-Волынской [в составе Ипатьевской] летописи. В этот поэтический рассказ Атрак вошёл под именем хана Отрока.
Продолжатель Феофана (автор радела о Василии I - Константин порфирородный): 97. Щедрыми раздачами золота серебра и шёлковых одеяний он [Василий] также склонил к соглашению неодолимый и безбожный народ росов, заключил с ним мирные договоры, убедил приобщиться к спасительному крещению и уговорил принять рукоположенного патриархом Игнатием архиепископа, который, явившись в их страну, стал любезен народу таким деянием. Однажды князь этого племени собрал сходку из подданных и воссел впереди со своими старейшинами, кои более других по многолетней привычке были преданы суеверию, и стал рассуждать с ними о христианской и исконной вере. По-звали туда и иерея, только что к ним явившегося, и спросили его, что он им возвестит и чему собира-ется наставлять. А тот, протягивая священную книгу божественного Евангелия, возвестил им неко-торые из чудес Спасителя и Бога нашего и поведал по Ветхому завету о чудотворных божьих деяниях. На это росы тут же ответили: "Если сами не узрим подобного, а особенно того, что рассказываешь ты о трёх отроках в печи, не поверим тебе и не откроем ушей речам твоим". А он, веря в истину: "Если что попросите во имя моё, то сделаю" и "Верующий в меня, дела, которые творю я, и он сотворит и больше сих сотворит, когда оное должно совершиться не напоказ, а для спасения душ", сказал им: "Хотя и нельзя искушать Господа Бога, просите, что хотите, и всё полностью ради веры вашей со-вершит Бог, пусть мы жалки и ничтожны". И попросили они бросить в разложенный ими костёр са-му книгу христианской, божественное и святое Евангелие, и если останется она невредимой и неопа-лённой, то обратятся к Богу, им возглашаемому. После этих слов поднял иерей глаза и руки к Богу и рёк: "Прославь имя твоё, Иисус Христос, Бог наш в глазах всего этого племени", - и тут же метнул в пламя костра книгу святого Евангелия. Прошло немало времени, и когда погасло пламя, нашли свя-той том невредимым и нетронутым, никакого зла и ущерба от огня не претерпевшим, так что даже кисти запоров книги не попортились и не изменились. Увидели это варвары, поразились величию чуда и уже без сомнений приступили к крещению. Этот же рассказ о направлении архиерея на Русь и испытании книги огнём приведён в поздней (XVI в.) Никоновской летописи под 876 (6384) г. Рассказ предваряется в начале упоминанием о походе Ас-кольда и Дира и обрушившимся на них гневе Божьем. Это добавление так же выдаёт своё византий-ское происхождение. О князе русском Аскольде. Народ, называемый Русь, как и кумане [половцы], живущий на Ексинопонте [Понте Евксинском]. Эту фразу нельзя понимать как указание русских ис-точников на какую-то отдельную причерноморскую или приазовскую русь, которая ходила походом на Константинополь (ходила, вспомним Х-л-га {см. статью Хельг}, но в рамках общего предприятия великого князя русского Игоря никак не дифференциируется). Это заимствование из ранних византийских авторов, размещавших русь и половцев где-то на севере от Чёрного моря. Указанные части разделены фразой о том, что Василий I много воевал с агарянами (арабами) и мани-хеями (они же павликиане). Выяснение отношений: чъё сообщение истинно - очевидца патриарха Фотия или историка императора Константина, по видимому, бесплодно. Напомним, что русь крестилась на высшем уровне ещё дважды - Ольга в Константинополе (не считая того, что она, вероятнее всего, уже была христианкой) и Владимир в Корсуни. Нет ничего невозможного в том, чтобы впервые русь крестилась в 867 г. при Михаиле III и Фотии в Константинополе, а десять лет спустя в 876 г. при Василии I и Игнатии в Кон-стантинополь прибыло новое посольство, в том числе, попросившее-потребовавшее присылки цер-ковного иерарха на место. Для Византии именно с этого крещения 867 года Русь становится христианским народом, в то время как на самой Руси ещё более 120 лет почитали себя язычниками. И наоборот, крещение Руси Влади-миром в 989 г., являющееся столь знаменательным событием в истории России, прошло почти неза-меченным в Византии. Это противоречие объясняется тем, что с одной стороны, власть рюриковичей не была преемственной по отношению к власти руси Аскольда и Дира, и первых русских христиан на киевском столе вновь сменили на долгое время язычники. А с другой стороны, Аскольд и Дир не соз-дали, в отличие от Рюрика и его наследников, государства, объединившего пришлую русь с коренны-ми славянами и другими народами (в смысле их элит) общим интересом, и крещение варягов-руси не вызвало такого же процесса среди киевлян-славян, не говоря уже об остальном населении русской равнины. (Егоров). Итак, согласно византийским источникам русские корабли появились под стенами Константинополя в июне 860 г. Имена предводителей похода не указываются, скорее всего, Аскольд и Дир были объявлены руководителями похода лишь в ПВЛ: в Начальном своде (см. Новгородскую первую летопись) эти князья в рассказе о походе не называются. Похоже, что первый отрывок из ПВЛ, цитируемый в данной статье, является плодом фантазии Нестора (или его корреспондента), пытавшегося связать имена Аскольда и Дира с призванием варягов. В связи с этим возникает вопрос: «А существовали ли вообще киевские князья Аскольд и Дир?» Относительно этого (самого существования Аскольда и Дира) некоторые русскbt историrи высказывали сомнения, как, например, Байер, Татищев и другие. Д. Иловайский в своих "Разысканиях о начале Руси" (Москва, 1882 г.) полагает, что эти киевские князья — продукт народной фантазии. Основывается Д. Иловайский на том обстоятельстве, что византийцы, описывая поход Руси, нигде не упоминают о предводителях его; они рассказывают об обращении этих русов, об их посольстве в Рим и Константинополь по вопросу о вере, о чуде с Евангелием, причём говорят постоянно об одном князе, а не о двух. Наши летописцы, говорит Д. Иловайский, рассказ о нападении на Константинополь в 866 г. целиком взяли из византийских хронографов, но присоединили к нему имена Аскольда и Дира. Очень может быть, что названия каких-либо киевских урочищ вроде "Аскольдова могила" и "Дирова могила" могли послужить основанием к сказанию об этих двух витязях, подобно тому, как название Киев, Хоревщина и Щековина послужили основою для легенды о трёх братьях, когда-то княживших у полян. Эти сомнения устраняет арабский историк Масуди, сообщающий, что «первый из славянских царей есть царь Дира, он имеет обширные города и многие обитаемые страны; мусульманские купцы прибывают в столицу его государства с разного рода товарами». Итак, в существовании киевского князя Дира (как, вероятно, и Аскольда) сомневаться не приходится, но зато появляются сомнения в факте совместного княжения Аскольда и Дира. Хотя двоевластие (Ромул и Рем, к примеру) и даже троевластие постоянно встречаются в легендах разных народов и племён, история фактами о продолжительном совместном правлении не располагает (за исключением хазарского каганата, но это – особый случай). Невероятность того факта, что два человека могли править совместно, заставила некоторых историков выдвинуть предположение, что князем был только Аскольд, а дир - это какой-то его титул. «Личность князя Дира нам неясна. Чувствуется, что его имя искусственно присоединено к Осколду, так как при описании их якобы совместных действий грамматическая форма дает нам единственное, а не двойственное или множественное число, как следовало бы при описании совместных действий двух лиц» (Рыбаков). По одной из версий Дир правил ранее Аскольда, а затем произошла контаминация имён в народной памяти. Это наиболее логичная и привлекательная гипотеза. «Если не считать Аскольда и Дира современниками, то есть все основания отнести время правления Дира к более раннему времени, чем 860-882 гг., а именно – к 830-840 –м годам, когда «начася прозывати Руская земля»» (Г.С. Лебедев – Эпоха викингов в Северной Европе., стр. 196). «Именно в это время глава «Руской земли» принимает титул «каган» и отправляет первое посольство в Византию» (там же), о котором сообщается в «Бертинских анналах» Пруденция Галиндо († 861 г.) под 839 г. Это – первое упоминание о Руси. В этом году к императору Людовику Благочестивому явились послы от византийского императора Феофила. С ними вместе последний "посылал каких-то людей, которые говорили, что их, т. е. их народ, зовут Rhos; они были присланы к нему (Феофилу) их князем, по имени Хакан", как они уверяли, "из-за дружбы". Вместе с тем Феофил просил Людовика позволить этим людям проехать домой под его защитой по всей его империи, так как путь, по которому они приехали в Византию, слишком опасен по причине диких варварских народностей, через земли которых он ведет. Людовик, расспросив их подробнее о причине их прихода, узнал, что они "шведского рода". Так как он подозревал, что они шпионы, то решил удержать их у себя, пока не разъяснится причина их прибытия в Германию, о чем он и известил Феофила через своих послов. Известие Бертинских летописей является одним из важнейших доводов норманнистов, причем они оставляют открытым вопрос, называли ли послы сами себя именем Русь, или же это название было им дано в греческом письме Феофила, откуда оно было заимствовано автором летописи. Важен для норманнской теории в данном случае главным образом тот факт, что, по свидетельству летописи, в Византии название Руси совпадало с понятием норманнов-шведов. Родины этих русов летопись не обозначает точнее, но несомненно, что она лежала уже на материке, а не на Скандинавском полуострове. Летопись ничего не говорит также о дальнейшей судьбе послов. Затруднение, с точки зрения норманнизма, представляет тут только известие, что князя их звали Хаканом. Для устранения этого затруднения норманнизмом были предложены два объяснения: одни думают, что в данном случае Хакан не титул, а собственное имя — скандиновское Hakon; другие — что в спорном названии следует видеть хазарский титул хагана, который, конечно, не был туземным титулом князя Руси, а был дан последнему греками, ставившими его, таким образом, на одну линию с правителями хазар и аваров. Искусственная связь Дира с «призванием варягов» в ПВЛ, возможно, имеет определённую историко-политическую подоснову и является отражением того факта, что в окружении его (в частности, в константинопольском посольстве 838 г.) находились свеи. Имя Дира часто связывают с линией княжения, идущей от легендарного Кия, и считают его последним правителем из местных (полянских) князей. Что касается Аскольда, то он, скорее всего, являлся варягом из рода, обосновавшегося на Руси, а не из призванных. Если он был руководителем похода на Царьград в 860 г., то действовал, очевидно, независимо от Рюрика. Из ПВЛ вычисляется близкая к 838 г. дата первого контакта Руси с Византией ─ 842 год. Правда, Нестор указывает в летописи 852 год, но эта ошибка и объяснение её уже давно подробно исследована историками. Но ошибка датировки ни в коей мере не снимает вопроса, а был ли сам контакт. В отсутствие прото-кольной хроники Византии, которая бы зафиксировала отсутствие контакта, нет других оснований не доверять данным Нестора и, наоборот, следует предположить, что в 842 г. в Византию прибыло новое посольство варягов-руси. Нестор однозначно говорит, что эти сведения почерпнуты из греческого летописания. А.А.Шахматов надёжно показал, и с этим далее все согласны, что ошибка в летоисчис-лении в ПВЛ действительно заимствована у греков ("Летописец вскоре" патриарха Никифора). Следовательно, и сам content, т.е. содержание сообщения, привязанного к извлечённой из греков дате, так же извлечён из греков, хотя источник и не найден. Итак, Аскольдов поход не удался, по греческим свидетельствам, вследствие чудесного заступничества Богородицы: поднявшаяся буря разбила русские ладьи, и остатки дружины возвратились назад в 867 г. {на самом деле – около 861 г.} из Царьграда. И был в Киеве плач великий, затем в том же году "бысть в Киеве глад велий", а Аскольд и Дир избили множество печенегов {по некоторым летописям}. Византийцы вслед за описанием чудесного спасения столицы от набега извещают о принятии христианства некоторыми русскими, о посылке к ним из Царьграда епископа. К этому времени историки относят начало распространения христианства на Руси: считается, что Аскольд при крещении был наречён Николаем, т.к. над могилой его была позже построена церковь св. Николая. Митрополит Макарий в своём обширном труде, как всегда, многословен, а потому приведём только некоторые результаты его изысканий. Он считает и, очевидно, справедливо, патриархом, пославшим на Русь первого епископа {по просьбе киевлян}, знаменитого Фотия, а не сменившего его Игнатия. Подтверждением этого являются слова самого Фотия в его окружном послании к восточным патриархам об отступлениях Церкви Римской {написано в конце 866 – начале 867 гг.}: "Россы... недавно еще бывшие нашими врагами, ныне (νυν και ούτω) соделались христианами и приняли себе епископа..." Макарий приводит также остроумный аргумент в пользу достоверности крещения Аскольда: «Слова летописи Иоакимовой, называющей Аскольда блаженным, могут служить новым доказательством его крещения для признающих подлинность этой летописи». Что же касается чуда с несгоревшим Евангелием, то «Историю КПСС» тоже достаточно трудно сжечь на костре, хотя она напечатана на бумаге, а не писана на пергаменте. Существовала версия, по которой Аскольд и Дир считались хазарскими воеводами. Она довольно легко объясняло двоевластие этих князей, характерное для хазар (см. Булан) и титул «кагана». Но, как следует из вышесказанного, эта версия противоречит хроникам арабов и византийцев, которые близко соприкасались с хазарами и не могли спутать их со славянами. И, наконец, предпоследняя версия. Как уже упоминалось, Аскольд мог быть представителем местной (новгородской) варяжской по происхождению династии. Но нам известна представительница такой династии – последняя жена Рюрика Ефанда, мать Игоря. Известно и то, что у Рюрика был пасынок Аскольд (возможно, сын Ефанды от предыдущего брака). В сявзи с этим заманчиво видеть в киевском князе Аскольде пасынка Рюрика. По свидетельству Иоакимовской летописи, кстати, киевляне сами просили Рюрика назначить им князя, и Рюрик послал Аскольда, что не противоречит данному предположению (изложение версии см. в статье Акун). Последняя версия, основанная на признании Аскольда и Дира последними представителями местной киевской княжеской династии, приобрела «второе дыхание» в работах академика Рыбакова. «В "Повести временных лет" Асколд и Дир представлены читателю как варяги, бояре Рюрика, отпросившиеся у него в поход на Константинополь и будто бы попутно овладевшие полянской землей и Киевом. А. А. Шахматовым давно показано, что версия о варяжском происхождении Асколда и Дира неверна и что этих киевских князей IX века следует считать потомками Кия, последними представителями местной киевской династии. Польский историк Ян Длугош (умер в 1480 году), хорошо знавший русские летописи, писал об Аскодде и Дире: "После смерти Кия, Щека и Хорива, наследуя по прямой линии, их сыновья и племянники много лет господствовали у русских, пока наследование не перешло к двум родным братьям Асколду и Диру". Научный анализ искаженных редактированием летописей, произведенный Шахматовым без привлечения текста Длугоша, и выписка сандомирского историка из неизвестной нам русской летописи в равной мере свидетельствуют об одной летописной традиции считать этих князей, убитых варягами, последними звеньями династической цепи Киевичей. Аскольда византийский император Василий I (867--886) называл "прегордым Каганом северных скифов"» (Рыбаков). В своих работах академик Рыбаков обращается к поздней Никоновской летописи, некоторые записи в которой упоминают о фактах, неизвестных Нестору. 872 год "Убиен бысть от болгар Осколдов сын". "Того же лета оскорбишася новгородци, глаголюще: "яко быти нам рабом и многа зла всячески пострадати от Рюрика и от рода его". Того же лета уби Рюрик Вадима Храброго и иных многих изби новгородцев съветников его". 873 год Рюрик раздает города: Полоцк, Ростов, Белоозеро. "Того же лета воеваша Асколд и Дир Полочан и много зла сътвориша". 874 год "Иде Асколд и Дир на Греки..." 875 год "Вьзвратишася Асколд и Дир от Царяграда в мале дружине и бысть в Киеве плачь велий..." "Того же лета избиша множество печенег Осколд и Дир. Того же лета избежаша от Рюрика из Новагорода в Киев много новогородцких мужей". Существует обоснованное мнение, что записи в Никоновской летописи сделаны на основании не дошедших до нашего древних источников {датировку, приведённую выше и не совпадающую с датировкой ПВЛ, считают условной: она отражает лишь последовательность событий, а не их хронологию}. На основании этих записей академик создаёт свою теорию о создании государства Русь князьями местной киевской династии, борющейся с агрессией варягов. «Киевская Русь организует отпор варягам на северных окраинах своих владений. Под одним годом поставлены: посылка Рюриком своего мужа в Полоцк и ответная акция Киева -- "воеваше Асколд... Полочан и много зла сотвориша". Вероятно, с этим связана и война Киева против кривичей, упоминаемая В. Н. Татищевым под 875 годом ("Ходи же (Осколд) и на Кривичи и тех победи"). Полочане уже входили ранее в состав Руси, и война с ними после принятия ими Рюрикова мужа была продиктована стремлением Киева вернуть свои владения на Западной Двине. Война с союзом кривичей была обусловлена стратегической важностью Смоленска, стоявшего на том месте, где начинались волоки из Днепра в Ловать. Это была война за Днепр, за то, чтобы путь "из Грек в Варяги" не стал путем из варяг в греки» (Рыбаков). По Рыбакову Олег Вещий не объединяет Новгород и Киев в единое государство, а узурпирует власть в Киеве после свержения законного князя. Об обстоятельствах убийства Аскольда рассказано в статье Олег Вещий. \Снисаренко, 116\. Литература. Соловьёв С.М. ─ История России с древнейших времён; Снисаренко А.Б. ─ Рыцари удачи (Хроники европейских морей); Рыбаков Б.А. ─ Рождение Руси; Лебедев Г.С. ─ Эпоха викингов в Северной Европе; Егоров К. ─ Киевская Русь. АСМОЛД (АСМУД) (середина Х в.) — воспитатель Святослава Игоревича, участник похода на Искоростень в 945 г. Именно ему {в соавторстве со Свенельдом}, по словам летописца принадлежит фраза: "Князь уже начал; потянем, дружина, за князем!". Эти слова были произнесены перед битвой с древлянами, после того, как малолетний Святослав бросил копьё, пролетевшее между ушей коня и упавшее ему в ноги. \Лихачёв, 177\. АСМУНД — сын Олега Вещего, если отождествлять его с героем скандинавской саги об Орваре-Одде. АСПАРУХ (Исперих) (вторая половина VII в.) — сын Кубрата, брат Батбая, хан протоболгар, отколовшийся с частью соплеменников от союза Великой Болгарии в Приазовьи в 70-х гг. VII в. Сведения о нем дают только византийские историки. Он создал поселение болгар между Днестром, Дунаем и Черным морем. Аспарух увёл последовавших за ним в Западное Причерноморье, проник до Варны и создал там Болгарское царство; царствовал с 640 до 700 г. Протоболгары перешли Дунай и заняли территорию Добруджи в 680 г. Оттуда протоболгары стали нападать на Византию. Поход против них закончился для Византии неудачно. АССО — лив, один из осаждавших епископа Альберта в Гольме (1200), крещённый в Риге (в том же году). Литература. Генрих Латвийский ─ Хроника. АССЭ — старейшина ливов, бывший послом на переговорах с епископом ливонским Альбертом фон Аппельдерном и подвергнутый пытке (1212). \Генрих Латвийский\. АСУП — половецкий хан, убитый в 1103 г. в битве при Сутене. АТРАК — военачальник турок-гузов ((огузов)) {в русских летописях они называются торками}, сын аль-Кат'ана. Упоминается Ибн-Фадланом в его «Рисале» («Записке»). Говоря о правителе волжских булгар Алмасе, Атрак называл его своим сватом (зятем). Надо думать, что сестра или дочь Атрака была одной из жён булгарского правителя. АТРАК (ОТРОК) — половецкий хан, сын хана Шарукана, брат хана Сырчана, отец хана Кончака. Оборонительные войны Владимира Мономаха против половцев заставили некоторые их объединения (во главе с «родом» Шарукана) удалиться на Северный Кавказ: Мономах изгнал «Отрока во Обезы за Железные врата» (Ипатьевская лет.). «Обезы» — первоначально Абхазия, но в изучаемое время — Грузинское царство; «Железные врата» — Дарьяльское ущелье. И здесь возобладала политика традиционных родовых союзов, заключаемых при помощи прекрасных половчанок (красоту которых прославил великий азербайджанский поэт Низами в поэме «Искандер-наме», 1203), всегда привлекавших и «русичей» («помчаша красные девкы половецкыя» - «Слово»). Знаменитый грузинский царь Давыд IV Строитель, объединивший Грузию, женился на Гурандухте, дочери «главнейшего» из половцев — Атрака Шараганидзе [т.е. Шарукановича]. Это позволило Давыду усилить военный потенциал своей империи, переселив в неё в 1118 г. около 45 тысяч половецких семей [цифры, вероятно, преувеличены], которые поставили царю конницу для его армии и гвардии [телохранителей], не зависящую от грузинских феодалов и народа. Летопись «Картлис-Цховреба» («Жизнь Грузии») повествует, что царь сам отправился в Овсетию, взяв с собой главного секретаря Григория Чкондидели, человека весьма опытного и мудрого. По предложению Давыда половцы и осетины обменялись заложниками, и царь, таким образом принудив «овсетских» феодалов к повиновению, открыл их «крепости Дарьяльские и все врата Овсетии по русской летописи) и по этой безопасной дороге провёл тестя своего [Атрака] и братьев супруги своей». Это были отец, старшая сестра и братья Кончака [сам Кончак, очевидно, родился уже после возвращения половцев в родные степи]. Затем, говорит летопись, «эти кипчаки изо дня в день обращались в христианство и таким образом множество душ переходило в лоно православной церкви». [Переход к православию в Грузии необходимо сопоставить с частичным обращением половецких ханов, а вероятно, и дружинников к православию в Киевской Руси (Голубовский П. – «Печенеги, торки и половцы»); разумеется, православными становились все половчанки при браках с русскими и грузинами]. Христианизация началась, как всегда, с половецкой знати и едва ли могла миновать самого хана, царского тестя, с его детьми. Атрак, его родичи и свита вернулись в «Половецкую землю», несомненно, обогащённые высокой грузинской православной культурой, что могло иметь определённые последствия для его сына [видимо, младшего, любимца — эпического героя] Кончака и внука Юрия Кончаковича. Обратная миграция Атрака была вызвана, возможно, не только смертью грозного врага его рода [Шаруканидов] Владимира Мономаха, но и совпавшей по времени смертью его зятя, царя Давыда [оба умерли в 1125], которая развязала силы придворной оппозиции грузинских феодалов против абсолютизации царской власти, опиравшейся на половецкую гвардию. С возвращением Атрака в степи связана известная легенда о траве евшан, изложенная в Галицко-Волынской [в составе Ипатьевской] летописи. В этот поэтический рассказ Атрак вошёл под именем хана Отрока. Отрок во время борьбы Владимира Мономаха с половцами бежал из половецких степей, как уже говорилось выше, «во Обезы за Железные врата». Когда Владимир Мономах умер, хан Сырчан послал к Отроку «гудца» Оря для того, чтобы он позвал Отрока вернуться на родину. Передай ему, — говорит он своему посланцу, — «моя словеса» о смерти Владимира Мономаха, «пой же ему песни половецкия». Если же Отрок, несмотря на угоаоры и половецкие песни, не захочет возвращаться, тогда, — наставляет Сырчан Оря, — дай ему поухати зелья именемь евшан [понюхать траву полынь]». Уговоры и песни не достают Отрока, и Орь подаёт ему пучок полыни. «Обухавшю» [вдохнув] запах травы своих родных степей, Отрок, «восплакав», сказал: «Да луче есть на своей земле костью лечи, нехли на чюжеи славну бытии» [понятно и без перевода с половецкого] — и вернулся на родину! Аполлон Майков, вдохнув этот запах, вдохновился на стихотворение «Евшан». \Вс. Миллер, 377-379\, \Лихачёв, 111\, \Робинсон, 265\. жүктеу/скачать 4 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|