Коулмен Хокинс – непревзойденный мастер тенор-саксофона

Коулмен Хокинс, известный также по прозвищу «Бин», родился в 1904 году в штате Миссури. С пяти лет стал заниматься на фортепиано, затем на виолончели и, наконец, остановил свой выбор на саксофоне. В ту пору Хокинсу было всего девять лет. «Обычно я сидел и упражнялся целый день напролет, – вспоминал позже музыкант. – Я заканчивал свои уроки и все остальное время играл джаз. Я познакомился с ним в основном через пластинки, но я ходил и на классические концерты в нашем городе. Мы обычно покупали сезонные билеты и видели и слышали все, что давали в нашем аудиториуме. Когда я был еще подростком, я увидел там таких ранних джазменов, как Луи Армстронг и Эрл Хайнс. После этого я и заинтересовался джазом».

Примерно в то же время Хокинс начал играть в джазовых ансамблях, выезжая на выходные то в Чикаго, то в Канзас-Сити – города, известные своими джазовыми традициями. Какое-то время он изучал основы теории музыки и композиции в колледже города Топика, а в 1922 году стал играть в ансамбле «Jazz Hounds», сопровождающем пение исполнительницы блюзов Мэми Смит. С этой группой он и приехал в Нью-Йорк, где на него обратил внимание руководитель биг-бэнда Флетчер Хендерсон и пригласил его в свой оркестр. В ту пору Коулмен Хокинс увлекался игрой на саксофоне редкой разновидности – басе; на нем он и записал свои первые пластинки в 1923 году. Перейдя снова на тенор, он стал солирующим саксофонистом оркестра. Со временем Хокинс выработал сильный звук, специально подбирая для этого жесткие трости. «Глупо, если тебя не слышат, – говорил он. – Саксофон должен звучать не слабее трубы или тромбона». Лучшие соло Хокинса прозвучали в композициях «Бегство» (The Stampede), «Тусовка в Сент-Луисе» (Saint Louis Shuffle), «Очаровательная ножка» (Sugar Foot Stomp), «Блюз Ди» (Dee Blues).

В составе оркестра Хендерсона, в котором тогда играл Луи Армстронг, Коулмен Хокинс проработал десять лет. Этот период был чрезвычайно важен для молодого музыканта. Он многое перенял от Армстронга, в частности объемное звучание инструмента и приемы построения вариаций в пьесах медленного и среднего темпа. Постепенно его саксофон стал звучать мягче и выразительней, хотя и более напряженно по сравнению с другими музыкантами. К концу 20-х годов имя Хокинса становится известным многим поклонникам джаза. Он начинает модно одеваться, приобретает спортивный автомобиль.

Автор книги «История подлинного джаза» Юг Панасье писал: «По красоте, теплоте и мягкости звука Хокинс превосходит всех тенор-саксофонистов. …В конце 1929 – начале 1930 года многие музыканты приходили слушать Хендерсона исключительно ради Хокинса. Вскоре Гарлем признал его самым великим, наряду с Армстронгом, солистом джаза».

В 1934 году молодой музыкант покидает оркестр Хендерсона и уезжает в Европу. Здесь ему сопутствует успех – в ту пору чернокожих музыкантов в Европе принимали лучше, чем в Америке. Саксофонист гастролирует по Англии и континенту, записывает грампластинки: наиболее знаменитая запись европейского тура – пьеса «Бешеный ритм» (Crazy Rhythm). На концертах в Париже он выступает вместе с легендарным гитаристом Джанго Рейнхардом. Венцом пребывания в Европе стало сочинение джазовой пьесы «Тело и душа» (Body and Soul), которая принесла ее автору широкую известность.

Вернувшись в Соединенные Штаты Америки перед самым началом Второй мировой войны, Хокинс активно включается в музыкальную жизнь страны. Некоторое время он руководит большим свинговым оркестром, но позже предпочитает работать с малыми составами, в которых ведущая роль принадлежит саксофону. Это была эра зарождения нового стиля – бибопа. Музыканты старшего поколения встретили это направление в штыки, а Хокинс поддержал молодежь и, как показало время, оказался прав. В 1943 году он организовал секстет, в который вошли пианист Телониус Монк и трубач Бенни Картер. В последующие годы он приглашал в свою группу таких известных джазменов, как Диззи Гиллеспи, Майлз Дэвис, Макс Роуч. Саксофон Коулмена Хокинса звучал теперь во всей своей красе.

Рассказывают, что, когда Коулмен вернулся в Америку, он подолгу бродил по Нью-Йорку, заходил в клубы, слушал игру саксофонистов. Как-то раз он зашел в клуб, где известный саксофонист Лестер Янг аккомпанировал певице Билли Холидей. Хокинс внимательно прослушал их выступление, а затем стал играть сам. Продолжение этой истории рассказывают по-разному. Кто-то уверял, что лучшим был Лестер, а кто-то, что лавры первенства принадлежали Коулмену. Однако контрабасист Милт Хилтон придерживался твердого мнения, что «лучшим из лучших» все же был Хокинс.

В 40-х годах Коулмен Хокинс выпустил множество пластинок, обеспечивших ему высокую репутацию среди музыкантов и любителей джаза. Начало всему положил первый диск, сыгранный вместе с Диззи Гиллеспи и Лео Паркером в стиле бибоп. Затем появились записи с Роем Элдриджем и Тедди Уилсоном, Артом Тейтумом и другими ведущими джазменами. Наряду с записями, Коулмен постоянно выступал на концертах и джемсейшнс, а 50-е годы вошел в знаменитую антрепризу Норманна Гренца «Джаз в филармонии».

Не останавливаясь на достигнутом, Хокинс продолжал пробовать себя в разных жанрах. Так, в начале 60-х годов он записал на фирме RCA альбом с прогрессивной группой Сонни Роллинза, а несколькими годами позже участвовал в так называемой «Битве титанов тенор-саксофона», в которой, кроме него, приняли участие Джон Колтрейн, Сонни Роллинз, Юзеф Латиф, Зут Симс. Маршруты его гастрольных выступлений проходят не только в Штатах, но и в Европе.

Известный исследователь джаза Джеймс Коллиер выделял в творчестве Хокинса три периода: «В первом, связанном с оркестром Флетчера Хендерсона, его исполнение характеризуется стаккатностью стиля и некоторой “шероховатостью” звучания. Во втором (с начала 30-х годов до начала 40-х) Хокинса отличает более мягкая и раскованная манера. В последний период звучание его саксофона вновь приобретает жесткость, наполняется резкими, отрывистыми фразами». Однако лучшие композиции талантливого музыканта были созданы во второй период. Одна из них – романтическая баллада “Like Someone in Love”, в которой саксофон Хокинса звучит особо нежно и доверительно.

Последние годы жизни стиль игры Хокинса, как отмечал тот же Коллиер, все более характеризовался шероховатостью и даже сумбурностью исполнения: «Музыкант явно не выдерживал новой конкуренции. Но то, что он сумел достичь, удалось, может быть, еще одному-двум джазовым музыкантам. За сорок лет творчества Хокинс создал великолепные образцы джаза».

Коулмен Хокинс прожил 65 лет – он умер в мае 1969 года в Нью-Йорке. Имя выдающегося саксофониста было внесено в Пантеон Славы, а его творческое наследие продолжает и ныне дарить людям радость и наслаждение.
Бенни Гудмен – «король свинга»
В историю джаза Бенни Гудмен (Benny Goodman) вошел как выдающийся исполнитель на кларнете, композитор, аранжировщик и руководитель оркестра. Он виртуозно владел своим инструментом и не имел себе равных среди музыкантов. Более того, звучание кларнета Гудмена было столь выразительным и специфичным, что любители музыки сразу узнавали его. Самое интересное, что Гудмен был не только выдающимся джазменом, но и успешно выступал в классическом репертуаре. Это еще более удивительно, поскольку музыкант не получил систематического профессионального образования, а овладел своим инструментом, играя в небольшом любительском ансамбле и беря частные уроки у одного из музыкантов Чикагского симфонического оркестра. Как бы то ни было, но в двенадцать лет состоялось первое публичное выступление Гудмена, и, как свидетельствуют современники, оно прошло весьма успешно.

Будущий «король свинга» родился в 1909 году в Чикаго в семье эмигранта из России. Он был восьмым из двенадцати детей. Заработка отца – рабочего швейной фабрики – едва хватало на содержание семьи. В 10 лет Бенни впервые взял в руки кларнет, а четыре года спустя бросил школу и стал зарабатывать на жизнь как профессиональный музыкант. Тогда же он познакомился с кларнетистами из ансамбля «Нью-Орлеан ритм кингс» Леоном Рапполо и Джимми Нуном, которые познакомили молодого коллегу с новоорлеанским стилем джаза, помогли освоить некоторые специфичные приемы игры на инструменте.

В 1925 году Бенни Гудмен был принят в оркестр Бена Поллака, с которым отправился в длительную концертную поездку по городам Калифорнии, завершившуюся в Нью-Йорке. Здесь Гудмен выступает как самостоятельно, так и с Беном Поллаком и Редом Николсом. Кроме кларнета, он иногда играет на саксофонах и корнете. Молодой музыкант работает на радио и в студиях звукозаписи, играет в танцзалах, зарабатывая по тем временам довольно хорошо. Тогда же появляются его первые записи.

В марте 1934 года Гудмен вместе с братом Гарри, игравшем на тубе и контрабасе, собрали оркестр из тринадцати высокопрофессиональных музыкантов. Дебют коллектива состоялся в июне, а месяц спустя оркестр занял первое место в хит-параде с записью инструментальной композиции «Сияние луны» (Moon Glow). Позже эта замечательная лирическая пьеса, пользовавшаяся неизменной любовью слушателей, вошла в репертуар квартета Бенни Гудмена. Экспрессивное соло кларнета звучало по-современному живо и остро.

В 1935 году оркестр Бенни Гудмена отправился в большое турне по Америке. Музыка, которую играл коллектив, была нова и необычна по своему звучанию: она нравилась музыкантам, но не массовому слушателю. Во многих городах любители джаза были далеко не в восторге от выступлений оркестрантов, а в Денвере посетители танцзала даже потребовали возврата стоимости билетов. Позднее Гудмен назвал это «самым унизительным случаем в своей жизни». В подавленном настроении музыканты прибыли в Голливуд, но здесь, у дансинга «Паломар», самого знаменитого на западном побережье, их уже поджидала огромная очередь. Оркестранты не верили своим глазам. Выступление начали с популярных мелодий, но публика оставалась к ним равнодушной. И тогда Гудмен решил – умирать, так с музыкой, но с той, которую они хотели играть. И грянул настоящий джаз. Толпа неистовствовала: оркестр попал в точку. Так начался свинговый бум, в сам Бенни Гудмен вскоре получил неофициальный титул «короля свинга». Его биг-бэнд стал приобретать мировую известность.

В марте 1937 года оркестр Гудмена получил ангажемент для выступления в концертном зале «Парамаунт». В ту пору его коллектив был нарасхват, и музыканты работали не щадя себя. «В день мы давали по пять концертов в “Парамаунте”, начиная с десяти тридцати утра, а между двумя вечерними выступлениями играли на своем обычном месте в отеле “Пенсильвания”, – рассказывал позже Гудмен. – После заключительного шоу (примерно в 10:30 вечера) мы снова возвращались в отель и играли там на танцах до двух часов ночи. Кроме того, у нас была еженедельная программа, которую нужно было готовить как следует на специальных репетициях. Не знаю, как нам удавалось выдержать все

Вершиной восхождения на джазовый Олимп стало выступление в самом престижном зале Америки – в «Карнеги-холле», которое состоялось 16 января 1938 года. Многие композиции Гудмена признаны классикой джаза, в их числе «Давайте танцевать» (Let’s Dance), «Играя в Савое» (Stompin’ at the Savoy), «Не будь таким» (Don’t Be That Way) и, конечно же, суперхит «Пой, пой, пой» (Sing, Sing, Sing). Позже эта пьеса был введена в Зал Славы фирмы «Грэмми».

В 1936 году Бенни Гудмен услышал игру известного виброфониста Лайонела Хэмптона, которая произвела на него огромное впечатление. Но для совместного музицирования было одно существенное препятствие – Лайонел был чернокожим. Дело в том, что в музыкальной среде того времени существовало негласное правило: черные играют с черными, белые с белыми. Однако Бенни Гудмен первым нарушил это правило – он пригласил Хэмптона, а вместе с ним чернокожего пианиста Тедди Уилсона, белого ударника Джина Крупа и создал свой знаменитый квартет. Это произошло в 1936 году. Большой поклонник джаза, японский писатель Харуки Мураками писал: «Для Гудмена вопрос цвета кожи был непринципиален. Куда важнее было при отборе выдающихся музыкантов той или иной эпохи постоянно держать коллектив в творческом напряжении, стремясь к тому, чтобы звучание не теряло свежести. Многие не одобряли его выбор, однако это не остановило Гудмена. Он взял бы к себе любого, кто оказался способен показать превосходную игру, а в особенности – свинг».

И участники квартета показали свое мастерство – их выступления проходили с феноменальным успехом. Особым успехом пользовалась пьеса «Играя в Савое». Эта композиция была посвящена танцевальному залу «Савой» в Гарлеме, в котором выступали самые известные оркестры периода свинга. К числу лучших интерпретаций темы можно отнести запись на грампластинку, осуществленную Бенни Гудменом.

Квартет просуществовал четыре года. Он выступал на концертах, записывался на грампластинки. «Это были четыре великолепных года с Бенни», – так впоследствии охарактеризовал указанный период Лайонел Хэмптон. Патриарх джаза был прав: триумфальные гастроли в театре «Парамаунт», а затем в «Карнеги-холле», съемки в фильме «Голливуд-отель», шесть хитов в 1937-м, четырнадцать – в 1938-м.

В те же годы Гудмен параллельно начинает карьеру исполнителя классики: он выступает с выдающимся венгерским скрипачом Йожефом Сигети, записывает Квинтет Моцарта с Будапештским струнным квартетом. По его заказу Барток, Хиндемит и Копленд пишут концертные пьесы для кларнета с оркестром. В 1940 году Гудмен был приглашен в Джульярдскую высшую школу музыки в качестве преподавателя по классу кларнета. Позже он написал «Школу игры на кларнете».

Но все же главным делом жизни Бенни Гудмена оставался джаз. После распада квартета Гудмен создал секстет, в который, кроме Хэмтона, вошли такие замечательные музыканты, как пианист и аранжировщик Флетчер Хендерсон и гитарист Чарли Крисчен. Вместе с секстетом Гудмен успешно выступил в бродвейском мюзикле «Зыбкая мечта» (Swingin’ the Dream). Выступления ансамбля пользовались неизменной любовью слушателей.

Во время Второй мировой войны, несмотря на заметный спад в музыкальной жизни страны, Гудмен продолжал создавать хиты, записывал пластинки, снимался в фильмах. Однако постоянного оркестра у джазмена не было – он создавал временные коллективы, а потом их распускал. В 1950 году студия «Коламбия Рекордс» выпустила диск «Концерт джаза в Карнеги-холле», в основу которого были положены записи 1938 года. Он вошел в историю как наиболее успешно продаваемый альбом всех времен.

Однако увлечение свингом постепенно шло на убыль. Гудмен пробовал экспериментировать с другими жанрами, но особого успеха не имел. Тогда неутомимый маэстро задумал грандиозное турне по странам мира, в которое взял с собой несколько небольших групп. Кульминационным моментом стала поездка в Москву в 1962 году. Известно, что Госдепартамент США предложил для гастролей в СССР два коллектива – «Горячую пятерку» Луи Армстронга и оркестр Бенни Гудмена. Вопрос решался на самом высоком уровне; в конце концов, Н. Хрущев сделал выбор в пользу Гудмена – как ни как, а Бенни был сыном простого рабочего…

Выступление Б. Гудмена в Москве прошло с огромным успехом. Позже в Америке был выпущен альбом «Бенни Гудмен в Москве», записанный по итогам гастролей в Советском Союзе.

Последующие годы жизни «король свинга» записывался не так часто, как прежде, но время от времени выезжал на гастроли. Одно из последних выступлений маэстро состоялось в 1982 году в Финляндии. Умер Гудмен в 1986 году в возрасте семидесяти семи лет. Он пережил фантастическую славу, несколько периодов забвения, его любили, им восторгались, а он нес людям добро и радость, оставаясь при этом лучшим джазовым кларнетистом мира.


Элла Фитцджеральд – первая леди джаза
Свой неофициальный титул «первой леди джаза» Элла Фитцджеральд (Ella Fitzgerald) получила, когда ей еще не было и сорока лет. Однако известность к певице пришла гораздо раньше – в 1934 году. Именно тогда она, семнадцатилетняя девушка, успешно выступила на любительском конкурсе в театре «Аполло» в Гарлеме. Как только молодая певица вышла на эстраду и исполнила свой первый номер, всем стало ясно, что победительницей станет именно она. Так и случилось, а в качестве премии ей был предложен контракт на выступления с оркестром Чика Уэбба. Самое интересное, что Элла собиралась стать танцовщицей, а в конкурсе приняла участие лишь для того, чтобы показать свою «общую подготовку».

Оркестр композитора и барабанщика Чика Уэбба был тогда популярен. В нем играли такие известные музыканты, как трубачи Бобби Старк и Тафт Джордан, саксофонист и скрипач Эдгар Сэмпсон, гитарист Джон Трухарт. По единодушному мнению публики, оркестр Уэбба был лучшим свинг-бэндом того времени, а в танцевальный зал «Савой», где он обычно играл, приезжали специально ради него. Популярность оркестра возросла еще больше после прихода в него Эллы Фитцджеральд. Певица была так бедна, что на первых порах одалживала платья, чтобы выйти на сцену. Для того чтобы выступать в ночных увеселительных заведениях, пришлось подделать документы и прибавить возраст. Но риск оправдал себя – певица сразу стала любимицей и музыкантов, и публики.

В 1935 году Элла Фитцджеральд записывает свою первую пластинку «Любовь и поцелуи», с триумфом выступает в разных городах, ее записи расходятся огромными тиражами. В это время на Бродвее ставится мюзикл «Юбилей», один из номеров которого назывался «Танцуем бегин» (Begin the Beguine). В числе лучших джазовых интерпретаций этой темы была запись на грампластинку, осуществленная оркестром Арти Шоу, и, конечно же, ее исполнение Эллой Фитцджеральд.

Выступления с оркестром продолжались до 1939 года, и все это время певица оставалась душой коллектива, а с его руководителем Чиком Уэббом ее связывала трогательная дружба и сотрудничество. После смерти Уэбба Элла Фитцджеральд возглавила коллектив и в течение трех лет была одной из немногих женщин, руководивших оркестром. И все же пение оставалось главным в ее жизни. Элла появилась на джазовом небосклоне в эпоху расцвета свинга. Когда же на смену ему пришла эра бибопа, она восприняла его основные выразительные средства и ввела в джазовую музыку новые формы импровизационного вокала. В бибопе исполнение концентрировалось на достаточно резкой по звучанию сольной импровизации. В качестве тем музыканты использовали популярные песни 20-х и 30-х годов, точнее их гармонические схемы, на которые наслаивали новые мелодии, обычно игравшиеся в унисон. Пионерами этого направления в джазе были Чарли Паркер, Диззи Гиллеспи, Телониус Монк, Бад Пауэлл и другие.

Свой вклад в становление бибопа внесла и Элла Фитцджеральд – она стояла у истоков женского «боп-вокала», в основе которого лежала так называемая техника «скэта». Это способ импровизационного пения, впервые введенный Луи Армстронгом, при котором вместо текста повторяются лишь отдельные ничего не значащие слоги. В такие моменты певец как бы уподобляется одному из инструментов оркестра. «Когда я пою, – признавалась Элла Фитцджеральд, – я мысленно ставлю себя на место тенор-саксофона».

В 1946 году начинается сотрудничество певицы с Норманном Гранцем, знаменитым продюсером, менеджером, организатором серии концертов «Джаз в филармонии», на которых он собирал самых известных музыкантов Америки. Выступления проходили в самых престижных залах Нью-Йорка, Чикаго, Лос-Анджелеса и других городов страны. Среди песен, исполненных Фитцджеральд на тех концертах, можно назвать «Не уходи во гневе» (Don’cha Go ’way Mad), «Эти глупые мелочи» (These Foolish Things), «Очарована, обеспокоена и озадачена» (Bewitched, Bothered And Bewildered), «Танцы в Савое» (Stompin’ At The Savoy), «Эти глаза» (Them There Eyes), «Леди, будьте добры» (Oh, Lady Be Good) и другие. «Я считаю, – скажет позже Гранц, – что исполнение Эллой “Танцев в Савое” – это самый невероятный, самый блистательный образец вокального джаза». В 1948 году в жизни Эллы Фитцджеральд произошло важное событие – она вышла замуж за известного джазового музыканта, контрабасиста Рэя Брауна, который стал не только спутником жизни, но и коллегой по творчеству: в течение нескольких лет певица выступала в составе его джаз-трио. Одним из наиболее популярных номеров репертуара вокалистки того времени была песня Дж. Гершвина «Леди, будьте добры».

В пятидесятые годы слава певицы еще более упрочилась. Ей довелось выступать с самыми выдающимися джазистами того времени: с оркестрами Дюка Эллингтона, Каунта Бейси, Бенни Гудмена, с джаз-трио Оскара Питерсона и, конечно же, в дуэте с Луи Армстронгом. Была даже выпущена пластинка «Элла и Луи снова вместе» (Ella and Lоuis Again). Вместе с Луи Армстронгом она озвучила многие номера из оперы Гершвина «Порги и Бесс», в том числе и знаменитую колыбельную «Summertime».

Наряду с концертными выступлениями, певица постоянно записывает грампластинки под лейблами самых известных фирм мира –

Большая часть записей Эллы Фитцджеральд была сделана на концертах, а не в студийных условиях. И это имеет объяснение. Как отмечал Норманн Гранц, выступая перед живой аудиторией, певица испытывала особый эмоциональный подъем; с каждой минутой ее пение становилось все более выразительным. Она полностью отдавалась охватившему ее чувству, и пережитые эмоции доходили до сердец слушателей.

«Первая леди джаза» прожила большую, насыщенную событиями жизнь: она выступала в телевизионных шоу, в радиопередачах и джазовых фестивалях, снималась в кино, участвовала в драматических спектаклях. Менялись стили и направления – традиционный джаз, свинг, бибоп, хард боп, кул, менялась и исполнительская манера вокалистки. Известный джазовый критик Берендт писал по этому поводу следующее: «Этот голос развивался удивительнейшим образом. Я не знаю никого не только в джазовой музыке, но и вообще, кто мог на протяжении пятнадцати лет так удивительно изменяться, как Элла Фитцджеральд. И изменяться не так, что раньше она была лучше, а теперь стала хуже, или наоборот, не так, что из прежней Эллы Фитцджеральд появилась совсем новая Элла Фитцджеральд…»

Певица концертировала во многих странах мира. В 1955 году она вместе с джаз-трио Оскара Питерсона и пианистом Томми Фланегеном совершила триумфальное турне по странам Европы. Один из концертов проходил в Берлине. Здесь произошел курьезный случай: исполняя песню Курта Вейля «Мэкки-нож», Элла напрочь забыла текст. Однако певица не растерялась и стала петь о чем придется, упомянув в этой своеобразной импровизации даже своего друга – Луи Армстронга. Позже была выпущена пластинка, в которую вошли песни, исполненные на этом концерте. Интересен отзыв он ней, сделанный Харуки Мураками: «Элла и Питерсон – музыканты экстра-класса. Быть может, поэтому их исполнение напоминает произведение искусства. Все настолько правильно и совершенно, что придраться просто не к чему…»

В 80-е годы творческая деятельность певицы пошла на спад. Появились проблемы со здоровьем: зрение, сердце, диабет… Тем не менее, она еще иногда выступала, как и прежде, очаровывая слушателей красотой своего голоса и проникновенностью исполнения. Последние годы жизни певица передвигалась уже в коляске. В 1996 году Элла Фитцджеральд ушла из жизни – она не дожила одного года до своего восьмидесятилетия.