Рыцарь солнца, или князь адепт

Иудеи, по крайней мере, после возвращения из Вавилонского пленения, также знали как доброго Бога, так и Его злого противника – злого и порочного духа, вечно враждующего с Богом, предводителя ангелов Тьмы, как Бог является предводителем ангелов Света. Слово «Сатана», по-древнееврейски, действительно означает просто «противник».

Халдеи, как пишет Плутарх, знали о существовании добрых и злых звезд. У греков были Юпитер и Плутон, а также гиганты и титаны, которым, как и Плутону, и Серапису, приписывались свойства Змея, образ которого принимали Ариман, Тифон и иудейский Сатана. Практически у всех народов встречается нечто подобное.

Народ нынешнего Перу издревле веровал в существование двух первичных принципов, произведших на свет, соответственно, добро и зло, и воздавал почести второму, поскольку очевидным для них было, что первый и так не в состоянии принести им зло. Племена Явы, Молуккского архипелага, Золотого Берега, готтентотов, Тенерифе и Мадагаскара, дикие племена Американского континента, - все боятся и стараются отвратить от себя гнев и злобу Злого духа, а потому поклоняются ему и приносят ему жертвы.

Но среди греков, египтян, персов, халдеев и ассирийцев учение о двух Первопринципах породило совершенно иную веру – совершенную и строгую систему теологии. Она легла в основу религии магов и египетских жрецов. Автор древнего труда, традиционно приписываемого Оригену, пишет, что Пифагор усвоил от «Зарасты, мудреца Вавилонского» (наверное, Зардушта, то есть Зороастра), науку о существовании в природе двух принципов всех вещей, из которых один – это отец, а второй – мать; один – Свет, а второй – Тьма. Пифагор считал, что от Света проистекают тепло, сухость, легкость, быстрота, в то время как от Тьмы – холод, влажность, тяжесть и медлительность; что весь мир является производной от союза этих двух принципов, точно так же, как человек является производной от союза мужчины и женщины. Порфирий утверждал, что признает существование двух изначальных сил, первую из которых он называет Единством, Светом, Правой стороной, Равенством, Постоянством и Прямотой, а вторую – Двойственностью, Тьмой, Левой стороной, Неравенством, Непостоянством и Кривизной. Эти идеи он определенно вынес с Востока, поскольку в течение двенадцати лет жил в Вавилоне, обучаясь у тамошних магов. Варрон пишет, что признает два Первопринципа всех вещей: Конечность и Бесконечность, Добро и Зло, Жизнь и Смерть, День и Ночь. Белый цвет от считал относящимся к благому Первопринципу, черный – к злому; по его мнению, Свет и Тьма, Тепло и Холод, Сухость и Влага смешиваются в равных соотношениях: лето, например, является временем триумфа Света, зима – Тьмы; равные их соотношения порождают весну и осень; первая несет всему сущему здоровье, а вторая порождает болезни и ведет все живое к смерти. Ту же самую идею он применял к восходам и закатам Солнца и, подобно магам, полагал, что телом своим Бог (у них – Ормузд) подобен Свету, а душой – Истине.

Аристотель вслед за Платоном признавал существование Первопринципа Зла, врожденного для материи и воплощенного во всем ее несовершенстве.

Персы полагали, что Ормузд, порожденный чистым светом, и Ариман, порожденный тьмой, пребывают в вечном противостоянии. Ормузд породил шестерых богов: Истину, Порядок, Милосердие, Мудрость, Богатство и добродетельную Радость. Они являлись эманациями Первопринципа Добра, его милостями, выказанными роду человеческому. В свою очередь, Ариман произвел на свет шестерых дэвов – противников шестерых воплощений Ормузда. Ормузд сделал себя втрое могущественнее, чем прежде, поднялся настолько выше Солнца, насколько Солнце выше Земли, и украсил небеса звездами, а Сириус поставил начальником стражи; после этого он сотворил двадцать четыре меньших божества и поместил их внутрь яйца, куда Ариман поместил, в свою очередь, еще двадцать четыре божества, сотворенных уже им. Внутри яйца все божества перемешались, разбили его оболочку и разнесли перемешанные добро и зло по всему миру. Феопомп добавляет, что, в соответствии с учением магов, в течение двух сроков по три тысячи лет каждый из этих Первопринципов будет торжествовать над своим противником; затем, в течение еще одного срока в три тысячи лет они будут пребывать в жестокой борьбе, в которой один будет непрерывно уничтожать все труды второго, и в конце времен Ариман погибнет, а люди обретут тела из прозрачного эфира и насладятся вечным блаженством.

Двенадцать божеств древней Персии – шестеро Амешаспента и шестеро дэвов, - располагающиеся, соответственно, под знаменами Света и Тьмы, являются, по сути, также и двенадцатью знаками Зодиака, и двенадцатью месяцами; ряд шести высших знаков, знаков Света, знаков весны и лета, открывает Овен; ряд шести низших знаков, знаков Тьмы, осени и зимы, открывают Весы. Ограниченное время, в противовес Времени неограниченному, то есть Вечности, есть время сотворенное и управляемое небесным движением. Оно состоит из двенадцати периодов, каждый из которых, в свою очередь, состоит из тысячи частей, которые персы называли годами. Таким образом, ежегодный солнечный цикл состоял, по учению персидских магов, из 12 000 частей, цикл прохождения светилом каждого зодиакального знака – из 3000 частей, и дабы знаки Зодиака оставались поровну разделенными между ними, Первопринцип Добра в течение 3000 лет торжествует победу над Первопринципом Зла, затем второй в течение 3000 лет торжествует победу над первым, затем в течение 6000 лет каждый из них неустанно уничтожает все труды другого, то есть каждый делает это снова в течение 3000 лет. Точно так же и Окелл из Лукании, ученик Пифагора, утверждал, что первопричиной всех следствий в подлунном мире является Зодиак, и именно от входящих в него звезд и планет проистекает все и всяческое благое или дурное влияние на дела земные.

Двадцать четыре добрых и двадцать четыре злых божества, заключенные в Яйце, - это сорок восемь созвездий небосклона древних астрологов, поровну разделенные между силами Света и Тьмы, равно как и сама небесная сфера, являющаяся, по сути, Мировым Яйцом, своей оболочкой окружающим миры и планеты, – Мировым Яйцом магов, индийцев и египтян, Яйцом, вышедшим из уст бога Кнефа. Это орфическое Яйцо греческих Мистерий, у корейцев вышедшее из уст бога Хумона, у египтян – также из уст Осириса, у современных орфиков – бога Пана, или Фанеса; это Первопринцип Света, яйцо, сокрушенное священным быком японских жрецов, чтобы выпустить из него мир; яйцо, которое греки клали у подножия статуи рогатого Вакха и из которого у Аристофана рождается Любовь, при посредничестве Ночи упорядочивающая мировой Хаос.

Таким образом, Весы, Скорпион, Змей Змееносца и Дракон Гесперид стали для астрологов знаками, несущими зло, то есть злыми гениями; и вся Природа рассматривалась ими как разделенная между двумя Первопринципами и между второстепенными, подчиненными им агенсами, то есть причинами. Отсюда и Михаил с его ангельскими воинствами, и Сатана с полчищами его падших собратьев. Отсюда и войны Юпитера с титанами, в которых боги Олимпа выступали на стороне Бога Света, против темных сил Земли и Хаоса; Прокл считал, что эта борьба символизирует извечное противостояние сил темной и неразумной материи живительной светлой силе, пытающейся придать ей организацию; эта теория отчасти отражается также в древнейшей теории о двух Первопринципах, один из которых вечно пребывает в светлой обители Небес, а второй – в темной и инертной материальной субстанции, вечно же сопротивляющейся порядку и благу, которые Небеса стремятся ей подарить.

Осирис побеждает Тифона, а Ормузд – Аримана в день Весеннего равноденствия, когда творческая энергия Небес и их демиургова сила проявлены наиболее сильно. В этот период Первопринцип Света и Добра побеждает Первопринцип Тьмы и Зла, и мир радуется, спасенный от зимних холода и тьмы благотворящим знаком, в который Солнце триумфально и счастливо входит сразу после своего воскресения.

Из учения о двух Первопринципах – Света и Тьмы – выросло учение о Вселенной, одухотворенной Первопринципом Вечной Жизни и Вселенской Душой, частицу которой обретает при рождении в этом мире каждое отдельно взятое бренное существо, и эта частица после смерти физического тела неизменно возвращается к своему истоку. Жизнь материи в той же степени относится к Природе, в какой к ней относится сама материя; и поскольку жизнь проявляется в движении, источники всей и всяческой жизни неизменно отождествлялись с величественными, источающими свет вечными телами, и, в первую очередь, с местом их пребывания и вечного движения – Небом, которое заставляет их вращаться в своей среде быстрее всех остальных вещей в мире. А огонь и тепло настолько тесно связаны в сознании людей с жизнью, что холод и отсутствие движения немедленно становятся синонимами смерти. Соответственно, живительный огонь, которым полыхает Солнце, производя тепло, вселяющее жизнь во все сущее, считался основополагающим принципом организации и жизни всех подлунных существ.

В соответствии с этим учением, Вселенную в ее вечной творческой деятельности не следует рассматривать просто как титаническую машину, непрестанно движимую мощным приводом, причем, ее движение переходит от периферии к центру, воздействуя во всех возможных направлениях и приводя к возникновению определенных явлений, передаваемых земным существам. Считать так – значит, признать возможность существования холодного, чисто механического движения, энергия которого никогда не может привести к зарождению жизни.

Напротив, считалось, что Вселенную следует рассматривать как единое гигантское Существо, вечно живое, вечно движущееся само и вечно движущее всем, изначально и совершенно поглощенное вечной деятельностью, сообщаемой – без всякого стороннего воздействия – всем ее частям, сводящей их воедино, творя из них единый, полный и совершенный мир. Царящие во Вселенной порядок и гармония входят в многочисленные и разнообразные планы и распорядки, составленные высшими существами, вся иерархия и организационная структура которых находится в подчинении Верховного Разума – источника всех прочих разумов, которые призваны доносить Его Волю до человека и земной жизни вообще. Поскольку вне Вселенной не существует ничего, она признается источником и вместилищем всех вещей и явлений.

У Хэремона не было причин утверждать, что древние египтяне, создатели священных мифов и почитатели Солнца и других небесных светил, видели во Вселенной только машину, полностью или частично лишенную жизни и разума; что их космогония была чисто эпикурейской, что в ней содержалось утверждение, будто бы для сотворения мира и управления им достаточно только материи и ее движения. Такое представление о сотворении мира определенно исключало бы всякую религиозную веру. Повсюду, где только встречается религиозное поклонение, нам следует разумно предполагать у народа существование божеств, способных принять это поклонение и затем, из милости к Земле и ее народу, исполнить их мольбы; и никакой народ не был так религиозен, как египетский.

Наоборот, в религиозном сознании египтян необозримое, непостижимое и неизменное вечное Существо, именуемое «Богом», или «Вселенной», обладало во всей полноте и величии той жизнью и тем разумом, которыми обладают в неизмеримо и непостижимо меньшей степени все низменные земные существа. Для них это Существо было чем-то вроде Океана, в который впадают и проникают путем испарения и конденсации все реки и ручьи, все потоки и подземная влага, перед этим из него же и народившись, изойдя отдельными потоками из его единого необъятного чрева. «Механизм» Вселенной, по их мнению, был подобен «механизму» человека и других животных, или, скорее, человек и животные считались устроенными именно так, и не иначе, потому, что так, и не иначе, устроена Вселенная, передавшая каждому своему порождению, каждому живому существу свою мельчайшую часть, вдохнув эту частицу своей души в грубую и инертную материю, составляющую тела подлунных существ. Если эта частица Мировой Души покидает тело, человек или животное немедленно умирают, но Вселенная продолжает неизменно обращаться вокруг останков их земных тел, ибо движение ее вечно и неостановимо, и она постепенно возвращает в них вечный огонь и тонкую субстанцию, оживляющую их и снова интегрируя в гигантскую массу вселенского бытия.

Таковы были представления древних о Великом Верховном Боге – Отце всех прочих богов и этого мира, или миров; об этом величественном Существе, Первопринципе всех вещей, основой бытия Которого не является ничто, кроме Него Самого, Вселенской Первопричине, Которую, собственно, и именуют Богом. Душа Вселенной, вечная, как она сама, неизмеримая, как она сама, обладающая высшей силой и постоянно многообразно действующая, проникающая своим действием во все части необъятного тела Вселенной, сообщающая регулярное симметрическое движение всем сферам, упорядочивающая все элементы бытия, оживляющая и сохраняющая все сущее, - таков был Бог Вселенной, почитавшийся древними как Верховный Бог и Бог Богов.

В «Энеиде» Анхис наставляет Энея в учении Пифагора, постигнутом им у египетских учителей, относительно души и разума Вселенной, от которых проистекли наши собственные душа и разум, а также душа и разум животных, равно как и сама наша жизнь и жизнь животных проистекла от жизни Вселенной. Небо, Земля, море, Луна и звезды, говорил он, движимы внутренним жизненным принципом, обеспечивающим их существование, великой разумной душой, проникающей во все части вселенского тела и, смешиваясь с ними, сообщающей всем им свое вечное движение. Она есть источник энергии всех живых существ. Сила, оживляющая все сущее, проистекает от вечного огня, горящего в Небесах. В своих «Георгиках» Вергилий повторяет основы этого учения; также он пишет там, что после смерти каждого живого существа одухотворявшая его частица мировой жизни возвращается к своему истоку, Первопринципу, жизненному ключу, бьющему среди звезд.

У Сервия Бог – это деятельная Причина, организующая элементы в тела, животворящее дуновение, или дух, распространяющийся по всей материи, или по всем элементам, порождая, производя на свет все вещи. Элементы составляют материальную форму нашего тела; Бог вселяет в нас душу, которая, собственно, и порождает в телах жизнь. От нее проистекают животные инстинкты, а от них – жизнь животных, пишет он; и когда они умирают, эта жизнь возвращается к Вселенской Душе и воссоединяется с ней, а их тела – с Вселенской Материей.

Тимей Локрийский, в изложении его комментатора Платона, также писал о Мировой Душе, развивая учение Пифагора, который, по словам Цицерона, считал, что Бог есть Мировая Душа, которая пребывает повсюду в Природе и от которой проистекают все прочие души. «Бог един, - пишет Пифагор, в изложении Юстина Мученика, - и Он пребывает, не как многие думают, вне этого мира, но в нем, и этот мир полон Его полнотой. Он видит все появляющееся в мире, создает всех бессмертных существ, является источником их силы и действия, всех вещей, это Свет Небесный, Отец, Разум, Душа всех существ, Движитель всех сфер».

Таким образом, в соответствии с учением Пифагора, Бог есть Единое и единственное Существо, составные части Которого пронизывают всю Вселенную и в равной степени все ее части без исключения и различий, как душа – тело человека. Он отвергал учение спиритуалистов, отделявших Бога от Вселенной, полагавших Его существующим вне Вселенной, становящейся, таким образом, не чем иным, как просто материальной машиной, объектом внешнего воздействия Абстрактной Первопричины, или Бога. Древняя теология не отделяла Бога от Вселенной. Евсевий свидетельствует, что лишь немногие мудрецы, вроде Моисея, искали Бога как Первопричину Всего, пребывающую вне этого Всего, в то время как философы Египта и Финикии, истинные авторы древнейших космогоний, помещали Первопричину внутрь сотворенной Ею Вселенной и всех ее частей, таким образом, полагая Вселенную и все ее части существующими в Боге.

Мир, или Вселенная, таким образом, уподоблялись человеку, движущий Вселенной жизненный принцип – принципу, движущему человеком, Душа Мира – человеческой душе. Поэтому Пифагор называл человека микрокосмом, то есть «маленьким миром», в миниатюре представляющим собой совокупность всех качеств, которые можно встретить и в «большой», то есть внешней, Вселенной; его разум является частицей Божественной Природы; его способность к изменению условий собственного существования и окружающих элементов, к росту и воспроизведению, позволяет ему приобщаться ко всем природным элементам. Если таким создан он, то и Вселенная, подобно ему, есть необъятное живое и разумное существо, титаническое божество, обладающее всем, чем обладает и человек: движением, жизнью, разумом, способностью к вечному продолжению своего существования (которой, правда, не обладает человек); а поскольку она обладает способностью к вечному движению и жизни, - она и есть Высшая Первопричина всего.

Разлитая повсюду, Вселенская Душа, с точки зрения Пифагора, не действует повсюду одинаково и в равной степени. Высшая область Вселенной, образно говоря, ее голова, виделась ему царственным престолом мироустройства, откуда осуществляется управление всем сущим. В семи концентрических сферах Вселенной изначально заложен вечный порядок, порожденный единым Разумом, Мировой Душой, неизменно и регулярно движущей бессмертные тела, из которых состоит высшая гармония Небес.

Манилий пишет: «Я воспою незримую и могущественную Душу Природы, божественную сущность, от начала времен пребывающую в Небесах, Земле и водах Океана, связывающую и удерживающую вместе все части огромного тела Вселенной. Она, уравновешивая все силы и гармонично устраивая разнообразные отношения и связи многообразных элементов мира, поддерживает в нем жизнь и постоянное движение, от которого сама жизнь и проистекает, под воздействием единого животворящего дыхания, или единого духа, обитающего во всех ее частях, циркулирующего во всех сосудах вселенской природы, с быстротой молнии проникающего во все самые отдаленные ее части и сообщающего всем элементам формы, наиболее совершенно подходящие к их предназначению и их организации… Этот вечный Закон, эта Божественная сила, на которой покоится гармония мира, пользуется небесными знаками для того, чтобы направлять и организовывать движение всех живых существ, которые дышат земным воздухом, а также сообщает каждому из них наиболее подходящие ему характер и организацию. Действием этой силы Небеса управляют делами Земли и ее полями, возделываемыми плугом пахаря; эта сила то дарует нам, то отнимает у нас урожай земных плодов; она же выводит из привычных берегов воды мирового океана, а затем снова во время отлива возвращает их на место».

Таким образом, далее в мировой истории, а не только в поэтических мифах и легендах, развития философской мысли Небо и Земля одушевлялись и считались живыми и мыслящими существами, от которых произошли все остальные существа. Отныне они жили своей собственной жизнью, вечной, как их тела, и были наделены разумом и, возможно, душой, подобной душе человеческой, частью вселенской жизни и вселенской души; и прочие тела, сотворенные или порожденные ими, вечно содержащиеся в них самих, живут только за их счет и их жизнью, как эмбрион в утробе матери живет ее жизнью, которую мать поддерживает в себе ради этой цели, и питается ее соками, которые эту жизнь ему и сообщают. Такова всеобщая жизнь этого мира, воспроизводящая себя во всех живых существах, порождаемых ее высшей частью в части низшей; такова суть матрицы этого мира, то есть совокупности живых существ, порожденных Небесами в его утробе.

«Душа мира, - пишет Макробий, - это сама природа, как душа человека есть сам человек; она вечно действует через небесные сферы, которыми движет и которые не в силах противостоять довлеющему движущему импульсу, сообщаемому им ей. Небеса, Солнце, величественный престол животворящей силы, знаки, звезды и планеты действуют только по воле души Вселенной. От этой души через них проистекают все изменения в подлунной природе, лишь вторичными следствиями которых являются небесные тела и само небо. Зодиак со всеми его знаками является также божественным и бессмертным существом, сотворенным мировой душой и производящим, или собирающим в себе, все многообразные проявления сил, составляющих понятие Верховного Божества».

Учение, присвоившее Небесам и Земле живые души, каждая из которых является частицей Мировой Души, зародилось в необозримых глубинах древности. Ему обучали древние сабейские жрецы. Ему учили Тимей, Платон, Спевсипп, Ямвлих, Макробий, Марк Аврелий и Пифагор. Когда человек впервые приписал Вселенной обладание душой, являющейся совокупностью душ всех живых существ, обитающих в ней, и даже звезд, вскоре он пришел и к пониманию того, что эта душа разумна и мало того – она и есть Высший Разум, порождающий разум каждого разумного существа во Вселенной. Так Вселенная стала для него не только одушевленной, но и разумной, и, следовательно, такими стали и все живые существа, населяющие Землю. Каждая душа стала, таким образом, в его глазах средством, или, скорее, оболочкой, разума, вселившегося в нее потому, что более нигде не мог обитать. Вне души не может быть разума; и поскольку существует Мировая Душа – источник всех прочих душ, следовательно, Вселенская Душа наделена и Вселенским Разумом – источником всех прочих разумов. Значит, Душа Мира содержит в себе Разум Мира. Все агенсы природы, в которые проникает Мировая Душа, также обретают и частицу Мирового Разума, и вся Вселенная – вообще и в каждой своей частице – оказывается заполненной разумами, которые нельзя рассматривать иначе, нежели как эманации Вселенского Разума. Где бы в качестве причины ни упоминалась Мировая Душа, причиной был и Мировой Разум; и, следовательно, Небеса, звезды, стихии и вообще все части Вселенной превратились в глазах человека в многочисленные престолы Божественных разумов. Каждая мельчайшая частица великой Мировой Души стала частицей Разума, и чем более она удалялась от грубой материи, тем более разумной и деятельной она становилась. И все древние почитатели природы, теологи, астрологи и поэты, величайшие из философов предполагали, что все неисчислимые звезды – это живые и разумные существа, вечные тела, деятельные причины происходящих здесь, на Земле, событий, одухотворенные Жизненным Принципом и управляемые Высшим Разумом, от которого проистекли в начале времен, частицами которого они являются, равно как и частицами вселенской жизни и Мировой Души.

Сама Вселенная считалась в высшей степени разумным существом. Таково было учение Тимея Локрийского. Душа человека считалась частью разумной души Вселенной, а посему сама считалась разумной. Так полагали и многие другие философы. Клеант, ученик Зенона, почитал Вселенную как Бога, то есть как ничем не обусловленную и всеобъемлющую причину всех следствий. Он приписывал вселенской природе душу и разум, и такая разумная душа, по его мнению, наделяла природу божественностью. От этой мировой души проистекает, учил он, и разумная душа человека, а посему она также обладает частью божественности. Хрисипп, самый утонченный из стоиков, приписывал вселенскому разуму, творящему разумы и души всех природных вещей и явлений, божественную силу, или частицу Божественной сущности, которой, по его мнению, обладал весь мир, движимый вселенской всепроникающей душой.

Собеседник Цицерона в его труде «De Natura Deorum»¹¹ утверждает, с позиций формальной логики, что Вселенная не может не обладать разумом и мудростью в силу того, что человек, ее мельчайшая частица и порождение, обладает ими. Тот же аргумент приводит Цицерон и в своей речи в защиту Милона. Физик пришел к тому же выводу, что и философы. Они всегда учили, что душе изначально свойственно вечное движение, а направление и упорядочение движения суть свойства разума. И поскольку во Вселенной присутствуют как движение, так и порядок, следовательно, в ней обязательно должны присутствовать душа и направляющий Разум, которые нельзя отделять одну от другого, поскольку сама идея Вселенной является лишь совокупностью идей всех отдельных вещей и явлений в мире.