О. В. Шарыпов, Е.А. Пирогов

О. В. Шарыпов, Е.А. Пирогов

Особенную обеспокоенность этим положением может вызывать ситуация в разработке единой теории физических взаимодействий (включая гравитационное) – релятивистской квантово-гравитационной теории. В подавляющем большинстве вариантов такой теории сама собой разумеющейся считается правомерность применения континуальных представлений, что находит отражение и в алгебраической структуре используемых множеств, и в определении арифметических операций на множествах, и в физической интерпретации получаемых результатов. В то же время сегодня имеются основания для качественного преобразования базовых классических и неклассических представлений. Новые – постнеклассические – подходы, синтезируя традиционно противопоставляемые характеристики реальности, открывают возможности для создания новой – онтологически обоснованной – системы понятий и методов. Эти новые научные средства в ряде случаев оказываются созвучными древним (мифологическим и протонаучным) образам окружающей человека реальности и способам ее познания. Тем самым с позиций постнеклассической физики приобретает актуальность анализ древних учений о мире, ассимиляция и перевод на формально-логический язык основных понятий и связей между ними. Преодоление «пропасти» между наукой, традиционно аналитической по методу и все более абстрактной по форме, и образным восприятием и освоением мира на сегодня становится не только желательным с точки зрения гуманизации научного знания, но и приобретает характер внутренней потребности, диктуемой логикой собственного развития науки.

Т
ак, стремление современной физики к изучению новой предметной области – области релятивистских квантово-гравитационных явлений – неожиданно делает актуальным анализ древних мифологических и натурфилософских учений о мире.

Рис. 1

В то же время мифологические космологические символы и «сценарии» сами по себе не отвечают тому уровню рациональности, который необходим для того, чтобы оказывать непосредственное влияние на процесс научного поиска. Современный ученый может лишь испытать восторг, дав рационалистическую научную трактовку древних полумистических представлений, но говорить всерьез о каком-то использовании их при создании новых научных концепций, пожалуй, не приходится. Однако их влияние на науку возможно при условии соответствующего «опосредования». В роли такого «посредника» могут выступать древние натурфилософские учения. Если мифологические представления ограничиваются констатацией существования того или иного первоначала (набора первостихий), что позволяет в принципе объяснить целостность мироздания, то в древней натурфилософии можно найти уже варианты рационалистического развития, конкретизации этих общих представлений. Вырастая на почве космологических мифов, древние философские учения о природе закономерно обращались к рассмотрению наиболее общих, абстрактных проблем и в результате были непродуктивны в решении конкретных задач. Да и осознанные материальные потребности древних социумов не включали детального изучения закономерностей окружающей реальности.

В противоположность этому «донаучному» или «протонаучному» этапу развития познания, наука, с ее эмпирическим методом, была нацелена на получение знаний о конкретных природных явлениях, знаний, которые являются непосредственным обобщением опыта и тем самым могут влиять на материальную сторону жизни человека. Сформировавшаяся классическая наука объективно являлась отрицанием протонаучного этапа познания. Противоположность науки и древней натурфилософии проявилась, в частности, в том, что онтология в классической и особенно в неклассической физике играет второстепенную (а в рамках позитивизма – и вовсе ничтожную) роль. Основания ряда признанных фундаментальных научных теорий внутренне противоречивы, научная картина мира не носит целостного характера. Современная наука стремится преодолеть это состояние. В физике это выражается в объединительной тенденции, в том, что идеалом и содержанием постнеклассичес­кой физики является непротиворечивая релятивистская квантово-гравитационная теория (единая теория всех известных физических взаимодействий) [4; c. 11 15].

На этом пути принципиальное значение для развития науки приобретает проблема формирования адекватной общей онтологической базы, без решения которой любые объединительные подходы неизбежно носят формальный или рецептурный характер. В науке объективно созрела потребность в решении тех общих абстрактных проблем, которые всегда были предметом изучения натурфилософии. Наука на современном этапе развития отрицает предшествующее отрицание и сближается с натурфилософией, разумеется, пребывая по отношению к ней на совершенно ином – научном, а не мифологическом фундаменте. Это сближение – в основном по уровню общности проблематики, что связано с попыткой постижения устройства мироздания (Космоса) в целом. Но в этом сближении можно отметить и аспект сближения в методологии. Опора на эксперимент и непосредственное наблюдение при выстраивании теоретических схем в постнеклассической физике все более уступает место косвенному эмпирическому подтверждению общих и абстрактных теоретических положений.

Наука уже давно уверенно опирается на представления об объектах и явлениях, которые не могут непосредственно опытно наблюдаться (таковы, например, кварки в физике элементарных частиц и многое другое). Современный авангард научного теоретического поиска опирается на эвристический метод получения новых представлений и их последующее математическое оформление и обоснование. Это по существу близко к натурфилософии; отличие древних учений, пожалуй, лишь в том, что в них не применялись количественные математические методы и обоснование фундаментальных представлений носило логический характер. Здесь можно заметить, что применение в науке количественного подхода для обоснования новых представлений, с одной стороны, является важным и эффективным методом оценки «качества» новых умозрительных конструкций. Однако, с другой стороны, следует учитывать, что математический формализм не абсолютен: аксиоматика алгебры, геометрии и т.д. в конечном счете зависит и должна соответствовать свойствам описываемой реальности, то есть принятым онтологическим представлениям [5; c. 17 21]. Данное положение не нашло пока должного применения в науке. Даже самые смелые научные гипотезы, затрагивающие наиболее глубокие представления о физической реальности (например, теория суперструн), используют для своего обоснования традиционные математические методы, включающие аксиоматику поля вещественных чисел и т.п. Если же всерьез ставить вопрос об адекватности содержания базовых математических понятий, то на первый план неизбежно выдвинется собственно проблема формирования новых онтологических представлений и их логический анализ. По нашему мнению, этот уровень понимания основных задач современной науки означает тесное сближение постнеклассической физики с натурфилософией (в указанном смысле).

Чтобы проиллюстрировать сделанный вывод, рассмотрим базовые аспекты планкеонной гипотезы, направленной сегодня на поиск основ релятивистской квантово-гравитационной физики, и сопоставим их с онтологией древнеиндийских философских школ ньяя и вайшешика. Последняя связана с учением о вечных несотворенных и неуничтожимых первоэлементах всего сущего, состоящих из неделимых «атомов» (параману). Параману (подобно амеру Демокрита и Эпикура) непосредственно не воспринимаемы органами чувств – их (геометрическая) малость носит «вечный» характер (нитья ану) по сравнению с «невечным малым» (анитья ану), которое характеризует мир чувственно воспринимаемых объектов [6; 7; 8; 9; 10; 11]. Так же разделены нитья махат и анитья махат («большое вечное» и «большое невечное»). К «большому вечному», непосредственно не воспринимаемому органами чувств, относится, например, пространство (акаша). «Атомы» стихий геометрически тождественны – их «размер» (паримандала) качественно отличается от размеров всех невечных малых и больших объектов. Воспринимаемая миром невечных объектов величина возникает вследствие того, что атомы способны к объединению в диаду, определяющую минимальную «проявленную» протяженность. Размер параману фактически представляет собой чистое качество, пребывающее в непроявленном состоянии (авьякта). Благодаря этому атомы лишены непроницаемости – в заданном объеме их количество неопределенно велико, а минимальная протяженность (диады) не является обычной суммой двух размеров параману. Диада – продукт действия, свершившегося движения. «Атомы» вайшешики не движутся в пустоте, в отличие от атомов Демокрита, поскольку само пространство (акаша) не противоположно материальному, а тоже относится к числу первосубстанций.

Приведенная краткая качественная характеристика свойств «атомов», предполагаемых вайшешикой, замечательно согласуется с выводами о специфике фундаментальной длины, которые можно сделать сегодня в рамках развивающихся постнеклассических научных представлений. Идеалом постнеклассического единства физики является релятивистская квантово-гравитационная теория, призванная объединить описание квантово-полевых взаимодействий и релятивистской гравитации. Экстраполяция современных теорий показывает, что эти взаимодействия должны заведомо объединяться в области так называемых планковских значений физических величин. К ним относится планковская длина l_pl~10^–33см, планковское время t_pl~10^–43с, планковская масса m_pl~10^–5г и т.д. Все эти величины выражаются через фундаментальные физические постоянные (ФФП): – постоянную Планка, c – скорость света, G – постоянную всемирного тяготения, и тем самым тоже являются ФФП. Согласно cG-принципу [12], качественной спецификой ФФП служит их предельный инвариантный характер. В этом случае планковская длина оказывается в той же мере недостижимой для протяженностей вещественных объектов, как и скорость света – для скоростей этих объектов. В мире вещества планковкая длина – всего лишь качество протяженности, ее величина количественно не проявлена – потенциальна. Тут сама собой напрашивается параллель между понятием «вечного» в вайшешике и современным научным понятием релятивистски инвариантного, а также между нитья ану («малым вечным») и инвариантным пределом множества в рамках релятивистских квантово-гравитационных представлений.

Заметив эту концептуальную аналогию, по-видимому, сразу можно поставить вопрос о целенаправленном внимательном сопоставлении следствий. Возникает необычная для физики методологическая ситуация. Действительно, в современном естествознании принято сопоставлять новые гипотезы и их следствия с данными экспериментов, наблюдений, с другими научными концепциями и т.п., но уж никак не с древними натурфилософскими системами. Однако эти привычные методологические установки не срабатывают, когда мы пытаемся осмыслить «контуры» оснований будущей – постнеклассической – физической теории. Все, что при этом имеется в нашем распоряжении, – это экстраполяции существующих разрозненных теорий, логика дедуктивного вывода следствий и главное – научная эвристика. Последняя и позволила сформировать представления о фундаментальной длине, совокупность физических свойств которой формализуется понятием актуального нуля множества [13]. Тем самым исключается обычный (потенциальный) нуль как неоправданная идеализация, связанная с принятием концепции непрерывного пространства. Пространство с фундаментальной длиной уже не может быть представлено моделью точечного континуума, но в равной степени оно непредставимо и как дискретное (в традиционном смысле этого термина). Математическая модель множества с актуально-нулевым элементом предполагает специфическую структуру, условно называемую «дискретно-непрерывной» [14]. Любая его область, име­ющая неинвариантный размер, по определению, содержит неопределенно большое (бесконечное) количество актуально-нулевых элементов (подобно континууму точек в конечном объеме). С другой стороны, подобное множество обладает собственным универсальным масштабом и имеет отличный от нуля принципиальный предел делимости (подобно дискретному множеству). Материальный объект с планковскими значениями физических параметров – планкеон – является объектом релятивистской квантово-гравитационной теории. Его свойства определяются свойствами ФФП, абсолютны и носят характер постулата теории. По своей природе планкеон качественно отличен от вещественных объектов и излучения. Его принципиальную невоспринимаемость можно трактовать, например, как свойство абсолютной проницаемости, которое традиционно относится к пустоте. «Среда» из планкеонов – планкеонный эфир – приходит на смену пустому непрерывному пространству классической физики. Данный эфир не противоречит релятивистскому постулату специальной теории относительности благодаря свойству лоренц-инвариантного покоя планкеона [15]. Если представить вещественные объекты как области динамического состояния возбуждения планкеонного эфира, то мы придем к выводу о наличии минимальной протяженности (l_min), проявленной в мире вещества, причем l_min = 2 l_pl , аналогично диаде в вайшешике.

Как было отмечено выше, после этапа научной эвристики, на котором вырабатывается новая понятийная база, обобщающая фундаментальные положения существующих теорий, остается применить дедукцию и попытаться логически проанализировать следствия. В рамках описанной системы базовых онтологических представлений, очевидно, открывается возможность сопоставления получаемых следствий с положениями натурфилософии вайшешики. Эта возможность связана с тем, что в основу планкеонной гипотезы положены представления об инвариантном («вечном»), непосредственно невоспринимаемом (проницаемом), неподвижном элементе, аналогичном по своим свойствам «атому» вайшешики – параману. К числу следствий планкеонной гипотезы, которые полностью согласуются с онтологией вайшешики, на сегодня можно отнести следующие [16].

1. Объяснение многообразия мира через актуальное существование абсолютных сущностей.

2. Переход к концепции субстанциального пространства.

3. Введение понятия о мельчайшей части пространства, связанного с размером «атома».

4. Наличие минимальной длительности (кшана).

5. Представление об «атоме» как носителе качеств, характеризуемых актуально-нулевым количеством; качества существуют в непроявленной форме, актуализируются в результате соединения «атомов».

6. Логическое совмещение бесконечного с конечным – онтологизация понятий актуальной бесконечности и актуального нуля [17; 18].

7. Рассмотрение «атома» как микрокосма, актуально существующего наряду с Космосом и связанного с ним; полное познание одного возможно лишь при условии полного познания другого.

8. Мельчайшее тело, «вступающее» в мир, где есть различия «большее-меньшее», возникает в результате соединения трех диад.

9. Целое принципиально – качественно – отлично от простой суммы частей.

10. Возникновение «вещей» из Хаоса как результат нарушения абсолютно однородного, симметричного состояния материи.

11. Вывод о природе причинно-следственных связей, согласно которому причина не определяет однозначно следствие.

Рассматривая натурфилософию ньяя-вайшешика как «одну из самых мощных конструкций реалистической онтологии, когда-либо известных миру» [19], следует оценить указанное выше соответствие как важное достоинство развиваемой планкеонной гипотезы [20; 21]. Помещение в основание постнеклассической физики «мощной реалистической онтологии» позволило бы преодолеть господство позитивистской методологии, закрепившееся на неклассическом этапе развития физики. Древние натурфилософские учения при этом могут, по меньшей мере, играть важную эвристическую роль в создании системы онтологических представлений физики. Кроме этого, в методологическом отношении интересными оказываются древние образцы логики мировосприятия, ведущей к целостному, не расчлененному на элементы (и противоположности) знанию.
Литература
1. Евсюков В.В. Мифы о вселенной. Новосибирск: Наука, 1998.

2. Сахаров А.Д., Зельдович Я.Б., Шандарин С.Ф. и др. Координация исследований по космомикрофизике // Вестник АН СССР. 1989. № 4.

3. Радославова Цв., Симанов А. Мифологическая космология: рациональное в иррациональном / Физика в конце столетия: теория и методология. Новосибирск, 1994.

4. Шарыпов О.В. Об актуальности создания постнеклассической физики // Гуманитарные науки в Сибири. 1998. № 1.

5. Шарыпов О.В., Пирогов Е.А. Об арифметизации концептуального пространства-времени релятивистской квантово-гравитационной теории // Гуманитарные науки в Сибири. 2001. № 1.

6. Радхакришнан С. Индийская философия. Т. 2. М., 1957.

7. Бонгард-Левин Г.М. Древнеиндийская цивилизация: Философия, наука, религия. М., 1980.

8. Гостеева Е.И. Философия вайшешика. Ташкент, 1963

9. Костюченко В.С. О некоторых особенностях древнеиндийского атомизма // Научные доклады высшей школы. Философские науки. 1980. № 1. С. 91 98.

10. Лысенко В.Г. «Философия природы» в Индии: атомизм школы вайшешика. М., 1986.

11. Горан В.П. Необходимость и случайность в философии Демокрита. Новосибирск, 1984.

12. Корухов В.В. О природе фундаментальных констант / Методологические основы разработки и реализации комплексной программы развития региона. Новосибирск, 1988. С. 59 74.

13. Шарыпов О.В. Фундаментальная длина: явление и сущность // Философия науки. 1998. № 1 (4). С. 14 33.

14. Корухов В.В., Шарыпов О.В. Место физического пространства в системе взаимосвязей материального мира // Гуманитарные науки в Сибири. 1996. № 1. С. 79 85.

15. Корухов В.В., Шарыпов О.В. О возможности объединения свойств инвариантного покоя и относительного движения на основе новой модели пространства с минимальной длиной // Философия науки. 1995. № 1 (1). С. 38 49.

16. Шарыпов О.В. Понятие фундаментальной длины и методологические проблемы современной физики. – Новосибирск: Издательство НИИ МИОО Новосибирского государственного университета, 1998. 319 с.

17. Корухов В.В., Шарыпов О.В. Об онтологическом аспекте бесконечного // Философия науки. 1996. №18. 1 (2). С. 27 51.

18. Шарыпов О.В., Гришин С.Г. О проблеме синтеза в развитии основ современной физики // Философия науки. 2001. № 1 (9). С. 47 67.

19. Encyclopedia of Indian Philosophies. The Tradition of Nyaya-Vaisesika up to Gangesa. Ed. by K.H.Potter. Princeton (N.Y.), 1977. P. 1.

20. Шарыпов О.В. О формировании новой физической картины мира на основе планкеонной гипотезы // Философия науки. 1995. № 1 (1). С. 50 57.