Сантана Аррибас Андрес О некоторых аспектах обучения переводу юридических и административных текстов

Сантана Аррибас Андрес

О некоторых аспектах обучения переводу юридических и административных текстов

Нет необходимости лишний раз напоминать какую важную часть каждого языка составляют юридическая и административная лексика. В случае с испанским языком, также как и с большинством западноевропейских языков, язык юридических и административных текстов имеет очень большое историческое и функциональное значение: с одной стороны, первым возникшим письменным стилем считается официальный стиль, на базе которого оформился и развился литературный испанский язык; с другой стороны, язык юридических и административных текстов сделал и продолжает делать возможными официальные отношения в обществе, обеспечивает связь между органами власти и населением, организациями, общественными объединениями, делает возможными политические, экономические и культурные связи между разными государствами.

Нравится это или нет нашим государственным бюрократам, но Россия и Испания в последние годы очень сильно сблизились, материализуя в реальности, и без всякой возможности поворота назад, тот духовный союз, который уже существовал между нашими народами; и это – вопреки географической отдаленности наших стран и конфессиональным различиям, или даже противоречиям, существующим между православием и католицизмом. Здесь достаточно привести слова знаменитого русского композитора Михаила Ивановича Глинки, который, вернувшись из поездки по Испании, сказал, что единственное в мире, с чем можно было бы сравнить русскую душу, это испанское фламенко. Как я вам говорил, в последнее время между Россией и Испанией, кроме духовных связей, очень большое развитие получили непосредственные контакты между нашими гражданами, в основном из-за хлынувшего в Испанию потока россиян, многие из которых выбрали ее в качестве своего места жительства.

Исходя из этого, вы можете представить себе количество новой официальной документации, которая появилась в связи с подобным расширением гуманитарных связей (личных, коммерческих и т.д.). В качестве примера: только для того, чтобы оформить брак между российским гражданином и испанской гражданкой, и наоборот, от последних требуется представить от 8 до 10 различных документов, должным образом переведенные и легализованные; российские документы – на испанский, а испанские – на русский язык. Исходя из этого, можем заключить, что существует обширный рынок, которому требуются хорошие специалисты в переводе юридических и административных текстов, и, следовательно, существует необходимость внести этот аспект в учебный план образования, для того чтобы впоследствии облегчить студентам их интеграцию на рынке труда.

Удаляясь в прошлое, рассмотрим несколько периодов из истории Испании сквозь призму юридико-административного перевода и вспомним, как в конце XII – начале XIII веков Кастилия, благодаря своей руководящей роли в Реконкисте (кстати говоря, этот термин навечно обречен быть неправильно использованным, уже только потому, что невозможно вновь завоевать то, что тебе никогда не принадлежало; в данном случае имело место лишь завоевание, одно из множества, имевших место на Пиренейском полуострове) и в формировании будущего испанского государства, вводит свой собственный язык, начиная заменять им латынь сначала в юриспруденции, а затем уже и в других сферах. Кроме этого начался перевод юридических, исторических и научных трудов с арабского на латынь.

Здесь стоит сделать небольшое историческое отступление о парадоксах истории, например, о таком, как введение Альфонсом Десятым, «Мудрым», кастильского наречия в качестве официального языка страны, что до сих пор рассматривается как большое достижение в деле обьединения государства и развития отношений между его гражданами. В настоящее же время тот факт, что, согласно действующей Испанской Конституции, официальным языком страны является кастильский, а не испанский, вместо того чтобы объединять, разделяет, и даже каким-то образом выводит за грань конституционности тех испанцев, которые используют отличные от кастильского варианты испанского, являющиеся не лучше и не хуже; кроме того, кажется немного оскорбительным, что никто даже не ставит вопрос об исправлении подобной юридико-исторической ошибки; не известно, следствие ли это лингвистической неграмотности, которой страдают наши политики, или же это проявление парламентской солидарности с Мигелем Рокой, который с лучшими намерениями ввел это слово, переведенное калькой со своего родного языка – каталанского, в Основной закон испанского государства.

1. 
   преимущества официальных текстов над другими с точки зрения их стилистической структуры: действительно, перевод любого официального текста (будь то юридический или административный) представляет определенную трудность, но как оказывается в последствии, почти всегда эта трудность мимолетна, в виду того, что этот тип документов имеет базовую структуру, почти всегда повторяющуюся, полностью или частично; к примеру, если студент овладевает техникой перевода, скажем, одного свидетельства о рождении, он в дальнейшем автоматически и без всякого умственного усилия может переводить свидетельства о рождении любой формы.
   
2. 
   собственный профиль студента по отношению к владению языком и рынку труда: студент должен быть стимулирован с разных сторон, то есть, в нем должна присутствовать внутренняя стимуляция (его владение рабочим языком) и внешняя (положение юридико-административных переводчиков на рынке труда и возможности инкорпорирования в него с достаточной гарантией успеха). Что касается первого, следовало бы с самого начала дать понять студентам, что хороший уровень владения языком еще не гарантирует полного академического успеха (а позже профессионального), а определенная нехватка лингвистических знаний не представляет собой непреодолимой преграды для того чтобы стать ценными переводчиками юридических и административных текстов, уже потому, что наиболее важным в этом виде перевода являются правильная ассимиляция и проведение техники анализа, осмысление и новое стилистическое выражение оригинального документа, для чего необходимо выучить практически новый язык: юридико-административный (который часто имеет больше общих точек соприкосновения с юридическим стилем в других иностранных языках, чем с другими стилями собственного национального языка), а знание его отсутствует практически у всех студентов. Что касается рынка труда, то необходимо убедить студентов в том, что от него можно многого ожидать – и в том, что касается работы, и ее вознаграждения. Ниже обратимся к сегодняшней ситуации с этой профессией как в России, так и в Испании.
   

Нужно сделать все от нас возможное для того, чтобы добиться, в рамках возможного, чтобы студент влюбился в тексты, с которыми ему предстоит работать. Для этого мы должны ему помочь открыть и оценить положительные стороны, которые есть у каждого стиля по сравнению с другими, а не только трудности, о существовании которых студент сам догадывается.

1. 
   обратить внимание на сдержанный и элегантный ритм, который характеризует юридический текст, иногда сравнимый с литературным стилем.
   
2. 
   заинтересовать студента преимуществами изучения юридико-административного перевода по сравнению с другими отраслями перевода с точки зрения академических и профессиональных результатов, имея в виду то, что, к примеру, публицистические статьи могут очень сильно стилистически варьировать в зависимости от автора, темы публикации и т.д., тогда как официальные тексты, кроме того, что их структура часто повторяется, по своему характеру в основном консервативны и не содержат трудных для перевода литературных особенностей, разговорных выражений и т.п.
   
3. 
   если рассматривать, к примеру, научно-технические тексты, можно отметить, что и для них характерно введение новых терминов, и даже заимствований из других языков, в соответствии с эволюцией науки и техники, что требует от переводчика ежедневной актуализации своих знаний (в большинстве случаев далеких от его собственной специальности). В случае с переводом юридических и административных текстов, переводчик знает, что если он один раз правильно перевел конкретный образец официального текста, это ему всегда будет гарантировать легкость в переводе других вариантов текстов, в виду того, что эффективность и ценность юридической и административной отрасли базируются на консервативном воспроизведении и повторении текстов со сходными или одинаковыми стилистическими, морфосинтаксическими и лексико-семантическими структурами, различаясь в основном лишь по своему информационному содержанию.
   

Другой задачей преподавателя было бы ориентирование своих студентов в реальной профессиональной ситуации, в которой находится переводчик юридических и административных текстов. Для иллюстрации возьмем наиболее близкий пример, а именно, обратимся к возмутительной ситуации, которая сложилась в Генеральном Консульстве Испании в Москве, переводы в котором обеспечивают только две переводчицы, обе – гражданки России, хотя правильным было бы наличие переводчиков как русских так и испанских, с тем, чтобы взаимодополнять друг друга при прямом или обратном переводе. Этот факт обьясняется лишь экономическими соображениями и той парадоксальной несправедливостью нашей жизни из-за которой эти переводчицы, выполняя одинаковую работу, получают на 1.000 долларов меньше, чем если бы дело касалось испанского гражданина. Согласитесь, очень значительная экономия, которая, несмотря на очень высокий уровень этих переводчиц, серьезно отражается на качестве переводов на испанский язык, не являющийся для них родным. Таким образом, психология и приоритеты испанских государственных учреждений не очень далеки от психологии и приоритетов литературных издательств, о чем я уже не раз говорил¹: для них главным является то, чтобы перевод был выполнен в рекордно короткий срок и с наименьшими затратами. Разумеется, при этом качество перевода оставляет желать лучшего, так как никогда не спрашивается мнение специалистов. Здесь следует подчеркнуть важность этой проблемы, так как, если неадекватный перевод сочинений Пушкина, Ахматовой или других мастеров русской поэзии (в большинстве испаноязычных переводов просто невозможно узнать какие-нибудь черты мастерства оригинального поэта-творца) приводит к очень отрицательным последствиям для самого автора оригинального текста, его переводчика и иностранных читателей, то малейшая ошибка в переводе официального текста может означать: отказ в визе на въезд заграницу; неудача и рассторжение коммерческих переговоров и последовательный судебный иск по этому поводу против переводчика или одной из частей, заключающих контракт, из-за экономических убытков; неудачные официальные переговоры, международный скандал и возможное прекрашение долговременных дипломатических отношений между двумя странами, и т.п.

Другим наглядным примером некомпетентности нашего Консульства в области перевода является тот факт, что в нем не принимают без дополнительных консульских легализаций переводы, сделанные государственным переводчиком (Traductor Jurado), обязывая, таким образом клиентов легализовывать свои документы, переведенные любым человеком, необязательно специалистом, у Генерального Консула, который также не является переводчиком, ни специалистом в русском языке. Этот факт вызывает справедливый вопрос: для чего МИД Испании проводит конкурсы на получения звания государственного переводчика, если потом в своих дипломатических представительствах не принимают переводы, им сделанные?… как говорится в мудрой испанской пословице: «Думайте худшее и угадаете!»

С тем, чтобы прояснить некоторые другие вопросы, связанные со статусом и современной ситуацией в которой находится переводчик юридических и административных текстов, следующий раздел полностью посвятим, хотя бы поверхностно, положению профессионального и государственного переводчика в Испании и о возможных перспективах введения института государственного переводчика в России.

Приступая к такому сложному и деликатному вопросу, как вопрос о статусе государственного переводчика (Traductor Jurado, или, как назвал свое изобретение МИД Испании – Intérprete Jurado, демонстрируя таким образом в очередной раз свое более чем приблизительное представление о переводческой науке, в которой принято устный перевод (interpretación) включать в более общий термин «traducción», а «intérprete» в «traductor», не говоря уже о том, что устный официальный перевод очень сильно отличается от официального перевода письменного, как в технике выполнения, так и в образовании переводчика и в конце концов в оплате его работы), нельзя не начать с того, чтобы сделать небольшое отступление с целью осветить сложившуюся в Испании ситуацию вокруг профессиональных переводчиков, то есть специалистов, имеющих университетскую подготовку, и способных выполнять работу устного или письменного переводчика.

Позволим себе напомнить, что государственным переводчиком (Intérprete Jurado) является специалист с высшим образованием, с успехом выдержавший экзамены по устному и письменному переводу, ежегодно устраиваемые МИДом Испании, и получивший от него официальное звание, дающее ему право ставит свои личные печать и подпись на сделанных им переводах, которые с этого времени приобретают статус официальных, нотариально легализованных документов (по крайней мере, теоретически, так как практика говорит совершенно о противоположном, как в вышеуказанном примере Генерального Консульства Испании в Москве, где у вас не примут перевод, сделанный государственным переводчиком, если только он не легализован дипломатическим путем, то есть рядом с подписью и печатью государственного переводчика (вспомним, назначенного МИДом Испании), должна стоять печать Генерального Консульства и подпись Генерального Консула (который тоже, кстати, назначается тем же МИДом). Следует заметить, что ни в одной другой европейской стране не происходит подобного произвола, так как считается, что человек, получивший высшее университетское образование и диплом переводчика, уже имеет право своими личными подписью и печатью легализовывать выполненные им переводы, сознавая всегда то, что некачественно выполненный перевод может стоить ему иска в суде или, в худшем случае, тюрьмы. Образцовыми в этом отношении можно назвать действия аргентинского правительства, которое уже в 70-е годы законодательным образом отрегулировало получение звания государственного переводчика (Traductor Público, согласно терминологии, используемой в Аргентине) сразу после получения университетского диплома переводчика. Тем не менее, МИД Испании (чье отношение к данному вопросу не меняется на протяжении вот уже нескольких сменивших друг друга и очень разных правительств) не настроен следовать примеру Аргентины, так как всегда упорствовал и продолжает упорствовать в том, чтобы сократить, до возможно большей степени, область труда дипломированного переводчика, для чего каждый год изобретает новые документы и формальности, необходимые для получения звания государственного переводчика, которое должно было бы присваиваться автоматически и без бюрократических издержек. В противном случае, зачем тогда продолжают работать переводческие факультеты по всей Испании, если, по мнению МИДа, они не способны выпускать качественных специалистов? Это упорство властей может быть объяснено двумя причинами: специалистов с университетскими дипломами считают недостаточно профессиональными (что плохо говорит об их коллегах из Министерства образования и культуры, которые официально выдают выпускникам вузов дипломы, подписанные самим королем), или же средства, получаемые ежегодно за проведение министерских экзаменов настолько внушительны, что от них трудно отказаться. В отношении этого следует заметить, что намного экономнее выходит оплатить стоимость экзаменов, чем 4 года платить за учебу в вузе для получения диплома переводчика.

Скажем также, что экзамен на получение звания государственного переводчика может состоять в том, чтобы перевести, например, инструкцию к применению стиральной машины или газетную статью, для перевода которых не требуется знания в области юриспруденции или административного языка. Кроме того, заканчивая этот не очень приятный раздел, скажу, что, как это ни парадоксально, но большинство названных экзаменов разрабатываются и проводятся чиновниками, не имеющими звания государственного переводчика или переводческого образования.

Хотелось бы еще сказать, что большую обиду вызывает то, что российские университетские учебные планы не предполагают таких дисциплин, как перевод юридических, административных и научно-технических текстов, так как тот высокий уровень, которого достигают российские студенты в изучении иностранного языка, не сравним даже с европейским, и позволил бы наполнить рынок отличными специализированными переводчиками, избегая того, чтобы использовать для перевода специализированных текстов ни профессионалов в юриспруденции, не знакомых с теорией перевода, ни переводчиков, которые, не имея соответствующей подготовки и практики, ломают голову, переводя не привлекательные для них специализированные тексты, причем заранее осознавая свое поражение.

В заключение нам представляетяся важным отметить то большое будущее, которое может иметь введение института государственного переводчика в России. Вспомним, что в настоящее время официальный перевод какого-либо текста с или на иностранный язык делается в нотариальных конторах, в которых также легализуются печатью и подписью нотариуса, который, отметим, не должен почему-либо быть переводчиком или специалистом в лингвистике. В связи с этим возникает необходимость в более строгом подходе к подобному типу переводов (качество которых, в случае с испанским языком, говорю по собственному опыту, всегда оставляет желать лучшего) путем организации обучения специализированных переводчиков. Безусловно, не было бы достаточным только обучить переводчиков, но необходимо также обеспечить определенную профессиональную защиту против засилья некомпетентности в переводческой сфере, другими словами, предоставить легальный и юридический статус будущему государственному переводчику. Для успешной реализации этого проекта необходимо сотрудничество различных структур: Университетов, Министерства иностранных дел, Министерства образования, Министерства юстиции и т.д. У нас нет намерений развивать здесь наши конкретные предложения по этому вопросу, но хотим заверить в нашем полном расположении и готовности к сотрудничеству в случае заинтересованности с чьей либо стороны этим вопросом, который, по нашему мнению, мог бы быть успешно решен в университетах и других заведениях, занимающихся подготовкой переводчиков.