Сергей Лукьяненко. Лабиринт отражений

011

     Мне  снится  сон.  Мне  часто  снятся сны - за день сознание

того   и  приходят,  чтобы  спасти  нас  от  обилия  впечатлений,

досказать несказанное.

     Обычно  я не запоминаю снов. Лишь сумбурные остатки вертятся

в  голове,  так  и  не  осознанные до конца. Но сейчас сон ярок и

впечатывается  в  сознание.  Может  быть  потому,  что  я  сплю в

виртуальности.

     Я  стою  на  сцене,  за  тяжелыми  полотнищами занавесей. На

сцене   -   человек  с  гитарой,  он  неподвижен,  словно  скован

невидимыми  цепями.  Он поет, но до меня не доносится слов. Между

нами   -   глубина,  ожившая,  ставшая  прозрачной  стеной.  И  я

напрягаюсь,  пытаясь  шагнуть  к  нему,  разбить стену и услышать

слова.  Но  глубина тяжела и упруга, словно резиновая плита. Меня

отшвыривает  обратно,  я  падаю  на  колени,  замираю, не в силах

пошевелиться.

     Певец  поворачивает  голову,  смотрит  на  меня. Кажется, он

начинает  петь  громче.  Но  я  все  равно  не  слышу.  Я  скован

глубиной, спеленут. Я беспомощен.

     Певец  кивает  и  отворачивается. Я вдруг понимаю, что это и

есть  Неудачник  из  "Лабиринта".  Тот,  кого  я должен спасти...

спасти, а не валяться на коленях под незримой резиновой тяжестью.

     Но сил все равно нет.

     С  противоположного  конца сцены, из-за занавеса, появляется

еще  один  человек. Он в маскировочном комбинезоне, с винчестером

в руках. Усмехается, глядя на меня, поднимает оружие. Это Алекс.

     "Нет!" - кричу я, но звук вязнет в глубине.

     Алекс  стреляет.  Пуля  пробивает  гриф  гитары, взвизгивают

струны,  сворачиваясь  упругими кольцами, барьер тишины лопается.

Я  вскакиваю,  тяжесть  исчезла,  и  певец  недоуменно смотрит на

убитую  гитару, Алекс передергивает затвор, а я уже бегу, прыгаю,

сбиваю певца с ног, заслоняю собой.

     - Я говорил, что сделаю тебя, - произносит Алекс.

     Он  стреляет,  пуля  входит  мне  в грудь, разрывает сердце,

проходит  насквозь  и  пронзает  певца.  Его  тело  вздрагивает и

становится мертвым.

     Это значит - все. Значит - я не успел.

     Я  поднимаюсь,  иду на Алекса. Сердце уже не бьется в груди,

но  что  мне  до того. Я дайвер. Единственный враг глубины, страж

между  мирами,  тот,  кто  должен  был  успеть. Я привык жить без

сердца. Меня так просто не убьешь.

     Зал за спиной ревет, аплодирует, свистит, топает ногами.

     - Я сделал тебя, - говорит Алекс, опуская винчестер.

     Из-за  его  спины  выходит Вика. Протягивает вперед руку - в

ладони жирный серый пепел.

     - Я нашла ту звезду, - шепчет она. Разжимает ладонь.

     Пепел, кружась, стекает на пол.

     И тогда я умираю.

     Проснувшись,  я  жадно  глотаю  воздух. Уже рассвело. Воздух

пьяняще   свеж.  Вика  спит,  прижавшись  к  моему  плечу,  зябко

съежившись.

     Хороший сон мне приснился...

     Как  там  в анекдоте про Фрейда... "Знаешь, доченька, бывают

и просто сны..."

     А  вообще-то,  говорят,  что  спать в виртуальности - плохая

примета.

     -  Вика...  -  я  трогаю ее за плечо, она вздрагивает, но не

просыпается.

     Встаю,  укрываю  ее  краем  одеяла.  Фонарь  на траве потух,

догорел. Иду в домик.

     Он  маленький,  там  всего одна комната - роскошная спальня,

ванная,  туалет  и  кухня.  Достаю  из  холодильника сливки, сыр,

паштет.   Варю   кофе   на  маленькой  плите,  делаю  бутерброды,

складываю все на маленький поднос, иду обратно к Вике.

     Она еще спит.

     Глубина-глубина, я не твой...

     Что ж, неплохо отдохнул. Три часа дня.

     Я  сходил  в  ванную.  Привел  себя  в  порядок,  даже  зубы

почистил,  стянув  шлем  и  зажав  его  под  мышкой. Вернувшись в

комнату,  достал  из  холодильника  банку лимонада, йогурт, кусок

колбасы.  Дурацкий  набор,  но  какая  разница, что я буду есть в

реальности? Лишь бы набить желудок.

     Та   Вика,  что  на  дисплее  компьютера,  тоже  дремлет.  Я

почувствовал  легкий стыд, стыд перед программой, которой изменяю

с человеком.

     deep

     Ввод.

     Глажу волосы Вики - почти настоящей Вики. Шепчу:

     - Пора вставать...

     Она   просыпается.   Недоуменно   смотрит   на  меня,  потом

улыбается.

     - Спасибо.

     - За что?

     - Ну... я так здорово отдохнула. Нечасто получается...

     - Я принес завтрак, - говорю я.

     -  Это  моя обязанность, - с деланным недовольством вздыхает

Вика. - Спасибо, Леонид.

     Пьем  кофе,  едим  бутерброды.  Где-то  далеко в лесу звенит

птичий голос.

     - Мне снился плохой сон, - сообщает Вика.

     -  Про  сцену?  -  спрашиваю  я, и сердце замирает, словно в

него вновь вонзается пуля.

     -  Нет.  Словно  я нашла упавшую звезду, а она уже догорела.

Дотла.

     Сердце снова дрожит, отдается в висках, гулко и тоскливо.

     Какие  связи  протягивались между нами, уснувшими в глубине?

Беззвучный   шепот   и  сонные  гримасы,  напрягшиеся  мускулы  и

качнувшиеся  ресницы  -  все,  все  переплавлялось  в электронные

импульсы и уносилось сквозь глубину.

     Чтобы коснуться той, кто была рядом.

     Такая же спящая.

     Чтобы скользнуть в его сон.

     Плохая примета - спать в глубине.

     -  Мы  поищем ее завтра, - говорю я. Вика иронически смотрит

на меня. Спрашивает:

     - Ты что, племянник миллионера?

     Пожимаю плечами.

     - Я хочу снова тебя увидеть. Просто увидеть.

     Она колеблется, прежде чем спросить:

     - Скажи... я не привлекаю тебя?

     - Сексуально?

     Вика кивает.

     - Привлекаешь.

     - Тогда... почему?

    -  Это  не  должно  быть так легко, - я тоже не сразу нахожу

силы закончить: - И не должно быть товаром.

     - Леня, ты сходишь с ума.

     - Возможно.

     -  Ты  же  не  знаешь,  кто  я. Это, - она вскидывает руки к

лицу, - маска. Грим. Я могу быть кем угодно.

     Молчу. Ты права, права. Я не спорю.

     -  Я  ведь  могу  быть  старухой на самом деле, - беспощадно

говорит Вика. - Уродиной. Мужиком-извращенцем. Понимаешь?

     Понимаю.

     Про мужика, правда, сомнительно...

     - Не глупи, Леня. Не влюбляйся в мираж.

     - Я просто хочу снова тебя увидеть.

     Она решается.

     -  Зайдешь в "Забавы" и попросишь позвать Вику. Без заказов.

Хорошо?

     - Нет.

     - Ладно, - я касаюсь ее руки. - Договорились.

     Мы   допиваем   остатки   кофе,   доедаем  бутерброды.  Вика

поглядывает на меня, но молчит.

     Пусть.

     Внутри я ликую. Внутри я собран и деловит.

     Я   снова  двадцатилетний  юнец,  ухаживающий  за  капризной

ровесницей.

     Только  в  отличии  от  юнца  мне  не  кружит голову мысль о

постели.

     Мы,   вместе,   обмениваясь  ничего  не  значащими  фразами,

выходим  из  сада.  Дверь стоит прямо в траве, напоминая сцену из

какого-то  старого  детского  фильма.  Вика  открывает ее, первая

выходит в коридор борделя, я - следом.

     Тихо и тоскливо.

     Посетители  не  увидят  друг  друга. Приходи сюда лечиться и

зайчонок, и лисица.

     - Мне пора, - говорит Вика. - Сейчас сработает мой таймер.

     Киваю. Что уж тут не понять, таймер - это святое.

     - Спасибо.

     - За что?

     - За упавшую звезду.

     Кажется,  она  хочет  что-то  сказать. Но видимо, ее время и

впрямь было на исходе.

     Вика тает в воздухе.

     -  До свидания, - шепчу я. Спускаюсь по лестнице. Охранник в

холле  уже  другой,  я подмигиваю ему, не дожидаюсь ответа, иду к

входной двери.

     - Стрелок!

     Оборачиваюсь.

     Мадам  стоит  на  верхней  площадке, тяжело облокотившись на

перила.

     - Мне кажется, вы зря пришли к нам, юноша.

     Мадам вздыхает и отворачивается. Пусть.

     Сегодня  мне  не  нужен "Дип-проводник". Я еще помню маршрут

вчерашнего  бегства,  а выход из "Лабиринта" и входной портал - в

пяти  минутах  ходьбы  друг  от  друга.  Иду по привычно-вечерним

улицам Диптауна, оглядываясь в ожидании засады.

     Но  со  вчерашнего дня то ли угас пыл преследователей, то ли

поистощились их кошельки.

     -  Я  -  Стрелок!  - кричу я, входя в алый туман портала. На

меня  оглядываются,  и  я  смеюсь,  вскидывая  руки  к пронзенной

молниями арке. - Я - Стрелок! Стрелок! Стрелок!