Сократ Информационно-дискуссионное издание An Information & Discussion Edition Інфармацыйна-дыскусійнае выданне

НУЖНА УЧЕБНАЯ ДИСЦИПЛИНА –

ЭКОЛОГИЯ МЕЖЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА

Уже научно и практически освоены экология межчеловеческого пространства и экология культуры, поднимают то и дело как сверхактуальный вопрос об экологии души. Вот только почему-то экология межчеловеческого пространства (ЭМП) оказалась вне поля зрения экологов, педагогов и психологов, хотя «плохая» ЭМП то и дело вызывает у человека чувство дискомфорта и, как следствие, подталкивает его к таким проявлениям агрессивности, которые, не будь этой причины, следовало бы назвать немотивированными.

Предположим на момент, что в обществе получила распространение известная максима: «не делай другому того, что ты бы не хотел, чтобы тебе делали», или, применительно к человеческому общению, «не веди себя так, чтобы это было неприятно окружающим – так же, как это было бы неприятно тебе самому».

Думаю, что от этого ЭМП вряд ли существенно улучшилась бы. В том-то и дело, что у человека, в людном городе использующего при очищении носа вместо носового платка два пальца, а тротуар – как большую плевательницу, к другим, совершающим подобные же действия, никаких претензий вполне может и не быть. Ну не хватает ему чувства естественного отвращения, так что и отрицательных примеров для себя он не видит. Так что надо смириться: изменения к лучшему в ЭМП можно ожидать лишь от всеобщего образования, которое сформирует у обучающихся соответствующие культурные навыки.

Представления о «хорошей» ЭМП могут нарушаться, конечно, не только на уровне физиологических отправлений. Их причиной может стать поведение человека, где диагноз «толстокожесть» выводится из соображений психологических и социально-психологических.

Но и это не все. В ЭМП как предметную дисциплину в широком понимании, а именно так и следует понимать, поскольку речь идет о новом предмете школьного преподавания, можно включить также и экологию языковой среды, экологию пространства рекламы и публичных объявлений и даже экологию законодательной базы общества.

Нечего и говорить, что научные основы более традиционных экологических дисциплин, относящиеся к окружающей среде (подразумевается – в условиях жизни на Земле), близземному пространству, пространствам культуры и души также вкладываются в названную дисциплину благодаря общепринятому расширительному трактованию понятия пространства как философского термина.

Таким образом, экология межчеловеческого пространства как предмет преподавания в школе могла бы стать дисциплиной: 1) вполне содержательной, 2) дающей учащимся целостную картину восприятия мира, 3) преодолевающей дефицит панорамного мышления и потому 4) умиротворяющей нравы, дающей меньше поводов для проявлений агрессивности, а, значит, и насилия.

Будет ли эта новация принята учащимися, можно предполагать, что да, поскольку выстраивание личной стратегии приличного поведения, учитывающего, что другие «тоже люди», допускает широкое многообразие игровых ситуаций и театрализованных занятий. Нетрудно представить себе оживление учащихся при проведении тематических уроков ЭМП по таким, например, темам, как: «Завтрак в кругу семьи», «В вагоне трамвая/метро», «На работе», «На дискотеке», «За обедом в столовой», «На улице», «В библиотеке», с предложением учащимся показать «как надо» и «как не надо» в этих ситуациях себя вести.

Дидактическая ценность ЭМП как учебной дисциплины еще и в том, что через нее школьник естественно приобщался бы к принципам психологической культуры общения (например, некрасиво вторгаться в личностное психологическое пространство стоящего рядом человека в переполненном транспорте, во время разговора и т.д.), а при выстраивании с участием преподавателя уровней поведения по степени его влияния на ухудшение (или улучшение) ЭМП приобретал бы навыки логического мышления при оперировании с понятиями нечетко определенного объема (что типично для гуманитарных дисциплин). Сложно разветвленная структура общей экологии как науки стала бы, к тому же, отличной базой для выработки у учащихся очень нужных в жизни качеств мышления: умения соотносить частное с общим, навыков оценочных суждений в этических категориях и т.д.

Сказанное выше прошу рассматривать как творческий вызов экологам, педагогам и психологам, как призыв к ним – разработать программы преподавания ЭМП в средней школе. Свое консультативное участие в их составлении гарантирую.


P.S. Этой заметкой и тематически связанными с ней файлами я отдаю свой долг Международной академии экологии, избравшей меня в 1999 г. членом-корреспондентом за активную публикацию материалов по экологии в период моей журналистской деятельности (1992—2001 гг.).
Владимир Третьяков

И с т о р и я
Богданов, он же Малиновский.

Знаменитый и неизвестный

Уверен: даже настоящая фамилия Александра Александровича Богданова - Мали­новский – мало что скажет нашим читателям. Разве только её вспомнят те, кто преподавал или добросовестно изучал марксистско-ленинскую фи­лософию. Да, действительно, это и есть тот самый Богданов, которого как минимум в трех своих работах крити­ковал Владимир Ленин - зa отказ от клас­совой борьбы как движущей силы развития общества, за призывы сох­ранения равновесия между природой и цивилизацией.

Менее известно, что Богданов в 1917 году призывал не торопиться с революцией, которая, по его убежде­нию, может стать«авантюрой», а Рос­сия на многие годы окажется во влас­ти диктаторского режима. (И это было одно из самых главных, но далеко не единственных пророчеств Александ­ра Александровича.) Что, справедли­вости ради заметим, не помешало позднее вождю мирового пролета­риата высоко оценить литературный талант Богданова и его «курс полити­ческой экономии», написанный им еще в студенческие годи. Наконец, известна фотография, на которой запечатлены Владимир Ленин и Александр Богда­нов, играющие в шахматы.

Но, согласитесь, этого явно недос­таточно для того, чтобы написать о нем как о «великом». Однако, изучая жизнь Богданова, учитывая оценки, данные его работам за рубежом (в который раз приходится сталкиваться с тем, что «там» человека знают луч­ше, чем на родине), мы убеждаемся в том, что на интеллектуальном небос­воде XX века горела звезда первой величины. И сегодня мы вправе гор­диться, что она появилась на белорус­ской земле (небольшой городок Со­колки бывшей Гродненской губер­нии). Случилось это чуть более 120 лет назад.

Еще в годы учебы на медицинском факультете Харьковского универси­тета Александр вступает в члены со­циал-демократической партии и даже на III, IV и V съездах РСДРП изби­рается членом её Центрального ко­митета. Но после поражения револю­ции 1905 - 1907 годов, предвидя «великую всемирную драму... даже там, где социализм удержится и вый­дет победителем, его характер будет глубоко и надолго искажен многими годами осадного положения, необхо­димого террора и военщины...», Бог­данов (это его партийный псевдоним) отошел от марксизма, за что впослед­ствии был исключен из партии как ре­визионист. Теперь он полностью переключился на литературную дея­тельность.

В 1908 году в Петербурге выходит его первый научно-фантастический роман-утопия «Красная звезда». В 1911 году А. Богданов выпускает в свет его продолжение «Инженер Мэнни». В романах он показал об­щество, которое существует... на Марсе, - цивилизацию, во многом похожую на земную, но значительно опередившую её в своем развитии. Произведения, написанные задолго до знаменитой «Аэлиты» Алексея Толстого, пользовались огромной популяр­ностью у читателей и переиздавались в 1918 и 1929 годах.

Нет смысла пересказывать содержание этих романов. Желающие мо­гут найти «Красную звезду» в библи­отеках (сложнее с «Инженером Мэнни» - он в послевоенное время не переиздавался). Замечу только, что, описывая марсианскую цивилиза­цию, А. Богданов попробовал предс­казать будущее нашей планеты. Раз­вивая идеи Константина Циолковского о межпланетных полетах, он показыва­ет устройство двигателя, который работает на «радирующей материи», т. е. ядерном реакторе (и это, напомню, в 1908 году!). Автор удивительно правдиво описывает состояние неве­сомости, предсказывает использова­ние ЭВМ, исследование Земли с по­мощью приборов, установленных на космических аппаратах, объемный кинематограф, телевидение.

Землянин, который прилетел на Марс, видит почти полную механиза­цию производства, подчиненного строгим экономическим законам. Александр Богданов пишет о системном подходе и научном управлении промышлен­ностью, указывая на необходимость применения не командно-админис­тративных и, тем более, не авторитар­ных методов управления, а экономических механизмов общественного развития. (Позднее его двухтомник на эту тему «Всеобщая организацион­ная наука», вышедший в 1913 - 1917 годах, задолго до появления работ Людвига фон Берталанфи и Норберта Винера, создал фундамент новой науки — киберне­тики. Этот труд Александра Богданова, получив­ший признание во всем научном мире, был переведен на английский, немецкий, французский языки и из­дан в этих странах, а также в США. У нас же утверждали, что «машина думать не может»).

Одним из первых писатель и ученый предупреждает человечество о возможности ядерной катастрофы. Почти одновременно с Гербертом Уэлсом он описывает «лучи, способные унич­тожить за несколько минут стаи, дрессированные для убийства людей, называемые армиями». Не идеализи­руя марсианское общество, А. Богда­нов пишет об экологических, энергетических и других проблемах.

Но самым гениальным его предвидением стало будущее России, точнее, гигантского государства-империи, возникшего в результате Октябрьской революции, с его тотали­таризмом. Перерождению идеи де­мократии, демократического общес­тва посвящены многие страницы первого и второго романов. Вот поче­му произведения Александра Богданова мы можем сегодня назвать не столько утопиями, сколько романами-пре­достережениями.

Конечно, было бы наивно думать, что Сталин, Хрущев или Брежнев, их соратники и последователи, прочитав «Красную звезду» и «Инженера Мэнни», стали бы другими. Тем более, что уже в конце 20-х годов романы перестали переиздавать. И дело здесь не столько в ошибках, допущенных А. Богдановым (это тема отдельного исследования), сколько в том, что ближайшее и уж тем более далекое будущее представлялось только «по­бедой всемирной революции» и «светлым путем» до бесконечности. Да и предвидеть его мог только «ге­ниальный ум товарища Сталина».

А на третий задуманный роман ему не хватило времени. Ситуация, которая сложилась в стране, застави­ла Богданова вспомнить о своем образовании врача. Он занимается проблемой переливания крови, в 1926 году возглавляет первый в мире институт клинической и экспериментальной гематологии и переливания крови. Даже заняв столь высокий пост, Александр Александрович про­должает проводить рискованные опыты на... самом себе.

В 1928 году, спасая путем обменного перелива­ния крови студента, который перенес малярию и был болен туберкулезом, Богданов погиб. Хотя истинная при­чина смерти так и осталась до конца не выясненной. До последней минуты, преодолевая страшную боль, он проводил самонаблюдения, вел запись истории болезни.

На траурном митинге в Москве выступил Николай Бухарин. Слова, ска­занные на прощанье, как нельзя луч­ше характеризуют короткую, но уди­вительную жизнь А. А. Богданова - революционера, ученого, врача, пи­сателя: «Я пришел сюда, несмотря на наши разногласия, чтобы проститься с человеком, интеллектуальная фигура которого не может быть измерена обычными мерками... Да, он с нашей точки зрения был «еретиком». Но он не был ремесленником мысли. Он был её крупнейшим художником. Богданов был одним из самых сильных и самых оригинальных мыслителей на­шего времени».

Его именем названы ставший впоследствии знаменитым мединс­титут (тот, который он создал), улица в столице России. Согласитесь, А. А Богданов-Малиновский достоин тога чтобы о нем вспомнили и на родине - в Беларуси.
Владимир Ларионов