Свидетельства поляризации: показатели партийного голосования в Сенате и Палате представителей

Свидетельства поляризации: показатели партийного голосования в Сенате и Палате представителей

Во время «Нового курса», Второй мировой войны и сразу после войны в рядах республиканцев можно было определить центристских и либеральных политиков, в рядах демократов – консерваторов. Однако после Закона об избирательных правах 1965 года, активисты и рядовые избиратели стали менять свои предпочтения, распределяясь по двум идеологическим лагерям, Демократическая партия стала более либеральной, а Республиканская партия более консервативной. Некоторые центристы оставались и остаются сейчас в Конгрессе, однако их количество постоянно сокращается, им на смену приходят политики более левых или более правых (последних больше) убеждений, что ведет к большей идеологической гомогенности двух партий. Особенно заметно это в Республиканской партии, занявшей более правые позиции в поддержку ограничения роли государства. Частично это можно объяснить появлением более правых конгрессменов-республиканцев, частично изменением позиций инкумбентов в пользу более правых позиций, особенно по вопросам налогообложения.¹¹²

В результате, по сравнению со 111-ым составом Конгресса в 112-ом составе поляризация выросла на 81,42 процента.¹¹³ Почти 8 из 10 новичков республиканцев заняли более правые позиции по сравнению с предшественниками.¹¹⁴ С другой стороны, демократы, проигравшие выборы, занимали более центристские позиции, чем переизбранные демократы, на шкале Боники показатель изменился с 0,61 до 0,64, что статистически незначительно. Умеренные демократы не смогли удержать свои мандаты в гораздо большем числе случаев. Фактически выборы 2010 года сократили количество демократов центристов, точно также как и умеренных республиканцев. Меньшая поляризация 1990-ых годов была результатом коалиции демократов севера и юга. Это происходило на завершающем этапе процесса изменения предпочтений избирателей на юге, когда в южных штатах прекратили голосовать за умеренных демократов и начали голосовать за республиканцев. После исчезновения демократов на юге, партии окончательно определили свои позиции и оказались в состоянии конфронтации.¹¹⁵ В 2010 году сдвиг вправо в Палате представителей был в два с половиной раза больше, чем в 1994 году, сведя на нет все предыдущие достижения демократов на выборах. 111-ый состав Конгресса был наиболее либеральным за последние тридцать лет, а 112-ый состав стал наиболее консервативным.¹¹⁶ Такое изменение объясняется несколькими причинами.

Дисфункциональность Конгресса в значительной степени вызвана поляризацией среди населения, особенно среди граждан, жертвующих деньги на политические кампании.¹¹⁷ Жертвователи небольших сумм «истово отстаивают свои политические убеждения»¹¹⁸ и спонсируют главным образом кандидатов, в наибольшей мере способствующих поляризации. Здравый смысл подсказывает, что СКПД больше всего способствуют идеологической поляризации в Конгрессе. Даже если учесть, что многие консервативные СКПД финансово содействовали развитию «Партии чаепития», нельзя утверждать, что этим же занимались большинство комитетов политического действия (КПД). Корпорации и отраслевые союзы, которые требуют законодателной поддержки двух партий, как например энергетические компании, обычно придерживаются стратегии поддержки обеих партий, а пожертвования лоббистов обычно поступают центристам, а не радикалам: это происходит потому, что эти организации стараются выстраивать коалиции для осуществления выгодной им политики, поэтому их пожертвования идут в пользу конгрессменов, чьи голоса имеют решающий вес в работе профильных комитетов. Зачастую пожертвования лоббистов поступают конгрессменам, входящим в состав важных комитетов и зарекомендовавших себя в качестве экспертов, однако в целом лоббисты стараются убедить любого конгрессмена, готового их выслушать.¹¹⁹

Небольшие пожертвования (в пределах 200 долларов) от частных лиц распределяются по-другому: политики, наиболее успешные в сборе этих пожертвований, умеют использовать СМИ для выражения своей идеологизированной позиции; другими словами, чем больше эти политики умеют возбудить страсти избирателей, тем выше шансы на то, что эти избиратели будут жертвовать деньги подобным политикам. Наиболее успешными сборщиками пожертвований перед выборами 2010 года были: Алан Грайсон (Демократическая партия, Флорида) и Мишель Бакманн (Республиканская партия, Миннесота), что подтверждает выше описанную тенденцию. В 2010 году Грайсон получил небольших пожертвований на 3,4 миллиона долларов, а Бакман целых 7,5 миллиона долларов.¹²⁰ Десять процентов конгрессменов получили больше половины небольших пожертвований. Умеренные конгрессмены были менее успешными в сборе таких пожертвований (это демонстрирует, как трудно проявлять активность, придерживаясь центристских взглядов, а поляризация наиболее значительна среди граждан, наиболее интересующихся политикой). Это логично – разумный центризм не способен взволновать или вызывать страсть. В 2010 году одна Бакман собрала больше небольших пожертвований, чем все 48 демократов, представляющих группу «голубые собаки».¹²¹

Это демонстрирует, что конфронтация ценится больше, чем политическая компетентность.¹²² Конгрессмен Джо Уилсон (Республиканская партия, Южная Каролина) собрал 2 миллиона долларов с помощью небольших пожертвований в течение двух недель после того, как он прервал речь президента Обамы в Конгрессе по поводу реформы системы медицинского страхования криками «Ты лжешь!».¹²³ Можно предположить, что эмоциональные дебаты, ведущиеся в идеологической плоскости, ведут к росту поляризации и углублению раскола в американской политике с помощью небольших пожертвований частных лиц. В 2010 году такие доноры в значительной степени финансировали кампании соперников инкумбентов, считавшихся слишком умеренными. Эти средства получили: Уильям Халтер (Демократическая партия, Аризона), Кристин О’Доннел (Республиканская партия, Делавэр), Джей Ди Хэйворт (Республиканская партия, Аризона), Марко Рубио (Республиканская партия, Флорида), Джо Миллер (Республиканская партия, Арканзас), Пэт Туми (Республиканская партия, Пенсильвания), Джо Сестак (Демократическая партия, Пенсильвания) и Шэрон Энгл (Республиканская партия, Невада). Все они собрали небольших пожертвований на 45 миллионов долларов, что составило 43,6 процента бюджета их предвыборных кампаний; в то же время их соперники собрали небольших пожертвований только на 4,4 миллиона долларов, что составило только 6,6 процента от бюджетов их предвыборных кампаний.¹²⁴ Также нужно заметить, что политики, связанные с «Партией чаепития», получают пропорционально больше средств на предвыборные кампании через небольшие пожертвования (а ни одна другая политическая организация в США не является более идеологически непримиримой чем «Партия чаепития»).¹²⁵

Новым явлением в американской политике стали обвинения в стремлении к сотрудничеству с другой партией – за это избиратели с энтузиазмом наказывают политиков, замеченных в готовности к компромиссам. Центристы и комментаторы грезят о призраках былого, когда без устали обращаются к двум партиям с призывами к компромиссам. Глядя на нынешних конгрессменов-республиканцев, трудно поверить, что почитаемый республиканцами президент Рейган в 1980-ые годы боролся с бюджетными дефицитами с помощью сотрудничества с демократами¹²⁶, сегодня ненавидимого республиканцами с религиозным рвением. Большинство современных проблем, связанных с дефицитом бюджета, вызваны действиями республиканской администрации президента Буша-младшего.

Однако дискуссия о причинах поляризации позиций в Конгрессе между республиканцами и демократами не будет полной без исследования главной движущей силы этой поляризации сегодня; активности комитетов политического действия и их влияния на партии и, самое главное, их влияния на политический процесс во время предвыборной кампании 2012 года.