Становление карачаевской литературы

     Боташланы Абидат. Джахил тышырыу бла окъугъан тышырыу. (Грамотная и неграмотная женщина), Кисловодск, 1931.

Каракетланы Хамзат. Коммуна (пьеса из трех действий). Кисловодск, 1931.

     Наиболее плодотворным драматургом, написавшим пять или шесть многоактных пьес, был Гемма Гебенов— учитель, музыкант, танцор и поэт.1

     Журнал «Революция и горец» своими рецензиями о драматических произведениях соседних народов стимулировал стремление перенять их творческий опыт,4 создавал атмосферу творческого соревнования. Так складывался репертуар самодеятельного театра.

     Драматургия откликалась на все самые актуальные проблемы: в ней развивается тема гражданской войны, тема борьбы с вредными традициями и религиозными предрассудками, с невежеством, с угнетенным положением женщин, тема коллективизации.

     Интересно, что в этой еще только возникающей драматургии есть тенденция к жанровому разнообразию: героическая пьеса, героико-комическая, агитационная, социально-психологическая драма и даже историческая.

     Эбзеланы Ш. Огъурлу (пьеса в 3 действиях) комедия. Мико-ян-Шахар, 1937.

     Байрамукъланы X а л и м а т. Эки джюрек. (Два сердца), Карачай облнациздат, 1939.

     1 Гебенланы Имаутдин. Насыбсыз къарачайлы къыз. Газ. «Таулу джарлыла», 1926.

     Гебенланы Имаутдин. Эски адетле—джолла. (Старые адаты и законы. Драма в 6 действиях), Микоян-ГДахар, 1929.

     Гебенланы Имаутдин. Бирликде тирилик (В единении сила. 4-актная пьеса на карачаево-балкарском языке), Микоян-Ша-хар, 1930.

     2 Гебенланы Имаутдин, пер., Тлатов Э. Бауда туугьан. Алты суратлы, юч джабуулу драма. Кисловодск, НШ.

     Гебе планы Имаутдин, пер., Тлатов Э. Эки тенъ. 4 ойунлу пиеса, Кисловодск, 1931.

     Гебенланы Имаутдин, пер., Тлатов Э. Джанъы шыйых Бир ойунлу комедийа (кюлкюлюк ойун). Кисловодск, 1931.

     3 Кусов Д. Мариям. Шимал Кавказцы таулуларьшы джашау-лэрьшы болумундан алынъан терт кесекли пиеса (Бюгюнъю хал-дан), Кисловодск, 1930, Кечюрген Ертенлени Азрет.

     4 См, «Рев. и горец», 1930, № 1, стр. 89; 1930, № 2, стр. 57—58.

     Участники драматического коллектива педтехникума помнят постановку исторической пьесы «Карча и Казий-бий»,сюжет которой основан на предании о легендарном родоначальнике жарачаевцев. Он первым поселился, как говорит преданье, в верховьях Кубани. В пьесе разрабатывался мотив борьбы карачаевцев против ига горских феодалов. Род Карчи строит свое селение, а кабардинский князь Казни по свежим щепкам, плывущим по реке, узнает о том, что на его землях чужие люди. Явившись к Карче, он требует джасак (дани—А.К.). Карча же бросает ему вызов, посылая ему вместо богатых даров шелудивую собаку. Разгневанный князь силой вынуждает Карчу бежать в Сванетию. Пьеса заканчивается тем, что Карча при помощи сванов завоевывает себе право жить в верховьях Кубани. Пьеса характерна своей сатирой на феодальные нравы, высмеивает сословную спесь. Так, в пьесе есть эпизод, когда изнеженная княжна проходит по бревенчатому мосту, поддерживаемая двумя Карауашами (рабынями—А.К.) - я гордость ее настолько непомерна, что она вместо того чтобы плюнуть на землю, плюет в их подставленные ладони.

     Как мы видим, в проблемно-тематическом отношении зарождающаяся драматургия Карачая родственна всей ^многонациональной советской литературе.

     Теме гражданской войны посвящены одноактная пьеса А. Коркмазова «Красный командир в плену у кадетов» (1929) и пятиактная пьеса А. К. Батчаева «Ах-мат-Батыр» (1933).2

     Интересно, что тема гражданской войны в Карачае не нашла своего развернутого отражения в поэзии и прозе.

     2 Батчаланы, А. Керим. Ахмат-Батыр. 5 джабыулу ойун, Нарсана. Къароблиздат, 1933,

     Драматургия в какой-то мере восполняет этот пробел. Пьеса А. Коркмазова построена на конфликте между красными и белыми. В ней карачаевец красный командир Даут попадает в плен к кадетам, и белогвардейский «генерал», тоже карачаевец, пытается сделать его предателем, прельщая его блеском золотых погон. Это характерная деталь, ибо для простого горца всякий, кто носил погоны, был «генералом», имевшим почет и власть. Но чувство революционного долга, верность интересам трудового народа у Даута не удается сломить «генералу» ни уговорами, ни посулами, ни даже угрозой смерти. В самый напряженный момент героя спасает подошедшая Красная Армия. Несмотря на примитивность пьесы, выразившейся и в сюжете, и в обрисовке характеров, в ней очевидно стремление изобразить идеальный образ народного героя, защитника интересов трудящихся.

     Интересно, что белый офицер Хамзат пишет антисоветскую листовку, заключающую в себе те злостные и вздорные слухи, которые распускали контрреволюционные элементы во время коллективизации: «Слово «большевик» произошло от слов «большой вол». Их жизнь будет подобна жизни скотов. У них, как у животных, не будет ни отцов-матерей, ни братьев-сестер. Мужчины и женщины без разбора будут жить в одном доме, спать в одной постели. Неспособных к труду стариков будут сжигать на костре, детей будут варить и отправлять в Китай. Как только большевики появятся здесь, и жена твоя, и дочери твои будут принадлежать им...» По-видимому, эти слухи имели место в действительности, потому что в пьесе Г. Гебенова «В единении сила», посвященной коллективизации, они передаются почти дословно.

     Образы врагов народа схематичны. В них олицетворены типичные социальные черты: бай Хаджи-Мурза—жестокий и хитрый собственник, сдирающий с бедняков три шкуры; эфенди Хызыр алчен и двуличен; белый офицер Хамзат мстителен и жесток. Все они изображены в сатирическом плане—трусливы, подлы, двоедушны, ненавидят народ. Для этих людей нет ничего святого: даже узы кровного родства не мешают баю Камгуту выдать своего племянника Ахмата и нанести ему предательский удар ножом в спину.

     Одерживает победу над ними сын бедняка Ахмат-Батыр, воплотивший, в себе черты народного героя и заступника: силу, мужество, безудержную храбрость, в основе которых лежат его идейные убеждения, и вместе с тем, находчивость, веселый нрав, остроумие, презрение к опасности и необыкновенную удачливость, роднящие его облик со сказочными героями.

     Недостаток психологизма в этой пьесе обильно возмещен авантюрно-приключенческими элементами, и эффектными сюжетными положениями. Завязка пьесы — это клятва Ахмата и двух батраков Тынч-Джатмаза (з переводе «Человек, который не имеет возможности отдохнуть» — А. К.) и Нанчыкъа (в переводе «Душенька» — А.К.) бороться до конца за освобождение бедноты. Затем следуют многочисленные перипетии; герой попадает в дом бая Хаджи-Мурзы, где готовится контрреволюционный заговор. За столом сидит Хамзат—белый офицер, на столе куча денег, приготовленных для белой армии и приготовленное им подметное письмо с клеветой на Советскую власть. Отец Ахмата, став на колени, со слезами умоляет Хамзата не трогать его сына, а тот брезгливо отталкивает его со словами; «Что ты, свиноподобный холоп аллаха, трешься своей,словно щетина,вшивой бородой об меня?!». Старик падает. Взбешенный Ахмат убивает Хамзата, отдает отцу деньги со стола для раздачи беднякам. Напялив на мертвого Хамзата свою шубу и усадив его за стол, он насмешливо обращается к нему: «Тейри, у меня в шубе больше вшей, чем в бороде 30

моего отца. Но ничего, поноси пока»,. берет лучшего байского коня и скрывается из аула.

     Все 3-е действие построено на смене комических - и драматических моментов, на использовании таких комедийных приемов, как переодевания, узнавания, появление таинственных масок и прочее. Действие происходит в доме бедной женщины Хорасан, где собирается на танцы молодежь. Чтобы поймать Ахмата, белые берут заложников и разоряют бедняков в расчете на то, что Ахмат скорее сдастся, чем будет подвергать опасности простых людей. Действительно, Ахмат является, и сцена его разоружения, в которой проявляется трусость белых, заканчивается тем, что он, угрожая им, вместо бомбы, яблоком, приводит их в панику, приказав не трогать бедных под угрозой мести. Тогда белые, убедившись, что силой Ахмата не возьмешь, решают подкупить его дядю бая Камгута. И Ахмат попадается в эту ловушку. Исход схватки решает предательский удар Камгута. Связанного Ахмата ставят к стене и перед тем, как расстрелять, позволяют сказать свое последнее слово: «Я умру, но большевики живы. Бедняки, батраки с ними. Ахмат умрет, но бессмертно дело, за которое боролся Ахмат!». В последний момент вбегает служанка Хаджи-Мурзы Лейла, переодетая в одежды дочери бая. Она «благодарит» карателей за то, что поймали убийцу ее брата, и в честь такой радости подносит расстреливающим рюмки с водкой. И пока те пьют, она освобождает связанные руки Ахмата. Герой снова спасен: его постоянно выручает и поддерживает народ, это дает ему неуловимость и чудесную силу. В 5-м действии, изображающем панику среди врагов революции, появляется Ахмат, пришедший сюда вместе с Красной Армией. Пьеса заканчивается песней о Буденном, которую поют герои.

     Героическое начало тесно переплетено с комическим уже в самих приключениях Ахмат-Батыра. Комедийные элементы вносят в пьесу и образы батраков Тынч-Джат-маза и Нанчыка. Пьеса начинается с того, что батрак Хаджи-Мурзы Тынч-Джатмаз поет песню о своей полной невзгод жизни, и песня эта окрашена народным юмором. Внезапно он находит богатую шубу, в восторге надевает ее поверх своих лохмотьев, первый раз в жизни чувствуя, что ему зимой тепло. Но появляющийся бай Даулет отбирает его находку, и за этим следует комическое препирательство их в духе известного анекдота — «Мы с тобой шли? — Шли!..», в котором разоблачается собственническая психология кулака, его алчность:

     «Тынч-Джатмаз: Даулет, О Даулет! Совсем застыло у меня сердце от холода, дай, ради аллаха, мне эту шубу!..

     Даулет: Какую шубу?

     Т ы н ч-Джатмаз: А вот мы с тобой перед этим шли?

     Даулет: Шли.

     Тынч-Джатмаз: И шубу эту мы нашли?

     Даулет: Нашли.

     Тынч-Джатмаз: Так дай мне ее.

     Даулет: Что тебе дать?

     Тынч-Джатмаз: Шубу! Даулет: Какую шубу?

     Тын ч-Джатмаз: Бот опять! Смотрите на этого человека... Мы с тобой перед этим вместе шли? Даулет: Шли.

     Тынч-Джатмаз: Шубу нашли? Даулет: Нашли.

     Тын ч-Джатмаз: Дай мне ее, Даулет: Что тебе дать?

     Тынч-Джатмаз: (с сердцем) Вот ту шубу, которую я нашел!»

     Бай уходит, отобрав шубу, приказав Тынч-Джатмазу гнать отару на станичные земли и внушая ему: «...Если, находясь возле неверного, каждодневно не будешь наносить ему на 25 копеек вреда, то навредишь своей вере!»

     После ухода бая появляется второй его батрак Нанчык, Само имя которого говорит о его влюбчивости, и рассказывает Тынч-Джатмазу, что влюбился в дочь бая Зайнеб не только за ее красоту, но за ее доброту и человечность. «Оставь, Нанчык, оставь,— говорит ему Тынч-Джатмаз.— Ты аркан метнул в такое место, что если даже заарканишь добычу, то не сможешь ее достать. Даулет же, отослав домой припасы, сам сел на карабахского жеребца и, словно орел в поднебесье, умчался домой. Эх, видел бы ты этого жеребца! Нет, наверно, на свете животного, красивее и сильнее его!»

     «А разве серый конь моего хозяина хуже жеребца Даулета?» — возражает Нанчык.

     И между ними разгорается ссора, которая после того, как один другого назвал «сукискинчиком» (искаженное русское «сукин сын» с ласкательным суффиксом), переходит в драку.

     В этот момент и появляется Ахмат. Узнав о причине ссоры, стыдит их за темноту и дурость, превратившую" их в байских «обезьян». Он объясняет им, как стать свободными и достойными уважения людьми, после чего они все вместе дают клятву бороться с богачами. Образ Тынч-Джатмаза еще несколько раз появляется в пьесе, внося с собой юмористическую струю.

     Пьеса Батчаева, насыщенная действием, острыми сюжетными ситуациями, прославляющая ум, ловкость, мужество простого батрака,содержала большой социальный оптимизм и пользовалась успехом у зрителя.

     Примером агитационной пьесы может служить произведение Абидат Боташевой «Грамотная и неграмотная женщина», построенное на контрасте двух женских судеб—девушки из небогатой, но передовой семьи—Айшат и ее подруги из семьи богатой, но невежественной, отсталой—Сафият. Пьеса эта иллюстративна. Она скорее повествовательна, чем драматична. Сюжет ее заключается в том, что, в аул приезжает после учебы в Москве молодой инженер Хамит. Из двух девушек — Айшат и Сафият — он выбирает передовую Айшат, и их маленькая семья становится образцом для всех: так счастливо и дружно они живут и работают. Жизнь Сафият складывается, наоборот, очень дурно. Муж пьет, скандалит. Ребенок воспитан из рук вон плохо. Пьеса заканчивается плачем Сафият, в котором она свою отсталость рассматривает как источник всех бед и призывает девушек учиться.

     Другая агитационная пьеса «В единении сила» принадлежит перу Геммы Гебенова. Она изображает борьбу кулаков и подкулачников против коллективизации и поражение их. Эта пьеса уже более конфликтна и обладает более стройной композицией. В первом действии мы видим передовую" семью карачаевского бедняка Даута, в которой обсуждают слухи о предстоящей коллективизации. Жена с тревогой пересказывает клевету, распространяемую кулаками, а муж шутками старается рассеять ее сомнения. В этот момент появляется У них в доме работник обкома Абдул-Керим, приехавШий проводить коллективизацию, и рассказывает им 6 ее цели—дать землю и счастливую зажиточную жизнь всем беднякам. Такова зкспозиция и завязка пьесы. Второй акт переносит нас в дом кулака Байчоры, который вместе с муллой улещивает и подкупает несознательных бедняков (Айшат, Мустафу, Локкаша) с тем, чтобы они выступили на собрании против организации колхоза.

     Третий, кульминационный акт пьесы—это сцена собрания, на котором разоблачают подкулачников, скрывающихся за ними богатеев и принимают решение об организации колхоза. Семья Даута первой вступает в него. Развязка пьесы — сцена суда над кулаками и их пособниками и вынесение им сурового приговора. Эта последняя сцена, несомненно, отражает действительные явления жизни тех лет.

     Пьеса публицистична, образы декларативны, хотя и есть попытки как-то индивидуализировать их.

Пьеса А. Уртенова «Мариям» (переработка пьесы Д. Кусова) и пьеса Г. Гебенова «Старые адаты и законы» в шести действиях посвящены борьбе за равноправие женщин, против законов адата. Особенно интересна пьеса Г. Гебенова, представляющая собой трагедию карачаевских Ромео и Джульетты, которых разделяет имущественное неравенство.

     История богатой девушки Фатимат, полюбившей Хасана—парня из бедной семьи, изображает их мужественную борьбу за свое счастье Фатимат, когда родители принуждают ее силой выйти за богатого, убивает постылого жениха и бежит к своему возлюбленному, скрывается с ним в горах. А когда она видит, что спастись от преследования невозможно, то кончает жизнь самоубийством. Пьеса отличается большим лиризмом в обрисовке характеров влюбленных, напоминающих нам образы и ситуации фольклорной любовной лирики (например, «Акбиче и Рамазан»). Лирическую струю усиливают стихи и песни,, исполняемые героями,— инары и кюу.

     В обеих пьесах налицо уже большая индивидуализация характеров, стремление раскрыть внутренний мир героев. Особенно интересны в этом отношении образы влюбленнных, их родителей и своеобразный тип бедного, но корыстолюбивого старика Ахмата, способного на предательство, сводничество ради грошовой подачки. Характерно также появление образов «резонеров», «наперсниц* и «наперсников» в духе .классической драмы. Создается впечатление, что в ряде пьес есть уже попытки использовать некоторые традиционные, приемы, овладеть мастерством драматурга.

     Вряд ли можно с уверенностью утверждать сознательность этих поисков в области драматических форм, по поскольку пьесы ставились - в течение ряда лет, и авторы и исполнительские коллективы отшлифовывали произведение, придавали ему более законченный характер по мере того, как росла их культура, расширялось их знакомство с образцами классической и советской драмы. Примером такой «доводки» пьесы может быть сценическая судьба комедии Ш. Эбзеева «Огъурлу», написанной в 1931 году и целых шесть лет бытовавшей в рукописи.За эти годы комедия неоднократно ставилась в клубах Кисловодска, в Усть-Джегуте, в Учкекене, в Терезе, Маре, была показана на олимпиаде горских народов Северного Кавказа в Ростове-па-Дону (1931), на Пятом областном съезде Советов в г. Микоян-Шахаре (ныне Карачаевск) в 1934 году, и только в 1937 году пьеса «Огъурлу» была опубликована в том окончательном варианте, который сохранился до настоящего времени.

     Герой из народа является центральной фигурой в социально-бытовой комедии Шахарбия Эбзеева «Огъурлу». На первый взгляд сюжет построен на любовной интриге; дочь богача Джанхота Зайнеб борется за свое право стать женой любимого человека—простого кузнеца Азрета. Причем, ей приходится не только восставать против воли родителей — Джанхота и Айшат, но и всеми мерами избавляться от притязаний неудачливого претендента на ее руку—офицера Солтана. На стороне влюбленных—подружка Зайнеб Фатима и батрак Джанхота Огъурлу. Вот и весь круг действующих в пьесе лиц.

     События развертываются неторопливо. Первый акт изображает сборы родителей Зайнеб на базар. В их отсутствие она намерена встретиться с Азретом у себя в доме. Во втором действии Солтан и Азрет приходят в дом к Джанхоту. Автор сводит вместе обоих поклонников Зайнеб, и в их поведении на глазах у девушки раскрываются характеры обоих героев, позволяя ей сравнить их и сделать в душе окончательный выбор. В третьем действии раскрывается вся ни на Чем не основанная самоуверенность Солтана, его глупость, трусость, лицемерие, и,окончательно посрамленный, избитый Огъурлу, он вынужден отказаться от всяких притязаний на Зайнеб. Вернувшись с базара и застав «завидного жениха» в таком плачевном состоянии, родители девушки решают отдать ее замуж за простого, но умного и честного человека, живущего трудом своих рук.

     В эту семейно-бытовую интригу вдыхает жизнь, оживляя характеры, внося в них социальную окраску, центральный образ пьесы—образ батрака Огъурлу. В Огьурлу уже нет тех героических черт, которыми наделен образ Ахмат-Батыра. Но именно он—главная движущая пружина развития действия, персонаж, проходящий через всю пьесу. 'Для того чтобы понять, как это происходит, необходимо охарактеризовать черты, составляющие его облик. Если определить его амплуа—то это плутоватый простак. Его простота в какой-то мере средство самозащиты, средство протеста и борьбы. С одной стороны, в его характере сказываются долгие годы непосильного труда, зависимости от богачей, нищеты—он терпелив, не смеет часто сказать вслух того, что думает, подчиняется безотказно, но вместе с тем ему присущ природный ум, настойчивость, смелость, умение разбираться в людях. Об этом своеобразии героя сказал и сам автор, вспоминая его прототип:

     «У нас был сосед. Его звали Огъурлу. Жил он бедно, большую часть жизни батрачил. В детской памяти у меня сохранился образ этого человека. Был он чудаковатый в жизни, наивен и в то же время плутоват. Быть таким, видно, заставляла его беспомощность».1

     Строя свою пьесу, автор находит интересный драматический прием, вполне соответствующий своеобразию характера Огъурлу: один Огъурлу раскрывается перед нами в общем диалоге, а другой Огъурлу — в многочисленных репликах в сторону, в непосредственных обращениях к залу, во внутренних монологах. Этот второй план раскрывает нам силу социального протеста Огъурлу и его способность к борьбе за свое человеческое достоинство и справедливость, его веру в будущее.

     Если этот первый Огъурлу, как батрак, поставлен в подчиненное, а порой унизительное положение, то второй Огъурлу по своим внутренним качествам неизмеримо выше всех окружающих, не исключая даже Азрета, которому отведена автором довольно пассивная роль. Хотя в Огъурлу, как мы сказали, сидит как будто два человека, образ целостен: то, что другим кажется у него придурковатостью, что расценивается как нелепые и безобидные чудачества с его стороны, на самом деле служит ему оружием, потому что это парень «себе на уме». Его мысли, его речи, его поступки—все в целом характеризует его как натуру впечатлительную, способную на мгновенную реакцию, быстро соображающую, как следует поступить, необычайно жизнедеятельную, Отсюда в пьесе масса традиционно-фарсовых приемов из Комедии положений, когда комическая ситуация достигается за счет привнесения внешнего эффекта (потасовки, перебранки, неловкие движения, нечаянные оплеухи, игра в прятки, подслушивания, ответы невпопад, макароническая речь).

     Благодаря характеру Огъурлу глубже и полнее раскрывается социальная сущность остальных образов пьесы: отношение их к этому безропотному, беззащитному, бесправному батраку, над которым каждый волен проявить свою власть, служит своего рода лакмусовой бумажкой для определения человеческих качеств. Так, например, мало того, что Джанхот девять лет эксплуатирует Огъурлу, не платя ему ни гроша, что он колотит его только за то, что тот осмелился говорить с его дочерью, мало того, что Огъурлу не видит у Джанхота иной еды, кроме ломтя кукурузной лепешки да айрана; по его мнению, Огъурлу — совсем не человек, а вьючное животное, у которого не может быть никаких желаний и чувств. Огъурлу хочет жениться, и это уж совсем непостижимо хозяйскому уму: «Ишь, жениться ему захотелось! А на что ему, спрашивается, жена? Чем занимается этот паршивец Огъурлу, вместо того чтобы знать свое место—ходить за скотом да радоваться, что брюхо сыто!»,— возмущается Джанхот. Как на вьючное животное смотрит на него и бездельник, пьянчужка, волокита, человек с темным прошлым—офицер Солтан, для которого каждый,'кто трудится,— не человек. За Зай-неб он ухаживает не столько в силу любви к ней, сколько из корыстных побуждений—пригреться в доме у ее богатого отца, и Огъурлу выводит его на чистую воду.