Степан карнаухов старая площадь — 2 Надежды и разочарования

Новый манёвр Горбачёва

Расшатывание советской экономики тревожило коммунистов, всё общество, усиливало напряженность в стране. Это соответствовало планам тех, кто вдохновлял и направлял Яковлева А.Н., Горбачёва М.С. и Ко, они понимали, что в мутное время легче маневрировать, манипулировать и протаскивать свои грязные намерения. Был выдвинут тезис, что экономическая реформа не может привести к успеху без реформы политической. На XIX всесоюзной конференции КПСС обосновывается программа «радикальной демократизации общественно-политической жизни и реформы политической системы». Это подается под соусом возрождения полновластия советов. Практически Горбачёв изложил программу разрушения политической системы социализма под предлогом совершенствования, реформирования сложившейся за годы советской власти системы государственного управления и общественных отношений.

На конференции заседали несколько редакционных комиссий. В одной из них Горбачёв в свойственной ему манере рассуждать полунамеками с недомолвками высказал мысль о замене коллегиальных органов, в частности, Президиума Верховного Совета СССР чем-либо иным. Член комиссии — директор Норильского горнометаллургического комбината Борис Иванович Колесников бросил реплику, а не ввести ли институт президентства. В ответ Горбачёв разразился тирадой, в которой с одной стороны вроде бы отвергал эту идею, стоит ли, дескать, ныне существующий коллегиальный орган заменять индивидуализированным, а с другой стороны — можно, мол, и над этим подумать. Последующее развитие так называемой реформы политической системы показало, что на конференции был запущен пробный шар. СМИ энергично отрабатывали эту идею, и не так много прошло времени, как на политической арене появился первый, он же и последний Президент СССР. Но главное значение введения Президентства в СССР в том, что он положил начало демонтажу советской системы и открывал дорогу к расчленению СССР на множество государств с президентами во главе каждого из них.

В дальнейшем будет сказано об оценках XIX партконференции. В аппарате же ЦК КПСС продолжалась обычная, довольно рутинная работа, будто не нарастают митинговые страсти, на страницы газет, на радиоволны, на экраны телевидения и кино не выплёскивается волна «чернухи», пачкающая все, что дорого и свято для большинства людей труда.

От воодушевляющих намерений, провозглашенных на апрельском (1985г.) Пленуме ЦК КПСС, Горбачёв сворачивал все дальше в сторону, на дорогу буржуазной «демократии».

Сразу же после XIX Всесоюзной конференции КПСС Е.К.Лигачёв созвал на совещание в Малый зал руководителей Отделов и других подразделений ЦК. Делал это он, думается, больше по инерции. Его фактическое положение в руководстве партии, реальное влияние на обстановку в стране явно падало. Кадры, средства массовой информации всё больше забирали в свои руки круто набиравший влияние на Горбачёва и на всё Политбюро Александр Николаевич Яковлев, в какой-то степени Медведев В.А., а также невидимые и неведомые до поры, до времени силы. «Чрезмерно» активного Е.К.Лигачёва загружали конкретными проблемами хозяйственной жизни, в т.ч. возложив на него ответственность за дела в агропромышленном комплексе. Это был хитроумный ход перерожденцев — отвлечь наиболее активного деятеля повседневными делами и при неудачах, например, в аграрном секторе экономики, превратить его в козла отпущения.

На совещании 7 июля 1988 года Е.К.Лигачёв заявил:

— XIX партийная конференция придала партии громадное увеличение силы и веса.

Он утверждал, что закончившаяся конференция продемонстрировала необратимость и углубление перестройки. Делегаты принесли дух обновления, отвергли, понимал ли Юрий Кузьмич в какую сторону развиваются события или просто произносил стереотипные для подобных случаев фразы, выдавал желаемое за действительное. Правда, он добавил: буржуазная пресса пытается разделить делегатов конференции на реформаторов и консерваторов, не уточнив при этом, относит ли он к понятию «буржуазная пресса» советские средства массовой информации, переметнувшиеся к тому времени на сторону буржуазии. Неужели он не смог понять прямо-таки пророческое выступление, крупнейшего российского писателя Ю.В. Бондарева, которому долгими аплодисментами стоя делегаты выразили совершенно ясную поддержку? Неужели не видел Юрий Кузьмич, как ринулись с нападками на этого писателя Бакланов Г.Я. и Боровик Г.В., и не воспринял агрессивное выступление Ельцина Б.Н., как сигнал антисоциалистическим силам усилить наступление на коммунистическую партию, на социализм?

Политическая оценка Е.К.Лигачёвым итогов XIX конференции КПСС ограничилась двумя-тремя тезисами, звучавшими в реальной обстановке тех дней по сути общими, бессодержательными фразами. Затем Юрий Кузьмич перешел к привычным для него конкретным задачам текущего хозяйственного плана. Говорил и о продовольственном дефиците, заготовке кормов, об аренде, о бытовом обслуживании, торговле и т.п. Все нужное, важное, но от члена Политбюро, секретаря ЦК мы ждали нечто иное. Даже в оценке причин недостатков в экономике Юрий Кузьмич не пошел дальше трафаретных оценок, пригодных для любого времени. Так, он заявляет: в ряде республик, краев и областей напряженная обстановка с продовольствием. Причины — снижение уровня организаторской работы на местах, ослабление внимания органов АПК, партийных комитетов. Что тут нового, а главное, полезного для работников такого уровня, которые собраны в Малом зале?

Практически, называя эти причины недостатков, он смыкался с антисоциалистическими силами, организовавшими по всей стране митинги и демонстрации. Они тоже говорили почти о тех же недостатках и виновниками объявляли местные партийные органы и всячески оплевывали политику КПСС. На глазах у всего народа, у коммунистов подрывалась, расшатывалась вся система государственного управления, размывался авторитет, ослаблялось влияние КПСС. На Старой площади же продолжали мыслить и действовать прежними стереотипами, непригодными в складывающейся ситуации.

В тот же день в Отделе проводил совещание первый заместитель заведующего нашим Отделом Евгений Зотович Разумов. Он рассказал о решениях и установках последнего заседания Политбюро ЦК КПСС. На 29 июля 1988 года назначен Пленум ЦК КПСС с повесткой дня: «Об организаторской работе по практической реализации решений XIX партийной конференции». Пленум утвердит соответствующие мероприятия, примет решение о проведении отчетно-выборной кампании в партии. Предполагается образовать комиссии по подготовке реформы политической системы. Евгений Зотович поручил передать в крайкомы, обкомы КПСС указания об организации работы на предстоящий период. Он особо подчеркивал, надо, чтобы из практики партийных комитетов уходили старые методы работы, необходимо задействовать прессу, не следует разрабатывать пространные мероприятия.

Между тем, напряженность в стране нарастала, в Москве в Лужниках чуть ли не ежедневно проходили митинги с антипартийной направленностью. Увеличивалось количество газет и журналов, публикующих «жареные» факты, искаженно трактующих события советской истории. Тон задавал еженедельник «Московские новости» Егора Яковлева.

Работникам Отдела было предложено отправиться в регионы для оказания практической помощи партийным комитетом. Но не помощи в организации противодействия антисоциалистическим, антисоветским элементами. Нам поручалось заняться... заготовкой кормов. Слов нет, важное дело, однако с этим и без нас местные работники успешно справились бы. Даже у тех членов Политбюро, которые не были заражены вирусом перерожденчества, в это время не хватило ума и умения выделять приоритеты в организационной и политической работе.

Вскоре действия скрытых и явных контрреволюционеров приобрели ярко выраженный наступательный, откровенно наглый характер. Благородные, социалистические ценности заменялись фальшивыми, низкими, грязными, пошлыми. Если прежде разлагающий дух индивидуалистского эгоизма, мелкобуржуазной психологии личного обогащения, примитивного стяжательства, мелочного политиканства и карьеризма распространялись в советском обществе постепенно, исподволь, то теперь уже в открытую нагло и цинично высмеивался добросовестный труд на общество, подвергались сарказму личная честность и бескорыстность. Зато превозносились хапуги, рвачи, дельцы теневой экономики. Перерожденцев, обуржуазившихся членов компартии поднимали на щит. Беспринципный делец Артем Тарасов, в опьяняющем раже откровенно хвастался, что он заработал столько денег, что размер его членских партийных взносов достигает сотни тысяч рублей. Его пытались сделать «героем нашего времени». Ни Горбачёв, Яковлев и Ко, ни «демократическая» пресса как будто не замечали, что миллионы трудолюбивых и честных людей отдают все знания, опыт и силы на благо Родины, советского народа, получая при этом весьма скромное вознаграждение.

Мелкобуржуазная стихия, поощряемая вставшими на путь перерождения некоторыми руководителями КПСС (Яковлев Горбачев, Шеварднадзе, Медведев, Ельцин, Фролов), затягивала в свою сферу все больше людей. Почти не скрывалось некоторыми инородными членами общества стремление привести к гибели гордый и непокорный народ. Из литературы и искусства вытравливались социальная, гуманная сущность. Невесть откуда вынырнувшие писатели и журналисты, научные работники начали прославлять самые низменные человеческие инстинкты. С экранов телевидения, со сцен театров, эстрады разносился откровенный мат, показывалась неприкрытая пошлость. «Ученый сексолог» (появилась и такая профессия!) прогнозировал дальнейшее развитие «сексуальной революции» до внедрения «группового секса». Это уже возрождение стадных животных повадок!

Горбачёв М.С. положил начало хаосу и неразберихе в государственных делах. Введением президентства, ослаблением роли КПСС начал разрушение отлаженной, эффективно действовавшей в самых сложных ситуациях системы политической, социальной, экономической организации общества. Его развязный личный пример, хаотичные практические действия способствовали коррумпированию, бюрократизации и безответственности важнейших управленческих структур, разложению чиновничества.

Самым большим, если так можно выразиться, грехом Горбачёва стала легализация перерожденчества, размножение перевёртышей, отступников. Одним словом, измена, предательство практически признавались нормальным поведением политических и государственных деятелей. Разумеется, первый шаг в этом направлении был сделан включением в Горбачёвское окружение Яковлева А.Н.