Stephen king стивен Кинг podpaľAČKA
жүктеу/скачать 3.46 Mb.
|
2Rainbird vsunul identifikačnú kartu do príslušnej štrbiny a vošiel do miestnosti upratovačov, aby si, prv než pôjde, dal kávu. Chuť na ňu nemal, no bolo ešte vždy priskoro. Nesmel dopustiť, aby niekto zbadal jeho nedočkavosť, bolo už aj tak dosť zlé, že si ju všimol Norton a komentoval ju. Рэйнберд просунул свою карточку в специальную прорезь, после чего отправился выпить кофе в буфет для обслуги. Кофе ему не хотелось, но еще оставалось время. Нельзя быть таким нетерпеливым, вот уже и Нортон обратил внимание. Z kávy na variči si nalial do pohárika a sadol si. Aspoň že tu nebol nik z ostatných. Sedel na sivej rozvŕzganej pohovke a chlipkal kávu. Dosekanú tvár (o ktorú Charlie prejavila len ten najpovrchnejší záujem) mal zachmúrenú a nehybnú. Myseľ mu pracovala a analyzovala momentálnu situáciu. Он налил себе горячей бурды и осмотрелся, куда бы сесть. Слава богу, пусто — ни одного болвана. Он уселся на рассохшийся продавленный диван неопределенно грязного цвета и стал потягивать кофе. Его изуродованное лицо (кстати, у Чарли оно вызвало лишь мимолетный интерес) было спокойным и бесстрастным. Только мозг усиленно работал, анализируя сложившуюся ситуацию. Štáb sa podobal Rammadenovým začínajúcim kasárom v kancelárii samooblsuhy. Zaobchádzali s dievčaťom v rukavičkách, no nebolo to z lásky. Skôr či neskôr dospejú k tomu, že zaobchádzaním v rukavičkách sa nikam nedostanú, a keď sa im minú jemné spôsoby, rozhodnú sa použiť na kasu výbušninu. Rainbird si bol istý, že až to spravia, zlikvidujú peniaze, povedané Rammadenovou výstižnou frázou. Все, кто имел дело с Чарли, напоминали ему раммаденовских горе взломщиков в супермаркете. Сейчас они натянули мягкие перчаточки, но сделали это не из любви к девочке. Рано или поздно они поймут, что от мягких перчаток мало проку, и, исчерпав «слабые» меры воздействия, решат взорвать сейф. Если до этого дойдет, рассуждал Рэйнберд, то, выражаясь языком Раммадена, почти наверняка, «плакали денежки». V dvoch lekárskych správach už predsa zazrel termín liečenie ľahkým šokom – a autorom jednej z nich bol Pynchot, lekár, na ktorého Hockstetter väčšinou dal. Videl správu, ktorú vypracovali pre prípad mimoriadnej situácie. Bola napísaná takým ohurujúcim žargónom, že to skoro pôsobilo ako cudzí jazyk. Keď sa to preložilo a vynechali sa silácke dodatky, hovorilo sa v nej: Keď malá uvidí svojho ocka dostatočne trpieť, zlomí ju to. No Rainbird si myslel, že ak dievča uvidí svojho ocka napojeného na elektrinu s vlasmi dupkom, urobí to, že sa pokojne vráti do svojej izby, rozbije pohár na vodu a kúsky skla zje. Ему уже встретилась фраза «легкая шокотерапия» в отчетах двух врачей — одним из них был Пиншо, к чьим рекомендациям прислушивался Хокстеттер. Ему уже довелось случайно прочесть медицинское заключение, написанное на таком дремучем жаргоне, что, казалось, имеешь дело с иностранным языком. После перевода отчетливо проступала тактика выкручивания рук: ребенок сломается, если увидит, как мучают папу. Рэйнберд держался иного мнения: если она увидит, как ее папа под током танцует польку и волосы у него дыбом, она, не моргнув глазом, вернется к себе, разобьет стакан и проглотит осколки. Lenže čosi také im nemôže povedať. Firma takisto ako FBI a CIA má za sebou dlhú históriu likvidácie peňazí. Ak nedostaneš, čo chceš, prostredníctvom zahraničnej pomoci, choď tam so samopalom a s kusom dynamitu a zavraždi toho všiváka. Pridaj Castrovi do cigár trochu kyanidu. Bláznovstvo, no nemôžeš im to povedať. Chcú iba VÝSLEDKY, žiarivé a mihotavé ako rozprávková výhra banku v Lás Vegas. Veru tak, zlikvidujú peniaze a ostatnú tam stáť s kopou nepoužiteľných zelených zvyškov, ktoré budú presýpať pomedzi prsty a čudovať sa, ako sa im to len mohlo stať. Но попробуй скажи им это. Подобно ФБР и ЦРУ, Контора в который уже раз убедится, что «плакали денежки». Не можешь добиться своего под видом иностранной помощи — пошли десант с ручными пулеметами и напалмом, и пусть прихлопнут сукиного сына. Или начини цианистым калием сигары. Верх сумасшествия, но попробуй скажи им это. Им одно подавай — РЕЗУЛЬТАТЫ — в мерцании и блеске, точно это сказочная гора жетонов на игорном столе в Лас Вегасе. Но вот результат достигнут, «плакали денежки»: никому не нужные зеленые клочки просеиваются меж пальцев, а они стоят и недоумевают — что за чертовщина? Teraz sa sem začali trúsiť ďalší upratovači. Žartovali, potľapkávali sa navzájom po bicepsoch, hovorili o úderoch, ktoré uštedrili, o peniazoch, ktoré včera večer roztočili, hovorili o ženách, hovorili o autách, hovorili, ako sa včera načápali. Tie isté staré hlúposti, o ktorých sa bude hovoriť až do konca sveta, aleluja, amen! Rainbirdovi sa vyhýbali. Nikomu z nich sa Rainbird nepáčil. Nehral kolky a nechcel hovoriť o svojom aute a vyzeral, akoby ušiel z filmu o Frankensteinovi. Znervózňoval ich. Keby ho niekto z nich potľapkal po svalnatej ruke, Rainbird ho mohol zraziť. Потянулись другие уборщики; они перебрасывались анекдотами, хлопали друг друга по плечу, кто то хвалился, как он вчера сбил все кегли двумя шарами, другой — что первым же шаром, говорили о женщинах, машинах, о выпивке. Обычный треп, какой был, есть и будет до скончания мира — аллилуйя, аминь. Они обходили Рэйнберда стороной. Рэйнберда здесь недолюбливали. Он не посещал кегельбана, не говорил о своей машине, и лицо у него было такое, точно у киномонстра, сотворенного Франкенштейном. При нем всем становилось не по себе. Того, кто решился бы хлопнуть его по плечу, он бы в порошок стер. Vytiahol vrecúško s tabakom a cigaretové papieriky a rýchlo si ušúľal cigaretu. Sedel a fajčil a čakal, až bude čas, zájsť do obytných priestorov dievčaťa. Рэйнберд достал кисет с «Ред Мэном», бумагу ддя закрутки, свернул сигаретку. Он сидел и дымил и ждал, когда придет время спуститься к девочке. Keď sa to bralo všetko spolu, cítil sa lepšie, žil plnšie než v posledných rokoch. Uvedomil si to a bol za to dievčaťu vďačný. Tá malá sa nijako nemala dozvedieť, že mu na chvíľu vrátila kus života – života, v ktorom človek všetko prenikavo cíti a mocne vo všetko dúfa, života, keď o ňom možno hovoriť ako o vitálnom človeku. Bolo dobré, že patrí medzi ťažko dobytné. Nakoniec ju dostane (ťažko dobytné či ľahko dobytné, no nejestvujú nedobytné) a dosiahne, aby tamtým predviedla svoj tanec, nech to stojí čokoľvek. Keď tanec skončí, zabije ju, a bude jej pritom hľadieť do očí s nádejou, že v nich zachytí iskru poznania, posolstvo chvíle, keď už ona bude na druhej strane v tom, čo je tam, nech je to hocičo. Вообще говоря, уже много лет он не был в такой отличной форме, на таком подъеме. Спасибо Чарли. В каком то смысле, сама того не ведая, она ненадолго вернула ему интерес к жизни — а он был человеком обостренных чувств и какой то тайной надежды, другими словами, жизнеспособным. Она крепкий орешек — тем лучше. Тем приятнее после долгих усилий добраться до ядрышка; он заставит ее исполнить для них гвоздь программы — пусть потешатся, а когда она отработает номер, он ее задушит, глядя ей в глаза, ища в них искру сопонимания и особый знак, который она, быть может, даст ему перед тем, как уйти в неизвестность. On bude až do tých čias naplno žiť. А до тех пор он будет жить. Zadusil cigaretu a vstal, pripravený dať sa do práce. Он раздавил сигарету и встал, готовый приступить к работе. жүктеу/скачать 3.46 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|