Глава 15 КУЛЬТУРА ТРУДА И УПРАВЛЕНИЯ А. ГАСТЕВА

Несомненно, лидером отечественной науки управ­ления и НОТ в 20-е годы был А. К. Гастев. Несколько слов о его биографии.

Алексей Капитонович Гастев (1882—1941), эконо­мист, социолог, был активным деятелем революционно­го и рабочего движения в России, неоднократно подвер­гался арестам и ссылкам. В 1905 г. руководил боевой дружиной рабочих в Костроме, выступал на митингах с разоблачением эсеров и меньшевиков, участвовал в ра­боте III и IV съездов РСДРП. За плечами у Гастева не только революционный, но огромный производствен­ный опыт: слесарь на заводах России и Франции (где окончил Высшую школу социальных наук), а после Ок­тября — руководитель на предприятиях Москвы, Харь­кова и Горького, наконец, секретарь ЦК Всероссийско­го союза металлистов. Известен он и как поэт, его литературное творчество высоко ценили В.В.Маяковс­кий и А.В.Луначарский. Гастев был одним из теорети­ков и лидеров пролеткультовского движения.

С 1921 по 1938 г. возглавлял Центральный институт труда (ЦИТ) в Москве. Основная заслуга Гастева заклю­чается в разработке теоретических и эксперименталь­ных идей новой науки — социальной инженерии («со­циального инженеризма»), соединявшей в себе методы естественных наук, социологии, психологии и педагоги­ки. Под его руководством на десятках предприятий вне­дрялись инновационные методы организации труда и производства, по методикам ЦИТа подготовлено более 500 тыс. квалифицированных рабочих, тысячи консуль­тантов по управлению и НОТ. Значителен его вклад в разработку идей кибернетики и общей теории систем. Разработки Гастева получили мировое признание, они изучаются в США, Англии, Франции и других странах.

Промышленное возрождение России, по мнению Га­стева, неотделимо от культурного переворота. Концепция трудового воспитания и культурных установок предпола­гает уничтожение «стихийной распущенности» челове­ка, которое начинается у Гастева с физической и быто­вой культуры — рационального режима дня, правильного питания, отдыха и движения, затем закрепляется в соци­ально-психологической культуре поведения, искусстве владения собой и своими эмоциями, взаимоотношениях, а результируется в подъеме общей культуры производ­ства. Трудовая культура начинается с постепенного при­выкания к единому, выдержанному в течение всего дня темпу. Трудовая выдержка лучше всего складывается при работе операционной и труднее — при монтажной, не­повторяющейся или обладающей рваным ритмом.

На тяжелой, неритмичной работе, считает Гастев, больше приобретается болезней и вредных привычек. С одной стороны, русскому рабочему больше всего не хватает элементарной исполнительской культуры: уме­ния подчиняться, точно соблюдать свои служебные обя­занности независимо от того, приятно ему или нет. Ис­кусство коллективной работы, по Гастеву, основывается на умении приспосабливать личные цели к общим зада­чам, на способности точно и своевременно выполнять распоряжения. Первым актом «организационного тре­нажа» является обучение не руководить другими, а под­чиняться самому. На этом принципе и строится у Гасте­ва новая наука — «педагогика тренировки». Ее методы и законы базируются на точном расчете, в котором уч­тены все мелочи и детали, она имеет три стадии: «общая гимнастика, имитация работы и, наконец, настоящая работа» [13, с. 55]. Если гимнастика выступает в каче­стве «чистой техники движения», то задача имитацион­ного упражнения — приучить человека к нагрузке. На завершающей стадии обучающийся приступает к насто­ящим трудовым операциям, которые должны быть от­репетированы до автоматизма.

Для руководителя Гастев предлагал полугодовой ис­пытательный срок, в процессе которого за кандидатом на выдвижение проводились бы тщательные социально-пси­хологические наблюдения и на основании их составлял­ся «психологический паспорт». Требуемая от руководи­теля деловая инициатива будет встречена с большим энтузиазмом, если прежде он покажет себя как исполни­тельный и дисциплинированный работник. Авторитет в коллективе, основанный на высокой личной культуре тру­да и профессиональной компетентности, представляет собой фундамент искусства управления. Согласно логи­ке такого подхода, руководитель не приглашается извне, а воспитывается в собственном коллективе.

Исходная ступень трудового обучения руководите­ля — исполнительская работа, простое «послушание, ибо только здесь проверяется, на что способен человек». Исполнительская работа дается труднее распорядитель­ской и требует большего времени, усилий и воли. В ней воспитывается скорость реакций, быстрота движений, четкость и ритмичность труда; перед будущим руково­дителем следует ставить задачи «на быструю расплани­ровку стола, обставление комнаты, розыск телефонов, нахождение адресов... Ни одного поручения без срока, ни одного задания без измерений» [13, с. 57]. Лишь пос­ле прохождения школы организационно-распорядительской деятельности работника можно допускать к более сложным, планирующим функциям.

Гастев был убежден, что труднее и дольше осваива­ется самое простое и элементарное, нежели самое слож­ное и непонятное. Поэтому он предлагал начинать с ис­полнительской деятельности и переходить к распорядительской, начинать с организации труда и пе­реходить к осмыслению ее содержания. В этом случае не только руководители или рядовые работники, но и любой гражданин должен пройти в своей жизни через школу НОТ. Такой подход к воспитанию трудовой куль­туры (а оно, по Гастеву, должно начинаться не в 14 лет, а в 2 года) был созвучен эпохе. Вместе с тем, новую куль­туру невозможно создать лишь на послушании, превра­щающем человека в «винтик» производственного меха­низма. Гастев требует творческого подхода к самым обыденным вещам — молотку, клещам, карандашу. На производстве важна не сама машина, а установка на нее, т. е. нацеленность на постоянное, каждодневное конст­руирование, изобретательство. Для заражения рабочей массы «неустанным бесом изобретательства» необходи­мо разработать и внедрить эффективную систему мето­дов привлечения работников к управлению. Именно они, а также ежедневное внимание со стороны администра­ции (обучение, помощь) создадут предпосылки к тому, что рабочий задумается над каждым своим движением и приемом, сможет разобраться в его «анатомии» и уст­ройстве. Рабочий учится у станка, впитывая логику его движений, а не заучивает правила по книгам. Поэтому и трудовая культура — это не сумма усвоенных знаний, а активная «сноровка» [13, с. 172]. Надо начинать с про­стого ухода и налаживания станка, с тренировки своих движений и лишь затем переходить к усвоению теоре­тических знаний и формул.

Трудовое обучение как способ воспитания нового человека у Гастева начинается с формирования основ двигательной и физической культуры, ловкости и эко­номии движений. Метод — бытовая и производствен­ная гимнастика. Тренировка основных человеческих качеств, необходимых ему в трудовой деятельности, — наблюдательности, изворотливости, воли, упорства, дис­циплинированности и организованности — проходит по трем линиям: режим, труд и организация. Двигательная культура человека должна отрабатываться до автоматиз­ма: чем хуже отточено движение, тем больше в нем «эле­мента торможения». При хорошем владении телом че­ловек не задумывается над техническими моментами своей работы, высвобождая время на творчество. Авто­матизм низших форм движений является обязательной предпосылкой свободы для высших, духовных движений человека.

Одним из конкретных инструментов воспитания НОТ в быту являлась у Гастева хроно-карта, т. е. своеоб­разный учетный документ для записи бюджета време­ни. Статистическая обработка собранных у населения учетных карт, по замыслу Гастева, поможет установить степень его социализации, а их систематизация — ос­новные социальные группы («рабочий, директор, сту­дент, крестьянин, красный воин») по характеру и спо­собу использования своего времени. Предлагались следующие этапы использования времени: сон, пища, работа, отдых, самообслуживание [13, с.74]. Учет време­ни воспитывает бережливость, дисциплинированность, способность планировать свой рабочий день, повышает общую культуру человека. Для науки его польза в том, что он вскрывает «социальный скелет» труда и повсед­невной деятельности людей.

Культура труда

Культура труда имеет также экономическое измере­ние: так, при правильном расположении инструментов работник выигрывает час в течение дня; у культурного человека «всегда все под рукой». Таким образом, НОТ у Гастева — это еще и культура рабочего места. Культура движений органически переходит в культуру поведения, личная культура — в коллективную. Взаимоотношения людей на производстве, согласно гастевской концепции, требуют определенной «культурной условности», кото­рая смягчает наше общежитие. Проявлять тактичность в отношениях с другими, приветливость, пусть даже и ус­ловную, вместо «нарочито подчеркнутой грубости», — обязанность и право каждого человека. Эти качества, наряду с дисциплинированностью, способностью подчи­няться общей задаче (иначе — исполнительством), энту­зиазмом и умением заражать окружающих тем делом, которым вы сейчас занимаетесь, называется социальны­ми установками, составляющими «искусство коллектив­ной работы» [13, с. 103—104]. Основное правило совмес­тного труда — скрывать, а не выставлять свою индивидуальность, уметь на первое место ставить не соб­ственное «я», а общие интересы. Научиться этому труд­нее, чем овладеть индивидуальным тренажером.

На вершине пирамиды культуры труда у Гастева находится культура рабочего класса. Приобретенные каждым работником индивидуальные навыки закрепля­ются четкой организацией совместной деятельности, которая пробуждает жажду творчества и стремление усовершенствовать свое орудие труда. Осознание того, что средства производства теперь являются собственно­стью класса, формирует в пролетариате принципиаль­но новое, творческое отношение к труду. Рабочий ста­новится творцом и распорядителем, он как бы сливается со всем заводским механизмом. К производству, в кото­ром человек каждый день выковывает частицу своего «я», он будет относиться как к своему собственному делу. Так вопросы культуры труда выходили на проблему от­ношения к труду.

Свои основные идеи и взгляды на трудовое воспита­ние Гастев изложил в многочисленных книгах и статьях. В самом концентрированном виде они выражены в зна­менитой «Памятке-правилах», содержащей 16 пунктов правил и наставлений о том, как надо правильно и куль­турно работать.

1. Какой след в истории НОТ и менеджмента оставил А.Гастев?

2. На чем основана бытовая культура?

3. Как формируется трудовая культура?

4. Что такое организационный тренаж?

5. Почему управленческая культура начинается с исполнительской?

6. Какую роль в воспитании НОТ играет хроно-карта?

Конкретный пример. Памятка-правила

1. Прежде чем браться за работу, надо всю ее проду­мать так, чтобы в голове окончательно сложилась модель готовой работы и весь порядок трудовых приемов. Если все до конца продумать нельзя, то продумать главные вехи, а первые части работы продумать досконально.

2. Не браться за работу, пока не приготовлен весь рабочий инструмент и все приспособления для работы.

3. На рабочем месте (станок, верстак, стол, пол, зем­ля) не должно быть ничего лишнего, чтобы попусту не тыкаться и не искать нужного среди ненужного.

4. Весь инструмент и приспособления должны быть разложены в определенном, по возможности раз навсег­да установленном порядке, чтобы можно было все это находить наобум.

5. За работу никогда не надо браться круто, сразу; не срываться с места, а входить в работу исподволь. Го­лова и тело сами разойдутся и заработают; а если при­няться сразу, то скоро и себя, как говориться, зарежешь, и работу «запорешь». После крутого начального порыва работник скоро сдает: и сам будет испытывать усталость, и работу будет портить.

6. По ходу работы надо иногда усиленно приналечь: или для того, чтобы осилить что-нибудь из ряда вон выхо­дящее, или чтобы взять что-нибудь сообща, артельно. В таких случаях не надо сразу налегать, а сначала приладиться, надо все тело и ум настроить, надо, так сказать, заря­диться; дальше надо слегка испробовать, нащупать потреб­ную силу и уже после этого приналечь.

7. Работать надо как можно ровнее, чтобы не было прилива и отлива; работа сгоряча, приступами портит человека и работу.

8. Посадка тела при работе должна быть такая, что­бы и удобно было работать, и в то же время не трати­лись бы силы на совершенно ненужное держание тела на ногах. По возможности надо работать сидя. Если си­деть нельзя, ноги надо держать расставленными; чтобы выставленная вперед или в сторону нога не срывалась с места, надо устроить укрепу.

9. Во время работы надо обязательно отдыхать. В тяжелой работе надо чаще отдыхать и по возможнос­ти сидеть, в легкой работе отдышки редкие, но равно­мерные.

10. Во время самой работы не надо есть, пить чай, пить в крайнем случае, только для утоления жажды; не надо и курить, лучше курить в рабочие интервалы, чем во время самой работы.

11. Если работа нейдет, то не горячиться, а лучше сделать перерыв, одуматься и применить снова опять-таки тихо; далее нарочно замедлять, чтобы выдержать.

12. Во время самой работы, особенно когда дело ней­дет, надо работу прервать, привести в порядок рабочее место, уложить старательно инструмент и материал, смести сор и снова приняться за работу и опять-таки исподволь, но ровно.

13. Не надо в работе отрываться для другого дела, кроме необходимого в самой работе.

14. Есть очень дурная привычка после удачного вы­полнения работы сейчас же ее показать; вот тут обяза­тельно надо «вытерпеть», так сказать, привыкнуть к ус­пеху, смягчить свое удовлетворение, сделать его внутренним, а то в другой раз в случае неудачи получит­ся «отравление» воли и работа опротивеет.

15. В случае полной неудачи надо легко смотреть надело и не расстраиваться, начиная снова работу, как будто в первый раз, и вести себя так, как указано в 11 -м правиле.

16. По окончании работы надо все прибрать, все по­ложить на определенное место.

Вопросы к примеру

1. «Памятку» Гастева можно использовать в качестве теста. Ис­пытайте себя. Какие правила вы соблюдаете, а какие нет?

Характерная черта разрабатывающихся тогда админи­стративных теорий — стремление к повышению обосно­ванности управленческих решений и распоряжений, чему раньше уделяли мало внимания. Главное в деятель­ности руководителя — не просто отдать приказ, а обес­печить его исполнение. «Распоряжение, — писал Ф.Ду-наевский, — которое не обеспечено исполнением, нельзя считать подлинным распоряжением. Это — пожелание, высказанное лицом, занимающим административный пост, но не распоряжение» [38,с.18]. Если раньше каче­ственное решение зависело целиком от личности самого руководителя, то теперь это вопрос рациональных мето­дов администрирования (идея, напоминающая тейлоров­ский принцип «система вместо личности»).

Для этого в Харьковском институте применялись кон­кретные исследования видов распоряжений, приказов, отчетов и другой объективной информации. Обрабаты­вался статистический материал, в частности, методом выделения типичного, повторяющегося в явлениях, ис­пользовался и хронометраж. Сотрудник харьковской ла­боратории механизации учета В.А.Шнейдер при помощи этих и ряда других методов изучал вопрос обоснования и четкости распоряжений администрации. Изучение всех видов приказов должно, по Дунаевскому, составить пред­мет особой «теории распоряжения». Одним из ее разде­лов является исследование «типичных приемов бюрок­ратической софистики»: словесной риторики, оговорок, уклонений, канцеляризмов, двоемыслия.

Опираясь на современную управленческую теорию Дунаевский полагал, что причины возможного неиспол­нения надо учитывать до того, как отдано распоряжение. Если обеспеченность исполнения гарантирована не лич­ными качествами, а налаженной организацией системы управления, то искусство администрирования превра­щается в точную науку. Одним из способов уклонения работников администрации от исполнения является пе­рекладывание своих обязанностей на «творческую ак­тивность масс». Мелочный контроль, как и слишком де­тализированное распоряжение, о чем свидетельствовали исследования института, вредят исполнению, ибо рядо­вой работник из-за боязни ошибиться постоянно загля­дывает в инструкцию и тем самым удлиняет сроки ра­боты. Ученые разработали очень удачную стандартную форму распоряжения, облегчающую управление.

Руководитель, придерживающийся авторитарного стиля, злоупотребляет репрессивными методами стиму­лирования работы. Опасность здесь в том, что «постоянный страх наказания действует депремирующе на пси­хику исполнителей». Применение негативных санкций имеет «эффект обратного действия», то есть влияет так­же на субъекта решения (администратора). Последний привыкает к слишком простому способу решения про­блем и начинает применять его даже в таких ситуациях, где он объективно не нужен [38, с.47].

Вопросы дисциплины

К середине 20-х годов в промышленности наблюдалось ухудшение качества продукции, падение трудовой дисцип­лины, возросло число прогулов, велики были простои обо­рудования и рабочей силы. Ученые проводили специаль­ные исследования, выясняя причины этих явлений.

Ф.Р.Дунаевский полагал, что трудовая дисциплина является непременным условием нормального функцио­нирования любой организации. Он различал «дисципли­ну ободряющую», которая прививается лишь в хорошо организованном деле, и «дисциплину устрашающую» — признак беспорядка и бессилия руководства. Собствен­но, и в современной социологии считается, что в плохом производстве обязательно приживается руководитель-автократ. Применение «устрашающей дисциплины», по­лагал Дунаевский, являлось симптомом, внушающим по­дозрение относительно налаженности работы или личной пригодности руководителя. Она выступает скорее сурро­гатом силы, маскирующим ее фактическое отсутствие.

На практике советские ученые изобрели множество способов для того, чтобы скрыть свою слабость в админи­стрировании: прежде всего — злоупотребление коллеги­альностью в принятии решений. Оно позволяет заменить персональную ответственность руководителя коллектив­ной, то есть обезличенной. Советский бюрократ (и в этом его отличительная черта) склонен то и дело привлекать руководителей других инстанций «для согласования». Еще один способ — выполнение руководителем той ра­боты, которую должен делать не он, а исполнитель.

Неэффективное управление, полагаллидер харьков­ской школы, ориентируется на абсолютные формы и догмы. В советской системе почему-то принято оцени­вать руководителя не по деловым качествам, а по соци­ально-классовому происхождению. Фактически, это по­пытка исходить из некоторой идеальной модели. Соглас­но концепции «трех категорий качеств функционеров» Дунаевского, навыки и умения, требуемые от руководи­теля любого ранга, определяются конкретной ситуаци­ей, а не абсолютной нормой или идеальным типом адми­нистратора. Под конкретной ситуацией надо понимать налаженность (уровень организованности) работы и характер труда.

Конретный пример. Ситуационный подход Ф.Дунаевского

Первая ситуация. Там, где работа подлостью отла­жена, должностные обязанности расписаны точно и в срок, необходим функционер, отличающийся умением подчиняться установленным нормам, выполнять их ак­куратно и быстро. При этом степень сложности функ­ций, которые он выполняет, определяется количеством одновременно поступающих к нему единиц информа­ции, а также степенью непрерывности поступления до­кументов.

Вторая ситуация. Если работа заранее расписана лишь в самых общих чертах (дана формула решения, но не раскрыто его содержание), то от руководителя тре­буется умение сообразовываться с конкретными обсто­ятельствами, делать выбор из нескольких вариантов решения. Лучше всего подходит руководитель с аналити­ческим, нестандартным мышлением, способный действо­вать вопреки установившимся канонам. Главное каче­ство — умение полностью просчитывать возможные варианты и обстоятельства.

Третья ситуация. Там, где дело не налажено, органи­зационная структура управленческого аппарата отсутству­ет (своего рода «нулевой цикл»), там необходимы волевые качества, умение выделить главное в проблеме, найти един­ственно правильное решение. Особенно нужны здесь, выражаясь современным языком, качества неформально­го лидера: умение влиять налюдей, настойчивость, чувство юмора. Так Ф.Дунаевский писал в конце 20-х годов.

В индустриальной психологии на Западе еще толь­ко зарождались основы современной теории лидерства. Основной акцент тогда ставился на личные качества руководителя («профессионального лидера») — врож­денные и приобретенные. Называлось это «теорией черт». « Ситуационная» теория лидерства была еще впе­реди. Конечно, ее создал вовсе не Дунаевский, но у него мы найдем немало сходных идей.

Особо надо сказать о развитии в 20-е годы психотех­ники. В тот период она внесла значительный вклад в прак­тику управления. Психотехника (термин предложен в 1903 г. немецким психологом В.Штерном) разрабатыва­ла конкретно-психологические методы решения практи­ческих задач. Основателем ее считается Г.Мюнстерберг. Заметным общественным явлением, своего рода модным поветрием психотехника стала в годы Первой мировой войны. Диапазон решаемых ею задач был достаточно широк: профотбор и профконсультации, профессиональ­ное обучение и рационализация труда, борьба с профес­сиональным утомлением и травматизмом, психогигие­на и психотерапия, наконец, создание психологически обоснованных конструкций машин и оборудования.

Перенесение некоторых методов психотехники, особенно тестов, в условия Советской России, с одной стороны, дало толчок развитию собственной прикладной психологии, а с другой — встретило резкую критику ряда советских нотовцев и заставило разрабатывать альтер­нативные научные программы. По мнению Гастева, ув­лечение психотехникой у нас в стране наблюдалось в тот момент, когда за рубежом многие фирмы и предприя­тия уже отказались от ее услуг, убедившись в неспособ­ности данной науки строго экспериментальным путем изучить психологические качества, необходимые для той или иной профессии. Гастев, опираясь на разработ­ки ЦИТа, предлагает иной путь — не слепое копирова­ние зарубежных образцов, а развитие собственных оригинальных методик и программ. Методологическая база для таких исследований, по его мнению, заложена И.М.Сеченовым, который приступил к психофизичес­ким исследованиям трудовых достижений человека еще в начале XX века [50].

Заслуга русского ученого состояла в том, что он обо­гатил физиологию инженерным подходом, инженерны­ми понятиями, принципами, а также свел трудовые опе­рации к элементарным механическим (вращательным, маятниковым) движениям, которые можно было легко анализировать и измерять.

Принято считать, что психотехника имеет два источ­ника — технический и психологический. Причем фак­тический материал, послуживший ее фундаментом, был получен не только психологами, но и нотовцами. Так, например, в Казанском институте НОТ изучалась зави­симость скорости работы от настроения, темперамента и мышечного напряжения, вопросы трудоспособности женщин, утомляемость при занятиях умственным тру­дом, в психологической лаборатории были составлены специальные профили профессий (педагога, инженера, врача, бухгалтера). В начале 20-х годов здесь трудились А.Р.Лурия, М.А.Юровская, И.М.Бурдянский.

В 1918 г. по инициативе В.М.Бехтерева в Петрогра­де были организовано учебное и научно-практическое учреждение — Институт по изучению мозга и психи­ческой деятельности. Здесь действовали лаборатории рефлексологии труда, экспериментальной психологии, психологии профессиональных групп, Центральная ла­боратория по изучению труда. Бехтерев же явился ини­циатором масштабного проекта профконсультации; при его участии создано первое Бюро профконсультации (руководил им А.Ф.Кларк) на базе Биржи труда и обсле­довано более 7 млн человек по всей стране; кроме того, организована широкая сеть (несколько десятков) город­ских бюро профконсультации в РСФСР.

Созданная в 1932 г. Психофизическая лаборатория при Горьковском автозаводе (руководитель — К.К.Пла­тонов) имела в своем составе кабинет производствен­ной физкультуры, санитарно-гигиеническую лабораторию, кабинет по учету и анализу травматизма и забо­леваемости, музей и исследовательский сектор. Выпол­няя заказы предприятия, тесно соединяя науку с про­изводством, лаборатория ГАЗа развернула фронт работ по двум направлениям: расстановка рабочей силы (раз­работка психофизических паспортов рабочих мест и рационализация женского труда, труда подростков, профотбор) и рационализация режима труда и отдыха (оргтехника, внедрение «микрофизкультуры», анализ трудового процесса, введение пауз для снятия утомля­емости). Интересен методический подход «газовцев»: ими применялись сплошные и выборочные обследова­ния работников завода, опросы экспертов, различные тесты (куб Линка, собственная модификация доски Кембла, ламповый тахистон), проводилась эксперимен­тальная проверка внедренческих проектов и программ.

На московском заводе «Шарикоподшипник» со­трудники лаборатории психологии труда Института охраны труда ВЦСПС В.М.Давидович, К.М.Караульник, Х.О.Ривлина и Ю.И.Шпигель в середине 30-х го­дов успешно завершили ряд экспериментов по ритми­зации трудового процесса, которые привели к значительному повышению производительности труда.

В 20—30-е годы в стране действовала широкая сеть психотехнических и психофизиологических лаборато­рий на фабриках и заводах. В частности, промышлен­ный Урал за короткий срок (немногим более года) по­крылся сетью психотехнических лабораторий при крупнейших новостройках и реконструируемых пред­приятиях. Для того периода характерно хорошо нала­женное сотрудничество психологов, физиологов, гиги­енистов труда, инженерно-технического персонала предприятий, специалистов по организации и охране труда. В стране функционировали лаборатории, кото­рые проводили комплексные исследования человечес­кого фактора и трудовой деятельности.

В лаборатории Московского электрозавода (руково­дитель — А.Ф.Гольдберг) сотрудники действовали в тес­ном контакте с рабочими, которые были не только испы­туемыми, но и активными участниками всех начинаний. Здесь проводился основательный психофизиологичес­кий анализ процесса работы на агрегатах, изучались санитарно-гигиенические условия труда в цехах, разраба­тывались практические рекомендации, охватывающие рабочее место, систему трудовых операций, режим ра­бочего дня.

К 1924 г. психофизиологические лаборатории орга­низуются в большинстве авиационных школ, экспери­ментально-психологические исследования проводятся на железнодорожном транспорте, в учебных и научно-иссле­довательских учреждениях, на стройках и промышлен­ных предприятиях. Оригинальные методики исследова­ния психофизического утомления на производстве предположили Е.И.Рузер, З.И.Чучмарев, А.П.Нечаев. Колебания работоспособности при работе на конвейере изучались Н.А.Эппле, деятельность Н.М-Добротворского касалась вопросов, которые сейчас определяются как эргономическое обеспечение проектирования, создания и эксплуатации самолетов.

На московских заводах «Серп и молот» и «АМО» исследование проблем социальной активности, мотива­ции поведения работников, организации соревнования и ударничества, удовлетворенности работой проводил В.М.Коган. Причем использовались как социологичес­кие, так и психологические методы. Широко применя­лись хронометраж, самонаблюдение и объективное на­блюдение, эксперимент, массовые опросы, анализ документов и статистики.

Предпосылки институциализации

Таким образом, психотехника и психология труда в 20—30-е годы представляли собой отнюдь не стихийное и плохо организованное научное движение. Напротив, то была планомерная, регулируемая государством и до­статочно профессиональная деятельность, сочетающая в себе как теоретико-методологические изыскания, так и прикладные исследования и практические разработ­ки. Шел активный процесс институализации психоло­гической науки: создавались научно-исследовательские подразделения, разворачивалась система образования и подготовки профессиональных кадров, выпускался спе­циальный журнал «Советская психотехника».

Кафедра психотехники Ленинградского педагоги­ческого института им. А.И.Герцена разработала комп­лекс профессиональных требований к специалисту — «профиль психотехника». В нем определены участки будущей работы психотехника (школы ФЗС и ФЗУ, пси­хотехнические лаборатории промышленных предприя­тий, транспорта, сельского хозяйства, психотехнические факультеты и т. д.), профессиональные функции (ана­лиз профессий, профдиагностика способностей, изуче­ние трудового процесса, распределения и продвижения кадров на производстве, профпросвещение и профотбор, профориентационная деятельность и т. д.) аспиранта-психотехника, который после окончания соответству­ющего вуза призван работать на должности руководителя или научного сотрудника.

Вопросы к главе и примеру

1. Сравните принципы эффективности Г.Эмерсона и критерии эффективности Ф .Дунаевского. Проанализируйте сходства и различия.

2. Что такое обеспеченное и необеспеченное распоряжение?

3. Какие методы уклонения в тактике поведения советских руко­водителей называл Ф.Дунаевский?

4. Как вы понимаете термин «эффект обратного действия»?

5. Какой тип дисциплины — устрашающий или ободряющий — имеет больший мотивационный потенциал, если рассуждать не в терминах Ф.Дунаевского, а с позиций Н.Макиавелли?

6. Чем отличается первая ситуация Ф.Дунаевского от третьей? В какой из них применим демократический стиль управления?

7. Постарайтесь систематизировать направления деятельности психотехников и выделите основные типы.