Воронцов В. Б. В75 Судьба китайского Бонапарта

« — Японцы высадили десант на острове, как вы оце­ниваете это? — задал вопрос хозяин и бросил вопроси­тельный взгляд на Го Можо.

— Японский флот прощупывает англичан и французов, особенно англичан,— отвечал Го Можо.— Если они не предпримут ответных мер, Япония, вероятно, начнет военные действия в Южном Китае. Между командованием сухопутной армии и военно-морских сил Японии суще­ствуют серьезные разногласия: первое требует продви­жения на Север, второе — на Юг. Сухопутная армия пыталась прощупать Советский Союз в районе озера Хасан и потерпела поражение, поэтому японский флот решил прощупать почву на Юге.

— А как поступят англичане и французы?

— Мне кажется, Англия и Франция ничего не будут делать. Они еще не готовы к войне на Дальнем Востоке. В Европе Англия и Франция придерживаются политики «умиротворения» агрессора, здесь же, возможно, они займут позицию сторонних наблюдателей.

— А что в этом случае будут делать японцы?

— Японцы нападают на слабых, а не на сильных. Если Англия и Франция не окажут противодействия, японцы пойдут на крупный военный акт.

— Как же вести пропаганду? — спросил Чан Кайши, обращаясь к Го Можо.

Присутствующие не могли дать ответ.

— Как же быть с пропагандой? — не унимался хо­зяин, прощупывая присутствующих взглядом.

Все смотрели на генералиссимуса, но никто не отвечал. Чан Кайши взял инициативу на себя.

— ...Мы должны, так сказать, поднять Англию и Фран­цию, чтобы они выступили, э... чтобы они вмешались. Если они не выступят! Это посягательство на их интересы. Это посягательство на интересы Англии в Гонконге, в странах Южных морей, на интересы Франции в Аннаме и Гуанчжоуване. Э... к тому же Англия заинтересована и в Южном Китае! Англия не может сидеть сложа руки!.. Так вот, э... мы и должны вести пропаганду».

В подобных рассуждениях Чан Кайши не было, конеч­но, чего-то необычного. Традиционный подход милитари­ста, предпочитающего исполнять роль «мудрой обезьяны, сидящей на горе и наблюдающей за борьбой тигров».

Западные державы стремились подтолкнуть Японию к борьбе с Советским Союзом, а Чан Кайши хотел, хотя от его желания и мало что зависело, втянуть как можно глубже англичан и французов в противоборство со своим главным врагом — Японией.

Присутствующие на заседании продемонстрировали свои верноподданнические чувства, казалось, что их осени­ло само небо; они закивали головами, открыто выражая свое согласие. Один из соратников — Чжан Цзилуань — взял на себя смелость высказать «правду», как он ее по­нимает: «Его превосходительство очень глубоко проник в суть дела».

Чжан Цзилуань предложил разъяснить Англии, США и Франции печальные для них последствия последних со­бытий на Тихом океане. Если нам удастся побудить эти страны к совместному выступлению, вещал оратор, тогда японскую агрессию в Азии можно будет остано­вить.

События развивались независимо от воли Чан Кайши и его соратников. Они могли лишь констатировать слу­чившееся, но не влиять на ход развития событий.

Жене Чан Кайши вновь понадобилось выехать в Гон­конг: кожное заболевание требовало постоянного внима­ния высококвалифицированных специалистов. Айлин и Цинлин прибыли в Гонконг, чтобы встретиться с сестрой. После длительной беседы все трое приняли решение

возвратиться вместе в Чунцин. Перед отъездом на роди­ну сестры предприняли несвойственный им шаг. Они по­шли на обед в гонконгский отель. Ни одна из сестер публично ранее не появлялась в подобном месте, да и за десять последних лет они не собирались вместе. В этом и была необычность встречи. Они устроились у одной из стен, наблюдая за гонконгской элитой — английскими чиновниками, офицерами, молодыми англичанками, ме­стными китайскими миллионерами и их женами. Веселье было в разгаре. Новость о присутствии здесь сестер Сун быстро облетела зал. Можно было поверить, что две сестры встретились здесь. Но трое?! В представле­ниях английских консерваторов появление вдовы Сунь Ятсена в обществе своих сестер представлялось неве­роятным.

В апреле 1940 г. три сестры вылетели в столицу сражающегося Китая — Чунцин. Встреча сестер и реше­ние быть вместе отвечали росту настроений на их родине в пользу единого антияпонского фронта.

Для Чан Кайши май — июнь 1940 г. были весьма тревожным временем. Англия, войдя в сделку с Токио по вопросу о закрытии бирманской дороги, ущемила интересы гоминьдановского Китая. Чан Кайши не уда­лось получить желаемый заем от США. Постоянные поражения на фронте понижали моральный дух армии, возрастали экономические трудности.

Вскоре пришли новые вести. Еще не высохли подписи под Тройственным пактом, заключенным 27 сентября 1940 г. Германией, Италией и Японией, признавшим руководящую роль Японии в создании «нового порядка» в Восточной Азии, а министр иностранных дел Японии Мацуока обещал Берлину начать военные действия про­тив Сингапура. Чан Кайши такое развитие событий устраивало — они приближали непосредственное вступле­ние в войну на Дальнем Востоке Соединенных Штатов.

В ноябре 1940 г. Чан Кайши принимает посла США Нельсона Джонсона и Англии — Арчибальда Кларка Керра. Повод был вполне подходящий: 5 ноября Ф. Рузвельт был избран на третий срок президентства. Генералиссимус хотя и принял послов по отдельности, рассчитывал на совместные усилия Вашингтона и Лондона для поддержания Китая. Расчет Чан Кайши имел вполне реальную основу, ведь различные звенья общей цепи меж­дународного бизнеса связывали английские и американ­ские интересы в защите своих обширных азиатских

рынков. «Интернэшнл телефон энд телеграф корпорейшн» контролировала объекты связи в США, Западной Индии, Центральной и Южной Америке и в некоторых странах Дальнего Востока. Американские Дюпоны тесно сотрудни­чали с английской «Империал кемикл индастриз» (ИКИ). ИКИ ревниво оберегала свои позиции в странах Бри­танской империи, в США.

В окружении Чан Кайши не могли не понимать, что теперь, когда в небе сгущаются тучи японо-амери­канской войны, необходимо искать более эффективные формы отношений с возможными союзниками, расширять сферу активной дипломатической игры. Прошедшие годы показали, как постепенно, шаг за шагом США подбира­лись к Китаю. На Филиппинах под прикрытием амери­канских штыков расцветали центры финансовой деятель­ности, тесно связанные как с США, Англией, так и с Ки­таем. Названия банков говорили сами за себя: «Бэнк оф Индия», «Острэлия энд Чайна», «Гонконг энд Шан­хай бэнкинг К0». Их основной хозяин — английский капитал, «Чайна бэнкинг К0», «Филиппин бэнк оф коммю-никэшн» действовали от имени китайского капитала; под смешанным американо-китайским контролем находил­ся «Пиплз бэнк энд траст компани». Разобраться в этой пестрой картине, за которой скрывались порой сложные комбинации черного рынка, было не под силу даже мате­рому дельцу. Ясно было одно: рост японской экспансии ставил под угрозу систему налаженных связей между де­ловым миром США, Англии, Китая.

Накануне встречи Чан Кайши с американским и английским послами в октябре в Японии начали издавать­ся правительственные законы о мобилизации ресурсов Страны восходящего солнца для обеспечения военной экспансии в Восточной, Юго-Восточной Азии и в бассейне Тихого океана. Здесь агрессор шел на новые авантюры, побуждаемый своей внешнеполитической программой и философией большой войны. С другой стороны, он пытал­ся подогревать эгоистические устремления своих конку­рентов и будущих противников на Тихом океане, их ложные расчеты и сохранявшуюся еще веру в движение Японии на Север.

Чан Кайши, представляя свой план американцам и англичанам, учитывал настроения в правящем лагере США и Англии: японские милитаристы, умело используя свои географические и стратегические преимущества, поднимали свой меч не против Советского Союза, а над

американской и английской вотчиной на Дальнем Востоке. Японский милитаризм все больше воспринимался в Ва­шингтоне как основной вдохновитель международного кризиса на Дальнем Востоке.

План Чан Кайши состоял в следующем:

— Англия и США вместе или в одиночку предоста­вят Китаю финансовую помощь в размере от 200 до 300 млн долларов для содействия в стабилизации валюты;

— США предоставят Китаю кредит для закупки от 500 до 1000 самолетов. От 200 до 300 самолетов должны были быть предоставлены в 1940 г. Была выра­жена также просьба к США и Англии предоставить и другое военное снаряжение, типы и качество которого следовало согласовать во время переговоров;

— в Китай должны быть приглашены советники по военным и экономическим делам, по связи;

— при вовлечении США и Англии в военные дей­ствия против Японии вооруженные силы Китая будут сражаться рука об руку с армиями союзников и аэрод­ромы Китая будут предоставлены в их распоряжение.

Большое внимание Чан Кайши к авиации не было случайностью. Еще несколько лет назад он направил офи­циальное приглашение поступить на службу в Китае в качестве эксперта по авиационным делам американскому генералу в отставке Чэннолту. Интерес Чэннолта к Ки­таю подогревался письмами друзей, служивших инструк­торами в китайских воздушных силах.

В Китае к концу 30-х годов действовала группа иностранных наемников — 14-я бомбардировочная эска­дрилья. В ней объединилось 12 пилотов во главе с Винсентом Шмидтом. Вскоре после того как 1 марта 1938 г. группа, ведомая советским летчиком Ф. П. По-лыниным, совершила налет на Тайвань, эскадрилья Вин­сента Шмидта была расформирована. Тем не менее американские летчики, побывавшие в Китае, нашли воз­можность рассказать мадам Чан Кайши о чрезвычайных способностях Чэннолта. Чэннолт появился в Китае всего за месяц до событий у Лугоуцяо. При встрече в Нанкине его приветствовали сама мадам Чан Кайши, австра­лийский советник генералиссимуса В. Д. Дональд. Первая леди Китая очаровала американского летчика, и он назвал ее «принцессой».

Чан Кайши всячески поощрял Чэннолта на более активное китайско-американское сотрудничество в сфере

военной авиации. Интересы партнеров совпадали. Уже в 1940 г. генерал предложил использовать в Китае американцев не только как пилотов, но и в качестве специалистов по наземным службам. Американской сто­роне оказалось довольно сложно принять решение по та­кому деликатному делу. Американцы, идущие на службу Чунцину, рисковали: их могли лишить гражданства США. К концу 1940 г., когда в правящих кругах США стали смотреть на японскую экспансию в Китае не как на со­бытия на другом берегу, положение изменилось. Чэннолт стал обретать силу. Между Чунцином и Вашингтоном налаживалось сотрудничество по организации «добро­вольческого» американского авиационного подразделения для операций в Китае. Идея стала осуществляться пер­воначально от имени Центральной компании по произ­водству самолетов, созданной в рамках торгово-экономи­ческого сотрудничества между Китаем и США и имевшей авиационное предприятие недалеко от бирманской гра­ницы.

Был создан американский 14-й авиационный корпус под командованием генерала Чэннолта.

Чан Кайши дал своему послу в США Ху Ши четкие инструкции: выяснить, сумеют ли США остановить агрес­сию Японии против Китая. Государственный секретарь К. Хэлл ограничивался уклончивыми ответами: вопрос о выводе японских войск, мол, не обсуждался. Чан требует от Ху Ши заявить американской стороне протест и поставить К- Хэлла в известность о позиции китай­ской стороны — любое послабление либо модификации американских торгово-экономических ограничений с Япо­нией приведут к подрыву китайского сопротивления, и то­гда никакая дальнейшая американская помощь не прине­сет пользы. В Чунцине не могли не понимать, что Вашингтон затягивает игру в надежде на успех «дальне­восточного Мюнхена».

В условиях весьма противоречивой обстановки на Дальнем Востоке, накануне войны на Тихом океане, японский милитаризм вдохновлялся успехами своей агрес­сии в Китае и маневрами инициаторов «дальневосточ­ного Мюнхена».

8 марта 1941 г. в Вашингтоне начались секрет­ные американо-японские переговоры. Вопрос о Китае фигурировал в качестве одного из основных. После дли­тельных дискуссий американцы дали согласие учесть япон­ское предложение и обсудить вопросы о «совместной

борьбе против коммунистической деятельности», о «разме­щении» японских войск на территории Китая и в дальней­шем — вопрос о признании Маньчжоу-Го. Вашингтон стремился избежать кризиса или во всяком случае оттянуть его. Американский план напоминал в известной мере тихоокеанский вариант мюнхенского сговора, кото­рый, как предполагалось, был бы осуществлен за счет интересов Советского Союза и Китая. Японцы стремились обезопасить все же северное направление. 13 апреля 1941 г. японский министр иностранных дел Мацуока подписал в Москве японо-советский пакт о нейтралитете. Во время пребывания в Берлине он узнал о намерении Гитлера напасть на Советский Союз.

В феврале — марте 1941 г. помощник Ф. Рузвельта Л. Кэрри посетил Китай. Чан Кайши выдвинул в беседе с ним требование о финансовой поддержке режима в раз­мере 50 млн долларов и напомнил об обещании предоста­вить Китаю современные самолеты. В это время мадам Кун беседовала с американским военно-морским атташе Маккю, прекрасно зная о его тесных отношениях с Л. Кэрри. Она сообщила: до Кун Сянси только что дошли новые японские сигналы о мире. Гоминьдан должен познакомиться с японскими условиями. Шантаж произвел впечатление на помощника президента. Вер­нувшись домой, он доложил: если США хотят сохра­нить и усилить роль Китая в качестве барьера на пути японской экспансии, для Вашингтона нет иного пути, кроме расширения своего влияния на китайскую полити­ку. Необходимо, полагал Л. Кэрри, вдохновить Чан Кайши на реформы, рассматривать Китай в качестве важней­шего союзника США.

Чан Кайши не просто пребывал в ожидании начала американо-японского столкновения, а усиливал свой на­жим на Вашингтон с целью получения как можно большей помощи от США. 16 апреля 1941 г. он обратился к аме­риканскому послу Н. Джонсону с просьбой проинформи­ровать Вашингтон о настроениях глубокого разоча­рования в Чунцине в связи с недостаточными постав­ками конкретной американской помощи, несмотря на дан­ные ранее обещания.

Сохранить Китай в противоборстве с Японией могла, как полагал возвратившийся из Чунцина Л. Кэрри, спасительная сила реформ.

Но это были лишь иллюзии. За спиной Чан Кайши стояли земельная аристократия, милитаристы феодально­

го типа, подкреплявшие основы власти чунцинского дикта­тора. На американскую помощь окружение Чан Кайши смотрело как на подспорье в борьбе за упрочение чун-цинской диктатуры.

Реакция США на японо-советский пакт затронула и китайскую политику Вашингтона. В апреле 1941 г. Ф. Рузвельт издал директиву, разрешающую военнослу­жащим увольняться из армии с целью поступления в добровольческий корпус в Китае. 10 июня первый контин­гент добровольцев отплыл из Сан-Франциско на голланд­ском судне в Сингапур. А 1 августа Чан Кайши отдал приказ об учреждении «добровольческого» отряда («летающие тигры»).

Генерал Маршалл, глава Объединенного комитета на­чальников штабов, убедил Рузвельта направить в Китай американскую военную миссию во главе с генералом Дж. Макгрудером. Миссия должна была действовать скрытно до того времени, пока США не вступят непо­средственно в войну. Маршалл имел в виду и еще одну -цель миссии: контроль над предоставлением помощи Ки­таю со стороны военных.

В Чунцине и Вашингтоне в 1941 году особенно внимательно следили за событиями в Европе. Ведь там было хорошо известно о возможном нападении гитле­ровской Германии на Советский Союз. Уже 22 мая Чан Кайши направил телеграмму Л. Кэрри. Со ссылкой на данные разведки в ней сообщалось о возможном вторже­нии Германии в Россию где-то в июне текущего года. На следующий день Чан Кайши, встретившись с американ­ским послом Н. Джонсоном, затронул вопрос о возможном нападении гитлеровцев на СССР. Хозяин решился даже дать Вашингтону «совет»: оставаться до определенного времени в случае советско-германского конфликта в сто­роне. Основной мотив подобного поведения Чан Кайши следовало, конечно, искать в желании видеть США прежде всего на своей стороне, не делить американскую помощь с какой-либо жертвой агрессии.

События нарастали как вал, и вскоре они со всей очевидностью подтвердили иллюзорность надежд США и Англии на скорый вооруженный конфликт между Японией и СССР. В Чунцине враждебно встретили подписание японо-советского пакта о нейтралитете. В гоминьданов-ской печати появились обвинения СССР в «предатель­стве». С советской стороны последовали заявления нар-коминдела В. М. Молотова послу Китая в Москве

Шао Лицзе и посла СССР в Китае А. С. Панюшкина. В заявлении отмечалось: советско-японский пакт не озна­чает изменения дружественной политики СССР по отноше­нию к китайскому народу. Чан Кайши, знавший о пред­стоящем нападении Гитлера на Советский Союз, признал: «Главной целью СССР при подписании пакта о нейтра­литете с Японией является не предательство интересов Китая, а избежание войны на два фронта в случае напа­дения Германии на СССР на Западе» '.

Для Чан Кайши известие о нападении Гитлера на Советский Союз не было неожиданностью. Но как дальше поведет себя Япония? Вести из Токио указывали на бур­ный рост там ультрапатриотических настроений. Мили­таристы, прославлявшие их журналисты наперебой пред­лагали лучший, с их точки зрения, вариант дележа территории СССР, подавления сил КПК в Китае, уми­ротворения Чан Кайши. Чанкайшистский генеральный штаб следил за событиями и ограничивал активность своих войск и против КПК, и против агрессоров. Немецкие дипломаты в Чунцине развернули лихорадоч­ную деятельность: в то время, когда гитлеровские пол­чища надвигались на Москву, они убеждали Чан Кайши «воспользоваться благоприятной обстановкой и опереться на поддержку Германии. Нападение Японии на Совет­ский Союз поможет,— утверждали они,— с помощью Гит­лера остановить японское продвижение по китайской территории». Окружение военного министра Хэ Инцина склонялось к тому, чтобы использовать предоставляемую державами «оси» возможность. Для Чан Кайши каза­лось вполне естественным, что вслед за падением Москвы должны были сложить оружие и китайские коммунисты. В Яньани ограничили вылазки против ок­купантов, там ссылались на «нежелание Чан Кайши воевать против японцев», «невыполнение Чунцином своих обязательств по снабжению 8-й и Новой 4-й армий оружием и боеприпасами».

Вашингтон не ослаблял дипломатическую активность. 24 ноября 1941 г. государственный секретарь Хэлл созвал представителей Англии, Китая, Австралии, Нидерландов. Ху Ши требовал разъяснений по поводу обсуждения китайской проблемы на американо-японских переговорах. Хэлл успокаивал представителя Чан Кайши: американ­ским военным нужно время для подготовки обороны на

1 Международные отношения на Дальнем Востоке. Т. 2. С. 176.

Тихом океане, а переговоры дают им эту возможность. Ху Ши трудно было убедить. Японии, заявил посол, должно быть позволено сохранить весьма ограниченное количество солдат в Индокитае. Даже 25 тыс. японских войск в Индокитае, разъяснял Хэлл, ссылаясь на мнение военных, не представляют угрозы для Китая.

25 ноября Чан Кайши обратился к Вашингтону с рез­ким посланием: «...китайский народ будет вправе считать, что Китай полностью принесен в жертву Соединенными Штатами. Результатом станет падение морали всего народа, и каждая азиатская страна потеряет веру в де­мократию...» 1 Он призывает к благоразумию: ведь пора­жение Китая станет катастрофой для всего мира. Ху Ши высказал Хэллу опасение Чунцина по поводу амери­канских поставок Японии. Хэлла эта позиция раздра­жала. «Мы слишком много получаем от Чан Кайши,— жаловался он английскому послу,— истерических посла­ний». Государственный секретарь просил не преувели­чивать опасность: разве может ограниченное количе­ство американской нефти усилить японский военно-мор­ской потенциал до какой-либо существенной ступени? Это была полуправда. На американские доллары, предостав­ленные США Японии в виде займов, закупались оружие и обмундирование для японских солдат. К Пёрл-Харбору всего лишь через несколько дней должны были подойти боевые корабли, вышедшие из японских доков, но постро­енные по американским чертежам из американского металла.

Чан Кайши получил телеграмму от Ху Ши с весьма пессимистическим заключением: «Компромисс между США и Японией неизбежен». Американо-китайские отно­шения достигли, казалось, критической стадии. Беспо­койство Чунцина дошло до Лондона. Премьер У. Чер­чилль пишет Ф. Рузвельту: «Как обстоят дела с Чан Кайши? Не имеет ли он слишком щадящей диеты? Наши устремления обращены к Китаю. Если китайцы потер­пят поражение, общая для нас угроза неимоверно возра­стет. Мы уверены, что забота США о китайских делах будет направлять Ваши действия». Ху Ши ошибался в своих выводах. Черчилль был ближе к пониманию ситуации. 7 декабря японские самолеты напали на аме­риканский флот, базирующийся в Пёрл-Харборе.

1 Shaller М. The U. S. Crusade in China 1938—45. N.Y., 1979. P. 61—62.

13 Владилен Воронцов

193

«Горький опыт 30-х годов,— напишет государственный секретарь Дж. Шульц в 1987 г.,— научил нас, что только с помощью силы и солидарности демократии способны убедить экспансионистские державы в том, что авантю­ризм и чрезмерное военное наращивание не сулят легких успехов» '. Этот опыт со всей очевидностью показал, что попытки Запада умиротворить агрессора за счет интересов Советского Союза и Китая привели мир на грань катастрофы, дорогой ценой обошлись они и американскому народу.

Цит. по: Правда, 1987, 6 июня.

Глава 5

Пёрл-Харбор и межсоюзнические распри

8 декабря 1941 г. в 1.00 вести о событиях в Пёрл-Харборе дошли до Чунцина. Вице-министр информации, убедившись в правильности полученных сведений, позво­нил Чан Кайши. Наконец свершилось! В 8 часов утра началось чрезвычайное заседание Постоянного комитета ЦИК Гоминьдана. Обсуждался вопрос о политике Ки­тая в связи с изменившимися условиями войны. Участ­ники встречи приняли решение, изложенное в довольно категорической форме.

1. Все страны, выступавшие против агрессии, должны участвовать в военном союзе и объединять свои опера­ции под американским руководством. Они должны создать Объединенный военный совет для координации страте­гии войны на Тихом океане.

2. Великобритания, США, СССР и Китай должны объ­явить войну Германии, Италии и Японии.

3. Они должны прийти к соглашению не заключать сепаратный мир с Японией до достижения победы на Тихом океане.

9 декабря Чунцин официально объявил войну Японии, Германии и Италии.

Чан Кайши понимал, что англосаксонские державы, прежде всего США, заинтересованы в активизации ки­тайского театра военных действий. Он, однако, не спешил с какими-либо наступательными операциями. Видя, что японцы рвутся в юго-западную часть Тихого океана и

13*

активизируют свою миротворческую дипломатию в на­правлении Чунцина («поток мирных японских предло­жений к Чунцину превратился в бурную реку»), го­миньдановский лидер делает ставку на использование создавшейся ситуации для маневрирования между враж­дующими сторонами.

23 декабря 1941 г. Чан Кайши, получив полномочия от Ф. Рузвельта, председательствует на конференции, где США представляли глава авиационного корпуса генерал Джордж Бретт и генерал Джон Макгрудер, Англию — глава английского командования в Индии генерал сэр Арчибальд Уэйвелл, Австралию — член кабинета Фреде­рик Иглестон. Прежде чем подготовить доклад Ф. Руз­вельту, председатель предложил выработать компромис­сный план, который после длительных дебатов и был принят.