Воронцов В. Б. В75 Судьба китайского Бонапарта

Президент надеялся, что таким путем он сможет спасти Китай от тяжелого недуга — инфляции... Стилуэлла же интересовало другое. И Рузвельт, как бы улавливая мысли генерала, спросил, сколь долго может пробыть у власти Чан Кайши. Стилуэлл поделился с президентом своими предположениями о возможном смещении Чана с поста главы государства в результате заговора. Ведь в Чунцине снова зашевелилась оппозиция.

«Ф. Рузвельт, выслушав генерала, заявил:

— Хорошо, тогда мы должны искать другого человека или группу людей на его место.

Стилуэлл:

— Они, вероятно, будут надеяться на нас» 2. Рузвельт просил своих дипломатов держать его в курсе

дела относительно развития ситуации в Китае. Помощник президента Г. Гопкинс получил от соратника Стилуэлла Дж. Дэвиса послание со следующими словами: «Генера­лиссимус, возможно, единственный китаец, который раз­деляет широко распространенное среди американцев за­блуждение, будто Чан Кайши олицетворяет собой Китай».

...В один из холодных дней зимы 1942/43 г. начальник штаба американского соединения в Куньмине Фрэнк Дорн был приглашен в резиденцию Сун Цзывэня. Хо­зяин простудился и шумно сопел, втягивая лечебные запахи ингалятора. Но его тонкие губы презрительно кривились, когда он начинал говорить о ненавистном своем родственнике. Сун вспомнил, что Чан Кайши обязан был ему своей жизнью в то лихое время, когда раз­личные группировки Гоминьдана столкнулись в борьбе за лидерство в начале 20-х годов. Но нахальный родственник ни разу не проявил и тени благодарности. А периодически обостряющееся кожное заболевание Сун Мэйлин? Оно связано с нервной реакцией — Сун уверен в этом — на отвратительный нрав Чан Кайши.

Из разговора в доме Суна можно было понять, что хозяин нацелился выяснить через гостя реакцию Сти­

' The Stiiweii Papers. N. Y., 1948. P. 252. 2 Ibidem.

луэлла на свой план замены Чан Кайши. Сун хотел выдвинуть на роль главы правительства представителя военной клики генерала Сюе, а сам надеялся взять в свои руки реальные рычаги власти. Вскоре Сун ре­комендовал генерала Сюе генералу Стилуэллу. Но аме­риканцы не проявили особого интереса к этой фигуре, дело ограничилось обсуждением.

Расстаться с диктатором оказалось не менее сложным, нежели найти на его место нового человека. Ф. Дорн вспомнил в связи с этим сенсационные факты.

Стилуэлл, возвратившись из Каира в Китай, сразу же в сугубо доверительной форме поведал Дорну об уст­ном распоряжении Ф. Рузвельта, которое, по признанию самого Стилуэлла, поразило американского генерала. Сти­луэлл даже замолк на некоторое время. Наконец, сосре­доточившись, заявил: «Хорошо, приказ есть приказ, и у нас нет иного выхода, кроме как последовать ему... Я должен руководить подготовкой плана террористической акции по уничтожению Чан Кайши». «Если вы не можете действовать совместно с Чан Кайши,— якобы так сказал Ф. Д. Рузвельт и так были переданы Стилуэллом слова президента,— не можете его заменить, то покончите с ним раз и навсегда». Сам приказ исходил, как предполагал Дорн, либо от помощника президента Гопкинса, либо от одного из высокопоставленных офицеров Пента­гона.

— Уничтожить Чан Кайши? — спросил с недоверием Дорн.

— В приказе не утверждается: убить его,— разъяснил генерал.— В нем говорится: подготовить план, что озна­чает только план. Такой план, который никогда не возло-ж,ит вину за совершенное ни на правительство США, ни на какого-либо американца.

— И все же это приказ,— заключил Дорн.

— Я знаю, насколько это отвратительно,— ответил либерал Стилуэлл.— Обдумайте тщательно план и помни­те: абсолютно ничего и никогда не записывать. Я обя­зан сказать вам, что все это дело должно быть особо секретным. Если что-либо просочится наружу, пока идет война, мы окажемся вместе в адском дерьме.

— Но почему я?

— Я обдумывал это с того времени, как покинул Каир. Я остановился на вашей кандидатуре в силу двух причин: вы знакомы с китайской ситуацией лучше, чем кто-либо другой, и вы знаете, чего нельзя сделать в Китае,

а в данном случае это настолько же важно, как осозна­вать, что может быть там сделано...

— Могу ли я, сэр, спросить, кто отстаивал идею подготовки подобного плана? — не унимался подчинен­ный.

— Конечно, вы можете спрашивать все, что вам угод­но. Я не отвечу, однако, на ваш вопрос. Но сообщу вам вполне определенно одно: это не моя идея. Она роди­лась на самом верху. В следующий раз я буду следовать через Куньмин, дайте мне знать о том, что вы сварите. Вы, вероятно, должны будете готовить это с одним или двумя тщательно отобранными офицерами. Ну а это на ваше усмотрение...

Через неделю Дорн встретился с двумя наиболее доверенными офицерами штаба. «Осознаете ли вы, что может означать подобная акция? А если провал?»— офицеры задавали один вопрос за другим. Собеседники, конечно, понимали, насколько серьезны политические по­следствия американского заговора против главы союзно­го государства, да еще в разгар военных действий с державами «оси».

— Шеф, это невозможно осуществить,— заявили Дор­ну его офицеры.

— Хорошо, подобное не может быть осуществлено. Тем не менее мы должны работать над этим.

Часами обсуждали различные пути осуществления за­говора. Застрелить Чан Кайши? Подобный план требовал привлечения к акции американца, и если бы он был убит охраной — возможность такого рода рассматрива­лась как вполне вероятная,— ответственность за заговор полностью ложилась бы на правительство США. Исклю­чался и яд. Продукты, прежде чем попасть на стол Чан Кайши, опробовал врач. Отрицалась и подготовка взрыва. Тайная полиция могла не только обнаружить взрывное устройство, но и докопаться до его происхожде­ния. «Дворцовый переворот» привлек бы слишком много участников, что резко ослабляло гарантии секретности заговора, к тому же генералиссимуса постоянно окружа­ли хорошо подготовленные и вооруженные охранники.

Наконец один из офицеров предложил вроде бы прием­лемый план: вместе с Сун Мэйлин убедить Чан Кайши отправиться в инспекционную поездку в Рамгархский центр военной подготовки в Индии, а в пути их самолет по­терпел бы аварию. Чета должна была как бы «случайно» получить неисправные парашюты. При этом приходилось

пожертвовать и несколькими американцами. Детали со­гласовали тогда же. Люди, ответственные за парашюты, должны находиться в неведении о предстоящих событиях. Пилот получит секретный приказ лишь в воздухе.

Две недели спустя Дорн излагал этот план Стилуэллу.

— Я думаю, что подобный план сработает,— под­держал своих коллег генерал.— И вы правильно пола­гаете, что американские офицеры должны быть в самоле­те, даже если мы рискуем потерять из них одного или двух.

Стилуэлл предупредил о необходимости иметь абсо­лютные гарантии желаемого поведения пилота. Это Дорн брал на себя '.

Итак, заговор против Чан Кайши имел место, но, согласно признанию его инициаторов, президент никог­да не давал окончательного одобрения идеи устране­ния генералиссимуса. Сун Мэйлин, принимая орден «За заслуги», очевидно, и не предполагала, что под сенью демократии американские эксперты разрабатывают пла­ны элементарной физической расправы с четой Чан Кайши.

В послании Ф. Рузвельта от 27 октября 1943 г Чан Кайши получил приглашение на Каирскую конфе­ренцию глав великих держав. Конференция в Каире открылась 22 ноября. С 1[по 5 декабря после оконча­ния Тегеранской конференции (28 ноября — 1 декабря) проходил второй этап Каирской встречи. Чан Кайши прибыл в Египет на конференцию, расположился в одном из старинных особняков в предместье Каира. Главу Ки­тая распирало от гордости: наконец его посадили на равных за один стол с главами великих держав.

В беседах Рузвельта с Чан Кайши и со Стилуэллом явно проявилось желание американской стороны подо­рвать позиции европейского колониализма в Азии. Ф. Руз­вельт спросил Чан Кайши: хотел бы он заполучить Индокитай? Чан Кайши лицемерил: «Ни при каких обстоятельствах!» Он говорил президенту США неправ­ду. Уже в 1942 г. американский посол Гауе, докладывая президенту о территориальных притязаниях Чунцина, обращал внимание на планы гоминьдановцев в отноше­нии Индокитая: если Индокитай не будет готов к самоуп­равлению, предложить на международной конференции передать мандат на Индокитай Китаю.

1 Dorn F Walkout with StilwelNn Burma N.Y 1973 P 116- 123.

В беседе со Стилуэллом президент изложил свой план превращения Гонконга в «свободный порт». Прежде все­го он считал необходимым поднять в Гонконге китай­ский флаг, а затем Чан Кайши должен был сделать «великий жест» и объявить город «свободным портом». Сепаратные обсуждения колониальных проблем настора­живали стойких защитников британской короны.

В Каире чета Чан Кайши имела возможность по­бывать в обществе У. Черчилля. Премьер, как отмечали биографы Чан Кайши, посмотрев сверху вниз на Сун Мэйлин, спросил: «Так, мадам, я думаю, вы считаете меня негодным, подлым империалистом, стремящимся захватить как можно больше колоний и не желающим делиться тем, что мы уже получили». Мадам предпочла ответу свой вопрос: «Почему вы уверены, что я так ду­маю о вас?» 1

Чан Кайши не мог не догадываться о растущем недоверии Черчилля к Чунцину, к его сепаратным пере­говорам в Каире с Рузвельтом. Создавалось впечатле­ние, что Рузвельт поднимал роль Чан Кайши, а Черчилль старательно ее принижал. Присутствие Чан Кайши, по мнению английского премьера, лишь мешало переговорам подлинных участников войны на Тихом океане.

В дискуссиях по вопросам планирования военной стра­тегии Чан Кайши следовал прежде всего политическим интересам, его заботило сохранение милитаристской опоры его личной власти. Развитие военных операций на мате­рике ставило под угрозу существование Верных ему ди­визий, на которые он рассчитывал в противоборстве с КПК. «Бирма является ключом ко всей кампании в Азии,— заявил генералиссимус на одном из заседаний.— После того как противник будет изгнан из Бирмы, его следующим рубежом будет Северный Китай и затем Маньчжурия. Потеря Бирмы была бы серьезным ударом для японцев, и поэтому они будут упорно цепляться, чтобы сохранить свои позиции в этой стране» 2.

Но когда участники встречи в Каире пытались за­ставить Чан Кайши начать наступление в Северной Бирме, то не встретили взаимности. Союзники обещали помочь китайской армии десантными операциями в районе Бенгальского залива (операция «Бакканир»).

1 Мепоп К. P. S. Op. cit. Р. 252.

2 Шервуд Р. Рузвельт и Гопкинс: Глазами очевидца. М., 1958. Т. 2. С. 461—462.

После Тегерана Стилуэлл в разговоре с Рузвельтом спросил: «Как же Чан Кайши объяснит своим подданным неудачи союзников в реализации планов по открытию бирманской дороги?». — «Но если мы не пойдем на эту операцию, — отозвался президент, — то сможем перебро­сить грузы большим тоннажем через Гималаи. Да, мы сможем доставить больше грузов этим путем...» 1

Генерал Маршалл без особого восторга воспринял эту позицию Ф. Рузвельта. Ему порядком надоели много­численные требования Чан Кайши доставить в Китай но­вые самолеты, летчиков. С раздражением Маршалл за­явил: «Это, в конце концов, американские самолеты и аме­риканские летчики, и позвольте нам самим ими распоря­жаться. А если Китай хочет получить больше материалов, пусть воюет сам и открывает бирманскую дорогу!..»2

Чан Кайши подводил итоги своей поездки в Каир. На пленуме ЦИК Гоминьдана генералиссимус превознес усилия США, нацеленные на «создание независимого и равноправного китайского государства». Оратор обра­тил внимание на Каирскую декларацию, опубликованную в Каире 1 декабря 1943 г. Благодаря успехам китай­ской дипломатии, констатировал Чан, в декларации гово­рилось о возвращении Китаю Тайваня, Маньчжурии, островов Пэнхуледао, предоставлении Корее «в должное время» независимости. Каирская декларация отражала освободительный дух борьбы народов против держав «оси», торжество принципов справедливости и идей анти­колониализма.

Чан Кайши несколько преувеличивал свою роль на Каирской конференции. Черчилль остался при своем мне­нии: он не разделял позицию Ф. Рузвельта, настаивав­шего на восприятии Китая в качестве «великой держа­вы», а Чан Кайши как величайшего лидера. В Каире Чан добивался признания своего международного ста­туса; он хотел также получить как можно больше оружия для своих арсеналов в Юго-Западном Китае. Военные действия союзников, надеялся генералиссимус, откроют ворота с Юга в Чунцин, и оружие, снаряжение хлынут к нему, как из рога изобилия. Американцы, однако, убеждались, что переправляемые с таким трудом в Чунцин грузы не идут впрок.

1 The Stilwell Papers. P. 253.

2 Tuchtnan В. Stilwell and the American Experience in China, 1911 — 1945. N.Y., 1972. P. 520.

Чан Кайши стремился выиграть время, чтобы восполь­зоваться плодами победы союзников. Но Вашингтону уже надоели бесконечные просьбы из Чунцина о помощи оружием и деньгами. И генералиссимус получает от пре­зидента сообщение, где говорится об отказе союзников от операции «Бакканир». Это был неожиданный полити­ческий удар, который потряс чунцинские верхи.

Единственный козырь, предназначенный для воздей­ствия на Белый дом, был всегда под рукой. «Китай не сможет продержаться в войне,— писал Чан Кайши Рузвельту,— и поэтому не исключена его капитуля­ция». В Чунцине с глубоким разочарованием признали: интересы Чан Кайши принесены в который раз в жертву англо-американской стратегии.

15 Владилен Воронцов

Глава 6

Стилуэллу выносят вердикт

Луи Маунтбэттен прибыл вместе с генералом Стилуэл­лом в Чунцин 16 октября 1943 г. Вскоре у Стилуэлла состоялась длительная беседа с Маунтбэттеном. Глав­ную новость сообщил генерал Самервелл: «Генералис­симус заявил: Стилуэлл должен быть отстранен». Осно­вание — американский генерал «потерял доверие войск». Президент, как сообщил Самервелл, просил Дж. Мар­шалла сменить Стилуэлла.

Большинство политических и военных стратегов в Вашингтоне предпочитали уходить от вопроса реоргани­зации китайской армии, на решении которого так настаи­вал Стилуэлл. Их прежде всего привлекала перспектива использовать в Китае аэродромы для бомбардировок Японии. Чан Кайши, поддержанный этими силами, отка­зался от реорганизации 30 дивизий в Юнъани.

Ранним октябрьским утром Мэйлин позвонила гене­ралу. С ней была Айлин, которая сказала, что еще есть шанс поправить дела. Сестры добивались от Стилуэлла одного: пойти к Чан Кайши, сказать о своей единствен­ной цели — содействовать благополучию Китая, наконец, покаяться: если и совершал ошибки, то лишь из-за не­допонимания, а отнюдь не намеренно, обещать готов­ность к сотрудничеству. Стилуэлл сдался. Мэйлин сразу же организовала встречу. Чан старался настроиться на примирительный тон. Он подчеркнул два с точки зре­ния его самолюбия важных пункта. Стилуэллу следует:

1) понять обязанности главнокомандующего и началь­ника штаба; 2) избегать «комплекса превосходства» Перемирие установилось, но ненадолго.

Не личные антипатии Чан Кайши и Стилуэлла («лич­ная вендетта Стилуэлла», как это часто представляли иные историки в США), а противоречивость самой аме­риканской политики в Китае обусловила серьезные рас­хождения между чунцинским диктатором и американ­ским генералом. Миссия Стилуэлла в Китае в годы войны соответствовала основному стратегическому замыслу правящих кругов США — нанести наиболее ощутимые удары по Японии, используя, и как можно скорее, резер­вы Китая. Генерал Стилуэлл, сознавая ответственность за выполнение этого замысла, ставил перед собой кон­кретные задачи: сохранить Китай на стороне союзни­ков в борьбе с Японией, сорвать сепаратные переговоры между Чунцином и Токио, опираться в военных дейст­виях на материке на людские ресурсы не США, а Китая. Мобилизация ресурсов объединенного Китая предпо­лагала — в Вашингтоне учитывали и дальнюю перспек­тиву — создание на китайской территории мощного ан­тисоветского плацдарма. В канун Каирской конферен­ции военное ведомство США предложило Чан Кайши обсудить вопрос о подготовке и вооружении за счет ленд-лиза 90 китайских дивизий. США хотели, судя по американским источникам, «создать на Дальнем Востоке огромную, мощную армию, способную противостоять Красной Армии в Сибири» '.

Линия Стилуэлла приходила в противоречие с пози­цией чанкайшистов. Последние саботировали военные действия против Японии, не прекращали налеты на 8-ю и Новую 4-ю народные армии, тесным кольцом блокады окружили освобожденные районы.

Чан Кайши, получая послания Рузвельта с прось­бами уделить больше внимания бирманскому театру военных действий, либо уклонялся от ответа, либо ссы­лался на занятость «борьбой с коммунистами». Чан Кай­ши облюбовал вариант политики «дешевой войны» и ведущие свои силы (20 лучших дивизий, или 800 тыс. человек) бросил на блокирование освобожденных райо­нов.

1 Romanus С. F., Sunderland U. S. Army in world war II, China — Burma - India Theatre. Vol. 2. Stilwell command Problem W., 1956. P 58

15*

В конце 1943 г. Сун Цинлин опубликовала декла­рацию, в которой написала: «Ни одна пилюля, ни одна повозка, ни одна винтовка не попала к 8-й НРА за все эти годы». Выдающаяся общественная деятельница обра тилась с сенсационным, как оценили в дипломатическом корпусе, призывом к английским и американским рабочим о помощи для противодействия гоминьдановской бло­каде районов, находящихся под контролем КПК. Вдова Сунь Ятсена обвиняла чанкайшистов в том, что они со­орудили преграды на пути медицинского и иного снабже­ния этих районов. «Американские друзья могут помочь китайской демократии равномерной поддержкой всех элементов, в действительности вовлеченных в борьбу с Японией»,— отмечала Сун Цинлин.

Посетившие Яньань американцы уносили с собой разнообразные впечатления после многих дней и ча­сов, проведенных в обществе руководителей КПК. Мао, утверждали они, рассматривал национальное своеобразие революции в качестве главного и решающего факто­ра, определяющего деятельность КПК, его меньше всего заботили черты, имевшие не узконациональное, а между­народное значение. «Для народа, лишенного своей на­циональной свободы,— цитировал Э. Сноу слова Мао,— революционная задача состоит не в немедленном пост­роении социализма, а в борьбе за независимость. Мы даже не можем обсуждать проблему коммунизма, если у нас отняли страну, где мы должны осуществить его на прак­тике». Отсюда следовало, что борьба за национальную свободу не обязательно должна была бы привести к ко­ренным социальным преобразованиям, к социальному

равенству в подлинном смысле этого слова. Сравнение положения в районах, контролируемых КПК, и в гоминь-дановском Китае было не в пользу последнего.

Все это знал генералиссимус. Когда его попросили на пресс-.конференции разрешить официальную поездку в Яньань, то он ответил, что у него всегда было наме­рение пригласить журналистов в Яньань, а что касается официального приглашения, то оно безусловно будет... в должное время.

Чан Кайши не мог не видеть, что массы приветствуют «красные отряды» в качестве единственной надежды на освобождение от растущего бремени налогов, злоу­потреблений армии, террора Дай Ли.

Как одно из необходимых следствий политики «де­шевой войны», которую проводил Чан Кайши, явилось ослабление китайско-бирманско-индийского театра воен­ных действий. Блестящую характеристику этому рай­ону военных действий дали У. Уайт и Э. Джекоби: «Это была какая-то невообразимая смесь мероприятий по обеспечению тыла сражающихся войск, взяточниче­ства, различных конфликтов, путаницы и трагического бессилия» '. Увидев все это своими глазами, Стилуэлл вполне оправданно усомнился в возможности выполне­ния задач, стоящих перед ним. Трезвый подход к со­бытиям, имевшим место на китайско-бирманско-индий-ском театре военных действий, приводил Стилуэлла к выводу о высокой боеспособности 8-й и Новой 4-й на­родных армий; он полагал целесообразным в интересах «большой стратегии» воспользоваться услугами этих армий в любом районе Китая. Его предложения предот­вратить наскок гоминьдановцев на вооруженные силы КПК Чан Кайши встречал в штыки. Чжоу Эньлай и дру­гие представители КПК в Чунцине предупреждали аме­риканских дипломатов Дэвиса и Винсента: перепоручая Чан Кайши контроль за ленд-лизом, вы позволяете Го­миньдану использовать американскую помощь против КПК- Чан Кайши любыми путями хотел уклониться от требования Стилуэлла увеличить войска для борьбы с Японией. «Китайцы не выполняют своих обязательств,— сетовал Рузвельту Стилуэлл,— они должны давать людей, а мы позаботимся об их вооружении и подготовке».

В противодействии Стилуэллу Чан Кайши опирался на Дай Ли. Глава гоминьдановской разведки поручил

1 Уайт Т., Джекоби Э. Указ. соч. С. 150.

своему личному агенту в США Сяо Синьжу, официально занимавшему пост помощника военного атташе в го-миньдановском посольстве, войти в контакт с капита­ном военно-морского флота США Мейлзом. Сяо убеж­дал Мейлза в готовности Чан Кайши назначить аме­риканского капитана своим личным помощником.

В США вокруг имени Дай Ли возник своеобразный ореол благочестивого политика, который «никогда не убьет никого без одобрения сверху». Дай Ли, встретив­шись с Мейлзом, поведал ему о том, насколько «опасны» коммунисты. «Они,— подчеркивал Дай Ли,— особенно ненавистны крестьянам, земли которых они конфиско­вали и привели в негодность». А генерал Дай Ли, напро­тив, образец благородного политика. «Будучи либераль­ной, демократической личностью...— говорили о Дай Ли его соратники,— он лишь учредил концентрационные лагеря, которые вполне законны, и деньги, которые он использует для своей организации, все поступают из сберегательных банков... Он любит свою мать и ратует за образование женщин». Мейлз вступил в союз с «бла­городным» Дай Ли.

Чан Кайши сделал все для того, чтобы помочь Дай Ли узаконить его союз с Мейлзом. 15 апреля 1943 г. подписи Ф. Рузвельта и Дай Ли скрепили обоюдное решение сторон о создании САКО (Китайско-Амери­канская организация сотрудничества). Что хотел полу­чить глава гоминьдановской разведки от деятельности САКО? Прежде всего материальную поддержку дея­тельности, направленную на обеспечение узкокорыстных интересов Гоминьдана, вступивших в противоречие с линией Стилуэлла. САКО приступила к подготовке китайских специалистов, чья квалификация предназнача­лась отнюдь не для борьбы с японским агрессором и даже не для противодействия уголовному миру. Ведомство «любящего свою мать сына» получало от САКО «спе­циалистов-костоломов» для борьбы с «политической оппозицией». Организация готовила кадры для китайской полиции, мастеров физических расправ в тюремных застенках, готовых использовать «современную, создан­ную на научной основе технику».

Мейлз принимал непосредственное участие в репрес­сиях, осуществляемых Дай Ли, в том числе и в самых жестоких, когда, например, заключенных хоронили заживо. Мейлз, в отличие от Стилуэлла, видел свою задачу в срыве любых соглашений с коммунистами. Имен­

^

но поэтому он был незаменимым помощником Чан Кайши, а затем и Хэрли в противоборстве со Стилуэллом. Есте­ственно, что деятельность Мейлза пришлась не по душе американскому генералу, озабоченному судьбами китай­ского фронта. Стилуэлл добивался удаления Мейлза из Китая, но эта задача оказалась ему не по плечу. - Чан Кайши в качестве контраргумента использовал тезис о том, что США игнорировали Китай. Чунцин сра­жался довольно долго, упрекал он своих критиков, а помощь по ленд-лизу доставалась Великобритании и России. Чан Кайши напоминал США об их большом долге перед ним. Аргументы Стилуэлла основывались на реальных фактах. Да, значительная часть материа­лов по ленд-лизу идет в Великобританию и Россию. Но Россия и Великобритания, особенно Россия, исполь­зуют эти материалы в войне с фашистской Германией. Правда и то, что нет пути передачи материалов Чан Кай­ши, пока он не предпримет со своей стороны усилия, чтобы разорвать блокаду и открыть наконец бирманскую дорогу. Американцы ждали и от Великобритании исполь­зования большой индийской армии.