Траверс пиков Энгельса — «Московской правды»

17 июля группа в составе пяти человек: В.Д. Кавуненко, Ю.В. Пискулов, В.М. Копров, Е.Г. Смирнов и П.С. Зайд — вы­шла из лагеря близ ледника Кышты-Джероб под стену пика Энгельса. Девять дней длился штурм этой стены протяженностью около 1700 м с перепадом высот от начала стены до предвершин­ного гребня 1350 м. Средняя крутизна скальных участков состав­ляла более 80°, а в верхней части достигала 85°.

Утром 28 июля группа, преодолев стену, вышла на вершину пика Энгельса и в тот же день совершила восхождение на пик 40 лет ЛКСМУ.

30 июля, после однодневного отдыха, группа продолжила тра­верс. За четыре дня был пройден гребень «Московской правды». 2 августа альпинисты спустились в лагерь.

Судейская комиссия оценила этот траверс как первопрохождение 5Б категории трудности и присудила команде Москвы третье место в классе траверсов.

Восхождение на пик 40 лет ЛКСМУ. Альпинисты Новосибирского областного комитета по физической культуре и спорту в 1971 г. в соревнованиях по альпинизму на первенство СССР в классе высотно-технических восхождений заявили восхождение по юго-восточной стене пика 40 лет ЛКСМУ (6318 м), располо­женного в южном отроге Шахдаринского хребта.

Стена представляет собой ряд вертикальных поясов, разде­ленных наклонными осыпными полками, покрытыми льдом и сне­гом. В дневное время в результате бурного таяния потоки воды заливают многие участки стены, которые с заходом солнца по­крываются ледяной коркой.

Штурмовая группа новосибирцев состояла из шести человек: Богомолов А.С. (руководитель), Каспирович Г.Е., Бархатов Н.Г., Водолажский В.К., Саратовкин В.Д. и Чичинадзе И. Г.

Восхождение по восточному ребру юго-западной стены совер­шалось впервые. За 11 дней, с 29 июля по 8 августа, альпинисты провели сложное и интересное восхождение, пройдя стенной маршрут, составляющий перепад по высоте 1300 м. На особо камнеопасных участках стенной маршрут проходился в вечернее и темное время суток.

8 августа группа в полном составе взошла на вершину 40 лет ЛКСМУ, затем спустилась на перевал Зугванд и утром 9 августа благополучно спустилась в базовый лагерь на леднике Кышты-Джероб.

Федерация альпинизма СССР оценила этот маршрут как пер­вопрохождение 5Б категории трудности и присудила команде но­восибирцев третье место в классе высотно-технических восхож­дений.

ГОРОВОСХОЖДЕНИЯ

Северный массив района представляет гигантскую под­кову, состоящую из цепи горных вершин средней высоты (около 5000 м над уровнем моря). На юго-запад массива спускаются льды восточной ветви ледника Безенги, на юг сползают льды Крумкольского ледника. Мощное оледенение северных склонов питает лед­ник Мижирги.

Из девяти вершин Север­ного массива пять превышают отметку 5000 м. Первая с во­стока — Коштантау (5150 м). К западу возвышаются пик Тихонова (4670 м), Крумкол (4670 м), далее — Мижирги (4925 м). Рядом с ней — За­падная Мижирги (5025 м). Следующая за ней — вершина Безымянная (4880 м). Далее — пик Пушкина (5000 м). Еще правее — Восточная Дыхтау (5180 м). И наконец, самая высокая в массиве — Главная вершина Дыхтау (5200 м).

На юг Северный массив обрывается скальными стена­ми с многочисленными контрфорсами и гребнями. С се­вера он опоясан несколькими ярусами гигантских нави­сающих ледовых сбросов. Гребень массива — снежно-ле­довый, с острыми скальными нагромождениями, крутыми ледовыми взлетами и большими карнизами.

Нельзя не сказать несколько слов о микроклимате в районе Северного массива. Широтное расположение Главного Кавказского хребта преграждает путь теплым южным ветрам, на севере массива выпадает много осад­ков, что способствует значительному оледенению север­ной части гребня. Как правило, во второй половине дня дуют сильные, порывистые, ледяные ветры, появляются грозовые фронты, густой туман, начинаются снегопады, сыплет колючая снежная крупа. Все это значительно осложняет движение по маршрутам. Следует учесть, что на гребень Северного массива практически нет легких путей подъема. С севера нет маршрута ниже 4А к.т. Все остальные маршруты с севера на вершины массива классифицированы как маршруты 5 к.т., а десять марш­рутов — 5Б и два (по северным стенам Крумкола) — 6-й категории трудности.

Южные маршруты на вершины массива несколько проще северных, с юга гребень имеет меньшее оледенение и более пологий. Все маршруты Северного массива харак­теризуются длительной протяженностью, большим пере­падом высот, обилием технически сложных, комбиниро­ванных, ледово-снежных и скальных, залитых льдом участков. Все это позволяет считать траверс Северного массива одним из сложнейших на Кавказе, а восхожде­ния на вершины массива, совершенные советскими аль­пинистами по северным стенам, — лучшими, классиче­скими маршрутами.

Первая попытка пройти траверс всего массива, от Дыхтау до Коштантау, была предпринята сильнейшими альпинистами Австро-Германского клуба в 1936 г., од­нако эта группа, не выдержав большого напряжения, спустилась вниз, пройдя всего половину пути (до Вос­точной Мижирги). Лишь через некоторое время группе в измененном составе удалось пройти вторую половину траверса.

В 1938 г. советские альпинисты Евгений Абалаков и Виктор Миклашевский впервые прошли этот сложный I маршрут от Дыхтау до Коштантау. Группа вышла из базового лагеря, находящегося на поляне Миссескош, 16 августа. В ее составе были Е. Абалаков, Г. Прокудаев, В. Миклашевский, Ю. Скорняков. 19 августа альпинисты вступили на первую вершину траверса — Дыхтау.

Вот что писал Евгений Михайлович Абалаков об этом траверсе в своей книге «На высочайших вершинах Со­ветского Союза»: «Стоящая перед нами задача была труд­ной и даже дерзкой. Мы должны были совершить восхож­дение, труднее которого по сложности и объему работы не делалось на Кавказе ни иностранными группами, ни нашими советскими альпинистами...»

«Перед нами волнистая линия величественной Безенгийской стены, а левее — острый, мрачный гребень «на­шей» стены, увенчанной зубьями, вершиной Мижирги и громадным крутым массивом Коштантау. Как далеко, казалось, отсюда эта заключительная для нас вер­шина!»

На подступах к Западной Мижирги заболел Скорня­ков. Его решено было спускать на юг в сопровождении Г. Прокудаева. Траверс продолжила двойка в составе Евгения Абалакова и Виктора Миклашевского и, благопо­лучно закончив его 29 августа, вернулась в базовый ла­герь. На весь траверс, от лагеря и до лагеря, группа затратила 13 дней.

В 1949 г. в обратном направлении, от Коштантау до Дыхтау, траверс прошла команда московского «Спар­така» под руководством заслуженного мастера спорта СССР В. Абалакова.

12 августа команда спартаковцев вышла на траверс Северного массива по северо-восточному гребню и на четвертый день пути достигла вершины Коштантау.

В 1951 г. траверс вершин Дыхтау — Коштантау про­шла группа альпинистов МВТУ имени Баумана под руководством мастера спорта СССР В. Лубенца. Группа поднялась на Дыхтау по северному гребню и находилась на маршруте с 7 по 26 августа, затратив на прохождение маршрута 19 дней.

Таким образом, группа бауманцев повторила маршрут первопроходителей траверса Северного массива Е. Абалакова и В. Миклашевского. Подъем на вершины массива по простейшим маршрутам уже не удовлетворял аль­пинистов. Они искали новые, более сложные варианты.

В 1955 г. траверс Северного массива, от Коштантау до Мижирги и далее до Цурунгала, прошла группа аль­пинистов «Буревестника» под руководством И. Галустова. Этот траверс знаменателен не только сложностью подъ­ема, но и своей протяженностью. 22 июля группа в сос­таве шести человек впервые поднялась по южной стене вершины Коштантау, 5Б категории трудности. Встретив на вершине Мижирги альпинистов Ленинграда и узнав, что ленинградцы нуждаются в помощи, альпинисты груп­пы И. Галустова приняли участие в спуске пострадавшего участника группы ленинградцев Р. Строганова. Москвичи А. Корчагин и В. Якушев сопровождали Строганова до самого лагеря.

Оставшись вчетвером, группа Галустова продолжила траверс и закончила его 23 августа на вершине Цурунгал. Весь маршрут занял у группы 32 дня.

В 1957 г. траверс вершин Дыхтау — Коштантау совер­шает команда московского «Буревестника» под руковод­ством мастера спорта СССР И. Ерохина, с подъемом на Дыхтау по северо-восточной стене, по маршруту, который сам по себе является сложнейшим машрутом, 5Б к.т. Почти двухкилометровый взлет северо-восточной стены Дыхтау, мощное оледенение, большие ледовые сбросы в верхней части встретились на пути подъема альпинис­тов. 11 дней (с 3 по 14 августа) потребовалось отважной пятерке на прохождение этого траверса.

В 1959 г. траверс Северного массива от Дыхтау до Ко­штантау с подъемом на Дыхтау по центральному контр­форсу южной стены, впервые совершает команда в составе Л. Алексашина, В. Коптева и Ю. Минина. Этот маршрут ха­рактерен большой крутизной скал и сложностью их прохож­дения. Из-за плохой погоды и тяжелого состояния марш­рута команде понадобилось 32 дня на полное прохожде­ние траверса.

В 1961 г. траверс Коштантау — Дыхтау совершила сборная команда ЦС ДСО «Авангард». Спортсмены со­вершили первопрохождение, поднявшись на Коштантау из ущелья Думала по северо-восточному ребру. Травер­сом руководил заслуженный мастер спорта СССР В. Моногаров. Маршрут был пройден с 4 по 19 августа, за 16 рабочих дней.

Массив Дыхтау — Мижирги

Фото В. Гиппенрейтера
С 1961 по 1971 г. полного траверса Северного массива никто не делал. Это, видимо, объясняется тем, что на­пряженный и продолжительный маршрут был классифи­цирован как маршрут 5Б к. т., в то время как все стен­ные маршруты с севера и многие отдельные, участки Се­верного массива оценивались также 5Б к. т. и стимула к совершению траверса не было.

В 1971 г. президиум Федерации альпинизма СССР по ходатайству альплагеря «Безенги» классифицировал маршрут траверса Северного массива с подъемом на Дыхтау по северо-восточной стене либо по северо-восточ­ному контрфорсу и с подъемом на Коштантау по северной ^Стене как маршруты 6-й категории трудности.

В сезоне 1971 г. уже четыре команды совершили этот трудный, но интересный траверс.

Первой вышла команда инструкторов альплагеря «Безенги» под руководством Ю. Пулинца. Команда под­нималась на вершину Коштантау по сложной северной стене. Этот маршрут характерен большой крутизной и заснеженностыо склонов. Северная стена почти не освещается солнцем. Все скалы обильно залиты льдом. Впервые этот маршрут был пройден в 1961 г. командой под руко­водством мастера спорта СССР А. Симоника. Тогда восхо­дителям было присуждено третье место в чемпионате СССР в классе технически сложных восхождений. В 1971 г. маршрут команды А. Симоника являлся лишь частью пути, только ее выходом на основной траверс.

Траверс всего Северного массива был совершен с 11 по 26 августа и занял 15 ходовых дней, из которых четыре ушли на прохождение стены.

Один из участников этого траверса, мастер спорта СССР А. Колчин, высказал мнение, что данный маршрут сложнее, чем пройденный им в том же сезоне траверс пик Энгельса — пик Маркса с подъемом по северному ребру — 6-й категории трудности.

24 июля 1971 г. навстречу команде Ю. Пулинца, на траверс вершин Дыхтау — Коштантау с подъемом на Дыхтау по северо-восточному контрфорсу, вышла команда инструкторов альплагеря «Безенги» под руководством А. Левина.

Команда А. Левина прошла маршрут за 10 дней. Ус­пеху спортсменов, безусловно, способствовала хорошая погода и отличная подготовка всех ее участников.

1 августа 1971 г. небольшой группе зрителей, собрав­шихся на маленьких каменистых площадках под второй ступенью ледопада Кундюм-Мижирги, довелось быть сви­детелями не совсем обычных событий в альпинизме. В 40-кратную трубу, установленную перед палаткой судьи чемпионата, можно было наблюдать за пятью командами, участвовавшими в чемпионате СССР по аль­пинизму 1971 г.

Перед зрителями как на ладони был виден весь марш­рут по северному контрфорсу Крумкола, 6-й к.т. — один из самых популярных на Кавказе. Три дня подряд наблюдали зрители за четверкой альпинистов из лагеря «Цей», возглавляемой мастером спорта СССР В. Лавриненко. Несколько правее, на 100-метровых ледовых сбро­сах, хорошо просматривалась четверка команды из ла­геря «Безенги», руководимая автором этих строк, совер­шавшая первовосхождение на Крумкол по северной стене.

Высоко на гребне, под вершиной Дыхтау, заканчивала многодневный траверс шестерка альпинистов из лагеря «Джайлык» под руководством В. Мальцева, а в Крумкольский провал спускалась команда альплагеря «Безенги», завершавшая грандиозный траверс под руководством А. Левина.

Наблюдатели также видели, как на северном контр­форсе Дыхтау появилась следующая команда, избравшая своим маршрутом Северный массив. Это была команда альпинистов московского спортивного общества «Труд», руководимая мастером спорта СССР А. Корсуном.

В августе траверс Северного массива прошла коман­да альпинистского лагеря «Джайлык», возглавляемая В. Мальцевым. Спортсмены «Джайлыка» повторили марш­рут группы Ю. Пулинца, поднявшись на вершину Кош­тантау по северной стене, по маршруту А. Симоника.

На прохождение всего маршрута команда затратила девять ходовых дней.

Завершила траверсы всех вершин Северного массива в сезоне 1971 г. команда альпинистов, руководимая масте­ром спорта СССР А. Корсуном. Группа поднялась на Дыхтау по северо-восточному контрфорсу, по маршруту команды альплагеря «Безенги», руководимой А. Левиным, и благополучно спустилась вниз, затратив на про­хождение всего маршрута 15 дней.

Такова популярность Северного массива — высокогор­ного стадиона района Безенги.

Около 30 маршрутов 5-й и 6-й категории трудности проложены по стенам и контрфорсам от Дыхтау до Кош­тантау, и все они ждут своих покорителей.
Из летописи траверсов Северного массива

1938 г. Дыхтау (по северному гребню) — Коштантау. 5Б к. т. С 14 по 29 августа. Е. Абалаков, В. Миклашев­ский.

1949 г. Коштантау (по северо-восточному гребню) — Дыхтау. 5Б к.т. С 12 по 26 августа. В. Абалаков, Я. Аркин, Н. Гусак, И. Леонов, В. Мартынов, В. Москальцов, В. Пелевинов и В. Чередова.

1951 г. Дыхтау (по северному гребню) — Коштантау. 5Б к. т. С 7 по 26 августа. В. Лубенец, В. Лебедев, В. Николенко, А. Овчинников и В. Севостьянов.

1955 г. Коштантау (с юга) 5Б к.т. — Мижирги — Цурунгал. С 22 июля по 23 августа. И. Галустов, К. Сизов, И. Смирнов, Н. Шалаев, а А. Корчагин и В. Якушкин — до Мижирги.

1957 г. Дыхтау (по северо-восточной стене) — Кош-тантау. 5Б к.т. С 3 по 14 августа. И. Ерохин, А. Белопухов, В. Малахов, В. Чадаев и В. Шполянский.

1959 г. Дыхтау (по южному гребню) — Коштантау. 5Б к.т. С 30 июля по 20 августа. Л. Алексашин, В. Коп­тев, Ю. Минин.

1961 г. Коштантау (по северо-восточному гребню, че­рез малый Коштан) — Дыхтау. 5А к.т. С 4 по 19 августа. В. Моногаров, М. Алексюк, И. Кашин, В. Козявкин, Л. Кенсицкий и Б. Шапошников.

1971 г. Коштантау (по северной стене). 5Б к.т. С 11 по 26 июля. Ю. Пулинец, В. Вербенский, А. Колчин, И. Корякин, И. Куркалов, Ю. Слезин, А. Тимофеев и В. Целовахин.

1971 г. Дыхтау (по северо-восточному контрфорсу). 5Б к.т. С 24 июля по 4 августа. В. Левин, А. Бабинин, А. Бланковский, И. Дудченко, П. Егоров, В. Калашни­ков и Ю. Смирнов.

1971 г. Коштантау (по северной стене) — Дыхтау. 5Б к.т. С 20 по 29 июля. В. Мальцев, А. Бакулин, В. Зу­бов, А. Ильин, Ю. Малыхин, М. Овчинников, Ю. Соловь­ев и Г. Яковлев.

1971 г. Дыхтау (по северо-восточному контрфорсу) — Коштантау. 5Б к.т. С 29 июля по 13 августа. А. Корсунь, В. Гладченко, В. Кремена, А. Куршин, В. Пенчук и О. Федоров.

На 400 км с запада на восток протянулись «Пестрые горы» — Заилийского Алатау. В своей центральной, наиболее высокой части хребет, достигает максимальной высоты 5017 м. Эта отметка главной вершины Талгарского массива, замыкающего ущелье реки Средний Талгар.

Передовой хребет «небесных гор» встает из марева пыльных и жарких степей Казахстана как-то сразу, без подготовки и предупреждения. Прохлада и влага его снегов дают жизнь цветущим садам, знаменитому алма-атинскому апорту.

Город и горы для большинства альпинистов начинают­ся уже в аэропорту столицы Казахстана. Выходя из самолета, видишь их совсем рядом и как-то не сразу веришь в реальность раскрывающейся панорамы. Недолгая автомобильная дорога приводит к развилке ущелий Правый и Средний Талгар, там она обрывается и узкой караванной тропой начинает карабкаться вверх по склону, уходя в глубь красивейшего ущелья.

Этимология казахского слова «Талгар» дает значение «широкое плоское место», и при взгляде на громаду вершины лишний раз остается удостовериться в меткости и четкости местных названий, выхватывающих самое ха­рактерное в профиле, окраске или формах вершин.

Талгар был замечен учеными еще в середине XIX в., но известная путаница с орографией района, с иденти­фикацией вершин при подходах к ним с севера или юга мешала успешно закончить попытки штурма.

Только 1935 год принес относительный успех упор­ству альпинистов. Взойдя на плечо массива по северному пути, группа X. Рахимова назвала достигнутое место Копр. В том же году в суровых зимних условиях 12 молодых альпинистов под руководством В. Зимина поко­рили юго-западную вершину (4860 м). Через три года новосибирцы во главе с Е. Алексеевым в февральскую стужу и метель вступили на северную вершину (5000 м). И наконец, сибиряки Л. Катухтин, Г. Макатров, И. Кропотов овладели высшей точкой «Пестрых гор» — главной вершиной Талгара. Три года было потрачено альпини­стами, чтобы пройти по простейшим путям.

Логика освоения любого горного массива подсказывает человеку следующий шаг — траверсы. Не стал исключе­нием и Талгар. Уже летом 1940 г. группа в составе Г. Маслова, В. Пелевина и покорителя главной вершины Г. Макатрова совершает полный траверс Талгарского мас­сива. Пройдя все три вершины, группа возвратилась на главную вершину и по ее юго-восточному отрогу спусти­лась на ледник Корженевского.

В годы войны, готовя горных стрелков, несколько вос­хождений совершил человек, чье имя носит один из пиков Заилийского Алатау, полковник Д. Горин. Трагедия, ра­зыгравшаяся на склонах юго-западной вершины Талгара, стоила жизни этому сильному и мужественному человеку.

После войны, уже в 1946 г., Талгар встретил альпи­нистов неприветливо. Первые послевоенные годы не при­несли заметных успехов в освоении его массива. В 1946 г. группа альпинистов во главе с В. Неаронским, подняв­шись по отрогу Актау и пройдя вершины Чекист, пик Саланова и Актау, подошла к Талгарскому провалу, но, не рассчитав времени, была вынуждена прекратить вос­хождение. Не добилась успеха и группа В. Алексеева, предпринявшая траверс массива с севера в 1947 г. Подняв­шись на плечо Талгара (вершина Ииньтау), группа была вынуждена прекратить траверс из-за сильного снегопада.

В книге¹ изданной в 1949 г., коротенькая статья «Борьба за Талгар» кончается словами: «... 1948 год тоже не принес окончательной победы над Талгаром: полного траверса с севера на юг. Лето было исключительно жарким. В горах грохотали ледовые обвалы, скалы были по­крыты панцирем натечного льда.

Но и эта последняя проблема Талгара, несомненно, будет решена...»

Сейчас, почти через четверть века после того, как были написаны эти строки об «окончательной победе» и «последней проблеме», маршруты на Талгар доступны опытному перворазряднику.

1949 год поставил точку на одной из страниц летопи­си освоения Талгара. Альпинисты лагеря «Металлург» под руководством Ф. Лемстрема совершили траверс с подъемом по северо-западному гребню и спуском на юго-восток. Так что же, этим Талгар исчерпан? Конечно, нет. Просто перевернута очередная страница истории. Уже в 1951 г. группа А. Алексеева проходит траверс с юго-запада на север, поднявшись на южную вершину из «провала» между южной и западной вершинами и спустившись по северо-восточному гребню.

И, возвратившись с вершин, оглядываясь на только что пройденный путь, люди думают, что ведь можно пройти и здесь, и здесь, подняться на главную вершину по этому контрфорсу — стене! Возникают споры, рас­сматриваются варианты новых путей. На крупные фото­графии вершин ложатся пунктиры будущих маршрутов, размеренных «веревками» трудных скал и биваками на маленьких полочках.

Талгар не избежал судьбы других столь же известных вершин.

Статья В. Пелевина в «Побежденных вершинах» за 1954 г. называлась «Западная стена Талгара пройдена!». 14 августа 1953 г. группа в составе В. Пелевина (руководитель), В. Рубанова, В. Нагаева и К. Королева вышла по леднику Северный Талгар к подножию западной стены. В 6 часов утра штурм Талгара начался. В своей статье, посвященной описанию восхождения, В.С. Пелевин писал: «Величественный массив Талгара не менее популярная цель приезжающих в Казахстан альпинистов, чем, например, район Безенгийской стены на Кавказе. Здесь же, как и на Кавказе, после того как были пройдены пути к основным вершинам, начались поиски более сложных маршрутов, подъемы по тем трассам, которые позволяли проверить растущее мастерство и зрелость восходителей. К числу таких маршрутов следует отнести и путь по западной стене на северную вершину Талгара». Победа над этой стеной наряду с аналогичными маршру­тами на Кавказе стала новым словом в покорении извест­нейших горных массивов. Пять дней группа боролась с трудными скалами, натечным льдом, высотой и непо­годой и вышла победительницей. В 16 часов 30 минут 18 августа альпинисты достигают вершины.

Уже на этих не очень сложных маршрутах приходилось устраивать сидячие ночевки и на маршрутах работать голыми руками на залитых льдом трудных скалах и с нервным напряжением, свойственным тяжелой и опасной работе. Пока это были эпизоды, кратковременные периоды большого напряжения сил и воли людей. Но они возника­ли, и альпинисты справлялись с ними, прокладывая новые маршруты по стенам вершины.

Покорители первой стены Талгара внимательно гото­вили свой маршрут и называли еще несколько путей, но до 1958 г. серьезных попыток пройти какую-либо новую стену Талгара не было.

Не прошло бесследно для Талгара и увлечение сверх­длинными траверсами, когда в погоне за километрами пути мы стремились одну за другой пристегивать вер­шины, которые упорно не хотели выстраиваться в еди­ную, красивую и, главное, логически обоснованную пано­раму. Лавры 33-дневного кавказского траверса разделил и Талгар. В 1955 г. траверс его подковы, включавший 12 вершин, совершила команда инструкторов альплагеря «Металлург» в составе П. Шумихина, А. Лыжина, М. Меняйлова, В. Эльчибекова, Г. Шерстюка. В единый узел были стянуты пики Караульчитау, Чекист, Актау, Талгар, Копр и Металлург.

Разглядывая фотографию Талгарского массива с за­пада, нельзя было не обратить внимание на черные стены башен Южной вершины. Вслед за этим, естественно, воз­никал вопрос о возможных путях подъема, о деталях маршрута, породах — словом, о всем, что составляет суть подготовки к серьезному первопрохождению.

Массив Талгар

Фото Д. Гущина
В 1958 г. в альплагерь «Талгар» приехала команда, руководимая мастером спорта И.В. Солодуевым — заме­чательным человеком и прекрасным педагогом, сочетав­шим в себе высокий талант скрипача Большого театра и мужество альпиниста.

Основной костяк команды составляли молодые альпинисты, имевшие к тому времени опыт хотя и сложных, но только кавказских восхождений. Хотелось посмотреть район, пройти новым маршрутом на вершину высотой больше пяти тысяч метров. Надо сказать, что этим мо­лодым альпинистам как раз и не хватало восхождения на сложный пятитысячник, чтобы стать мастерами спор­та. Таких молодых мастеров (либо старых перворазряд­ников) набралось пять человек: Вадим Барзыкин, Леонид Дмитриев, Юрий Новиков, Гелий Степанов и автор этих строк, которому выпало удовольствие руководить первопрохождением западной стены Южного Талгара.

Многое на этом восхождении мы делали впервые: первым было возвращение из-под стены из-за непогоды, впервые мы выходили на первопрохождение без наших учителей... Только 14 августа погода разрешила начать маршрут. Одна палатка, один пуховый четырехместный мешок, двойка и тройка. Если тройка умеет работать, то скорость ее движения почти не уступает двойке, а одна палатка и один мешок позволяют здорово экономить в весе, помогая почти полностью разгрузить идущего пер­вым.

Начало маршрута спокойное, чем-то напоминающее стену Накратау. Только скалы сложены из совсем дру­гих пород. Здесь тоже граниты, но красноватые, крупно­зернистые, со сглаженными большими зацепками. Поз­днее о таких скалах скажут, что на них хорошо дер­жит вибрам. Но в 1958 г. у нас на ногах трикони и мы не жалуемся. Наша группа, упорно набирая высоту, ле­зет по стене, отмечая, что палатка наблюдателей у ее основания становится меньше. Разговоров много, а основ­ная тема дискуссий — «было ли так раньше или нет?». Иногда нам встречались страшно знакомые кусочки, слов­но кто-то специально перенес их на стену Южного Тал­гара с кавказских вершин. Они как старые добрые зна­комые, встреча с которыми — радость. Но порой, а в верх­ней части стены все чаще и чаще сталкивались мы с хо­лодными, малоприятными незнакомцами. Дружно отме­чали, что такого еще не бывало, и начинали, царапаясь на натечном льду, карабкаться вверх, никак не догадываясь снять рюкзаки. Первый, проходя трудные участки, сбра­сывал вниз длинную лесенку, облегчая задачу остальным. На плечи Ленечки, как мы ласково звали нашего док­тора Л.Д. Дмитриева, легла непростая задача описания маршрута, и главное, что нас волновало, — попытка найти простой и объективный способ определения крутизны. Кто из нас почти бессознательно не грешил, определяя крутизну склонов, которые приходилось преодолевать? Нам помогали сосульки. Они свешивались со скальных карнизов, давая нам довольно четкое представление о вертикали, вовремя останавливая наше пылкое воображение. Той же цели служило и фото: мы хотели получить до­кументы, не забывая подчеркнуть в кадрах и наиболее сложные места маршрута. Словом, у доктора дел хватало. Ночи проводили в комфорте и тепле, а поскольку на стену мы тащили жареную баранью ногу, нашпигованную чесноком и морковкой, дурных воспоминаний о ночевках на Талгаре не осталось. Единственное грустное воспомина­ние было связано с моментом, когда ногу все же съели! Уходили вниз «веревки» пройденного маршрута и площадки, где мы разбивали на ночь палатку. Замедлялось движение, начинали сказываться усталость и высота. По­следнюю ночь мы провели под самой вершиной, не дойдя до нее каких-нибудь ста метров. На счастье, стояла ясная, холодная, но безветренная ночь. С почти пятикило­метровой высоты было хорошо видно, как уходила на север черная степь с редкими желтоватыми точками огней. Иногда мы замечали, что один из них гас и вспыхивал в другом месте. Порой видели ползущие красноватые огоньки фар бегущих по ночной степи машин. Темень земли сливалась с черным бархатом неба, и мы даже спо­рили, кому принадлежат светлячки на горизонте — земле или небу?

Но все же 18 августа выше идти было некуда. Вершина достигнута. Дальше знакомый путь через «провал» вниз, к терпеливо дожидавшимся нас наблюдателям. Ра­дость, ребячья гордость переполняла нас ощущением полной и заслуженной победы. На юге до самого края земли уходили хребты гор, ослепительно снежные в лу­чах голубого солнца. И нам казалось, что и будущее наше будет таким же необъятным и сверкающим. Мы только входили в большой альпинизм. В тур ложится записка о первопрохождении еще одной стены Талгара.

Ни до, ни позже мы не стали бы оставлять на покоренной вершине столь цветистую, похожую на распущенный павлиний хвост записку с обещанием призового шампанского следующей группе! От этого мы отучились уже на следующем восхождении. Но тогда радость первойсерьезной победы туманила нам голову, мы переоценили себя и до сих пор в долгу перед группой, которая первой повторила наш путь.

Маршрут по западной стене на Южную вершину Талгара был отмечен четвертым местом на первенстве СССР по альпинизму и классифицирован 5Б категорией труд­ности.

С каждым годом расширялась география команд, про­бовавших свои силы в борьбе за новые пути на вершины Талгара. В 1962 г. в освоение массива включилась группа альпинистов Латвии. В качестве объекта восхождения была выбрана северо-западная стена юго-восточного Тал­гара. Долгих пять дней в условиях жестокой непогоды латышские альпинисты штурмовали стену. Теперь это квалифицированный маршрут 5А категории трудности, а в память о восходителях один доселе безымянный пик в отроге юго-восточного Талгара получил имя Даугава.

Талгар в силу особенностей своего геологического стро­ения и своеобразия пород, его слагающих, не богат мар­шрутами высших категорий трудности. (Имеются в виду маршруты 5Б к.т., поскольку шестерок на Талгаре нет и маловероятно, что на нем можно проложить трассы, отве­чающие этой категории трудности.)

Поэтому каждое новое восхождение высшей категории привлекает к себе живейший интерес.

В отчете о первопрохождении еще одного маршрута 5Б категории трудности можно прочитать следующие строки: «Восходители по западной стене Южного Талгара не могли не обратить внимание на грозные скальные стены, взмывавшие к вершине Южного Талгара, правее маршрута группы Снесарева. Желание пройти но этим стенам возникло в 1966 г. при прохождении «стены Сне­сарева». Окончательно оно окрепло у нас во время про­хождения северо-западной стены юго-восточного Талгара при совершении траверса массива Талгара. Три дня на­блюдения за стеной и прекрасные фотографии маршрута подтвердили возможность прохождения этого технически и тактически сложного маршрута».

Последуем, читатель, за группой в составе кандидата в мастера спорта М. Акименкова, который руководил этим восхождением, и трех перворазрядников — Е. Беловола, В. Денисова и Ю. Попенко — по скупым строчкам технического отчета о восхождении: «Погода благоприят­ствовала нашему восхождению. Обычно неустойчивая, с частыми снегопадами, в этом году (имеется в виду 1968 г.) она была неузнаваемой. Весь июль и август стояла небывалая жара, вероятно связанная с годом наибольшей солнечной активности. Ледники полностью очистились от снега. Исчезли привычные следы натечного льда на западных стенах Южного Талгара. О лавиноопасности можно было говорить как о чем-то историческом. Однако возросло количество камнепадов.

Восхождение началось 18 августа. Погода, до того ясная, в этот день хмурилась. По небу ползли низкие облака, иногда шел снег. От ночевок под западной сте­ной мы быстро пересекли снежник и вышли на нехитрые скалы и, траверсировав кулуар, подошли под основание реальной стенки. Обойти ее не удалось. В ход идут крючья, и через полчаса это первое сложное место прео­долено. Щель и внутренний угол подсказывают путь, и вскоре мы выходим на скальную полочку, где складыва­ем первый контрольный тур. Скалы средней трудности чередуются со сложными. Хорошая подготовка группы позволяет поддерживать высокий темп. Как-то незаметно подкрадывается вечер первого дня. И как часто бывает, иногда ты чувствуешь, что скоро отдых и все трудности на сегодня позади, мы уткнулись в одно из самых слож­ных мест маршрута. На 60-70 м вверх уходили сложней­шие скалы почти вертикального внутреннего угла с глад­кими монолитными стенками. Особенно сложны первые 30 метров. Впервые мы идем на лесенках, забивая крючья через каждые два метра. Но и эта трудность позади, и 5 часам вечера мы, довольные пройденным за день, Встраиваем роскошный бивак на хорошей скальной площадке. День окончен. Погода к вечеру улучшилась и излила нам на завтра ясный день. А это всегда вселяет уверенность в успехе всего восхождения...»

Еще двое суток работала на стене группа Акименкова. Успех сопутствовал альпинистам, и 21 августа, пройдя Главную вершину, ребята возвратились в лагерь. Спуститься через «провал» они не смогли: слишком велика была опасность камнепадов.

Кончился сезон 1968 г. ... На поляну эдельвейсов лег снег. Опустел приветливый лагерь, из года в год принимавший всех покорителей Талгара. Люди уходили вниз, разъезжаясь в шумные города и оставляя в горах свои сердца как залог новых маршрутов, новых стен и новых побед над вершиной в «Пестрых горах».