Мировоззренческий плюрализм

кочевников отпугивала сложность отправления чуждых культо­
вых и ритуальных комплексов, требующих стационарных усло­
вий и сакральных заведений специального назначения: церквей, 
мечетей, храмов, учебных учреждений и др.
Зороастризм в древности был распространен преимуще­
ственно на юге Казахстана, о чем со всей очевидностью свиде­
тельствуют археологические раскопки.
Известны сообщения письменных источников о том, что 
в древности христианство насаждалось для “нравственно­
религиозном выгоды” и “укрощения диких нравов” кочевников. 
Так, к середине VI в. относится известие о попытке принятия 
христианства гуннами. У гуннов, - читаем в хронике сириица 
Захарии Ритора, - лет 20 тому назад или больше вышло писание 
на их языке о том, как это устроено Господом (Иисусом Хри­
стом. - С. А.), писание на гуннском языке”1.
Начиная с IX—X вв. христианство преимущественно несто- 
рианского толка постепенно проникает в среду тюркских наро­
дов. В разных городах Средней Азии, включая Семиречье, были 
организованы метрополии и построены христианские церкви. 
В самом начале XI в. происходит миссионерское движение сре­
ди огузов, кереев и найманов с образованием христианских об­
щин. В. В. Бартольд древние христианские могилы Семиречья 
относит к этому периоду. Миссионеры продолжают распростра­
нять христианство среди кочевого населения, охватывая все но­
вые районы Дешт-и-Кипчака. В свидетельствах того периода 
читаем: В этой степи, которые принадлежат народу под име­
нем Кипчаков - они христианской веры”2. Христианство про­
никает в Дешт-и-Кипчак и с Запада: непосредственно из Визан­
тии, Венгрии и Италии. Для активистов миссионерского движе­
ния среди тюркоязычных кочевников был создан словарь кип­
чакского языка “Кодекс куманику с”. Найманские и корейские
1 Пигулевская Н. //. Сирийские источники по истории народов СССР. М.: 
Л., 1941. С. 166.
2 Тизеигаузеи В. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой 
Орды. Извлечения из сочинений арабских. СПб., 1984. Т. 1. С. 211.
54

племена востока Казахстана исповедовали христианство вплоть 
до принятия ими ислама.
Кереи подвергались христианизации в начале XI в. нестори- 
анскими священниками и сохранили это учение до XIV в.1 Воз­
никновение племенной тамги кереев “+”, “х” (ашамай - тацба) 
относится к этому времени, причем христианское имя Ван-хана, 
по некоторым источникам Маркус, а роды казахских найманов 
и кереев до сих пор носят реликтовое христианское название 
Сыбан. Известный путешественник В. Рубрук свидетельство­
вал о распространении христианства среди кереев. Проинструк­
тированный в духе прозелитизма, ученый гость Степи, сообща­
ет свои наблюдения во всех подробностях: “У этого Иоанна был 
брат, также могущественный пастух по имени Унк (Онг-хан. -
С. А.), он жил за горами Каракитаев, на три недели пути от сво­
его брата, и был властелином некоего города, по имени Карако­
рум; под его властью находился народ, именовавшийся Крит (ке- 
реит) и меркит и принадлежавший к христианам-несторианам. 
А сам властелин их, оставив почитание Христа, следовал идо­
лам, имея при себе идольских жрецов, которые все принадле­
жат к вызывателям демонов и колдунам”2. Так, по Рубруку, “мо­
гущественный пастух”, брат Ван-хана, был свободен в выборе 
веры и вместо несторианства предпочел “поклоняться идолу”. 
В другом месте его удивило то, что кочевник был похоронен со­
гласно языческим обрядам, хотя Рубрук знал, что умерший был 
христианской веры. Согласно сообщениям ученого, идеи Хри­
ста проникли в степь неглубоко.
Христианством интересуются и в ставках монгольских ха­
нов. Так, старшая жена Хулагу-хана (внучка кереитского Ван- 
хана. - С. А.), Докуз-хатун была христианкой-несторианкой. 
“Она пользовалась полным уважением и была очень властной, -
пишет Рашид-ад-Дин, - так как народ кереит в основном испо­
1 Пантусов Н. Н. Следы христианства в надмогильных киргизских 
памятниках. // Записки ЗСОРГО. Кн. XXX. Омск, 1903. С. 231.
2 Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., 1957. 
С. 116.
55

ведует христианство, то она постоянно поддерживала христиан, 
и эти люди в ее пору стали могущественными. Хулагухан ува­
жал ее волю и оказывал тем людям покровительство и благо­
воление до того, что во всех владениях построил церкви, а при 
ставке Докуз-хатун постоянно разбивал (походную) церковь”1. 
Авторитет христианки Докуз-хатун был высок. Мункэ-хан вме­
нял Хулагу: “... во всех случаях совещайся и советуйся с Докуз- 
хатун”2.
Известна также попытка проникновения иудаизма в среду 
кочевых скотоводов. Русские летописцы пишут, что некоторая 
“часть половцев исповедовала иудейскую веру, которую им пе­
редали хазары. Иудействующие хазары жили когда-то на север­
ной стороне Кавказских гор, вместе с Аланами”. Аристократи­
ческая верхушка печенегов обменивалась письмами с андалуз­
скими иудейскими общинами по вопросам веры3.
Буддизм начинает проникать в Казахстан в VII-VIII вв. Ис­
точники сообщают о строительстве храмов на степных просто­
рах4. Но повторное, более широкое распространение буддизма 
происходит позже.
К своему печальному периоду истории казахов, к XVII- 
XVIII вв., к одиозному “актабан пг^бырынды, алкакол 
с у л а м а ” 
(“лихие годины”) относится новое нашествие буддизма в фор­
ме ламаизма через джунгарских миссионеров. Повсеместно на 
завоеванных территориях шло строительство буддийских хра­
мов. Остатки дворца “Кызылкент” в Центральном Казахстане, 
руины “семи палат” возле г. Семипалатинска, дворца “Аблай- 
кит” вблизи Усть-Каменогорска - немые свидетели деятельно­
сти буддийских миссионеров. И по сей день на перевалах гор 
можно встретить громадные сооружения из камней - капища, 
относящиеся к религиозным культам джунгар, называемые ка­
1 Рашид-ад-Дин. Сборник летописей. М.; JL, 1946. Т. III. С. 18.
2 Там же. С. 24.
3 Очерк генеалогии, географии и образа жизни половецкого народа. // 
ЖМНП. LXXX. 1853. С. 182.
4 Зуев Ю. А. Китайские известия о Суябе. // ИАН КазССР. 1960. Вып. 3/14. 
С. 87-89.
56

захами “мьщтыц уйГ’ - дом мага. На правом берегу р. Или, в 40 
км ниже Капчагая, на скалах по приказу джунгарских хунтайд- 
жи выбиты изображения буддийских божеств. Однако джунга­
ры, превратившие место в храм под открытым небом, увекове­
чив образы этих божеств, сами вынуждены были отступить под 
ударами казахских ополченцев.
Старания миссионеров, в конечном счете, оказывались без­
результатными. Возможность свободной проповеднической де­
ятельности иноземных учений среди кочевников - свидетель­
ство неортодоксальности мироощущения степных скотоводов. 
Это мы наблюдаем и в периоды наибольшего могущества коче­
вых государств, например, Кушанской империи, Тюркского, Уй­
гурского, Кыргызского каганатов и Кипчакского ханства.
Веротерпимость, религиозная толерантность, отсутствие ир- 
рационалистических предубеждений и предвзятости в духовно­
практической жизни - вот те черты психического склада людей, 
детерминированных условиями жизни Степи. Поэтому влияния 
чуждых мировоззрений выглядели весьма относительными; 
прозелиты новых идей нередко преследовали конкретную цель: 
откровенные политические выгоды. “Находясь в мирных, торго­
вых и частью родственных связях с русскими, половцы не при­
нимали христианства. Некоторые из князей их делались христи- 
анинами..., потому что каждая орда управлялась своим князем, 
находилась вне влияния другой или потому, что в самих приняв­
ших веру Спасите леву оставление религии отцов не основыва­
лось на внутреннем убеждении в достоинстве принятой”1, - за­
ключает русский исследователь XIX в. Степь имела собствен­
ные мировоззренческие ценности, соответствующие особен­
ностям кочевого быта. О сложности распространения ислама в 
степи Казахстана путем насилия, когда возникали поистине дра­
матические ситуации, свидетельствует борьба карлукских пле­
мен против ислама в течение почти двух веков. Ислам долго не 
мог укорениться в степи, но он продолжал нашествие, даже тог­
1 
Очерк генеалогии, географии и образа жизни половецкого народа. // 
ЖМНП. LXXX. 1853. С. 382.
57

да, когда морально-физический дух мусульманских фанатиков 
был сломан, а они со все большим размером продолжали вое­
вать “с теми, кто верует Аллаху... до тех пор, пока они не дадут 
выкупа за свою жизнь, обессиленные, разбитые”1. Однако вер­
хушка кочевого общества, как это часто бывает, увидела в уче­
нии Мухаммеда свои выгоды, а некоторая часть скотоводческой 
массы была подкуплена в определенном смысле демократизмом 
и гуманизмом, действительно присущими исламу, обращавше­
муся ко всем людям без родовых и племенных различий. Эти 
сугубо социальные моменты благоприятствовали деятельности 
мусульманских священников. Преимущества ислама как синте­
тического и “свежего” учения, выгодно отличавшегося от ста­
рых его “ипостасей” - зороастризма, иудаизма, христианства, 
под сильным влиянием которых он формировался, относитель­
ная простота культа, не могли не способствовать его распро­
странению. “Никогда не видел я книги арабской, персидской,
U 
U 
U 
U
индиискои или греческой, которая содержала бы желание вои- 
ти в рай и отвращала от ада”, - писал о Коране новообращен­
ный в ислам христианин Али ибн Раббан ат-Табари2. Даже про­
тивник ислама испанский епископ Альвардо, которому прихо­
дилось бороться против мусульманизации испанских христиан, 
признавал, что Коран оказывает огромное эмоциональное воз­
действие, и удивлялся силе его изобразительных средств3. Но 
ислам настоятельно требовал выполнения определенных прин­
ципов. Согласно “Полному и истинному сборнику” аль-Бухари, 
мусульманского законоведа IX в.: “Сказал пророк: “ислам по­
коится на пяти основах: свидетельстве, что нет бога, кроме Ал­
лаха, и что Мухаммед посланец Аллаха, молитве, зекате, хад­
же и посте во время рамадана”4. Поэтому простота и преиму­
щества культово-обрядовой стороны оказались кажущимися и
1 Коран. М., 1963. IX. 23.
2 Филъштинский К , Шицфар Б. Очерк арабо-мусульманской культуры 
VII-XII вв. М., 1971. С. 52.
3 Там же.
4 Там же. С. 62.
58

вошли в противоречие с хозяйственно-бытовым укладом тюрка- 
кочевника.
Вот как характеризует видный востоковед В. В. Бартольд пе­
риод первоначального проникновения ислама в тюркскую сре­
ду: “Тюрки были одним из первых народов, среди которых ис­
лам, отказавшись от пропаганды с оружием, имел успех путем 
убеждения. Известия о ходе этой религиозной пропаганды и 
о постепенном устранении стоявших на его пути препятствий 
крайне скудны. Есть известие, что тюркам ислам первоначаль­
но казался религией, неподходящей для кочевников: посол ха­
лифа Хишама (724-743) будто бы получил от турецкого сул­
тана, которому он предлагал принять ислам, такой ответ: “Нет 
среди тюрок ни цирюльников, ни портных; если они сделают­
ся мусульманами и будут исполнять предписания ислама, чем 
же они будут питаться?”1. В ответе тюркского султана послу ха­
лифа содержится большая доля истины, ибо в характеристике 
арабской письменной традиции “тюрок - он (в одно и то же вре­
мя. - С. А.) пастух, конюх, объезжающий лошадей, ветеринар и 
всадник. Один тюрок (целый) народ в одном (лице. - С. А.)”2, 
“тюрки самый искусный народ”3. Кочевник мастер на все руки, 
что касается его хозяйства, “тюрок делает все процессы ремес­
ла сам, не просит помощи у товарищей и не обращается за сове­
том к другу”4, поэтому он не всегда находил время для отправ­
ления предписаний мусульманского канона.
Этим, в частности, объясняются корни индифферентизма к 
религиознои мистике, свойственной кочевникам. У кочевых 
народов, - пишет С. Асфендияров, - мы не наблюдаем... бога­
той магической и магическорелигиозной практики. Она значи­
1 Бартольд В. В. История культурной жизни Туркестана. JL, 1927. 
С. 71-72.
2 Мандельштам А. М. Характеристика тюрок IX в. в “Послании Фатху Б. 
Хакану ал-Джахиза” // ТИИАЭ АН КазССР. Т. 1. С. 232.
3МИТТ. 1. С. 171, 149.
4 Мандельштам А. М. Указ. соч. С. 241.
59

тельно беднее”1, чем у оседлых народов. В этом отношении яр-
Г I 1 
U
ким примером может служить культ 1енгри, распространенный 
среди кочевых в прошлом народов, не обязывающий верую­
щих соблюдать жесткие нормы, правила и стационарные усло­
вия в отправлении культово-обрядовой практики. “Следует об­
ратить внимание на весьма важный, на наш взгляд, фактор: ни 
одна иррационально-мистическая концепция, каковыми явля­
ются все известные религии, не возникла среди кочевых наро­
дов, хотя культовая практика последних нередко играла решаю­
щую роль в их формировании как обрядовая предпосылка. Тра­
диции и обрядовые комплексы, сформированные в кочевой сре­
де, проникнув в земледельческие базисы, пройдя стадию опре­
деленной систематизации и дистилляции, развивалась уже в но­
вой оболочке, связанной с именем конкретного лица, мифиче­
ского или исторического, пророка или философа.
Несмотря на индифферентность кочевых народов к догмати­
ческим религиям, ислам находит горячих поклонников своего 
учения прежде всего среди караханидов и сельджукидов. Му­
сульманство, сокрушая все преграды, прокладывает пути че­
рез пески Средней Азии и Казахстан. Во второй половине XIII 
в. исламским учением заинтересовались чингизиды Золотой 
Орды. В Египте появились их послы с “посланиями о принятии 
ислама”2. На первых порах это, возможно, была лишь полити­
ческая игра. Спекуляция догмами мусульманства была кому-то 
выгодна как новое средство идеологического и экономическо­
го закабаления народа. Ислам, принятый на такой социально­
экономической и политической основе, для трудового народа 
оставался пустым звуком. Это подтверждается свидетельством 
того времени: “Несмотря на появление ислама в этих народах 
(кипчак) и исповедание ими двух догматов, они все-таки пе­
реступают правила (религии) во многих делах”3. Но социаль­
1 Асфендияров С. Ислам и кочевое хозяйство. // Атеист. 1930. №58. С. 7.
2 Тизенгаузен В. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой 
Орды. Т. 1. С. 68.
3 Тизенгаузен В. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой 
Орды. Т. 1. С. 234.
60

ная суть ислама находит все новых и новых прозелитов среди 
кипчакских султанов, и центр движения за веру Мухаммеда пе­
ремещается в основные кипчакские степи. Степные правители 
любили твердить народу: “Царство принадлежит Аллаху, а сул­
тан - тень его”1.

жүктеу/скачать 5.74 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: