Табл. 2. Динамика религиозной самоидентификации в Испании 1970-2002

Таблица 3. Считают себя очень религиозными в возрасте:

(в % от опрошенных)

Озадаченные этими новыми явлениями, испанские исследователи провели в это время несколько опросов молодежи. Они пытались понять, с одной стороны, причины «вольнодумства», а, с другой, - мотивацию соблюдения церковных предписаний. Выяснилось, что более половины опрошенных молодых людей никогда не пропускали воскресных месс потому, что:

такова традиция - 8%

это обязанность католиков – 30%

так предписано верой – 10%

это внутренняя религиозная потребность – 4%.

Никак не смогли объяснить это – 47%. ⁷⁵

Оставляя в стороне проблему государственного и церковного контроля той эпохи, мы видим, что только у 4% присутствие на богослужении было связано с потребностями души. По-видимому, лишь эту небольшую долю и можно считать подлинно верующими. Однако не будем забывать о том, что грань, отделяющая такую экзистенциальную мотивацию от всех иных, – связанных с культурой, традицией и пр. - достаточно подвижна и условна. И никто не в силах определить, насколько мессы, крещения, первые причастия, свадьбы или похороны являются религиозным актом, и с какого момента они могут превратиться в «обрядоверие» или просто культурную акцию.

За прошедшие десятилетия из практикующей молодежи осталось всего 10%, а доля атеистов возросла более чем в два раза. По данным одного из связанных с испанской католической церковью социологических центров, почти половина молодежи в 2006 г. свидетельствовала о своем неверии.⁷⁶ Особенно далеки от религии и церкви были молодые жители Каталонии и Страны Басков. (Хотя баски традиционно славились своей набожностью). Не отставал от них и Мадрид. Напротив, Андалусия, Кастилья-и-Леон и Галисия сохраняли, как и прежде, высокий уровень религиозности.⁷⁷

Таким образом, вера и церковь – явления разного порядка. С течением времени они все больше расходились между собой. Конечно, это не может не волновать испанскую церковь. Однако, она весьма скептически относится к данным социологических опросов, которые проводят светские научные центры. Так, комментируя социологические данные CIS, монс. Франсиско Асконья, долгое время курировавший статистико-социологический отдел испанской церкви, отметил, что они «не могут служить индикатором жизнеспособности религии». В частности, потому, что не учитывают многие явления, такие, например, как новые религиозные движения мирян. По его мнению, испанцы сохраняют приверженность католическому духу, а это не поддается статистическому учету. ⁷⁸

Но посмотрим более пристально, во что верят испанцы? Казалось бы, сама постановка такого вопроса абсурдна, - ведь трудно предположить, чтобы испанская церковь и государство, на протяжении многих веков боровшиеся за чистоту католической веры, не достигли в этом успеха. Даже учитывая секуляризацию, испанские католики вряд ли утеряли основы своей веры. Но вот что об этом говорят цифры.

Все три христианские конфессии, - католицизм, православие и протестантизм, - исповедуют, прежде всего, веру в Пресвятую Троицу (Бога-Отца, Бога-Сына, то есть Иисуса Христа, и Бога-Духа Святого). Оказывается, что твердо верят в существование Бога только 42% испанцев. А это лишь половина тех, кто считает себя католиком в сомневается в той или иной степени в существовании Бога.⁷⁹ Ситуацию смягчает лишь то, что примерно треть все-таки близки к твердой вере.

Каким представляется испанцам Всевышний? Прежде всего, Ему не безразлична судьба каждого человека. В этом убеждены 40% верующих. Но значит ли это, что они воспринимают Его как любящего Отца, - о чем говорит Евангелие, или в большей степени видят в Нем Судию, о Котором повествует Ветхий Завет? На чем, в таком случае, делается акцент – на вере как доверии к милосердному и всепрощающему Богу или на страхе перед Ним?

Цифры в данном случае нам мало что скажут, поскольку речь идет о таком аспекте веры, которая не поддается формальному анализу. Поэтому доверимся мнению кардинала Э. Таранкона, который долгое время возглавлял Конференцию испанских епископов. По его свидетельству, до сих пор в религиозном сознании испанцев преобладает средневековое восприятие Бога. «Многие видят в Нем какого-то диктатора, который, устанавливая Свои моральные нормы, только тем и занимается, что надзирает за людьми, жестоко карая за мельчайший проступок». В результате «вера в Иисуса еще далека от ощущения близости к Нему».⁸⁰ Это усугубляется, по словам кардинала, плохим знанием евангельских текстов, потому что испанцы мало читают Библию.

Показательно, что вера в Бога-Отца и Бога-Сына (Иисуса Христа) значительно сильнее, чем в Святой Дух. Его признают только 38% опрошенных. Но это значит, что основной догмат христианства о Триедином Боге признают чуть более трети испанских католиков.

Если проанализировать отношение к другим догматам и положениям христианского вероучения, то можно увидеть следующую картину. Лишь половина испанских католиков верят в рай. Как правило, люди надеются, что они туда попадут. Что же касается ада, чистилища и чертей, то в эти «неприятности» верит только четверть опрошенных. Половина испанцев и вовсе считает все это выдумками и сказками. Однако во все «хорошее» – ангелов и чудеса - верить значительно приятнее. Не поэтому ли каждый третий испанец признает их существование достоверным?

Для христианства принципиален вопрос о потусторонней жизни. Речь идет о «спасении» - главной цели жизни каждого верующего христианина. По словам апостола Павла, «Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес»; «А если Христос не воскрес, то вера ваша тщетна» (1Кор., 15, 12 -17). Можно сказать, что без веры вечную жизнь христианство теряет весь свой смысл. Однако ее разделяют далеко не все, а лишь половина верующих. И только 17% из них в этом не сомневаются. Что же остальные? Более трети совсем не верят в нее, а четверть глубоко сомневаются в возможности потустороннего существования как такового.

Примечательно, что христианскую идею вечной жизни с Богом сильно потеснила взятая из эзотерики реинкарнация, которую церковь вполне справедливо читает несовместимым со своим учением. Однако в нее верят 18% испанцев. (Изначально его проповедовали различные индийские духовные учения, а также Пифагор, Платон и другие греческие философы, а также гностики. Основная мысль заключается в перевоплощении человека после его смерти в новых повторных рождениях).

Так остается ли Испания католической страной? Социологические данные лишь подтверждают ответ на этот вопрос Э. Таранкона: «Относительно. Я думаю, что в глубине своей наша культура сохранила свои католические корни, и большинство испанцев имеют веру, хотя многие и не практикуют ее. Убежден, что и сейчас у нас меньший религиозный плюрализм, чем во многих других странах Европы, хотя и больший, чем это зачастую представляется католикам. Испанцы вспоминают о том, что они католики преимущественно в трудные минуты своей жизни. Так или иначе, но я верю, что религиозные корни еще вполне жизнеспособны и могут дать прекрасные всходы и даже плоды при должном возделывании почвы». В целом же можно сказать, что «испанец имеет веры достаточно, чтобы умереть христианином, но не достаточно, чтобы жить по-христиански». ⁸¹ Все это беспокоит испанскую церковь, которая ищет контакта со своей паствой, но наталкивается на препятствия. Их создают и современный мир с его культом гедонизма и эгоизма, и собственная инертность во многих вопросах, особенно тех, которые касаются проблем пола. Тем не менее, есть все основания думать, что испанский католицизм вовсе не ушел в прошлое, но сохраняет свою жизнеспособность, являясь, в определенном смысле, душой национальной жизни.

* * *