Книга Бемидбар Лекция 16. (22. 11. 05) Недельный раздел. Смерть Сары. Сделка, первая в Торе, Авраама с Эфроном; покупка пещеры Махпела. Сватовство Ицхака. Содержание первого отрывка главы «Беhаалотха»

О содержании раздела; о светильнике и роли Аарона

Теперь мы переходим после раздела «Насо» к новой главе «Беhаалотха». Прочтём коротенький отрывок, который начинает этот раздел и даёт ему своё название – стихи с первого по четвёртый. Начало очень обычное: «Говорил Всевышний Моше так». И дальше, что должен сказать Моше: «Говори Аарону и скажешь ему: Когда ты будешь поднимать свечи (масляные) напротив лица светильника, будут светить семь свечей (ламп, лампад)». И сделал так Аарон: напротив лица светильника поднял (зажег) его свечи, как заповедал Всевышний Моше. И вот как устроен этот светильник: один цельный кусок золота; включая ствол и цветы, это один целый чеканный кусок. Соответственно тому образу, который показал Всевышний Моше, так и сделал светильник.  Это тот раздел, который мы сегодня попытаемся обсудить.

Ответ на вопрос: 

Сделал ли это Бецалель? – Совершенно верно, что это делал Бецалель, и здесь не сказано ничего другого. Это очень интересная особенность языка Торы, когда говорится «сделал», но не упоминается, кто сделал. Иногда в явном виде говорится, что сделал Моше, хотя это сделал Бецалель. Здесь говорится: «Как Бог показал Моше, так и сделал». А кто сделал? – Тот, кто сделал, тот сделал. Аарон не сделал, он – зажёг, и нет никакой идеи, что изготовил светильник Аарон. Изготовляли его Бецалель и Аhолиав. Эта особенность языка Торы, когда не называется имя деятеля, проявляется в области родов. В начале книги Мелахим говорится так, что Аденияhу родила после Авшалома. С непривычки может показаться, что их одна и та же мама родила, что совершенно не соответствует действительности. Надо понимать так, что Адонияhу та, которая родила, родила на столько-то позже, чем та, которая родила второго. Понятно, что родила родная мама, и поэтому Тора об этом не сообщает. По отцу они, конечно, родные братья. То есть, нельзя судить о совпадении деятеля, когда он не назван, потому что Тора иногда имеет в виду, что сделал изготовитель.

Первый вопрос, который задаёт мидраш, и повторяет Раши и многие другие комментаторы: почему к длинному разделу о приношении князей примыкает этот коротенький раздел о зажигании светильника? Знаменитый мидраш говорит, что когда Аарон увидел, что представители, князья всех колен приносят свои замечательные приношения, когда вводится в строй жертвенник, а от его колена нет представителя, а князем колена Левитов является сам Аарон, тогда он сильно упал духом. Всевышний в мидраше говорит так:  «Моше! Пойди и скажи Аарону, что его доля завиднее, чем их. Он в отличие от них будет зажигать светильник!»  Поскольку он будет зажигать светильник, то поэтому они приносят жертвоприношения тогда, когда Храм стоит, его же доля выше – он будет зажигать светильник. На это многие возражают, что же, когда Храма нет, светильник тоже не зажжён? Тогда появляется линия, которую особенно сильно развивает Рамбан, он считает, что Всевышний  имеет в виду, что потомки Аарона будут героями ханукальной войны, и одержат победу, и ханукальные свечи будут зажигаться даже тогда, когда Храма не станет. Этот мидраш знаменит, он вдохновляет, но хотелось бы понять, какая здесь простая связь, какое утешение Аарону? Если мы немного оторвёмся от поэтического уровня мидраша, хоть это и некрасивая операция, но и у мидраша есть свой пшат. Тогда получается, что в мидраше Бог говорит Моше, что пройдёт не так уж много столетий, тысячелетий, и потомки Аарона сделают нечто, и ты скажи Аарону, что его потомки одержат победу. Можно ли даже в мидраше так спокойно принимать это за то, что мне хотят передать? По этому поводу есть большие сомнения. Есть сомнения, что Моше и Аарон знали о том, что потомки Аарона победят греков, которыми ещё и не пахло, пока евреи были в пустыне.

Ответ на вопрос:

Как же такое может быть в мидраше? –  Вообще в мидрашах многое возможно, даже такое, что Адам может цитировать Псалмы Давида. В том, что Авраам может праздновать Песах, как раз нет ничего странного, потому что для этого он не должен знать своей будущей биографии. Он не знает, почему он ест мацу в Песах, он просто знает, что Песах – это время, когда надо есть мацу, а почему это так,  выяснится через четыреста с лишним лет. В том, что он может знать что и как надо делать, нет проблем: ему Бог говорит, что так зажигается светильник, и  он выполняет. Когда же в мидраше Бог говорит Моше: «Иди и утешь Аарона, потому что его доля выше», то это совсем не то, если бы Он сказал: «Аарон, у тебя тоже есть хорошее занятие: они приносили на жертвенник, а ты будешь зажигать лампады». На вопрос о том, почему Аарон не мог принести жертвоприношения, ответить трудно. 

Мы увидим, что то, что завершает, весь этот отсек книги Бемидбар, связан с закладыванием какой-то качественно новой структуры. Если мы этого не поймём, то мы не поймём очень многого. И то, что колено Левитов оказывается в особом положении,  это не случайность. Они и своего надела земли не получат, их отделяют для службы при Храме. Поэтому от колена Леви нет со всеми коленами жертвоприношения. И следующий раздел после зажигания меноры будет фактическое отделение и посвящение Левитов. То есть, Левитов отделяют от народа, и это вещь очень непростая. Пока же мы будем обсуждать менору с прицелом на то, что в следующий раз мы поговорим о Левитах. Это будет цельной парой событий: пока что  отделяют коhенов, потом отделяют Левитов, и выстраивается, наконец, эта структура: «народ- hа-коhен-Левит- Исраэль».  

Ответ на вопрос:

Насколько в Египте Всевышний разговаривал с Моше через Аарона? –

В основном он разговаривал с Моше. Мидраш говорит, что даже Первосвященником по первоначальному замыслу должен был быть Моше. Однако,  Моше лишился этой возможности, когда он брякнул невпопад: «Пошли, кого пошлёшь», и тогда его заменили на Аарона. В тех редких случаях, когда Всевышний, действительно, что-то сообщает Аарону прямо, это делается за какую-то особую заслугу. Вообще-то для разговора с ним изначально выделен Моше.
Каким образом зажигаются свечи, и почему светильник поднимают

Прежде всего обращает внимание на себя то слово, которое даёт название всему этому разделу. Термин «беhаалот» очень неожиданный. Есть нормальное слово «зажигать» - «леhадлик», например. Почему вдруг надо «поднимать» эти свечи? Раши цитирует мидраш и говорит, что нужно зажигать, пока пламя не будет само подниматься кверху. То есть, коhену не следует зажечь на секунду и убрать, потому что пламя погаснет, надо дождаться, пока оно будет устойчиво подниматься кверху. Раши приводит ещё одно понимание, тоже основанное на мидраше, что для того, чтобы зажечь, коhен поднимается на ступеньку. Перед менорой был такой камень, на котором было три ступеньки, и, как говорит Талмуд, он на них поднимался и зажигал. То есть, речь идёт или о поднимании пламени или о поднимании самого коhена.

Может ли это быть связано с ростом коhена? – Надо сказать, что в мидраше с «ростами» не проще, чем с возрастами. Моше был десяти локтей роста, чтобы ему было удобно в одиночку собирать и разбирать Мишкан.  Так говорится про Моше при собирании Мишкана и потом в конце книги Бемидбар, когда Моше убивает великана, царя Ога, там есть очень колоритный мидраш, который говорит, что Моше был десяти  локтей ростом, он взял десятилоктёвый топор, подпрыгнул вверх на десять локтей и  рубанул этого Ога в пятку.

Можно ли считать так, что светильник зажигается только один раз, а потом туда только доливается масло? – Это, как минимум, спорно. Имеется необозримое  множество вариантов объяснения даже по поводу того, как горело масло в Храме в Хануку. По поводу светильника есть объяснение, что его надо зажигать каждый день. Другое дело, что когда он «хорошо себя ведёт» и священник хорошо себя ведёт, то, если западная свеча не успела погаснуть, то от неё зажигают остальные. Однако такого, что все семь свечей горят непрерывно, не погасая, такого варианта практически нет. Масло конечно надо доливать обязательно, но есть какая-то норма, сколько надо доливать. При этом, это может делать любой коhен, а Первосвященник, и только он, может входить в Святая Святых, и только он служит в Йом-Кипур. Первый раз зажечь светильник заведомо должен Аарон.

Немного из комментария Рамбана. Он говорит, что в книге Шемот в двадцать седьмой главе в двадцатом стихе сказано так: «Пусть возьмут тебе оливковое масло, чистое, чтобы возжигать постоянную свечу», и снова сказано «леhаалот». Рамбан говорит, что в этом стихе не упомянута менора. Можно было бы подумать, что если есть менора, то обязанность зажигать свечи – на ней, а если её нет, то можно зажигать и без неё. Поэтому он говорит, что в следующем эпизоде, в книге Ваикра, сказано: «На чистой меноре должен расположить эти свечи», то есть, менора обязательна. Рамбан хочет сказать, что в Торе, и эта его сильная линия,  в Торе не бывает просто повторений для напоминания. Каждый раз, когда казалось бы повторяется что-то, что уже было, вносится какой-то новый элемент, что-то  сообщается содержательно новое. В частности, в нашем отрывке, по объяснению Рамбана, возвращение к меноре связано с тем, что не был упомянут переносной Храм, и возвращение дано для того, чтобы мы не подумали, что обязанность  зажигать свечи есть только там, где нет окон, и понятно, что там, где нет окон, нужен свет. В отличие от этого в Храме, который построил Шломо, были окна. Так вот, важно то, что эти свечи не предназначены для обеспечения света.

В нашем отрывке, в котором всего-то три содержательных стиха, дважды повторён оборот: «перед лицом светильника». Что это значит, и что такое «лицо светильника»? По этому вопросу есть много мнений. Раши объясняет это таким образом, что у всех свечей – трех правых и трех левых головки фитилей наклонены в сторону средней. То есть, эта средняя как бы находится в центральном стержне и она собственно – сама менора, а остальные расположены на ветвях. Так объясняет Раши. Он не особенно вдаётся в объяснение, почему это называется «пнэй hа-менора». Рашбам говорит, что фитили всех семи свечей коhен наклоняет так, чтобы они освещали шульхан. Можно себе представить так, что в западном конце строения, большую часть которого занимает кодеш, а парохет отделяет Святую Святых, вне Святая Святых перед парохет (завесой) стоят эти три важных сосуда. Стоит шульхан, на котором находятся хлебные предложения, и шульхан стоит с севера, то есть, если вы вошли с восточной стороны, то он у парохет стоит справа;  а менора стоит слева от вас; и немножечко к востоку сдвинут золотой жертвенник для воскурения кторет. И поскольку при описании устройства Храма сказано, что менора должна быть перед, напротив  шульхана, поэтому Рашбам приводит мнение, которое многие высказывают, что предназначение меноры – светить на шульхан.

Как менора может освещать шульхан, если она плоская?  – По поводу того, плоская ли менора, нельзя сказать, что это очевидно, потому что были «смелые» варианты, что она вообще круглая, и что все шесть свечей расположены по окружности вокруг средней. Правда, хоть это и обсуждается, не стоит принимать этот вариант, поскольку подавляющее большинство мнений, что она плоская, хотя в каких-то важных деталях она и не такая, как изображено на символе нашего государства. При всём при том, что она плоская, наверное, наклонение фитилей во-первых, на сколько-то сантиметров приближает пламя, а во вторых, выражает намерение, тенденцию, куда я хочу светить. Трудно представить себе, что Храмовая служба по своей сути начисто лишена символической стороны.

 Ответ на вопрос:

Должен ли свет меноры быть направленным на место Божественного присутствия? – Куда должен быть направлен свет, это вопрос очень важный, но Самому Всевышнему видно всё и без нашего света. Мидраш обсуждает в разных вариантах, что Ты поместил на небе светила, на которые глазу больно смотреть, а теперь Ты просишь меня зажечь; Ты сорок лет вёл нас в огненном столбе, а теперь говоришь, чтобы мы зажигали свет. Так кому он и что добавляет? Есть разные красивые мидраши на эту тему, как царь сказал своему любимцу, что придёт к нему в гости, и тот приготовился, зажёг светильники, а царь движется  с таким освещением, что ему стало стыдно, и он  погасил свои светильники.  Царь ему говорит: «Я же тебе велел приготовиться!» А он отвечает: Как же я мог оставить такое, по сравнению с твоим, жалкое освещение?». И царь говорит: «Я велю погасить весь свет, зажигай свои светильники».

Мидраш говорит, что слово «микша» является важным ключевым словом требования к устройству меноры. В Гемаре Минахот есть такое красивое обсуждение нашего места. Говорится так, что менора должна быть из чистого золота изначально.  Если нет золота, то может быть сделана из любого металла, даже из латуни, даже из жести, то есть, из любого простого металла, но не из дерева, не из стекла, не из глины – только из металла. Обязательно, чтобы было семь стеблей и семь свечей, и всё должно быть сделано из одного куска. Только в случае, если она золотая, это должен быть ровно талант. Все детали украшений должны быть только в том случае, если она золотая, если же она не золотая, то, приблизительно, верх может быть побольше или поменьше, и последним обязательным требованием остаётся количество ветвей и свечей и цельность куска, то есть, она должна быть чеканной работы. Так вот, Моше затруднился, как отчеканить из таланта – это очень большая мера веса, считается, что это больше двадцати килограмм. Там нужно выделать очень тонкие вещи – цветочки, чашечки, бутончики и пр. Это, действительно, очень сложно, и поскольку Моше затруднялся, Всевышний ему показал. Когда сказано «везэ», то согласно мидрашу, это означает, что это указание на то, что Всевышний показал «пальцем»: «Вот как это делается». И слово «микша» рассматривается, как «ма каше» - «как трудно» сделать это.  Мидраш говорит, что в четырех вещах затруднился Моше, как их сделать, и Всевышнему пришлось показать ему пальцем. Какие это четыре вещи? Менора – это здесь, «везот маасе»; корбан – Моше тоже не мог чего-то понять, как он приносится; шкалим – когда вносят по пол-шекеля; и «hа-ходеш hа-зэ». И начало этих слов образует слово «микша»: менора, корбан, шкалим и hа-ходеш.  То есть, это такое мнемоническое слово. Несмотря на то, что есть другие места, где есть «зэ» и «Всевышний показал», но почему-то мудрецы не считают, что в других местах Моше затруднялся. Например, Всевышний показал Моше, что вот это – нечистое животное, которое вам запрещено есть, и там тоже «зэ», и Он показал Моше, но, как объясняет раббейну Пхай, там не было трудности, просто надо было  показать признаки.