Книга рассчитана на широкий круг читателей, актив лдпр

Книга рассчитана на широкий круг читателей, актив ЛДПР.

Общая редакция брошюры осуществлена Председателем ЛДПР, заместителем Председателя Госдумы Владимиром Вольфовичем Жириновским.

РЕДАКЦИОНЫЙ СОВЕТ ЛДПР

Сдано в набор 25.02.2009. Подписано в печать 25.03.2009.

Формат 60х84 1/16. Объем усл. печ. л. 4,0. Бумага газетная.

Печать офсетная. Гарнитура «Times New Roman». Тираж 1 000 экз.

 ЛДПР, 2009 г.

Это весьма близко к тому, что сообщал в одном из своих писем Пушкин, мол, героине «Евгения Онегина» Татьяна вопреки воле автора вышла замуж. То есть герои произведений – литературных или исторических (а Пушкин, как известно, был назначен Николаем I официальным историографом при императорском дворе) – в силу психологических и иных причин оказывают на авторов произведений обратное влияние. Они как бы соавторствуют с ними. До последней точки в романе «Анна Каренина» Л. Толстой не был уверен в том, что его героиня Анна бросится под поезд. Она сама это сделала, примерно так объяснил своей супруге и соратнице Софье Андреевне писатель. Гений в своём мастерстве. Но персона столь же зависимая от своих героев, как и герои его произведений от автора.

Кстати, был ли на самом деле главнокомандующий русской армией в Отечественной войне 1812 г. М.И. Кутузов таким фаталистом, каким он показан в «Войне и мире»? Все, кто воевал, безусловно, верили в судьбу. Без этой веры никто никогда не смог бы подняться в штыковую атаку. Страшно. А вера в предназначение – меня пронесёт и на этот раз – помогала окрепнуть решению. Но вот чтоб самый главный пустил всю военную кампанию на самотёк, отдав её на откуп «воле Божьей», маловероятно. Однако же в сознании миллионов читателей романа Кутузов предстаёт именно таким верующим. Таким его сыграли во всех фильмах, где появлялся Кутузов, от «Войны и мира» (в несчётном количестве отечественных и зарубежных постановок) до «Гусарской баллады». И с этим восприятием Кутузова приходится считаться. Такова сила исторического образа – портрета Кутузова в изложении Л. Толстого.

Другой взгляд на историю – это взгляд с позиций этногеополитики, т.е. вниманию читателей представляется этногеополитический очерк истории, прежде всего, конечно же, истории российской или русской истории, как любил говорить В.О. Ключевский. Поясним, что значит этногеополитика.

Сегодня, с точки зрения этногеополитики, Россия словно отдыхает. Сразу расшифруем название науки этногеополитика. Мы сторонники того, чтобы использовать всегда и везде определения из русского языка. Но в данном случае без чужеродного термина не обойтись, поскольку в мировой науке уже сложились определенные названия, связанные, главным образом, с латинским и древнегреческим языками.

Этнос – это народ, а народ – одно из определений нации. Гео – Земля, география. Политика – тоже греческое слово. Получается, что этногеополитика рассматривает все, что происходит на планете Земля с точки зрения взаимодействия национальных групп – народов-этносов при решении политических вопросов. Наука этногеополитика отвечает на основной вопрос современности: как народы, нации реагируют на происходящее, какова их роль в земных процессах? Получается ситуация сродни той, что возникает в здравоохранении. Там тоже есть разные отрасли и специальности: терапевт, хирург, офтальмолог. Кто-то занимается легкими, кто-то сердечно-сосудистой системой. Разные по специальности доктора, наблюдая за здоровьем человека, определяют (каждый со своей позиции), что, скорее всего, является причиной его болезни.

То же самое и в международных отношениях. Кто здесь является главным субъектом?

Сразу объясняем – мы будем говорить о шести цивилизациях.

I. Западно-Христианская цивилизация – Западная (частично Восточная) Европа, США, Канада, ЮАР, Латинская Америка и Австралия.

II. Восточно-Христианская православная цивилизация – Россия, Украина, Белоруссия, Грузия, Армения, Болгария, Румыния, Эфиопия, Югославия, Греция – с отростками и ответвлениями.

III. Восточно-Исламская цивилизация – Северная и части Центральной и Восточной Африки, Гранада на юге Испании, Арабский Восток с его периферией, Иран, Афганистан, Пакистан.

IV. Восточно-Буддийская цивилизация – Китай, большинство стран Юго-Восточной Азии, Япония, Корея и другие страны Азиатско-Тихоокеанского региона.

V. Языческая цивилизация делится на две части: северную (часть России, Канады) и южную (значительное число стран Центральной Африки, часть Австралии).

Кроме вышеперечисленных, есть и шестая – скрытая цивилизация. Это многомиллионные сообщества, которые существуют в недрах других цивилизаций и за их счет. Причем это органическое свойство таких сообществ, другая форма бытия для них неприемлема и невозможна. Ядро этой шестой цивилизации составляет иудейская культура.

Естественно, мы отдаем себе отчет в том, что в основу классификации положены разнопорядковые критерии: религиозные, этнические, геополитические и другие. Но в этом-то и суть любых сложных социальных систем, какой является цивилизация.

Почему делается упор на конфессиональных, т.е. религиозных критериях?

Любая религия только тогда становится таковой, когда она принимается на уровне веры, т.е. постулатов, положений, принимаемых без доказательств, как некая абсолютная истина. Это относится ко всем существующим конфессиям, послужившим основой горизонтальным цивилизациям. К ним относятся: православие, исповедуемое на Западе христианство (католицизм, протестантизм, лютеранство), ислам, буддизм и иудаизм.

Остальные конфессии, хотя и оказали существенное влияние на развитие конкретных горизонтальных цивилизаций, но не сыграли системообразующей роли. Фактически, единственной «конфессией» (в нашем контексте исследования ее нельзя так назвать), оставившей очаги горизонтальной цивилизации замкнутого типа, остается язычество.

На такую же роль претендовал коммунизм как рациональный, своеобразный вид конфессии. Впрочем, он им и останется, так как идея всеобщей социальной справедливости вечна, а коммунизм может реализовать на практике определенную долю этой идеи. Именно поэтому он в течение трех-четырех поколений овладел половиной мира. Его начали теснить и уничтожать именно через институт посредничества между верующими и идеей (верой). Это были ЦК, Политбюро КПСС, обкомы, парткомы и т.п. Они уже не выполняли свою роль. Верующие перестали доверять «церкви» ЦК, а тот оказался предателем собственной «веры» – коммунизма.

Это произошло в силу следующих, вполне закономерных обстоятельств:

– «церковь» ЦК, будучи посредником между верующими и идеей, начал заполняться потомственными «жрецами»;

– многочисленная челядь этих «жрецов» вошла в замкнутую корпорацию на правах полноправных членов, вообще не обладая никакими качествами и знаниями;

– корпорация в третьем поколении все больше и больше замыкалась на себе;

– при достаточно замкнутом обществе именно корпорация осталась посредником не только между верующими и идеей, но и между другими горизонтальными цивилизациями и отдельными, наиболее процветающими геополитическими образованиями этих цивилизаций;

– гедонизм и энтропия постепенно «сгноили» эту корпорацию изнутри (через систему распределения материальных благ и др.). Поэтому она и стала разрушителем «коммунистической» горизонтальной цивилизации. Точно так же в свое время политически прекратила свое существование индуистская горизонтальная цивилизация. Она оказалась жестко поделенной в рамках глобальной межцивилизационной зоны между Западно-Христианской, Восточно-Буддийской и Восточно-Исламской цивилизациями.

Важно и то, что образ-портрет страны, шире – эпохи, в изображении историков редко когда имеет иную природу представления, чем образ-портрет Кутузова как одного из лучших представителей России XIX века. Конкретные обстоятельства, в которых живёт историк, лепят и его самого (разумеется, не механически, а окольными путями, воздухом эпохи, которым он дышит), и его сочинения. Поэтому, скажем, «История государства российского» Н.М. Карамзина совершенно не похожа на «Историю России с древнейших времён» С.М. Соловьёва. А исторические очерки России Д.И. Иловайского совсем не похожи на лекции по русской истории В.О. Ключевского. Но ведь все они пишут об одном и том же предмете – истории России. Но – по-разному. Отсюда факты одни и те же, а изображение этих фактов если и не диаметрально противоположное, то уж во всяком случае отличающееся одно от другого. Вот и получается, что достоверно мы знаем только то, что достоверно не знаем ничего.

Вот Иван Грозный и Пётр I. Каждый по значимости для страны, её утверждения как европейской (а тогда это означало и мировой) державы совершили почти равновеликие деяния. Но Иван IV объявлен тираном и деспотом, а Пётр I – Великим. Виноваты жертвы их деяний? Но и они «равновелики». По подсчётам историков за десятилетие опричнины Иван Грозный извёл примерно столько же своих противников, сколько Пётр I за пару месяцев борьбы с сестрой Софьей за русский престол. Сколько же это? Говорят, от 4 до 5 тысяч единиц мужеского и женского пола. Генрих IV – автор знаменитой Варфоломеевской ночи в Париже – одномоментно вырезал от 3 до 4 тысяч гугенотов. Кто-нибудь назвал его «грозным»?

Иван IV сам никого не казнил. Хотя должен был бы, ведь в изображении историков – законченный садист. Сына своего в порыве гнева убил. А Пётр I без всякого порыва сидел и спокойно смотрел, как другой Пётр по фамилии Толстой пытал царевича Алексея, от чего тот и помер, не приходя в сознание. По свидетельствам очевидцев, Пётр собственноручно рубил головы злополучным стрельцам. Дмитрий Мережковский в своём романе так описывал: выпьет чашу вина и бежит с саблей стрелецкую голову пластать. Опять чаша и снова голова. И так до десяти, а может и более раз. Но Иван IV – Грозный, а Пётр I – Великий. Чем это сходство фактов с несходством их оценок объяснить?

За историков сам русский народ расставил Ивана и Петра по своим заслугам. Иван так и остался Грозным. С кем не бывает. И в патриархальных семьях глава всегда – Грозный. А Пётр заслужил иное «звание». Народ окрестил его Антихристом. Хуже, ниже, гаже такого определения и быть не может в русской православной традиции. Никого за все 1000 лет русской и 75 лет советской истории в народе так больше не назвали.

А у историков Пётр I – Великий. В чём дело? В личных симпатиях? В том, что кто-то из государей был больше мужичиной, нежели другой? Но ведь и в половом отношении Иван IV и Пётр I были однородным явлением – бисексуалами. И в психическом тоже – эпилептики. Так откуда же тут взяться симпатиям? Тем не менее, Иван IV подлец и супостат, а Пётр I – Великий. Именно такими их изобразили в исторических исследованиях, а затем в литературных и кинопроизведениях. Посмотрите хотя бы фильм «Иван Грозный», где Ивана блестяще сыграл Н.Черкасов, и «Пётр I» с неугомонным весельчаком и балагуром Н. Симоновым.

Или возьмём ещё одну Великую, на сей раз даму – Екатерину II и её сына Павла I. Почему в исторических изображениях мать Великая, а сын идиот? Что великого совершила Екатерина, а что идиотского сотворил Павел? Царствование Екатерины было отмечено присоединением Крыма. Но на величие оно явно не тянет. Большой личной заслуги в этом присоединении самой императрицы не было. Если бы не талант и энергия фаворита Григория Потёмкина, никаких побед над турками и тем более присоединения Крыма не было бы и в помине. Все эти победы явно меркнут перед лицом ужаснейшей гражданской войны, известной как «бунт Емельки Пугачёва».

К тому же и как личность Екатерина крайне сомнительна для приставки «Великая». Уже один только ее приход к власти путём дворцового переворота, а значит, государственной измены, с последующим убийством своего законного супруга императора Петра III способны лишить претензий на «величие» кого угодно.

Да и Павел ничего идиотского не совершил. Разве что пытался построить русскую армию по образу и подобию прусской. Ну и чего здесь идиотского? Пётр всё русское боярство с дворянством постриг и в заморские парики нарядил. Чем это самодурство умнее Павлова обезьянничанья? Что, русская знать, надев парики и заговорив на ломаном французском, стала в момент умнее или патриотичнее? Кстати, при отцеубийце Александре I прусские наряды в армии так и не отменили, разве что чуток приспособили к русским спинам, чтобы не трескались по швам. И всё равно Екатерина – Великая, а Павел – идиот.

После всей этой чересполосицы с «великими», «грозными» и «дураками» стоит ли обвинять в предвзятости советскую историографию? Она ничем не отличается от русской самодержавной или французской королевской, затем республиканской историографий. Советские шли след в след за имперскими. И если в имперский период истории России сменявшие друг друга императоры не поливали грязью своих предшественников, то только потому, что все они были из дома Романовых. Может, в этом причина того, что Петра I объявили Великим, а Ивана IV – Грозным? Иван из династии Даниловичей, от Ивана Калиты, Пётр же свой, романовский.

Другой взгляд на историю – не наша выдумка и уж тем более не прихоть. И характерен он не только для России и не только сегодня в пору формирования очередного за 1200 лет российской государственности уклада жизни нашей страны. Собственно говоря, каждая эпоха в каждой стране со сменой каждого политического положения, если и не начинает смотреть по-другому на своё давнее и особенно близкое прошлое, то уж, по крайней мере, стремится привести себя в соответствие с потребностями времени. А значит, и немножко иначе выбирать исторические азимуты.

К тому же не нами замечено, что к историческому прошлому можно подходить с двух равнозначных сторон.

Ведь надо договориться раз и навсегда: человечество удивительно утилитарное по своей сути сообщество. Оно редко разменивается на прихоти и всегда берёт от жизни только то, что нужно теперь и здесь.

История не исключение. Зачем нам нужно знание бесчисленных подробностей, фактов и фактиков, если из них не складывается картина, которая окажется полезной или бесполезной в данном политическом хозяйстве?

То есть история – это самая политизированная наука, если вообще её можно назвать наукой. Предмет исторического исследования весьма и весьма трудно определим. Споры о нём ведутся с момента первых письменных свидетельств о прошлом народов. И не прекратятся никогда эти споры. Нет абсолютно безупречных, а значит, и бесспорных критериев оценки истории.

Это вовсе не означает, что в исторической науке господствуют хаос и произвол. Ничего подобного. Как раз в истории как науке всё всегда расставлено по полочкам. Тут постоянно безупречный порядок или, точнее, распорядок, устраивающий действующую власть. И эта особенность исторической науки универсальна для всех эпох, стран, народов и господствующих в этих сферах политических режимов. Любая иная постановка соотношения истории и современности просто смешна.

В исторической науке возможен отложенный спрос. Скажем, кто-то нашел, изучил и описал малоизвестные факты из прошлого не так, как принято. Спасибо. Но в ход это открывшееся знание никто не пускает. Не нужно оно никому сегодня. Что ж, подождём до завтра. А может, и до послезавтра. В истории как науке возможно и такое.

Почему вдруг возникла сама тема другого взгляда на историю? Не только на нашу, отечественную историю, но и всемирную историю тоже? Среди многих ответов на этот вполне резонный вопрос выберем лишь некоторые, на наш взгляд, ключевые для выяснения позиции авторов.

Во-первых, что значит – другой взгляд? Совсем недавно (в начале 2008 года) на ТВ-1 стали давать короткометражки под рубрикой «Другие новости». Другими они названы постольку, поскольку отличаются от общераспространённых по всем телеканалам новостных программ своей подчёркнутой аполитичностью. Ни слова о политике, о властных отношениях. Сугубо бытовой материал, касающийся второго ряда новостей. Получается неплохо. По крайней мере, оригинально. Такой же подход уже используется и на ТВЦ в рубрике «Город». Иными словами, процесс пошёл.

Потребность в другом взгляде на происходящее и прошедшее всегда была в обществе. В данной книге взгляд на историю другой по отношению к официозному взгляду, который везде и всюду, а не только в России, выдаётся за общепринятый. А что такое официозная точка зрения? Это точка зрения тех, кто сегодня у власти.

Она может навязываться насильственно, не спрашивая другого мнения. Способов этого навязывания множество – от включения в школьную программу этой точки зрения и, значит, обязательного её изучения школьниками. Иначе просто не сдашь экзамен по истории и, следовательно, не получишь аттестат зрелости. А кому нужен недоучка? Это в дооктябрьской России было модно и престижно в интеллигентных кругах числиться в отчисленных из гимназии, семинарии, университета. Считалось – за убеждения против самодержавного самовластья. Да и то сами отчисленные, походив пару-тройку лет с важно надутыми щеками, убеждались в глупости содеянного ими и по возможности торопились устранить пробел в образовании.

Например, Ленин. Будучи исключён из Казанского университета за так называемую революционную деятельность, а по-простому – за рядовую бузу против непонравившихся профессоров, предпринял немало усилий для того, чтобы всё-таки получить университетский диплом. Сдал экзамены в Санкт-Петербургском университете экстерном за весь курс обучения. Получил-таки диплом юриста. Стал помощником присяжного поверенного. Мелкая и никудышная должность. Значит, диплом экстерном – липовый диплом. Значит – ноль целых, ноль десятых. Образованность требует не наскоков на изучаемые предметы, а последовательного, системного их изучения, закрепления и использования на практике. Правильно сделали, что отменили получение дипломов экстерном.

СМИ навязывают официальную точку зрения. Так называемая пропаганда действует не менее агрессивно и бесцеремонно, чем школьно-университетская система внушения. Тем более что простому человеку недосуг самому разбираться в предлагаемых исторических версиях. Сказывается и потрясающая доверчивость русских людей к СМИ, к всевозможным оракулам-крикунам.

Это очень хорошо понимали тот же Ленин и его соратники. Уже после Октябрьской революции сожитель Ленина по эмиграции, а при советской власти председатель Петроградского Совета (то есть по нынешним временам губернатор) Григорий Зиновьев горделиво рассказывал: мол, мы, пятеро смелых (или самых говорливых) – Ленин, Троцкий, Каменев, Бухарин и Зиновьев, – «уболтали Россию на революцию». Так честно и откровенно и признавался – «уболтали». Троцкий потом не зря дразнил Бухарина обидным для того прозвищем – Коля Балаболкин. Потому что никакого мира, никакой земли и фабрик, не говоря уж о свободах и прочих ценностях гуманизма, жители России так и не дождались.

Зато получили взамен целую кучу советских исторических мифов. Среди них были наиболее распространены такие:

– Великая Октябрьская революция;

– мировой революционный процесс;

– царская Россия – тюрьма народов;

– КПСС – ум, честь и совесть современной эпохи;

– диктатура пролетариата;

– от каждого по способности, каждому по труду;

– пролетарский интернационализм;

– советским народом на пути к коммунизму уже пройдены

– мировая система социализма;

– национально-освободительное движение.

Ну и хватит, пожалуй. Кто сегодня, положа руку на сердце, помнит все эти мифологемы советской пропаганды? Никто. Потому что – мифологемы. Но во времена советской власти попробуйте рассуждать иначе или хотя бы выйти за предложенный пропагандой набор исторических стереотипов и вас ждали нешуточные проблемы.

Кстати сказать, эти мифологемы поддерживались и всячески поощрялись не только советской, но и западной пропагандой, западными СМИ. Казалось бы, зачем им-то это надо было? В ХХ веке после двух мировых горячих войн и в ходе холодной войны наличие СССР и его сателлитов Западу было столь же необходимо, как и для СССР – наличие Запада. Взаимная зависимость.

Эта взаимозависимость ещё более углубилась после 1991 года, с ликвидацией СССР и переходом к демократическому развитию Российской Федерации. В этот период укоренился свой ряд мифов.

В их числе:

– рынок – высшее достижение человечества;

– деньги – всему голова;

– приватизация государственного имущества;

– частная собственность – двигатель прогресса;

– советское, значит, исключительно плохое, а западное –

– Россия – страна дураков;

– США – форпост демократии и цивилизованности.

Дошло до того, что оказавшийся в начале 90-х годов министром иностранных дел России А. Козырев чуть ли не с трибуны ООН призывал Россию поступать так, как поступает Запад. То есть от идеологии железного занавеса перейти к идеологии низкопоклонства перед Западом.

Появились и такие, мягко говоря, недоумки, которые горевали по поводу Великой Победы в войне 1941-1945 гг. Мол, под немцами нам бы, русским, было куда лучше и комфортнее, чем самим по себе. Смотрите, учили они, как живут в побеждённой ФРГ и в победоносной России. Сталин – это советский Гитлер, а советский режим – опаснее фашистского. И многие воспринимали этот бред за «новое прочтение» исторического прошлого и «осмысление» современного настоящего.

Выдумали словечко-жупел «тоталитаризм», хотя никто толком так и не смог раскрыть смысл этого «изма». Призывали всех жителей России покаяться за прегрешения советских времён. Мол, Германия покаялась, и вы покайтесь. Перед кем? Стыдливо помалкивали – догадайся, мол, сама. Некоторые каялись. Стучали кулаками в грудь. Слава Богу, основная масса «согрешивших» (перед кем?) не попалась на удочку увещевателей в зависимости от «тлетворного прошлого» России – СССР.

Поэтому другой взгляд на историю – это избавление от идейного мусора, от засоренности сознания людей. Конечно, человеческий мозг – это не комната в общей квартире. Вымел мусор, помыл полы и – чисто, хорошо, уютно! Историческое сознание – сложный комплекс знания фактов и умения их анализировать и применять изученный опыт в современной жизни. Вот эта сторона, пожалуй, самая важная не только с точки зрения преодоления стереотипов прошлого и настоящего, но и с точки зрения осмысления всего исторического объема знаний, формирования устойчивого отношения к нашему прошлому, исключающему шараханья из стороны в сторону.

Вот, скажем, Святой Владимир, великий князь Киевский, приведший Киевскую Русь к принятию Православия в 988 году. Великое дело совершил этот князь. За что и был канонизирован иерархами Русской Православной Церкви в святые. Кого же ещё канонизировать, как не родоначальника православной веры на Руси.

Но Владимир был князем разгульным. Он не стеснялся приличий. Сотни девиц имел в услужении. Пьянствовал. Говорят, и помер чуть ли не во хмелю. И православная вера мало отразилась на его поведении, как пытается уверять церковная историография.

Надо ли говорить об этой стороне княжеской биографии или не надо? Может быть, говорить-то и не надо всуе, конечно, но знать – обязательно! Незнание здесь хуже всего. Когда человек воспитывается в незнании и вдруг узнает этот негатив, это может крайне отрицательно сказаться не просто на его отношении к святому Владимиру. Православная вера может пострадать в глазах такого прозревшего. Что же это за святость такая, скажет он, с блудом и пьянством? Тогда как изначально знание всего о князе Владимире позволит более основательно, потому что разносторонне, подойти к оценке и самого князя, и его великого деяния – крещения Руси, и к самой православной вере, не терпящей лицемерия. Так-то вот и во всём остальном!

Или ещё более ранний по времени пример: кто основал саму Киевскую Русь как централизованное государство? Варяги (норманны), т.е. скандинавские пришельцы? Но они совсем не нынешние шведы или норвежцы. Эти нынешние так же похожи на прежних норманнов, как нынешние греки – на древних греков или нынешние римляне – на древних римлян. Норманны оказали колоссальное влияние на Англию и Британию в целом.

В XI в. туда прибыл норманн Вильгельм, который получил затем прозвище Завоеватель. Он мечом покорил всю Британию. Уничтожил почти 2/3 англосакской элиты.

А Рюрик никого не уничтожал. Всё прошло мирно, ладом, без резни. Правивший после Рюрика Олег убрал двух чудаков Аскольда и Дира, чтоб не делиться княжеской властью. Кого это задело? Ведь Аскольд и Дир были того же роду-племени, что и Олег. То есть прошли внутренние разборки с последующей зачисткой. Но коренному славянскому населению эти норманнские разборки с зачистками были «по барабану».

Известна и другая доморощенная разборка княгини Ольги с древлянами. Мстила за своего мужа Игоря. Но ведь так и не ясно, в чём там была загвоздка: то ли Игорь виноват, то ли Ольга неправа. Сожгла сгоряча столицу древлян. Всё. На этом закончилось.

В общем, если в Британии норманны едва не вырезали всю местную знать, посадив вместо неё своих, установив свои порядки и свой регламент, то на Руси ничего этого фактически не было. Пришли норманны и растворились. Выходит, было им где и среди кого растворяться. Вот вам и «зависимость». Кто ж тут от кого зависел и кто на кого влиял?

Причём надо отметить рекордные сроки, в которые норманнские пришельцы на Руси смогли создать внятное и чётко организованное государство. Понадобилось лет 15-20. Уже при жизни Олега всё было организовано сверху донизу. Всё работало и работало без сбоев и нарушений. Иначе Олег не пошёл бы завоёвывать Византию. Он же не сумасшедший, оставлять за спиной неустроенное хозяйство.

И впоследствии иноземные влияния на Русь были не столь заметными, как те же влияния на Запад. Скажем, до сих пор неясно, кому Франция обязана своим утверждением как централизованное, а, стало быть, и независимое государство. Сдаётся, что не франкам, а итальянцам. Все эти Медичи, Ришелье, Мазарини и тутти кванти к французам имели, мягко говоря, косвенное отношение.

Есть и ещё один аспект, вызывающий другой взгляд на историю. Это противодействие космополитической трактовке нашего исторического прошлого. Суть этого подхода – в отрицании и в огульном осуждении всего национального, всего, как говорится, отечественно-ориентированного в действиях русской власти и русской элиты в частности.

С позиций космополитизма все значимые для блага России события и возглавляющие эти события российские государственные деятели представляются как исключительно вредные стране и окружающему её миру. Например, для космополитов даже петровские реформы и сам Пётр I, прорубивший, по словам Пушкина, окно в Европу и таким образом покончивший с самоизоляцией России от Европы, допустивший европейцев в массовом исчислении в страну, выглядят «тираническими» и «провальными». А поход русской армии под руководством императора Александра I в 1813 г. в Европу, освободившей Европу от наполеоновской оккупации, представляется чуть ли не интервенцией против европейских государств.

Надо сказать, что этот космополитический взгляд на нашу историю нанёс огромный вред историческому самосознанию русского народа и особенно русской элите. Многие события и явления благодаря этому взгляду были поставлены с ног на голову, да, собственно, так до сих пор и стоят. Фактически вычеркнуты из позитивной исторической памяти фигуры крупнейших державных политиков – Ивана Грозного, Николая I, Александра III, Сталина, Брежнева и многих других масштабом помельче. Ну, например, генералов Паскевича и Скобелева, канцлера Горчакова и обер-прокурора Синода Победоносцева. Вычеркнуты только на том основании, что все эти лица и десятки других, не названных здесь, служили пользе России, калёным железом выжигали внутреннюю смуту и внешнюю чересполосицу.

Конечно, любая страна, находясь в окружении других стран, испытывает на себе зарубежное влияние. Градус этого влияния в разные эпохи и периоды различен. Он то повышается, то убывает. Например, Британия в XI в. испытала на себе очень сильное влияние норманнов. Вильгельм Завоеватель едва не уничтожил всю англосаксонскую элиту, посадив вместо неё скандинавскую. А Франция в XVII веке была весьма и весьма подвержена итальянскому воздействию. Все эти Медичи и их ставленники много хорошего дали французской нации? А что сделали немцы в Чехии в XIII в.? Они попросту вырезали 250 тысяч грамотных чехов, т.е. всю чешскую интеллигенцию, пытаясь таким образом обратить чешскую нацию в тевтонскую.

Массовый иностранный десант в Россию при Петре I если и не уничтожил национальную самобытность русской или даже шире – российской – элиты, то значительно подорвал её. Фактически страна раскололась на две части: дворянскую и простонародную. Это был второй раскол после первого – церковного – в XVII в. на старообрядцев и никонианцев. Третий раскол случился после Октябрьской революции 1917 г., когда три с лишним миллиона русских (главным образом интеллектуальная элита) покинули Россию. Четвёртый раскол произошёл после 1991 года с развалом СССР. Впервые в русской истории русский народ оказался разделённым народом, как немецкий народ после Второй мировой войны. Более 25 миллионов русских оказались не по своей воле за границей России. А примерно 15 миллионов русских уже по своей воле покинули страну в поисках лучшей доли. 40 миллионов – вот цена торжества космополитизма на русской почве. Надеемся, торжества временного, как это и происходило в отечественной истории до сих пор. Козыревы и шеварднадзе приходят и уходят, а Россия остаётся навсегда.

Разумеется, в истории России, как и в истории любой другой страны, были весьма ощутимые влияния – от византийского до марксистского. В общем и целом за 12-13 веков существования российской государственности Россия испытала на себе следующие влияния культурологического свойства:

1. Варяжское.

2. Греческо-византийское.

3. Хазарско-половецкое.

4. Татаро-монгольское, ордынское.

5. Польско-литовское.

6. Голландское.

7. Шведское.

8. Немецкое.

9. Французское.

10. Английское.

Ну, а ныне, наверное, можно говорить об американском влиянии, т.е. о влиянии США.

Последствия этих влияний различные. Но в основном они приносили стране пользу, хотя и не обходилось без нанесения ущерба национальным ценностям. Характер русского и других народов таков, что его нельзя переломить о колено, как бы ни старались свои и чужие «цивилизаторы». Воспринимая другую культуру, языковые воздействия, идеологические и политологические концепции, российские «ученики» так или иначе, рано или поздно приспосабливали эти воздействия к местным условиям. Порой так приспосабливали, что от чужеродных вливаний не оставалось даже следа. Таков вот механизм взаимодействия русской культуры с культурами других стран и народов.

Безусловно, как ни крути, как ни верти, а историческая правда всегда относительна. Специалисты до сих пор так и не могут договориться, к какой отрасли знания относить саму категорию «исторической правды». Что это – часть этики или категория нравственности? Если лжёшь – понятно, что совершаешь безнравственный поступок. Ну, а если не договариваешь или вообще молчишь, что тогда? Ведь молчание уголовно наказуемо в судебно-процессуальном разбирательстве. С точки зрения изучения истории – вряд ли можно преследовать знатока за молчание. Фигура Сфинкса, в древнеегипетской мифологии существа с телом льва и головой человека, тому лишнее подтверждение. Эта фигура, олицетворяющая собой мировое молчание, уже несколько тысячелетий охраняет тайну египетских пирамид. Что хотели доказать себе и потомкам древние египтяне, создавшие в Гизе у входа в пирамиду Хефрена фантастическую фигуру Большого Сфинкса? Что история непознаваема? И что бесполезно даже пытаться выяснить своё прошлое?

Марксисты относят историческую правду к социальным категориям. Они по-прежнему утверждают, что у каждой социальной группы может быть своя правда, отличная от правды другой социальной группы. То есть правда – это классовое понятие. У буржуазии правда одна, а у рабочего класса – другая. Очень опасная точка зрения. Она неминуемо ведёт к историческому нигилизму, а вместе с ним и к бесконечному пересмотру содержания эпох и действовавших политических личностей. Собственно, этим как раз и занималась все 75 лет своего существования советская марксистская историография. Дозанималась до того, что окончательно запутала и себя, превратив историографию из объективной науки в субъективную приставку к власти очередного Генерального секретаря КПСС и догму для тех, кто изучал эту историографию.

Не случайно среди марксистов нет сколько-нибудь крупных историков. Высшее достижение марксистской исторической методологии – «Краткий курс истории ВКП(б)», написанный товарищем Сталиным при участии товарищей Кирова и Жданова, не может использоваться при оценке и описании широкомасштабных событий. А именно к таким событиям относится история России, а не отдельной, пусть и правившей тогда в России-СССР, политической партии. Марксистский классовый метод пригоден как способ политической борьбы. Да и то не всегда и не везде.

Это не значит, что в СССР не было исторической науки. Как раз в советское время отечественная история, в том числе и история КПСС, да-да, та самая – из «Краткого курса ВКП(б)» как своей составной части, сделала громадные шаги в освоении исторического прошлого нашей страны и всемирной истории в целом. Но достигла этого позитивного опыта не благодаря марксизму-ленинизму, а вопреки ему. Так, скажем, была описана история Киевской Руси, а ещё до неё история наших славянских корней. Раскрыты эпохи Ивана Грозного, Петра I, история XVIII-XIX веков. Появилась отраслевая история, в частности, история дипломатии. Возникла краевая история, описывавшая историю конкретных областей, краёв, районов. Всё это ни в коем случае нельзя игнорировать, а, наоборот, следует использовать и развивать дальше.

А то, что получается? После 1991 года, развала СССР и выхода на авансцену истории Российской Федерации, историческая наука остановилась, фактически замерла в ожидании. Чего? Правильно – хозяина. Привыкнув за 75 лет советской власти к сервильной роли, т.е. обслуживающей власть имущих, отечественная история испугалась собственного освобождения. Она остолбенела от ужаса! Пора окончательно избавляться от комплекса неполноценности. Хватит оглядываться и прислушиваться к властным окрикам. Это не исключает выполнения просьб властей. Но выполнять их можно по-разному. На полусогнутых или в полный рост, как это делали Н.М. Карамзин, А.С. Пушкин, С.М. Соловьев, В.О. Ключевский, С.М. Платонов и др.

Не будем забывать, что «Историю пугачёвского бунта» Пушкин писал по прямому указанию Николая I. И получил 20 тысяч рублей аванса. Деньги по тем временам немереные. Но изменил ли Пушкин исторической правде? Стал ли угодничать власти? Не стал. Даже в мыслях такого не держал. А ведь с момента разгрома пугачёвского бунта и казни самого Емельяна Пугачёва прошло всего лишь каких-нибудь два десятка лет. Участники событий были живы. Да и у самого Николая I не было и мысли заставлять Пушкина угодничать, как не заставлял Николай I угодничать Гоголя (только благодаря заступничеству императора в театрах начали ставить «Ревизора»). Видимо, здесь сказывается культура личности, образованность и самого Николая I, и его историографов. По этой же причине ни один из династии Романовых не упрекнул Карамзина за его «Историю государства российского». Хотя поводов для упрёков взгляд Карамзина на русскую историю даёт более чем достаточно. Однако же смирились, слушали и читали с уважением, прилюдно благодарили за труд.

Круглые даты, отмеченные в 2007 году – 100-летие революции 1905-1907 гг. и 90-летие Февральской и Октябрьской революций 1917 г. – снова обострили длящийся все эти годы разговор о смысле и значении революций в жизни человечества. Долгое время у нас и за рубежом было особенно модным повторять слова Маркса о том, что революции – это локомотивы истории. Но по мере накопления фактического материала стали более трезво и взвешенно подходить к оценке революционных событий. Сам по себе отрадный факт. Он говорит о том, что человечество умнеет, перестаёт кидаться из крайности в крайность. А с другой стороны, этот факт показывает реальную цену революционных экспериментов.

И, надо прямо сказать, Запад из родоначальника революций превратился в самого лютого могильщика революционных способов преобразования действительности. Но это у себя, в своих подведомственных «золотому миллиарду» странах. Что же касается других секторов человечества, Запад снова и снова одобряет революционные методики смены обстоятельств. Более того, если не организует конкретно эти смены, то принимает в их осуществлении самое непосредственное участие.

У нас же в стране по-прежнему никак не возьмут в толк опасность и вред революций для общества. У элиты и масс революции, как и раньше, если не в почёте, то уж во всяком случае и не в опале. Вот этот факт нашего упорного нежелания трезветь весьма и весьма удручает.

Долгое время считалось, а многие полагают это и ныне, что декабристы были умнейшими, честнейшими, порядочнейшими людьми своего времени. Может быть, так оно и было. Хотя если проявить скрупулёзность и дотошность, то не совсем понятно, что, значит, были «умнейшими» с точки зрения образованности, т.е. количества прочитанных книг или полученных дипломов? А «честнейшие» что такое? Где здесь критерий? Могут ли быть «честнейшими» заговорщики, вынашивавшие планы свержения законной власти? Да и насчёт «порядочности» нужно уточнить: те, кто замышлял убийство царской семьи со всеми её членами, как-то не очень-то порядочно мыслили.

«Страшно далеки они от народа», – писал вождь мирового пролетариата Ленин. Он-то знал толк в народности политики. Хотя бы потому, что всерьез полагал себя и своих однопартийцев стоящими «рядом» с народом, чтобы не сказать «слившимися» с «двужильными силами истории», т.е. народными массами.

Дело не в программах республиканского устройства России после свержения самодержавия. Все они – калька с западных конституций и законоположений. Суть в жестокости декабристского проекта. Ведь – и это тоже мало кто знает – в планах декабристов (Пестель) значилось физическое уничтожение не только императора Николая I, но и всей его семьи. Так что не большевики авторы идеи расправы над семейством уже другого Николая II, а, как видим, представители высшего дворянского слоя, к которому принадлежали вожди декабристского движения. Стоит ли удивляться реакции на это восстание Николая I?

Вообще дворянство в начале своего пути при Иване Грозном, а затем и при Петре I сыграло важную и нужную роль в устроении государства и общества. То есть пока дворянство было тем кланом, каким оно задумывалось и функционировало, – а именно служилым кланом, причём служилым не для себя, а для Отечества, – оно шло в ногу со временем, отвечало основной потребности управления страной и было действительно действующей политической элитой. Подчёркиваем это – действующей.

XVIII век внёс в положение дворянства коренные изменения. В 4-5 поколениях дворяне под влиянием домашнего очага постепенно стали терять свой социальный и политический динамизм, выражавшийся в обязанности служения царю и Отечеству. Получив материальное содержание в виде земельной собственности и крепостных крестьян, дворяне предпочли замкнуться на самих себя. Родился тип помещика, как правило, бездельника и гуляки. Хозяйством управлял и руководил назначаемый помещиком сельский староста, в иных случаях наёмный управитель, как правило из немцев, вроде Штольца из романа Гончарова «Обломов». Законодательное закрепление этого нового положения клана или кланового сословия дворянства произошло в «Жалованной грамоте дворянству» (1785 г.) Екатерины II.

Отныне с дворян снимался установленный Иваном Грозным и стянутый Петром I на шее дворянства железный обруч обязательности службы государю, неважно какой – военной или гражданской. Эта служба из строгой обязанности превратилась в вольницу. Кто хотел служить – служил. Кому было лень, как Илье Обломову, те ложились на диван. Именно за это послабление дворянская элита, а вслед за ней и дворянская историография нарекли бездарную во всех, кроме одного – любовного, отношениях императрицу Екатерину II Великой, поместив её портрет, изрядно фальсифицированный придворными живописцами, на самую высшую денежную купюру Империи – сторублёвую ассигнацию. В народе её тут же обозвали «катеринкой» (позже в 1917 г. новые рубли Временного правительства по аналогии окрестили «керенками»).

С «Жалованной грамоты» дворянство превратилось из сословия созидателей, воителей и защитников страны в сословие тунеядцев, пропивавших полученное от отцов и дедов наследство. Вместо великих свершений, среди которых одним из последних была победа в Отечественной войне 1812 года, дворянство занялось интригами и мелкой сварой за кости со стола государя. Более того, алчность дворян привела их даже к попытке диктовать свои условия царям. Декабрьское восстание 1825 года – пример такого диктата. Это было почище принуждения Анны Иоанновны к подписанию кондиций верховниками. Следует повторить: наряду с проектами ограничения самодержавия всякими конституциями декабристы планировали физическое устранение не только вступившего на трон Николая I, но его жены и даже детей. Так что Николай I боролся не просто за власть. Ставкой была его жизнь и жизни его близких.

Дворянство в лице декабристов очень напугало Николая I. По сути, это был уже не дворцовый переворот a la Елизавета Петровна или Екатерина II. Речь шла не столько о смене личности императора, что само по себе было делом не новым, зная опыт XVIII века. Ставилась задача физической ликвидации династии и политической – монархии. Масонская часть высшего дворянства была последовательной и строгой исполнительницей воли мирового англо-французского масонского заговора против Романовых, а для того времени – и против всей Российской империи. Мы знаем, что начало Смуте XVII в. было положено как раз ликвидацией династии московских Даниловичей. Сын Ивана Грозного Фёдор не дал потомства. Трон перешёл в руки «безродного» Бориса Годунова. И началось…

Николай I подавил восстание декабристов. И помогли ему в этом не русские дворяне. Они-то как раз самоустранились. Помогли крепостные крестьяне – солдаты Преображенского и Семёновского полков. Те самые солдаты, чьи предки помогли Петру I справиться с боярской вольницей его сестрички царевны Софьи. Заметьте, что Николай I после декабря 1825 г. не доверял русским царедворцам. Его опорой стали «иностранцы». Прежде всего Александр Бенкендорф и Леонтий Дубельт.

Справившись с декабристами, явившими нам прообраз «оранжевых революций» ХХ и XXI веков, Николай I не решился развить наступление на стремительно деградировавшее дворянство. Он так и не запустил отмену крепостного права. А проектов, и весьма дотошных, рассчитанных до мельчайших деталей и пошаговой исполнительности, ему было предоставлено до десятка. Смалодушничал, что и говорить. Психологический шок декабря 1825 г. так и не прошёл у императора. Очень жаль. Задержка с отменой крепостничества обернулась трагедией Крымской войны 1853-1856 гг. Эта война фактически ликвидировала всё, что Россия получила после победы в Отечественной войне 1812 г.

Аналогичное, можно сказать, зеркальное повторение середины XIX века случилось в конце ХХ века. Правда, со страной под другим названием, с другим политическим режимом и после второй Отечественной войны, названной Великой. Затяжка советским правительством с реформированием СССР обернулась его распадом. Эта перекличка эпох со всей обстоятельностью демонстрирует главную ось всемирного развития – этногеополитические параметры, заданные странам и их народам, бессмертны. Их преодолеть невозможно. Можно и нужно их только усваивать и проводить в жизнь. Строго говоря, держать в поле зрения и контролировать самим, чтобы эти параметры не проконтролировали вас.

Не ответив своевременно и до конца исчерпывающе на вызов дворянства, Николай I поставил не только себя, но и всю Россию в очень затруднительное положение. С этого момента страна вынуждена была вести последующие модернизации своей экономики и жизни в целом не естественным путём, а в режиме так называемого догоняющего развития. А как известно из русской пословицы, нет ничего хуже, чем ждать, а потом догонять.

Что же касается дворянства, то декабрь 1825 г. окончательно похоронил его суперполитические амбиции, а отмена крепостного права в 1861 г. доконала и его экономические основы. Дворянство как клановое сословие само себя высекло вроде унтер-офицерской вдовы.

Нужно сказать ещё и о британском следе в русской истории. «Невеликодушная нация. Она отвергла человека, который выиграл войну». Так Сталин сказал об английской нации, точнее, английских избирателях, прокативших летом 1945 г. на парламентских выборах Консервативную партию во главе с Черчиллем. Избрали лейбористов. Премьер-министром страны стал мелкий и посредственный человечек, имя и фамилию которого сегодня вам не назовёт ни один англичанин. Таков неблагодарный характер английской нации. Такова двуличность британской парламентской системы. На туманном Альбионе прямо в лицо вам никто ничего не скажет. Ни плохого, ни хорошего. Всё скажут за глаза. И не вам, а другим, которых вы даже и не подозреваете в способности вас обидеть.

Так англосаксы, нынешние заправилы на Британских островах, вели себя всегда, с самого момента прихода на архипелаг. Они вырезали кельтские племена, уничтожили их самобытную культуру и установили свою примитивную. Не случайно Британии кроме Тауэра нечем похвастаться. Там нет архитектурных достопримечательностей. Замки – это север, Шотландия, а не Англия. В XI в. едва не вырезали самих англосаксов, когда на островах высадился нормандский десант в несколько тысяч человек под предводительством Вильгельма, получившего от англичан прозвище Завоевателя. Он заменил норманнами почти всю англосаксонскую знать. И если бы не скончался скоропостижно при неясных обстоятельствах, господству англосаксов пришёл бы конец. А так оставшиеся в живых перехитрили добродушных норманнов. Кого опоили вином. Кого оженили на своих невестах. Кого подкупили. Но в итоге – уцелели. Вот с тех пор англосаксонской элитой правят три нетленных принципа: Британия превыше всего; лицемерие в политике; ложь в жизни. Кто следует этим принципам, тот мил и люб британской элите. Кто ставит их под сомнение, тот в британской политике не жилец.

Два человека в российском политическом истеблишменте сполна раскусили суть британской стратегии и тактики и сравнительно умело этим пользовались, то добиваясь успехов, то терпя неудачи. Этими политиками были в дооктябрьской России Иван Грозный, в послеоктябрьской Сталин.