Москва Издательство "Республика"

Под общей редакцией | М. А. Маслина

Москва

Издательство "Республика" 1995

ББК 87.3я2 Р89

ОТ РЕДАКЦИИ

Редакционная коллегия:

М. А. МАСЛИН, Р. К. МЕДВЕДЕВА,

А. Г. МЫСЛИВЧЕНКО, А. П. ПОЛЯКОВ

Составитель П. П. АПРЫШКО

Русская философия: Словарь / Под общ. ред. М. А. Маслина. — М.: Р89 Республика, 1995. — 655 с. ISBN 5—250—02336—3

Словарь включает более пятисот статей, раскрывающих взгляды русских мыслителей и содержание их важнейших трудов; статьи дают представление об основных направлениях и этапах развития отечественной философской мысли, ее своеобразии и взаимосвязях с различными философскими течениями других стран.

Рассчитан на широкий круг читателей, интересующихся историей русской философии и культуры.

ρ 0301030000—027 ₁₀₆__₉₄ 079(02)—95

ISBN 5-250—02336—3

© Издательство "Республика", 1995

Предлагаемый вниманию читателей словарь призван дать представление об истории философской мысли в России с древнейших времен до наших дней (с XI до конца XX в.).

В последние годы в изучении отечественной философии произошли существенные сдвиги. Появились труды, в которых делается попытка преодолеть устаревшие методологические и идеологические установки. Былое игнорирование представителей русской религиозно-идеалистической мысли сменилось растущим интересом к ним. Впервые в России были изданы труды многих видных философов, репрессированных или эмигрировавших из страны. Состоялись острые дискуссии о месте и роли русской философии в истории мировой философии, ее влиянии на развитие науки и культуры. Публикация настоящего труда вызвана назревшей потребностью помочь всем интересующимся теоретической мыслью ориентироваться в многообразии философских идей и течений, имен, сочинений, понятий. При этом акцент сделан на персоналиях и проблемах, которые менее известны широкому кругу читателей. Авторский коллектив стремился полнее учесть результаты современных дискуссий и обсуждений по проблемам истории отечественной философии.

Авторы словаря исходят из того, что история философской мысли в России является органической частью всемирной истории философии. Русская философия в ее развитии показывает, что основные проблемы мировой философии являются и ее проблемами, хотя, как справедливо отмечают исследователи, подход к ним, способы их усвоения и осмысления глубоко национальны. В словаре показаны многообразные связи русских философов с представителями мировой философии. Вместе с тем в статьях раскрываются особенности развития философского знания в России — в онтологических построениях, в теории познания, этике, эстетике, психологии. Анализируются все осн. течения русской мысли — славянофильство и западничество, почвенничество и народничество, софиология, евразийство и др. Специфические понятия русской философии нашли отражение

в статьях "Всеединство", "Идеал-реализм", Культурно-исторические типы", "Одействотворение", "Русская идея","Со-борность", "Солидарность", "Симфоническая личность , "Тектология" и др. В словаре содержатся и традиционные для мировой философии понятия, получившие своеобразное преломление в трудах русских философов. В нем отражены также философские взгляды видных представителей политической и правовой мысли, естествознания, богословия, писателей, публицистов и т. д. Тем самым философские идеи рассматриваются в контексте всей духовной культуры. В словарь включены персоналии, статьи об отдельных произведениях, философских обществах, кружках, журналах, а также ряд обобщающих статей по различным периодам развития русской философской мысли. Ее историография нашла отражение в специальных статьях, посвященных анализу соответствующих трудов Г. В. Плеханова, Г. Г. Шпета, Н. О. Лосского, В. В. Зеньковского и др.

Отдавая себе отчет в том, что создание словаря является сложной и многоплановой работой и, конечно, не может обойтись без недостатков, редакция просит читателей присылать свои отзывы, замечания и предложения в издательство "Республика".

АВВАКУМ (Аввакум Петрович) (1620/1621, с. Григорово Нижегородской губ. — 14.04.1682, Пу-стозерск) — один из первых духовных вождей староверия, исповедник, принявший мученическую смерть на костре. В возрасте 21 г. был рукоположен в диаконы, а в 1643—1644 гг. в священники в селе Лопатицы. Глубокая, искренняя вера и вместе с тем нетерпимость к нечестивцам привлекали к нему прихожан, одновременно вызывая недовольство и преследования со стороны местных властей, пороки к-рых он обличал. А. был вынужден бежать в Москву, где он сблизился с кружком "ревнителей благочестия", в к-рый входили царский духовник Стефан Вонифатьев и протопоп Иоанн Неронов. Члены кружка, называвшиеся боголюбцами, стремились к установлению строгой церковно-богослужебной дисциплины в рус. церкви. В 1652 г. А. становится протопопом г. Юрьевца Поволжского, но и там его ревностная строгость восстановила против него паству, и он вынужден был в том же году удалиться в Москву, где поступил в причт Казанского собора. В 1653 г. новый патриарх Никон, входивший ранее в кружок боголюбцев и порвавший с ним, издал свои первые распоряжения, искажавшие древн. церковные обычаи. А. был среди наиболее энергично выступивших с протестом против нововведений (см. Раскол). За это он был заключен в тюрьму, а в сентябре 1653 г. сослан в Тобольск, а потом в Даурию. После оставления Никоном патриаршего престола А. был возвращен из ссылки. По всей дороге из Сибири и в Москве, куда он прибыл в 1664 г., активно обличал никоновскую реформу. Проповедь А. имела большой успех, по его собственному выражению, он "запустошил церкви" новообрядцев. Между тем царь и высшие церковные власти, разойдясь лично с Никоном, вовсе не были намерены отказаться от начатых преобразований. Поэтому в том же 1664 г. А. отправляют в ссылку в Мезень. В 1666 г. А. осудили на соборе в Москве, лишили сана, подвергли анафеме и сослали в Пустозерск, где он был заключен в "земляную тюрьму", в землянку. Находясь в заключении ок. 15 лет, А. продолжал свою проповедь в посланиях и грамотах. В апреле 1682 г. А. и его соузники были сожжены на костре за "великие на царский дом хулы". Общее число

известных соч. Α., полностью или в отрывках, достигает нескольких десятков. Исследователи подразделяют их на три разряда: 1) истолкова-тельные беседы; 2) челобитные; 3) полемические и поучительные послания. В заключении А. написал свое знаменитое "Житие", сложенное по типу житий святых, к-рое замечательно не только как источник сведений о мировоззрении Α., но и как выдающееся произв. древнерус. литературы. В своих богословских воззрениях Α., бесспорно, является поповцем (см. Старообрядчество). А. был оптимистом, глубоко убежденным в успехе борьбы за восстановление "древлего благочестия". Поэтому он не разделял беспоповских учений о том, что наступили последние времена, когда грядет антихрист и близок конец света. Он считал, что истинное священство не могло иссякнуть в мире, и в своих посланиях наставлял староверов о порядке приема священников, переходящих от греко-российской церкви, решительно отвергая возможность мирянам существовать без попов. В то же время, отвечая на вопрос об исповеди, А. допускал возможность исповеди у мирянина при отсутствии иерея, рассматривая, как и беспоповцы, такую исповедь как таинство, сопровождающееся отпущением грехов. Истолко-вательные беседы А. на Священное писание написаны ярким, выразительным языком. Применяясь к уровню образованности своей паствы, А. допускал подчас грубые, реалистичные сравнения и выражения. Это давало основания упрекать его в догматических погрешностях в учении о Св. Троице, воплощении Христа и сошествии его в ад. Как священник А. имел огромное число духовных детей: по его собственным словам, пятьсот—шестьсот, среди к-рых была и знаменитая боярыня Феодосия Морозова. Находясь в Пусто-зерске, А. свои поучения и наставления направлял им в виде письменных посланий, отвечал на вопросы, давал советы. Хотя имя А. знали все, его соч. переписывались и расходились по России, он не стал общепризнанным авторитетом в богосло-вско-догматических вопросах в рус. старообрядчестве. Отчасти это связано с тем, что не все его взгляды были приемлемы для беспоповцев, отчасти с тем, что он не создал никакого фундаментального, систематического богословского соч., а в своих писаниях допускал догматические неточности, неувязки, промахи. А. оказал огромное влияние как личность, вдохновляя старообрядцев примером несокрушимой веры, стойкости в многолетних тяжких испытаниях, как проповедник, наделенный ярким, огненным языком и готовый свидетельствовать в защиту своих убеждений, даже восходя на костер. Как священномученик и исповедник, А. причислен к лику святых Старообрядческой архиепископией (ныне митрополией) Московской и всея Руси (1916) и Старообрядческой архиепископией Новозыбковской, Московской и всея Руси (1988).

в статьях "Всеединство", "Идеал-реализм'\ Культурно-исторические типы", "Одействотворение", "Русская идея","Со-борность", "Солидарность", "Симфоническая личность", "Тектология" и др. В словаре содержатся и традиционные для мировой философии понятия, получившие своеобразное преломление в трудах русских философов. В нем отражены также философские взгляды видных представителей политической и правовой мысли, естествознания, богословия, писателей, публицистов и т. д. Тем самым философские идеи рассматриваются в контексте всей духовной культуры. В словарь включены персоналии, статьи об отдельных произведениях, философских обществах, кружках, журналах, а также ряд обобщающих статей по различным периодам развития русской философской мысли. Ее историография нашла отражение в специальных статьях, посвященных анализу соответствующих трудов Г. В. Плеханова, Г. Г. Шпета, Н. О. Лосского, В. В. Зеньковского и др.

Отдавая себе отчет в том, что создание словаря является сложной и многоплановой работой и, конечно, не может обойтись без недостатков, редакция просит читателей присылать свои отзывы, замечания и предложения в издательство "Республика".

АВВАКУМ (Аввакум Петрович) (1620/1621, с. Григорово Нижегородской губ. — 14.04.1682, Пу-стозерск) — один из первых духовных вождей староверия, исповедник, принявший мученическую смерть на костре. В возрасте 21 г. был рукоположен в диаконы, а в 1643—1644 гг. в священники в селе Лопатицы. Глубокая, искренняя вера и вместе с тем нетерпимость к нечестивцам привлекали к нему прихожан, одновременно вызывая недовольство и преследования со стороны местных властей, пороки к-рых он обличал. А. был вынужден бежать в Москву, где он сблизился с кружком "ревнителей благочестия", в к-рый входили царский духовник Стефан Вонифатьев и протопоп Иоанн Неронов. Члены кружка, называвшиеся боголюбцами, стремились к установлению строгой церковно-богослужебной дисциплины в рус. церкви. В 1652 г. А. становится протопопом г. Юрьевца Поволжского, но и там его ревностная строгость восстановила против него паству, и он вынужден был в том же году удалиться в Москву, где поступил в причт Казанского собора. В 1653 г. новый патриарх Никон, входивший ранее в кружок боголюбцев и порвавший с ним, издал свои первые распоряжения, искажавшие древн. церковные обычаи. А. был среди наиболее энергично выступивших с протестом против нововведений (см. Раскол). За это он был заключен в тюрьму, а в сентябре 1653 г. сослан в Тобольск, а потом в Дзурию. После оставления Никоном патриаршего престола А. был возвращен из ссылки. По всей дороге из Сибири и в Москве, куда он прибыл в 1664 г., активно обличал никоновскую реформу. Проповедь А. имела большой успех, по его собственному выражению, он "запустошил церкви" новообрядцев. Между тем царь и высшие церковные власти, разойдясь лично с Никоном, вовсе не были намерены отказаться от начатых преобразований. Поэтому в том же 1664 г. А. отправляют в ссылку в Мезень. В 1666 г. А. осудили на соборе в Москве, лишили сана, подвергли анафеме и сослали в Пустозерск, где он был заключен в "земляную тюрьму", в землянку. Находясь в заключении ок. 15 лет, А. продолжал свою проповедь в посланиях и грамотах. В апреле 1682 г. А. и его соузники были сожжены на костре за "великие на царский дом хулы". Общее число

известных соч. Α., полностью или а отрывках, достигает нескольких десятков. Исследователи подразделяют их на три разряда: 1) истолкова-тельные беседы; 2) челобитные; 3) полемические и поучительные послания. В заключении А. написал свое знаменитое "Житие", сложенное по типу житий святых, к-рое замечательно не только как источник сведении о мировоззрении Α., но и как выдающееся произв. древнерус. литературы. В своих богословских воззрениях Α., бесспорно, является поповцем (см. Старообрядчество). А. был оптимистом, глубоко убежденным в успехе борьбы за восстановление "древлего благочестия". Поэтому он не разделял беспоповских учений о том, что наступили последние времена, когда грядет антихрист и близок конец света. Он считал, что истинное священство не могло иссякнуть в мире, и в своих посланиях наставлял староверов о порядке приема священников, переходящих от греко-российской церкви, решительно отвергая возможность мирянам существовать без попов. В то же время, отвечая на вопрос об исповеди, А. допускал возможность исповеди у мирянина при отсутствии иерея, рассматривая, как и беспоповцы, такую исповедь как таинство, сопровождающееся отпущением грехов. Истолко-вательные беседы А. на Священное писание написаны ярким, выразительным языком. Применяясь к уровню образованности своей паствы, А. допускал подчас грубые, реалистичные сравнения и выражения. Это давало основания упрекать его в догматических погрешностях в учении о Св. Троице, воплощении Христа и сошествии его в ад. Как священник А. имел огромное число духовных детей", по его собственным словам, пятьсот—шестьсот, среди к-рых была и знаменитая боярыня Феодосия Морозова. Находясь в Пусто-зерске, А. свои поучения и наставления направлял им в виде письменных посланий, отвечал на вопросы, давал советы. Хотя имя А. знали все, его соч. переписывались и расходились по России, он не стал общепризнанным авторитетом в богосло-вско-догматических вопросах в рус. старообрядчестве. Отчасти это связано с тем, что не все его взгляды были приемлемы для беспоповцев, отчасти с тем, что он не создал никакого фундаментального, систематического богословского соч., а в своих писаниях допускал догматические неточности, неувязки, промахи. А. оказал огромное влияние как личность, вдохновляя старообрядцев примером несокрушимой веры, стойкости в многолетних тяжких испытаниях, как проповедник, наделенный ярким, огненным языком и готовый свидетельствовать в защиту своих убеждений, даже восходя на костер. Как священномученик и исповедник, А. причислен к лику святых Старообрядческой архиепископией (ныне митрополией) Московской и всея Руси (1916) и Старообрядческой архиепископией Новозыбковской, Московской и всея Руси (1988).

Адоратский

Со ч.: Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения. М., 1934; М., 1960.

Лит.: Материалы для истории раскола за первое время его существования / Под ред. Н. И. Субботина. М., 1874—1894. Т. 1—9; Бороздин А. К. Протопоп Аввакум. 2-е изд. Спб., 1900; Робинсон А. Н. Борьба идей в русской литературе XVII века. М., 1974; Pascal Р. Awakum et les débuts du Rascol. La Crise religieuse au XVII siècle en Russie. P., 1938.

M. О. Шахов

АДОРАТСКИЙ Владимир Викторович (7(19).08.1878, Казань — 5.06.1945, Москва) — философ-марксист, историк, академик (с 1932). Учился (1897—1903) в Казанском ун-те, сначала на математическом, затем на юридическом ф-тах. С 1900 г. — участник с.-д. движения; с 1904 г. — большевик. После Октябрьской революции работал в Наркомпросе, преподавал в Ин-те красной профессуры и Коммунистическом ун-те; зам. директора Ин-та Ленина (1928—1931), директор Ин-та Маркса — Энгельса — Ленина (1931—1938), Ин-та философии Ко-макадемии (1931—1936), директор (1936—1939), затем старший научный сотрудник (1941—1944) Ин-та философии АН СССР. Главная область теоретических интересов А. — история марксизма, в частности история марксистской философии. В отличие от большинства философов-марксистов 20-х гг., рассматривавших философию диалектического материализма в первую очередь как философскую систему и как мировоззрение, он стремился делать акценты на ее логико-методологическом и гносеологическом содержании, разрабатывать диалектический метод как систему "основных правил", принципов, норм, считая его высшей формой диалектического мышления. При этом А. исходил из мысли о равенстве между диалектикой и теорией познания и их тождестве с "диалектической" (содержательной в отличие от формальной) логикой.

Соч.: Марксистская диалектика в произведениях Ленина // Печать и революция. 1922. Кн. 3(5); 1922. J* 11—12; Ленин как философ // Коммунист. 1924. № 12; О значении работ Ленина для философии // Пролетарская революция. 1930. № 10; Маркс, Энгельс, Ленин и Гегель (марксизм-ленинизм и гегелевская диалектика) // Гегель и диалектический материализм. М-, 1932; О философских работах Ленина // Ленин В. И. Философские тетради. М., 1934; Избр. произв. М., 1961.

Лит.: Конюшая Р. П. Ученый-марксист // Вопросы истории КПСС. 1963. № 8.

В. Ф. Пустарнаков

АКСАКОВ Иван Сергеевич (26.09(8.10). 1823, с. Куроедово (Надёжино) Белебеевского у. Оренбургской губ. — 27.01(8.02). 1886, Москва) — философ, публицист, идеолог славянофильства. Сын писателя С. Т. Аксакова, брат К. С. Аксакова. Закончил Училище правоведения в Петербурге (1842). До 1851 г. находился на правительственной службе. В марте 1849 г. А. из-за славянофильских настроений был арестован, но вско-

ре освобожден, оставаясь под негласным надзором полиции. В 1852 г. под редакцией А. выходил славянофильский "Московский сборник". Уже 2-й т. сборника был запрещен, а А. лишен права редактировать. Во время Крымской войны А. вступает в Серпуховскую дружину Московского ополчения. В нач. 1857 г. он отправляется в зарубежную поездку. В Лондоне посещает Герцена. В 1858 г. в "Полярной звезде" увидела свет социальная сатира А. "Судебные сцены, или Присутственный день уголовной палаты" (Гер-цен назвал эту работу "гениальной вещью"). Возвратившись на родину (в кон. 1857), А. участвует в издании журн. "Русская беседа" (1858—1859), а после снятия запрета на издательскую деятельность — газ. "Парус", запрещенной уже на 2-м номере из-за ее антикрепостнической позиции. В 60-е гг. А. редактирует газ. "День" (1861—1865) и "Москва" (1867—1868), отличавшиеся независимой и критической позицией и в конце концов под давлением цензуры прекратившие свое существование. Выступая как сторонник политической и культурной независимости славянских народов, А. участвовал в создании славянских благотворительных комитетов (в 70-е гг. возглавлял Московский славянский комитет), к-рые тоже вскоре были закрыты. В последние годы (1880—1886) А. — редактор газ. "Русь", где продолжал отстаивать славянофильские идеалы, идею славянского единства, сохраняя, как и прежде, независимую общественную позицию. В своих общественных взглядах А. занимал позицию, близкую к Хомякову и К. С. Аксакову. Исходной для него была идея народности, под к-рой он понимал совокупность умственных, нравственных и жизненных особенностей (вера, община, народный быт и др.), характеризующих жизнь низшего сословия об-ва. А. надеялся, что крестьянская реформа приведет к сближению сословий в России, а ин-т земства будет способствовать восстановлению той органичности общественных связей, к-рая была характерна, по убеждению славянофилов, для Древней Руси. Им был предложен проект самоупразднения дворянства как сословия, отмены всех "искусственных разделений сословий", включая распространение дворянских привилегий на все сословия. Вскоре А. утратил надежды на возможность быстрого достижения в России бессословной общественной гармонии, но продолжал критиковать конституционализм, поскольку считал, что требуемая либералами конституция чужда народному духу и ведет к окончательному разрыву народа и самодержавной власти. В воззрениях А. монархизм сочетался с признанием необходимости личной и общественной свободы и обоснованием несовершенства любых форм государственности. Отчуждение между государством и народом, по его мнению, способна преодолеть новая социальная сила ("общество",

"народ самосознающий", по существу народная интеллигенция), выступающая прежде всего как сила нравственная, духовная, а не политическая. Однако, наблюдая за социальными процессами, происходящими в стране, он приходит к выводу, что "общество" оказалось "бессильным", неспособным выполнить столь необходимую для России объединяющую и творческую миссию. В течение всей жизни А. стремился следовать не только общественно-политическим, но и религиозно-философским идеям первых славянофилов. Он во многом отождествлял славянское самосознание с православным вероисповеданием. Продолжил начатый его предшественниками спор с рационализмом, видя в нем логическое знание, "отрешенное" от нравственного начала. Глубокие личные и идейные отношения связывали А. со многими крупнейшими деятелями рус. культуры {Достоевским, Тютчевым, В. С. Соловьевым и др.).

Соч.: Соч. М., 1886—1887. Т. 1—7; И. С. Аксаков в его письмах. М., Спб., 1888—1896. Т. 1—4; Литературная критика. М., 1981 (совместно с К. С. Аксаковым); "И слово правды..." Стихи, пьесы, статьи, очерки. Уфа, 1986.

Лит.: Соловьев В. С. Из воспоминаний. Аксаковы // Письма В. С. Соловьева. Спб., 1911. Т. 3; Цимбаев Н. И. И. С. Аксаков в общественной жизни пореформенной России. М., 1978; Lukashevich S. Ivan Aksakov, 1823—1886. A Study in Russian Thought and Politics. Cambridge, 1965.

ской общины и народного быта. Территории, где они занимались земледельческим трудом, подвергались постоянным набегам, что вынудило их пойти на создание государства. Для этого были приглашены варяги, к-рые привнесли идеи государственности на рус. землю извне. Это позволило коренному населению не смешивать для себя понятия государства и земли, а согласиться лишь на создание их добровольного союза. Понятие земли у А. было тождественно понятию народа, к нему он относил низшее сословие, сознание к-рого было проникнуто идеями веры и общинной жизни. Государство несло в себе начало власти, стремившейся лишь к осуществлению "внешней правды", что было реализовано в политико-правовой организации об-в зап. типа. А. считал государство по своему принципу, вне зависимости от формы правления, проявлением насилия. Именно А. принадлежит характеристика рус. народа как негосударственного. В одном из писем к Герцену за 1867 г. М. А. Бакунин признавался, что А. вместе со своими друзьями опередил его анархические воззрения, когда еще в кон. 40-х гг. стал врагом петербургского государства и "вообще государственности" (Письма М. А. Бакунина к А. И. Герцену и Н. П. Огареву. Спб., 1906. С. 310). Придя к выводу об отсутствии развитого родового строя у древн. славян, А. подчеркивал решающую роль в их жизни семей-но-общинных отношений, поскольку, признав власть, рус. народ оставил для себя в качестве своего достояния общественную (общинную) жизнь и традиции семьи. Общину А. рассматривал не только в виде существующей сельской общины, а вкладывал в это понятие более широкое толкование. Он видел проявление общинного начала в Новгороде, где народ решал наиболее актуальные для себя вопросы на вече или когда жители одной улицы собирались на сход, чтобы обсудить проблемы своей жизни. Россия рассматривалась им как совокупность множества миров, расположенных в виде своеобразных кругов, к-рые смыкаются друг с другом и восходят от первичных начал до более обширных образований. Община является самостоятельной ячейкой, где система самоуправления позволяла выполнять не только чисто административные, но я производственные функции. Сформулированная А. концепция "земли и государства" играла существенную роль в славянофильской критике Запада и зап. влияния, служила обоснованием особого исторического пути рус. народа, предпочитающего, по Α., "внутреннюю правду" (христианско-нравственное устройство жизни, воплощенное исторически в крестьянской общине) "внешней правде" (политическо-правовая организация об-ва зап. типа). Вместе с тем многое в теоретических построениях А. (в первую очередь идеи "негосударственности" рус. народа и идеализация истории допетровской Руси и на-

родного быта — крестьянской общины) воспринималось нек-рыми членами славянофильского кружка (и прежде всего Хомяковым) достаточно критически. А. был активным сторонником отмены крепостного права и стремился вывести необходимость реформы из общих принципов своей социологической теории. В 1855 г. А. обратился к Александру II с запиской "О внутреннем состоянии России", где изложил определенный социальный идеал, достижение к-рого позволяло, с его т. зр., избежать революций, потрясавших в это время Европу. В сфере политико-правовых отношений этот идеал означал разделение властей, когда каждая из них получала собственное поле деятельности и решала свои задачи. Сферой государства являются военные вопросы, а также обеспечение деятельности правительства, органов законодательства и судопроизводства. К земскому делу принадлежит "весь быт народный, вся жизнь народа, куда относится, кроме духовной» общественной его жизни, и материальное его благосостояние: земледелие, промышленность, торговля" (Теория государства у славянофилов. Сб. статей. С. 27). Положительная обязанность государства заключается в охране жизни народа, его свободы и благосостояния. Как только власть вторгается во внутреннюю жизнь народа, она заставляет его искать "правду внешнюю", т. е. заниматься политической деятельностью. Форма правления государства, к-рая, как считал Α., соответствует всей рус. истории, — это монархия. Все др. формы правления допускают участие об-ва в решении политических вопросов, что противоречит характеру рус. народа. В то же время А. считал необходимым восстановить деятельность земских соборов, на к-рых должны быть представлены все сословия, что будет отвечать потребности народа высказывать свое мнение, однако его исполнение не должно являться обязательным для государя. А. резко отрицательно писал о всяком проявлении аристократизма высшего сословия в об-ве ("Публика — народ. Опыт синонимов"). Важнейшая социальная проблема, к-рую необходимо было решить, по Α., это раскол, возникший в результате преобразований Петра I, когда верхние слои оторвались от национальной почвы, основанной на началах православия и общины. Лишь простой народ остался верен этим началам, к-рые делают его носителем общечеловеческих ценностей, хранителем истинного христианства. Эстетические воззрения А. формировались преимущественно в русле идей философского романтизма, в первую очередь философии искусства Шеллинга. В дальнейшем он прилагал немало усилий для философского осмысления развития отечественной литературы и искусства. Отвергая в равной мере и концепцию "чистого искусства" ("искусства для искусства"), и "натурализм" в литературе (натуральную школу), А.

признавал "народность" осн. критерием оценки художественного творчества. Предметом литературы, утверждал он, не обязательно должно быть только "народное", но всякая литература должна быть выражением жизни народной "в письме и слове". А. надеялся, что литература, пришедшая на смену традиционному народному творчеству, в конце концов уступит место новому "синтетическому" искусству, прообразом к-рого он считал поэму Гоголя "Мертвые души" с ее эпическим содержанием. Однако в целом он оценивал совр. ему литературный процесс ("Обозрение современной литературы", 1857) весьма критически. Обосновывая своеобразие рус. истории, А. часто обращался к анализу литературно-исторических памятников, национальному фольклору.

Соч.: Поли. собр. соч.: М., 1860—1880. Т. 1—3; Теория государства у славянофилов: Сб. статей. Спб., 1898; Литературная критика. М., 1981 (совместно с И. С. Аксаковым).

Лит.; Венгеров С. А. Передовой боец славянофильства // Собр. соч. Спб., 1912. Т. 3; Герцен А. И. Былое я думы // Собр. соч. М., 1956. Т. 9. С. 162—163, 169—-171; Галактионов А. А,. Никандров П. Ф. Истори-ко-социологические взгляды К. С. Аксакова // Вестник Ленинградского ун-та. 1965. Вып. 3. № 17; Цимбаев Н. И. Славянофильство. М., 1986; Chmielewski Ε. Tribune of the Slavophiles: Konstantin Aksakov. Gainsville, Florida,

1961.

А. А. Попов, В. В. Сербиненко