Отраслевого профсоюза
жүктеу/скачать 0.51 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Представительство интересов третьего сектора: возможности и барьеры для создания "отраслевого профсоюза"
- Бахмин В.И.
- Задорин И.В.
№187. Представительство интересов третьего сектора: возможности и барьеры для создания "отраслевого профсоюза". Стенограмма презентации результатов исследования 10.07.2013 
Исследовательская группа ЦИРКОН АНО «Социологическая мастерская Задорина» 109028, Москва, ул. Солянка, д.3, стр.1, тел./факс: (495) 621-3415,
Представительство интересов третьего сектора: возможности и барьеры для создания "отраслевого профсоюза"
ЦИРКОН
Петров А.П.: Меня зовут Андрей Петров, я сотрудник Комитета Гражданских Инициатив и Фонда Кудрина. От имени своих коллег рад приветствовать вас всех здесь у нас опять в гостях в очередной раз, особенно тех, кто в первый раз. Хочу сказать, что за последние несколько месяцев мы провели здесь уже около десятка совместных мероприятий с некоммерческими организациями, в большей степени с Еленой Андреевной Тополевой, с Агентством социальной информации, спасибо им большое. У нас уже выработались такие механизмы, хорошее сотрудничество, взаимодействие и какая-то взаимопомощь. Мы всегда рады предоставлять вам нашу площадку по мере возможностей, такая возможность у нас часто бывает. Еще не было случаев, чтобы мы кому-то отказали, поэтому всегда рады видеть в гостях у нас, и желаем вам сегодня успешной презентации и успешной дискуссии по заявленной теме. Задорин И.В.: Спасибо большое. Традиционно начну с того, что наш Клуб имени Джона Локка по прежнему работает в жанре клуба «перекати-поле», клуба-шапито, и на этот раз мы свой шатер опять разбили на новой площадке. Действительно, это такой жанр, который способствует тому, что мы знакомимся, узнаем многих других наших коллег, которые в той или иной степени тоже занимаются проблематикой гражданского общества. Понятно, что Комитет Гражданских Инициатив по определению занимается именно этой тематикой, и, естественно, мы обратились к нему в рамках подготовки этого заседания. На самом деле, мы в этом году календарном, в 2013-м, первый раз собираемся, и как нам уже сказали, площадка эта становится очень модным местом, поэтому Локк-клуб в модном тренде движется. И напомню про основную нашу миссию, которая была заложена в концепцию клуба имени Джона Локка. Это место встречи специалистов-экспертов, которые работают в большей степени в плане изучения гражданского общества, исследовательских проектов, с теми, кто непосредственно развивает это гражданское общество в рамках социальной инженерии, то есть, активистами, лидерами некоммерческих организаций, лидерами гражданских объединений и так далее. Потому что в свое время, и это было как раз главным толчком к появлению этого Клуба, - мы увидели такую проблему как отсутствие коммуникации между теми, кто исследует, и вроде бы много знает про это гражданское общество, с теми, кто непосредственно в нем работает. Первые, как правило, предъявляют претензии к активистам в том смысле, что они что-то мало рефлексируют, мало понимают, все локально мыслят, а исследователи, эксперты они понимают всю проблематику, видят контекст и так далее. А вторые - активисты, как правило, предъявляли претензии экспертам в том, что это все больше «ля-ля-ля», а «нужно делом заниматься». Естественно, вот это отсутствие коммуникации, отсутствие диалога, отсутствие общего языка между активом и исследователями, породило наш Клуб, и мы стараемся, чтобы все обсуждения, которые у нас были, с одной стороны несли некоторые данные, некоторые результаты, некоторые открытия, связанные с исследовательской работой, но, в тоже время, чтобы они обсуждались в среде тех, кто непосредственно занимается некоммерческим сектором, кто работает в нем, и нам важно, насколько эти данные этих исследований и экспертные суждения, они хоть как-то коррелируют с представлениями активистов. Если не коррелируют, то, соответственно, где там основной «гэп», где основной разрыв такой формируется, и как его лучше устранить. Вот, это такое традиционное мое вступление. В основном, для тех, кто на заседании Локк-клуба первый раз. Я очень рад, что у нас тут и ветераны движения присутствуют. И теперь уже краткое вступление непосредственно к нынешнему заседанию. Хочу сказать, что оно происходит 10-го июля, а ровно три года назад, здесь совпало, это не просто, а ровно 10-го июля 2010-го года Локк-клуб собрался в первый раз на площадке «Частного банка», у Ольги Анатольевны [Евдокимовой], спасибо ей большое. И вот спустя три года мы уже проводим 15-е заседание. Функционирует и площадка виртуальная, заочные встречи, это площадка фейсбука, группа в сети фейсбук. Нельзя сказать, что там все активно участвуют, но, тем не менее, там тоже некоторые дискуссии происходят. Итак, сегодняшнее 15-е заседание посвящено представлению одного из исследований, которое провела Исследовательская группа ЦИРКОН, и которое, как мне кажется, действительно, актуально, прежде всего, по своему вопросу. А вопрос заключается буквально в следующем – почему у некоммерческого сектора в стране нет некоторого обобщающего субъекта, некоторого общего объединения, некоторой общей ассоциации? Наши коллеги, которые, к сожалению, сегодня не смогли прийти, из Высшей Школы Экономики, проводили исследования по бизнес-среде, у них много было исследований того, как объединяется бизнес. В бизнес-сфере существует больше 300 ассоциаций разных, больше 300. Действительно, реально действующих. Они территориальные, отраслевые, но есть и федерального уровня – мы знаем про РСПП, мы знаем про «Деловую Россию», «Опору России» и так далее. Ничего похожего в некоммерческом секторе нет. И здесь, естественно, возникает много вопросов, в том числе они возникали в рамках, например, той же самой работы над «Стратегией 2020», когда мы, фактически, столкнулись с такой проблемой, что некоммерческий сектор, если совсем обобщенно говорить, обладает ослабленной субъектностью. Нет некоторого общего представителя, который мог бы вступать в диалог с властью, с бизнесом от имени всего сектора. Кстати, власть периодически этот вопрос задает: «А с кем разговаривать?». По разным поводам – иногда обосновано, иногда необоснованно, но, тем не менее, такой вопрос иногда возникает. Второе – нет субъекта, который мог бы консолидировать, прямо скажем, очень ограниченные и очень слабые ресурсы всех. Мало того, что их мало, они еще и распылены, и никогда сектор не предъявляет общие программы, в которых мог бы консолидировать эти ограниченные ресурсы и вместе что-то сделать. В последнее время мы столкнулись с такой конкретной вроде бы проблемой, которая затрагивает весь сектор – это законодательство, изменение законодательства, инновации в сфере регулирования, строго выражаясь, в части регулирования некоммерческих организаций, выполняющих функцию иностранного агента. Опять же, получается, что нет никакой общей консолидации и нет общей позиции, сектор в той или иной степени по-прежнему демонстрирует проблему отсутствия некоторой единой субъектности. Мы, собственно, такой вопрос поставили перед исследованием, то есть, понять, почему это так, насколько это, вообще, обосновано, и самый главный вопрос, который я сейчас ставлю перед всеми участниками сегодняшнего заседания, как вопрос, который имеет смысл держать в голове… Вот, Людмила Викторовна [Шубина] нам представит результаты исследований, а мы, тем не менее, будем его держать в голове - «А может быть и не надо? А может быть, сектор, некоммерческий сектор, и, вообще, вот это пространство гражданского общества так устроено объективно, что оно не должно и не может настолько быть консолидированным, чтобы иметь некоторое общее объединение, как мы выразились в исследовании – «отраслевой профсоюз»? (Понятно, что это метафора, чтобы вы правильно понимали, что это выражение - «отраслевой профсоюз» мы скорее использовали как некоторый такой значок для провоцирования дискуссии). Мы, фактически, этот вопрос поставив перед собой – почему сектор не консолидирован, и, вообще, надо ли консолидироваться, обратились с этим вопросом, естественно, к самим представителям некоммерческого сектора. Очень кратко скажу, что в рамках исследования был проведен опрос руководителей некоммерческих организаций, больше 400 НКО было задействовано в этом опросе. И было проведено еще дополнительно 40 интервью уже не только с представителями некоммерческого сектора, а в том числе и с представителями основных стейкхолдеров, которые в той или иной степени связаны партнерскими отношениями с НКО – это представители власти, именно тех департаментов, в ведение которых относится социальная сфера или взаимодействие с некоммерческим сектором, и представители бизнеса, тоже руководители департаментов, которые в той или иной степени работают с некоммерческими организациями в рамках своих проектов. Прежде чем передать слово Людмиле Викторовне, которая, собственно, расскажет про результаты исследования, хочу сказать, что мы все должны еще воспринимать все эти цифры, которых у нас, как обычно, достаточно много, через призму того, что вот эти 400 представителей НКО - это не совсем, как говорят, репрезентативная выборка для НКО. Это, на самом деле, более продвинутая часть сектора, потому что первичная база формировалась из различных справочников и баз данных, которые есть у нас, которые есть в Общественной палате, которые есть у коллег, а эти базы, в основном, включают такие организации, которые уже проявили себя в какой-то степени как активные коммуникаторы. Они где-то заявили о себе, они представили некоторую свою деятельность, они представились где-то на общих сайтах. То есть, это мнение, в известной степени, наиболее коммуникационно активной части НКО. И тем более, хочу сказать, будет интересно посмотреть, как не просто рядовые НКО относятся к взаимодействию друг с другом, коммуникации, а как относятся к коммуникации те, кто вроде бы в большей степени как раз включен в эти каналы, в эти ситуации взаимодействия. Еще раз повторяю главные вопросы – почему нет такой консолидации, как это представлено в некоторых других секторах, в форме объединенного некоторого «профсоюза», опять же, повторяю, в кавычках, это метафора, некоторой общей ассоциации. И, в принципе, вопрос в том, что – а может быть, это объективно не присуще этому сектору, и он должен осуществлять эту самую коммуникацию, консолидацию в других формах, в каких, это отдельный разговор. Здесь, как раз, мы и хотели бы построить дискуссию на этих вопросах – в каких формах ему консолидироваться. Сейчас я передаю слово Людмиле Викторовне, которая представит результаты проекта. Шубина Л.В.: Спасибо. Прежде чем я перейду к презентации, мне не обойтись без некоторых введений, иначе не все будет понятно. Прежде всего, я хочу сказать, что мы сегодня представляем лишь часть результатов исследования, которые мы получили в рамках этого проекта. Безусловно, это такая, самая ключевая часть и основная, мы просто приняли такое решение, поскольку если мы будем представлять результаты исследований целиком, это займет слишком много времени, потому что по содержанию своему исследование оказалось довольно богатым. Я думаю, после того, как мы закончим проект и опубликуем результаты на нашем сайте и на сайте нашего грантодателя, я думаю, вы увидите, действительно, насколько богатые результаты, и сколько там нюансов, сколько там разных еще боковых ходов, которые можно будет обсудить в рамках каких-то других площадок на других мероприятиях. Сегодня мы решили сфокусироваться на небольшой, но главной части исследования, и, я думаю, мы, таким образом, во-первых, сократим время на представление проекта, а с другой стороны, мы, действительно, покажем наиболее проблемные места, вокруг которых можно завязать дискуссию, чтобы дискуссия была не обо всем сразу, а о какой-то основной части – о результатах, о проблемах, и это будет более продуктивно и более эффективно. Следующее замечание. Мы в этот раз отказались от традиционной последовательности представления исследовательских результатов. То есть обычно сначала представляют результаты исследования, а потом принято делать какие-то выводы. Мы решили пойти обратным путем. Я сначала представлю выводы основные, которые мы получили в результате этого исследования. Это тоже настроит нас на будущую дискуссию, то есть, сразу очертит те проблемы, которые получились у нас в результате этого проекта, а после я визуализирую, покажу некоторые результаты исследования, на которых сделаны эти самые выводы. Первый слайд, который мы обозначили так - Нужен ли сектору «отраслевой профсоюз»?. По сути, коротко так звучит тема нашего исследования. Действительно, предметом исследования было отношение к «отраслевому профсоюзу» как к форме консолидации и солидаризации. Но, все-таки, ключевой проблематикой, ключевыми темами нашего исследования были вот такие три проблемы, три основные аспекта этой проблемы – это внутрисекторное взаимодействие, то есть, мы хотели понять, чем характеризуется текущее взаимодействие и коммуникации в третьем секторе. Это проблема солидаризации сектора. Под солидаризацией мы понимали осознание общих интересов сектора и готовность к совместным действиям по развитию сектора. И, собственно, консолидация как объединение, ассоциация сектора в каких-либо формах для того, чтобы эти интересы выражать и защищать. В такой структуре я и буду излагать основные выводы исследования, которые мы получили. Итак, взаимодействие. Ставить вопрос о том, существует ли взаимодействие внутри НКО сектора, бессмысленно - безусловно, оно существует. Для нас гораздо более важной задачей было получить ответ на вопрос о том, как можно характеризовать это взаимодействие. Вряд ли мы тут что-то новое открыли, но, тем не менее, я бы предложила три главных тезиса. Тезис номер один – совершенно очевидно, что значительная часть некоммерческих организаций вообще не включены во внутрисекторные коммуникации, то есть, существуют сами по себе и вообще не взаимодействуют ни с кем. Второй важный вывод, что взаимодействие НКО в существенной степени локализовано. То есть, это не взаимодействие представителей содружества, которые занимаются разными направлениями, это не взаимодействие внутри сектора вообще, а это взаимодействие внутри отдельных сегментов сектора. И, как правило, оно осуществляется либо по территориальному признаку, принципу - то есть, это НКО, существующие в рамках одного региона, города и так далее. Либо по отраслевому признаку - то есть, благотворительная организация отдельно, организация инвалидов, экологов и так далее отдельно идут по своим отраслям. И третий вывод состоит в том, что взаимодействие носит поверхностный характер. Может быть, это не очень удачное слово «поверхностный», но, во всяком случае, тут понятно, что за этим стоит. Если говорить о формах этого взаимодействия, о формах коммуникации, то мы выяснили, что чаще коммуникации представителей НКО носят характер либо неформального общения, либо общения на конференциях, симпозиумах, на каких-то мероприятиях. И сравнительно реже это общение осуществляется в виде каких-то альянсов для решения конкретных проблем, или профессиональных коммуникаций, связанных с оказанием взаимопомощи. Вторая часть выводов касается солидаризации. Вообще, конечно, солидаризация как осознание общих интересов сектора являлась ключевым моментом, ключевым предметом нашего исследования, потому что если нет солидаризации, нет осознания общих интересов, то о какой консолидации можно говорить? Вывод, который мы можем сделать, состоит в том, что солидаризация сегодня находится, конечно, на очень слабом уровне. С одной стороны, наши респонденты говорили, что да, конечно, могут быть какие-то общие интересы у сектора, но как только они начинали рассуждать дальше, особенно в качественной части исследования, было совершенно понятно, что они с трудом находят эти общие интересы. Например, могут ли быть общие интересы у лидеров сектора и у аутсайдеров сектора, которые в основном заняты проблемами выживания, и для них интересы выживания и цели интереса выживания, конечно, важнее - личные, локальные. Могут ли быть общие интересы у НКО разных типов? Действительно, сектор НКО представлен такими разными организациям, разными по сферам деятельности, по направлениям деятельности, субъектам деятельности, источникам финансирования и так далее. И вот как пример – могут ли быть общие интересы у крупной всероссийской организации и у какой-то некоммерческой организации, которая действует в рамках своего микрорайона? Еще вопрос – могут ли быть общие интересы у некоммерческих организаций разной идеологической направленности, разных взглядов на общественное развитие? И могут ли быть общие интересы у НКО независимых, то есть, созданных «снизу», и у НКО условно зависимых, тех, которые связаны с властью или бизнесом – это тоже вопрос. Как показало наше исследование, ответы на эти вопросы скорее отрицательные сегодня. Теперь консолидация. Игорь Евгеньевич уже поминал добрым словом ассоциации, которые существуют у бизнеса, большие, известные. Я немножко порылась в интернете и нашла такую цифру, что сейчас у НКО существует где-то около 40 разных союзов и ассоциаций, но кто может назвать хотя бы один из них, который хотя бы известен в той же степени как РСПП, «Деловая Россия». Есть, наверное.
А теперь я, собственно, перейду… Поскольку у нас все-таки исследование, я представлю некоторые результаты исследования в той же самой структуре. Взаимодействие внутри сектора НКО. Не знаю, видно или нет, но, я думаю, что-нибудь видно. Это результаты ответов на два вопроса и одно… Поскольку было еще качественное интервью, мы вставляли еще некоторые цитаты. Вот первый вопрос – «Как бы Вы оценили взаимодействие между НКО в вашем регионе?» Мы видим, что трети руководителей НКО говорят о том, что взаимодействие вообще нет между НКО, и каждая существует сама по себе, и еще 8% говорит о конфликтности этих отношений. То есть, таким образом, 38 плюс 8, всего 46, то есть, почти половина оценивают взаимодействие НКО либо как несуществующее, либо как конфликтное. Задорин И.В.: С учетом 20% затрудняющихся ответить, строго говоря, их больше половины. Шубина Л.В.: Да, скорее всего так. Затем, слайд, который показывает то, что НКО общаются с себе подобными. Я говорила, что эта коммуникация локализована. Их спрашивали, с организациями какого типа они больше общаются. Вы видите, что половина почти ответили, что они общаются только с НКО, сходными по типу с их организацией, то есть, это не общение, вообще, это именно общение сегментарное, по сегментам. И вот, там справа есть еще цитата одного из руководителей НКО, который, действительно, подтверждает это, свою точку зрения, он говорит, что это общение не какого-то содружества некоммерческих структур, а сотрудничество по отраслевому принципу, более тесные связи внутри отдельного какого-то региона, собственно то, что я выносила в выводы. Здесь еще один слайд о формах коммуникаций. Помните, я говорила, что коммуникации реже осуществляются в форме неких альянсов для решения проблем, а чаще просто в виде неформального общения и общения на встречах и собраниях. Я не говорю, что разница такая уж большая, но, тем не менее, вот эти коммуникации более глубокие, связанные с решением каких-то общих проблем, оказанием взаимопомощи, они, все-таки, встречаются реже, чем просто общение на каких-то мероприятиях. Задорин И.В.: Тусуются, в основном. Шубина Л.В.: Тусуются. Теперь про солидаризацию. Сначала результаты количественных исследований. Был задан вопрос о том, могут или не могут быть какие-либо общие интересы у сектора в целом. Вот, руководители НКО, они отвечали довольно консолидировано в этот раз. Все отвечали – да, могут быть интересы, и политические общие, и экономические, и идеологические, но результаты исследований, которые были получены в результате качественной и количественной части проекта, их нельзя анализировать отдельно. Потому что когда мы брали интервью с руководителями НКО, с экспертами и с представителями органов власти и бизнеса, было видно, что этот тезис не подтверждается. Можно допустить, что руководитель НКО, заполняя анкету, может быть склонялись к таким социально одобряемым ответам или хотели, чтобы сектор выглядел чуть-чуть получше, тем более что они знали, что…. Задорин И.В.: Так вопрос был задан – Могут быть? - Могут! Шубина Л.В.: Могут быть! А когда речь о каких-то конкретных примерах, поиске, в каких сферах могут быть эти интересы, то оказалось, что, на самом деле, не особо могут быть. Я хотела бы привести две цитаты. Одна цитата принадлежит присутствующему тут представителю НКО, который сказал, что даже в таких, неидеологизированных сферах, как дети, «есть идеологические организации, которые придерживаются настолько диаметрально противоположных взглядов, что я с трудом представляю солидарность, консолидацию, даже взаимодействие, то есть, они скорее враждуют между собой». Это вражда на идеологической почве. Или также то самое «отсутствие общих интересов между НКО независимыми условно и условно зависимыми, которые приближены к власти» – это вторая цитата руководителя НКО из города Калининграда. Потому что у них, как он говорит, разные интересы у этих групп. О консолидации. На диаграмме представлены распределения ответов на вопрос, который представлял собой выбор между двумя суждениями. Они довольно длинные, но первое суждение утверждает, что вопросы консолидации сейчас актуальны, а второе - что они не актуальны, поскольку перед НКО стоят проблемы выживания, и, в общем, это все сейчас не вовремя и не актуально. Мы видим, что даже эти самые продвинутые, самые открытые руководители НКО в своей почти половине отвечают, что вопросы консолидации в настоящее время не актуальны. И справа подтверждающая цитата руководителя НКО из Москвы, который пишет, что «все НКО заняты выживанием, они находятся в состоянии неопределенности, неустойчивости, а когда ты все время думаешь о выживании, о собственной безопасности, тебе не до таких развлечений». То есть, консолидация воспринимается как развлечение, а не как насущная потребность. Задорин И.В.: Дополнительный бонус в жизни. Шубина Л.В.: Да, такой бонус. И вот еще одна диаграмма - «Насколько часто можно встретить у представителей третьего сектора, с которыми вам приходилось общаться, стремление, готовность к консолидации?» То есть, за себя они иногда говорят: «Мы, конечно, готовы консолидироваться», но когда они оценивают других, то есть сектор в целом, то тут мы видим, что половина говорит, что нет таких людей, которые готовы консолидироваться, вообще, не встречают в своей жизни. жүктеу/скачать 0.51 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|