Ошибочно было бы представлять битву на Марне как единое целое. Грандиозная схватка народов, кончившаяся так трагично для Германии, составилась из серии исключительно тяжелых боев, разыгравшихся в долинах Урка, Гран Морэна, Пти Морэна и Орнэна. Соприкосновение противников часто нарушалось, и обстановка часто и столь резко изменялась, что французы на первых порах не отдавали себе даже отчета в важности начатого немцами обширного стратегического отступления. Повторяя слова известного английского военного критика и эксперта Лиддль Харта, можно авторитетно заявить, что французы были столь же поражены своей победой, как немцы поражением.
Мольтке ищет виновника.
Им является фон Клук!
И вот, на этого генерала, проведшего возложенное на него поручение с исключительной доблестью, низвергается опала, — нет, больше того, — унижение. Вместо того, чтобы отрешить Клука от командования и заменить его, в случае виновности, другим генералом, Мольтке подчиняет его командующему второй армией, генералу фон Бюлову.
Худшего наказания быть не могло. Бюлов и Клук неизменно были конкурентами в области стратегии и тактики. В своих действиях они всегда старались затмить один другого.
Сквозь эфир понеслась телеграмма. Она была перехвачена французами, но недостаточно хорошо понята в свое время.
Генерал, командующий Второй армией — генералу, командующему Первой армией.
Официально. Вне очереди. Только для адресата. (Номер затушеван).
10 сентября 14 часов.
Первая армия подчинена мне. Где находится она десятого сентября? Спешно сообщите ее расположения и данные относительно сил противника, расположенного против нее. Когда будет Первая армия в состоянии возобновить наступление? Я требую немедленного ответа.
Бюлов.
Едва только была расшифрована перехваченная радиограмма, как все французские радиостанции были приведены в состояние тревоги. Операторы лихорадочно нащупывают носящиеся в эфире волны, стремясь перехватить ответ, могущий выяснить стратегическое положение армии Клука и ее материальное состояние.
Но Клук, очевидно, охвачен дурным настроением духа и дает почувствовать это Бюлову тем, что ответ, затребованный немедленно, посылается им только четыре часа спустя.
Генерал, командующий Первой армией — командующему Второй армией.
Официально. Срочно. Секретно. № 214.
10 сентября 18 часов 10 минут.
Первая армия отступила сегодня до опушки леса Виллер Коттерэ. Никаких признаков неприятеля к востоку от Урк. До настоящего времени неприятель продолжает выходить из Шато Тьери. Моя армия сильно утомлена и приведена в беспорядок пятидневными непрерывными боями и отданным приказом к отступлению. Она не будет готова к наступлению по меньшей мере до 12 сентября.
Клук.
В приведенной радиограмме чувствуется желание уколоть. Бюлов, как известно, начал отступление первым. Только благодаря этому, Хенч склонил Клука последовать за ним. Клук, не упускающий ни одной возможности в ведении военных операций, не упускает их и тогда, когда может насолить своему сопернику. Поэтому он телеграфирует, подчеркивая, что «армия приведена в беспорядок отданным приказом к отступлению».
Этот документ освобождает Клука от всякой ответственности перед историей за начатое им отступление, ибо вряд ли можно себе представить, чтобы кто-нибудь, находящийся в подчиненном положении, взял на себя смелость указывать своему вновь назначенному начальнику на факты, не соответствующие действительности.
ЗАМИНКА С 15-ЫМ АРМЕЙСКИМ КОРПУСОМ.
Другая телеграмма, перехваченная французами 10 сентября, обращает наше внимание на событие исключительной важности.
Германский главный штаб с нетерпением ожидал прибытия подкреплений в виде пятнадцатого армейского корпуса, который, был превосходно вооружен и укомплектован свежими солдатами. Корпус этот мог, по мнению авторитетов, с легкостью восстановить поколебленное положение германского фронта и, больше того, обернуть его в пользу Мольтке.
Между прочим, этот корпус исчез самым таинственным образом с фронта — и история его исчезновения следующая: в описываемый день он находился на территории Бельгии, занятый ликвидацией героической вылазки бельгийской армии, осажденной в Антверпене.
Благодаря действиям этого корпуса, выясняется, что в решении великой битвы на Марне принимали участие даже бельгийцы, о чем свидетельствует нижеследующая телеграмма:
Главнокомандующий — всем командующим армиями
10 сентября 14 часов 5 минут.
Официально. Секретно. Вне очереди. № 1225.
Вылазка из Антверпена в направлении Брюсселя и Лувена, а также железнодорожное крушение у Монса задерживают прибытие 15 армейского корпуса.
Мольтке.
Эта телеграмма разбила последние надежды командующих германскими армиями на возможность приостановки отступления. Злой рок преследовал Мольтке. Положение его стало шатким.
На следующий день, 11 сентября, он, приведенный в отчаяние фатальным стечением обстоятельств, отдает приказы уже не от своего собственного имени, а от имени кайзера.
Возникает вопрос: не вмешался ли кайзер в военные операции?
Мы находим ответ:
Главнокомандующий — всем командующим армиями
11 сентября. 7 часов 45 минут.
Официально. Срочно. Секретно. № 1341.
Его величество приказывает: Вторая армия отступает за р. Вэль, опираясь левым флангом на Тюизи. Первая армия продолжает получать приказания от Второй армии. Третья армия, сохраняя связь со Второй армией, удерживает линию Мурмелон ле Пети — Франшевиль сюр Муавр. Четвертая армия сохраняет соприкосновение с Третьей армией к северу от канала, соединяющего Марну с Рейном, вплоть до района Ревиньи. Пятая армия остается на занятых позициях. Пятый корпус и главные резервы Метца предназначаются для атаки фортов Тройон, ле Парош, Кан де Ромэн (одну группу нельзя расшифровать). Позиции, занятые армиями, должны быть укреплены и удержаны.
Мольтке.
Приведенная телеграмма имеет двойное значение. Во первых, она дала сигнал к началу позиционной войны — и армии начали зарываться в землю, — а во-вторых, она оказалась последним документом, подписанным Мольтке. 13 сентября утром кайзер решил уволить его и заменить генералом Фалькенгайном.
— С меня хватит, — воскликнул Вильгельм II, — этого бессильного старика, который заставил меня потерять Париж!
Достарыңызбен бөлісу: |