O. M. Мунгалова Речевые акты «Пожелание» и «Поздравление» в пиренейском варианте испанского языка

O. M. Мунгалова

Речевые акты «Пожелание» и «Поздравление» в пиренейском варианте испанского языка.

Речевое общение предполагает постоянное воспроизведение результатов прошлого опыта: «в актах обычной нормальной коммуникации, если у нас нет специальной установки на творчество, на отказ от привычного и обыденного, мы оперируем автоматизмами – готовыми и рутинными оборотами» (Караулов, 73). Речь идет об устойчивых разговорных формулах, которые традиционно принято называть «стереотипами», и менее традиционно-ритуальными формулами» (Goffman 1981) или «языковыми рутинами» (Coulmas, 1981). Общим критерием этих готовых форм языкового выражения, автоматически воспроизводимых говорящими в речи, служит регулярность их появления в определенных повторяющихся условиях. Эти единицы вбирают в себя и отражают фиксированное стандартное представление об определенных шаблонах коммуникативных ситуаций, т.е. включают как знание коммуникативной ситуации, так и знание правил коммуникативного сотрудничества. Так, например, стереотипная формула ¡Buen provecho! является атрибутом и метаноминацией конкретной коммуникативной ситуации, в которой отражены сложившиеся культурно-исторические модели речевого взаимодействия испанского социума.

В современных исследованиях по коммуникативному синтаксису подобные формулы получили название единиц речевого этикета и элементов фактической коммуникации. Под речевым этикетом понимается «система устойчивых формул общения, предписываемых обществом для установления речевого контакта собеседников, поддержания общения в избранной тональности соответственно их социальным ролям и ролевым позициям относительно друг друга, взаимным отношениям в официальной и неофициальной обстановке» (Формановская 1990, 413).

В основе классификаций этикетных ситуаций разговорной речи могут лежать разные принципы выделения самих ситуаций (Формановская 1990; РРР 1978, Фирсова 1991, Третьякова 1995), однако каждая из предложенных классификаций строится на материале высокочастотных формул, отражающих специфику национального речевого поведения в описанных ситуациях общения. Речевой этикет регулирует использование таких элементов языка, как формулы приветствия и прощания, поздравления и пожелания, благодарности и извинения, согласия и отказа.

Этикетные высказывания группируются в функционально-семантические микросистемы стереотипных единиц, тесно спаянные с типичными ситуациями речевого поведения и включающими в структуру параметры ситуации. Эти функционально-семантические микросистемы речевых стереотипов, являясь единицами речевого поведения, образуют этикетные речевые акты, к которым обычно относят благодарность, поздравление, приветствие, пожелание, приглашение, просьбу и т.д. (Формановская 1990; Austin 1962; Searle 1975; Fraser 1975; Leech 1983; Conversational Routine 1981).

В центре теории речевых актов лежит положение о том, что минимальной единицей человеческого общения является не предложение или высказывание, а осуществление определенного вида актов, таких как приказание, просьба, извинение, благодарность и т.д.

Типология речевых актов до настоящего времени не является окончательно установленной. Первым предложил выделить этикетные стереотипы в отдельный класс Дж. Остин. Изучая обыденную речь как действие, Остин обратил внимание на речевые акты социального этикета, которые выражают реакцию или отношение говорящего к поведению (судьбе) партнера по коммуникации и назвал их бехабитивами (Behavities). Хотя реакция представляет собой явление индивидуальной психики, она лежит в основе создания привычек и стереотипов. Если учитывать социальный характер речи, то станет понятной тенденция к превращению языковой реакции в стереотип. Бехабитивы (акты социального этикета) Дж. Остин разбивает на более частные классы в зависимости от значения глагола, выражающего речевое действие: apologize, thank, deplore, commiserate, condole, congratulate, felicitate, welcome, applaud, criticize, bless, curse, toast, drink, command, defy, protest, challenge (Austin 1962,159).

Дж. Серль в установленной им классификации речевых актов на основании социального параметра вежливости выделяет общий тип речевых актов – экспрессивы. Серль определяет иллокутивную цель этих актов как выражение психологического состояния, психологической реакции говорящего на положение дел или поведение адресата речи. Общий тип экспрессивов дробится на частные акты, которые Серль выводит на основе классификации экспрессивных иллокутивных глаголов thank, congratulate, apologize, condole, deplore, welcome. Выражение психологической реакции говорящего в классификации Серля является ведущим признаком экспрессивов как актов социального этикета. К ним относится и исследуемые в этой работе ритуальные речевые акты «пожелание» и «поздравление» как стереотипные единицы речевого взаимодействия, заданные внешними социальными факторами. Мы рассматриваем их в ареале Пиренейского полуострова, учитывая, что система единиц речевого этикета подразумевает «совокупность типовых высказываний, закрепленных национально-культурными и языковыми традициями в данном языковом коллективе» (Ступин, Игнатьев 1980, 6), а поэтому национально-специфичных в каждом из вариантов бытования испанского языка.

Речевые акты, которые включают стимул со стороны говорящего и рефлекс на этот стимул со стороны адресата, как правило, реализуют несколько прагмем. Понятие «прагмема», которое активно используется в нашем исследовании, было предложено В.Г.Гаком. Исходя из того, что явления языка тесно связаны с жизнью людей, В.Г.Гак рассматривает речевой акт как двустороннюю знаковую сущность, в которой план выражения формируется определенным набором способов выражения, а план содержания составляет определенную социальную функцию – прагмему. (Гак, 570).

Ниже мы рассмотрим реализацию в пиренейском варианте испанского языка таких речевых актов, как пожелание и поздравление, иллокутивной целью которых является выражение эмоционального состояния говорящего и его стремление произвести эмоциональное воздействие на слушающего. Дж. Лич, выделяя эти речевые акты на основе социального параметра вежливости, называет их конвивиалами (Convivial), подчеркивая в этом определении интерактивный характер подобных речевых актов, их направленность на создание атмосферы благожелательного сосуществования партнеров по коммуникации (Leech 1983, 104).

При классификации этих речевых актов со всей очевидностью возникает ряд спорных вопросов, связанных, в частности, с тем, что между ними существуют обширные зоны пересечения, поскольку поздравления имплицитно содержат значение добрых пожеланий. Более того, один и тот же речевой стереотип может выполнять разные социальные задания, с легкостью перемещаясь из одного класса речевых актов в другой (Coulmas 1981). Так, например, формула благодарности Gracias в определенных контекстах может восприниматься как выражение неодобрения: Toma esto у gracias. Возьми это и хватит с тебя (и скажи «Спасибо»).

Собственно речевой акт пожелания может содержать добрые и недобрые пожелания партнеру по коммуникации. В первом случае основной грамматической формой выражения этого значения является модель побудительных предложений que + Presente de Subjuntivo: Bueno, adios у que tengas buen viaje. При обращении к высшим силам пожелание обычно реализуется модификацией побудительных предложений с опущением que: Dios se lo pague, señor (ДМ, 237); Dios le ampare, hermano (CJS, 190); Dios me libre (FJ, 158); No lo quiera Dios. Спорадически в значении доброго пожелания могут быть использованы высказывания иной грамматической организации-побудительные конструкции с инфинитивом ¡А seguir así! и номинативные предложения ¡Виеп viaje! ¡Feliz regreso! ¡Suerte! и т.д.

Нарушение принципов коммуникативного взаимодействия отчетливо прослеживаются а актах негативного пожелания, осуществляемого во зло партнеру по коммуникации или третьему лицу. Это значение преимущественно реализуется в побудительных предложениях así + Presente / Imperfecto de Subjuntivo: ¡Así te pudras!; ¡Así te murieras!; ¿Has visto? Ni siquiera me ha saludado. Así le siente mal el cafe que está tomando (Bon, II, 269) или в виде основной модели побудительных предложений que + Presente de Subjuntivo (¡Que te revientes!). Эти неэтикетные формулы выражают неодобрительную эмоциональную реакцию говорящего, его порицание собеседника. Они характерны для сниженного регистра общения.

Также не относятся к сфере интерактивного взаимодействия речевые акты пожелания, адресованные говорящим самому себе, I лицу, поскольку в таких высказываниях нет направленности на партнера по коммуникации. Особенностью их реализации в разговорной речи являются следующие модели предложений; Quien + Imperfecto / Pluscuamperfecto de Subjuntivo: Quien pudiera volver a empezar (Если бы я мы снова взяться за это); Ojalá + Subjuntivo (Ojalá esté / estuviera en tu lugar; (Если бы я был на твоем месте) Ya + Imperfecto / Pluscuamperfecto de Subjuntivo ¡Ya fuera mía esta casa! (Дай бог, чтобы этот дом принадлежал мне!). Констатируя наличие в испанском языке подобных формул выражения пожелания, мы исключаем их из нашего рассмотрения, поскольку целью предлагаемого исследования является анализ стандартных единиц речевого взаимодействия, ситуативно предполагающего наличие партнеров по коммуникации.

В целом, если рассматривать речевой акт пожелание как отражение социально одобренного коллективного речевого поведения, как факт проявления социального этикета, следует признать, что в испанском лингво-культурном сообществе его манифестации настолько стандартизованы, что можно выделить устойчивые ситуации, предполагающие использования готовых речевых формул пожелания. Эти ситуации регламентируются социальным узусом и зависят от ряда факторов общения.

Так, например, формулы пожелания традиционно обслуживают ситуации прощания. Они стандартно используются как сопутствующие высказывания при завершении контакта наряду с ритуальными формулами прощания и выполняют здесь иллокутивную функцию установления доброжелательного партнерства за счет того, что фокус внимания собеседника переносится с процедуры ведения разговора на интересы, связанные с личной сферой адресата речи. Наиболее общим пожеланием при прощании является формула ¡Que te / le vaya bien!: ¡Adios y que te vaya bien! В зависимости от обстоятельств, связанных с ситуацией собеседника, эти пожелания конкретизируются: ¡Hasta luego у que tengas buena clase!; Llámame después del examen; ¡Y que te salga bien! ¿vale?; Bueno, hasta pronto ¡у que tengas buen viaje!; ¡Adios, chico, que te mejores! ¡Hasta mañana у que te diviertas! Следует заметить, что ритуальная формула ¡Que lo pase bien!, фигурирующая во всех отечественных учебниках испанского языка, по свидетельству информантов, имеет весьма ограниченную сферу употребления и указывает на ассиметричный характер ролевых отношений коммуникантов.

Формула ¡Que siga usted bien! закреплена за ситуацией пожелания выздоровления собеседнику после болезни и, как правило, обращена к людям преклонного возраста.

Говоря о соотнесенности определенных высокочастотных ситуаций с определенным набором речевых стереотипов, следует отметить их взаимную заданность, их взаимную предсказуемость. Так, пожелания ¡Jesús! или ¡Salud! однозначно соотнесены с ситуацией, когда чихающему собеседнику желают не заболеть, и выступают как своеобразный атрибут этой ситуации.

Вместе с тем, используя в речи этикетные формулы, говорящие делают выбор, предоставляемый им узусом. Узус отражает специфику речевого поведения в плане его функционирования и является его важной типологической чертой. Многие нормы речевого поведения, будучи результатом молчаливых конвенций, действуют не жестко, а скорее как некоторые тенденции (Гак 1998, 142).

Для выявления семантико-прагматического аспекта значения единиц речевого этикета важно рассмотреть их структурно-функциональные модификации, которые могут различаться сферами употребления.

Так, например, в частных речевых актах, таких, как пожелание хорошего аппетита, в которых используются формулы Que aproveche и Buen provecho, наблюдается расхождение их функциональных сфер: вторая формула более типична для нейтральной и формальной ситуации, первая Que aproveche чаще используется в непринужденной обстановке общения: Sixto jamás se movía durante las comidas. Todas (las clientas) deseaban – Buen Provecho (JAZ, 671)

Вместе с тем, формула «¡Que aproveche!» может выполнять и другую прагмему – вежливый отказ на конвенциональное приглашение говорящего разделить с ним его еду. Это приглашение формулируется в виде стереотипных фраз ¿Usted gusta? ¿Quiere(-s)? и предполагает вежливый отказ собеседника в форме реакции ¡Que aproveche (-s)!:

– Gracia ¡que aproveche!

Общий речевой акт Пожелание отчетливо членится на более частные акты с той же функцией, которые соответствуют определенным частотным ситуациям. Им в каждом конкретном случае соответствует ограниченный набор стереотипно воспроизводимых вербальных реакций. Так, перед сном люди желают друг другу хорошего сна: Buenas noches, que descanses, в ситуации болезни одного из коммуникантов ему желают здоровья: ¡Que te mejores!, ¡Que se mejore!, а после выздоровления, выражая участие, ему принято говорить: ¡А seguir así! или ¡Siga así! ¡Que siga así!

Функциональное сближение этих формул в реализации одной прагмемы не должно затушевать некоторые семантические отличия каждой из них. Выбор, даже если употребление автоматизированно, предполагает мотивировку. Если в siga así это пожелание ориентировано непосредственно на адресата в форме второго лица повелительного наклонения, то в номинализованной структуре с инфинитивом «¡А seguir así!» инфинитив выражает действие в отвлечении от конкретного деятеля. Его использование создает условия для устранения семантического субъекта и, следовательно, для выражения обобщенного значения. Грамматически – обобщенное лицо, соотносимое в формуле ¡А seguir así! с конкретным адресатом речи, способствует формированию универсального высказывания, выражающего социальные конвенции. Более того. Одной из функций инфинитивных высказываний является выражение объективного долженствования (Haberlo dicho = debía haberlo dicho)¹. Таким образом, деонтическая модальность долженствования соотносится в волитивном высказывании «¡А seguir así!» с аксиологическими нормами социума (Так и следует вести себя в дальнейшем), предписываемыми каждому его члену в целом, и данному конкретному адресату, в частности. При сопоставлении высказываний «абстрактного» пожелания типа ¡А seguir así! с прескриптивными высказываниями, адресованными конкретному субъекту, ¡Siga así! отчетливо видно, что выражение прескрипции в последних более категорично, так как собеседник поставлен в положение адресата прескрипции и лишен возможности выбора. Обобщенные высказывания – знак смягчения категоричности предложения.

Итак, прагматическая альтернатива при выборе члена парадигмы и форм выражения прагмемы отражает различные параметры комуникативной ситуации: характер ролевых отношений между участниками коммуникации, их индивидуальные предпочтения и т.д.

В ситуации пожелания адресату успеха и везения в предстоящих делах используется набор формул ¡Suerte!, ¡Buenasuerte!, ¡Que tenga(-s) suerte!, ¡Que te (le) vaya bien!, ¡Suertey al toro!, ¡Valor у al toro!. Это оптативные предложения, в которых можно разграничить собственно оптативные и вторичные формы выражения желательности. К собственно оптативным относятся формулы, в которых морфологической формой выражения пожелания является Subjuntivo в сочетании со служебным показателем оптативного значения – союзом que: ¡Que tenga(-s) suerte!, ¡Que te (le) vaya biеп! К вторичным формам выражения оптативного значения можно отнести формулы, включающие предикатные имена: ¡Suerte!, ¡Buena suerte!, ¡Suerte у al toro!, ¡Valor у al toro!

Основным лексическим компонентом этих формул является предикатное существительное «suerte», которое интерпретируется либо как «фатум, рок»: «Destino, casualidad о fuerza desconocida que determina el desarrollo de los acontecimientos» (Clave), либо как «случай», «благоприятный или неблагоприятный поворот судьбы»: «Circunstancia de lo que ocurre resulte favorable о adverso: ventura», либо «везение, удача»: «Circunstancia favorable» (Clave). Этимологически «suerte» восходит к классическому латинскому существительному «sors, sortis», которое означало дощечки, на которых писались прорицания оракулов и которые поэтому использовались для жеребьевки при назначении на административные должности. Отсюда бытующее в современном испанском языке значение «жребий, выпавшее на чью-то долю предназначение» (ср. также выражение «echar suertes» – «бросать кости бросать жребий»). В речевой формуле ¡Suerte! (жребий  альтернатива) заключена идея о том, что человек, программируя будущее, исходит не только из известных ему факторов, но и действия неведомых сил. ¡Suerte! – это активно действующее начало, это судьба–жребий, судьба–случай, она может быть благоприятной к человеку или препятствовать ему. Поэтому в начале любого предприятия человеку желали ¡Suerte! или ¡Виепа suerte! как содействия внешней силы, предопределяющей течение человеческой жизни.

Прагматическая ситуация, в которой используется речевые рефлексы описываемого типа, обращена к будущему и характеризуется наличием альтернатив в реакциях действия и их отнесенностью не столько к целенаправленным, созидательным действиям адресата, сколько, по мнению говорящего, влиянию высших сил, независимостью осуществления действий от воли человека. В таких устойчивых речевых формулах происходит частичная десемантизация их значения: в ряде случаев они превращаются в стереотипы для поддержания контакта, которые устойчиво воспроизводятся в типичных ситуациях.

Наиболее нейтральными вербальными рефлексами, используемыми в качестве формул социального этикета, являются Suerte, Buena suerte, Que tenga (-s) suerte. Их использование уместно в любых регистрах речи и при симметричных и асимметричных отношениях между участниками коммуникации.

Выбор шутливых формул Suerte у al toro, Valor у al toro, связанных с тавромахией (первоначально пожелание удачи тореро перед началом корриды), в значительной степени обусловлен степенью риска предпринимаемого начинания. Эти формулы бытуют в обиходной разговорной речи, из нее они были заимствованы средствами массовой информации и часто используются в речи спортивных комментаторов. Жизнь сравнивается с корридой. Удачность или неудачность предпринимаемых адресатом действий и участие внешних сил предопределяют конечную цель – выигрыш или поражение Каждый шаг в корриде – это риск. Желая собеседнику достижения цели, говорящий подчеркивает, что он осознает сложность выбора из ряда путей, открывающихся перед адресатом, но при этом он выражает уверенность в том, что осуществление намерения зависит от воли и правильности выбора собеседника.

Итак, будучи особой социальной формой закрепления способов речевой реакции на определенные стандартные типы ситуаций вербальные стереотипы пожелания выявляют не только формы речевого поведения, но и манифестируют некоторые национально-этнические представления, отражающие специфику испанского менталитета.

В реализации речевого акта «Поздравление» можно выделить два основных типа, связанных с фактивностью/нефактивностью суждения, лежащего в пресуппозиции высказывания. Этим разновидностям поздравления может соответствовать различный набор языковых средств, обслуживающих обе прагмемы. Мы условно называем их «поздравление – похвала» и «поздравление – пожелание».

К первому типу этого речевого действия мы относим высказывания, в пресуппозицию которых входит фактивное суждение, протагонистом которого является адресат речи (его победа на конкурсе, рождение ребенка, устройство на работу). Коммуникативная интенция говорящего, общая цель его высказывания заклчается в том, чтобы подчеркнуть достоинства говорящего и дать высокую оценку этих достоинств.

Поздравление может быть сформулировано за счет прямых номинаций (Felicidades) или косвенных средств (Muy bien hecho). Прямые номинации образуют ядро микросистемы поздравление, а косвенные – ее периферию.

В зависимости от того, какие события составляют пресуппозицию суждения, вызвавшего поздравление, варьируется репертуар языковых средств его выражения. Наиболее частой формулой поздравления с благоприятными событиями, происшедшими в жизни собеседника, являются вербальные рефлексы Enhorabuena, Felicidades. К таким событиям относятся изменения в личной, социальной и профессиональной жизни адресата. Поводом для поздравления могут быть и случаи везения – премии, призы: Рере ¿has ganado el gordo de la lotería? ¡Enhorabuena!; Me han dicho que te has casado. ¡Enhorabuena, hombre!; Mamá ha dicho que habeis tenido un hijo. ¡Que alegría! ¡Felicidades!

В речевые рефлексы enhorabuena, felicidades фактивное суждение, содержащее информацию о поводе поздравления, входит имплицитно и не получает вербального выражения. Эти высказывания свойственны разговорному словоупотреблению, они могут быть использованы как в нейтральном, так и неформальном регистрах речи. В официальном регистре, в частности, в книжно-письменной речи им может соответствовать высказывание с перформативным глаголом «felicitar» и эксплицированием фактитивного высказывания: Le felicitamos рог haber gnado el concurso.

Обиходно – разговорной речи, в целом, не типично использование фактитивных глаголов со значением поздравления. Узусу разговорной речи свойственно употребление номинализованных структур (felicidades), оценочных рефлексов в форме междометий, косвенных речевых актов разной структуры. Наиболее часто используются косвенные оценочные конструкции со значением высокой положительной оценки слов и действий адресата: Muy bien dicho, Muy bien hecho:

1. ¡Has hecho pintar la casa! ¡Muy bien hecho!

2. Диалог в ресторане:

– ¿Que va a tomar, señora? ¿Ya ha escogido?

– ¿Нау dorada?

– Sí, у muy buena. Esta buenísima.

– Pues, escudella у dorada.

– ¡Muy bien pedido!

Устранение субъекта способствует как бы введению оценки «фантомного социума», который солидарен с говорящим («Сuando se pide así, se pide bien»). Таким образом, устранение ориентации на второе лицо повышает иллокутивную силу высказывания (похвала) и выражает вежливость.

В качестве поздравления – похвалы в испанской разговорной речи также могут использоваться косвенные высказывания, ориентированные на первое лицо. Это эмоционально – оценочные высказывания. Они содержат эксплицитную положительную оценку действий собеседника со стороны говорящего: «Me gusta mucho lo que has hecho», которая может формулироваться либо в виде высказывания с расчлененной модально-диктальной структурой: Me encanta como bailas; Me fascina lo que has hecho en tu casa; либо в форме оценочного высказывания с номинализацией: Me fascina la casa que has hecho. Me gusta mucho tu nuevo peinado. Эти косвенные формы выражения опосредованного комплимента адресату сближаются с выражением поздравления в форме эксплицитных фактитивных суждений.

Поздравление – похвала может быть реализована и в другом типе оценочных структур: действие адресата речи, которое служит поводом для похвалы-поздравления соотносятся с каким-то эталоном. В качестве такого эталона иногда выступают действия, которые мог бы выполнить сам говорящий: (Yo que tú no lo habría hecho mejor), третьи лица (Manolo tampoco había sabido explicárselo mejor que tú), или обобщенный субъект: Nadie había podido cantar mejor.

Речевой акт поздравление может распадаться на большое количество частных речевых актов поздравления, каждый из которых обслуживает конкретные ситуации общения, в которых принято приносить поздравления вследствие коллективной конвенции. Они образуют своеобразную лингвистическую часть ритуала.

В каждой национальной культуре принято поздравлять по случаю определенных событий. В Испании поздравляют с днем рождения. Рождеством, Новым Годом и Пасхой. Этим ситуациям соответствует определенный набор ритуальных формул и рефлексов-реакций.

Это неинформативные речевые акты, которые используются как свидетельство того, что между коммуникантами существуют определенные социальные отношения. В отличие от прагмемы поздравление-похвала, где высказывание формировалось в опоре на фоновые знания собеседников о действии, которое подвергалось оценке, описываемые высказывания выполняют функцию поздравления-пожелания.

В синтаксическом плане можно определить репертуар формальных средств, обслуживающих эту прагм ему. Выделяются три структурные модели: que + глагол в настоящем времени сослагательного наклонения (Que tengas Feliz Navidad); предлог роr + существительное (¡Por muchos anos!); номинативное предложение (¡Feliz Año Nuevo!).

Следует заметить, что в данном типе речевых актов в разговорной речи не используются перформативные глаголы «felicitar» и «desear». Ориентация на второе лицо присутствует в оптативных формулах «¡Que tengas feliz cumpleafios!», «¡Que cumplas muchos!», однако спецификой оформления этого частного речевого акта в испанской разговорной речи является его обезличенный характер, выражающийся в отсутствии перформативного глагола «felicitar» и несоотнесенности с каким-либо лицом. Речь идет о широкоупотребительных стереотипах типа «Felicidades», «Feliz Año Nuevo», и др.

Коммуникативной ситуации «Поздравление в день рождения» соответствует ограниченный набор вербальных формул: «¡Felicidades!», «¡Muchas felicidades!», «¡Feliz cumpleaños!», «¡Por muchos años!», «¡Que tengas feliz cumpleaños!», «¡Que tengas un feliz día de tu cumpleaños!»

Ответные рефлексы на эти формулы: ¡Felicidades! – Gracias, igualmente!; ¡Que tengas feliz cumpleanos! – Gracias!; Gracias, у usted que los vea (почтительная форма, используемая в общении с пожилым собеседником).

Следует отметить, что в последнее десятилетие в жизни испанского общества появился новый обычай, заимствованный из американского образа жизни: когда в завершение празднования дня рождения вносят торт с горящими свечами, все присутствующие исполняют песню на мотив английской песенки «Happy birthday to you»:

Cumpleanos feliz

Te deseamos todos

Cumpleanos feliz.

В ситуации «Поздравление с Рождеством» используются речевые формулы «¡Feliz Navidad!», «¡Que tenga(-s) feliz Navidad!», «¡Felicidades!». Ответная формула благодарности включает рефлексы: «Gracias, igualmente».

В речевом поведении испанцев использование формулы «Felices Navidades» соотнесено с добрыми пожеланиями на весь период зимних праздников, который длится с 25 декабря по 6 января и включает три праздника: Рождество, Новый Год и Волхвов (Reyes Magos). При поздравлении с Новым Годом принято говорить «Feliz Año Nuevo!», в поздравительных открытках это клише формулируется более распространенно: «Feliz у Prospero Año Nuevo!», в пасхальные дни люди желают друг другу «Felices Pascuas!». Этими формулами ограничивается инвентарь ритуальных поздравлений – пожеланий в испанской речи. Следует заметить, что использование этих стандартных клише носит строго конвенциональный характер и не предполагает проявлений эмоциональности и индивидуального словотворчества говорящих.

Цитированная литература.

Гак – Гак В.Г, Языковые преобразования. М., 1998

Караулов – Караулов Ю.Н. Типы коммуникативного поведения носителей языка в ситуациях лингвистического эксперимента // Этнокультурная специфика языкового сознания. М., 1996

РРР – Русская разговорная речь. М., 1973.

Ступин – Ступин Л.П. Игнатьев К.С. Современный английский речевой этикет. Л., 1980

Третьякова – Третьякова Т.П. Английские речевые стереотипы. Л., 1995

Фирсова – Фирсова Н.М. Испанский речевой этикет. М., 1991

Формановская – Формановская Н.И. Речевой этикет // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990

Austin – Austin J.L. How to Do Things with words. Harvard, 1962

Bon – Bon F. Matte. Gramática comunicativa del espafiol. M., 2000

Bosque – Gramática Descriptiva de la Lengua Española (RAE), Bosque J., V. Demonte, (Coordinadores). M., 1999

Coulmas – Coulmas F. Poison to Your Soul // Conversational routine (ed F. Coulmas), Mouton, 1981

Fraser – Fraser B. Hedged Performatives // Syntax and Semantics. Vol. 3: Speech Acts, London. New York, 1975

Goffman – Goffman E. Forms of tack. Oxford, Blackwell. 1981

Leech – Leech G.N. Principles of Pragmatics. London. New York, 1983

Searle – Searle J.P. A Taxonomy of Speech Acts // Language, mind and knowledge. Minneapolis, 1975
Источники и сокращения
CJS – Cela, J.C. Obras completas. Barcelona, Destino, t. VIII, 1971

DM – Medio, D. Bibiana. Barcelona, Destino, 1967

FJ – Sanchez Ferlosio, R. El Jarama. Barcelona, Destino, 1965

JAZ – Zunzunegui, J.A. Obras completas. Barcelona, Negner, t. IV, 1972