Раздел IV. Концепт как единица межкультурной коммуникации

Концепт занимает в системе «культура» центральное место. Он представляет собой микросистему, несущую на себе отпечаток целого. Известный специалист по системным исследованиям Э. Г. Юдин подчеркивал, что при исследовании объекта как системы описание элементов не носит самодовлеющего характера, поскольку элемент описывается не «как таковой», а с учетом его «места» в целом»²³.

Слово «концепт» является калькой латинского conceptus, что означает буквально «понятие, зачатие» (от глагола «concipere» - зачинать)²⁴. «Концепт» содержит: 1) «общую идею» явлений данного ряда в понимании определенной эпохи и 2) этимологические моменты, проливающие свет на то, каким образом общая идея «зачинается» во множестве конкретных, единичных явлений. Сочетание этих моментов (общезначимое - уникальное, порождение - бытование) определяет суть явления. Концепт - смысловая структура, разворачивающаяся в диапазоне от генотипа до стереотипа.

Концепт - явление разноуровневое, одновременно принадлежащее логической и интуитивной, индивидуальной и социальной, сознательной и бессознательной сферам. Этим объясняются произвольность, субъективизм в построении рядов концептов. В концептах, принадлежащим к разным рядам, может заключаться разный объем информации. Данный термин обладает «диффузным», несколько размытым содержанием. Его можно отнести к так называемым «дисси-пативным» структурам²⁵.

38

Понятно, что в описаниях подобных единиц невозможно «...избежать несоответствий между логическим статусом» и их содержанием²⁶. И все же - несмотря на все противоречия и сложности - представляется, что «концепт» можно считать основной единицей культурной и межкультурной коммуникации.

Концепты выявляют взаимодействие всех основных антропологических факторов культуры: этнического, исторического, психологического, языкового и прочих. Соответственно каждая из наук, входящих в сферу культурологии, формирует собственный взгляд на концепт. Будучи основной единицей культурологии, концепт воплощает ее междисциплинарный характер. Можно предложить следующее определение: культура - это передаваемая из поколения в поколение система концептов и констант, а также модели их порождения и изменения.

Так, философ выделяет в концепте прежде всего абстрагирующие, универсальные моменты и модели. В философском понимании концепт ближе всего к понятию. Так, например, концепт «борьба» понимается в философии в связи с другими категориями: «единство и борьба противоположностей» и т. д. Социолог может рассуждать о концепте как «габитусе», то есть «системе устойчивых и переносимых диспозиций», «порождающих и организующих практики и представления. ..» индивидов и социальных групп (П. Бурдье). Здесь в качестве примера можно упомянуть концепт «борьбы капиталистов с пролетариатом». Историк изучает философские, этнические, языковые и иные концепты под своим углом зрения. При этом речь может идти о концепте, который рассматривается прежде всего с точки зрения данного исторического периода. Историка может привлечь, например, концепт «борьбы» классов, групп и сословий в России в эпоху первой русской революции. Здесь наиболее важным моментом будет разворачивание концепта в данном месте, в данное время, в определенных исторических обстоятельствах. В этнологии концепты представляют собой ключевые компоненты этнической картины мира, составляющие «адаптивную систему народа»²⁷. Историк этнологии станет рассматривать, например, концепт «борьбы» финна, русского или немца с окружающей природой. Рассматривая концепт

²⁶ Г. Фреге. Смысл и денотат. // Семиотика и информатика: Вып. 35. М., 1997, с. 396.

²⁷ С. В. Лурье. Историческая этнология. М., 1998, с. 132.

39

в контексте идей Л. Н. Гумилева, можно сказать, что в концептах воплощаются «стандарты поведения членов этнической системы», передающиеся путем сигнальной наследственности»²⁸. Следовательно, с точки зрения этногенеза концепты можно рассматривать как сигналы наследственности, восходящие к традиции и связанные с адаптацией членов этноса к окружающему миру. Свернутые в сжатую формулу или схему, концепты определяют стереотипы поведения, в том числе и поведения речевого. Так, формулы и знаки приветствия и прощания, вызов на поединок (дуэль), восприятие запахов, шума, границы болевых ощущений отличаются у представителей разных этносов и социумов, даже если они принадлежат к одной и той же исторической эпохе.

В когнитивной лингвистике изучается «содержание концепта» в сознании носителей языка путем анализа совокупности языковых средств выражения концепта, а также текстов, в которых он значимо употребляется²⁹. Так, лексемы «борьба», «бороться» означают «стремиться к цели, преодолевая сопротивление, добиваться победы, успеха», «противиться всеми силами какому-либо насилию, влиянию, действию»³⁰. Они восходят к древнему смысловому ядру - «обороняться», «защищаться», «бить», «рубить», «колоть» с индоевропейским корнем «*bher»: «обрабатывать что-либо острым орудием», «резать», «колоть»³¹. Древний слой смысла имени «борьба» может быть реализован или скрыт в современном употреблении. В языке и культуре зафиксированы устойчивые сочетания: «классическая борьба», «вольная борьба» (вид спорта), «борьба без правил», «классовая борьба», «внутренняя борьба», «борьба с самим собой», «предвыборная борьба», «борьба за существование», «борьба видов» (Ч. Дарвин), а также печально известное название книги А. Гитлера «Mein Kampf». Это название стало одним из концептов истории XX века. Устойчивые сочетания со словом «борьба» свидетельствуют о том, что выражаемый ими концепт связан с целым рядом стереотипных поведенческих и языковых ситуаций.

40

В литературоведении концепт вызывает ассоциации с глубинным «образом» или символом в понимании А. Ф. Лосева, а также с терминологической парой «инвариант - вариант» в трудах структуралистов. Так, например, концепт «борьбы» в литературе, театре и кино может получать самое разное воплощение, выражая сложнейшие внутренние и внешние конфликты. Таково, например, столкновение Гамлета и Клавдия, Фауста и Мефистофеля, Дон Жуана и Командора, Базарова и Кирсанова, землемера К. и чиновников из Замка, «Ворошиловского стрелка» и «новых русских» и т. д. В искусстве акцент ставится на конкретно-чувственных, индивидуальных сторонах концепта.

В сфере бессознательного концепты присутствуют как индивидуальные символы или архетипы, замещающие явления сознания (индивидуального или коллективного) и запускающие защитные механизмы (или механизмы возникновения болезни).

Объединяющим моментом выступает то, что концепт всегда представляет собой часть целого, несущую на себе отпечаток системы в целом. Можно выдвинуть предположение, что концепт - микромодель культуры, а культура - макромодель концепта. Концепт порождает культуру и порождается ею.

Концепты входят во все звенья системы «культура». Есть концепты, возникающие в сознании производителя ее продуктов. Концепты воплощены, далее, в самих артефактах. Наконец, они наличествуют в сознании потребителей и являются результатом потребления произведений культуры. Можно предложить следующую схему:

Производитель (и концепты производства) о Концепт как продукт <-» Потребитель и концепты восприятия.

Так, во время церемонии открытия летних Олимпийских игр в Сиднее 15 сентября 2000 года команды Северной и Южной Кореи шли под одним флагом, на котором было написано слово «Корея». Впервые за 47 лет после окончания корейской войны концепт «примирения» оказался сильнее концепта «вражды». Концепт «примирения» был важной составной частью открытия Олимпиады. Он был реализован в «продукте», представлявшим собой сочетание вербального и невербального рядов: совместное шествие по стадиону обеих команд, одинаковые костюмы, слово «Корея», написанное на флаге. Потребители восприняли концепт «примирения» как символ уходящего века, полного «борьбы» и вражды. В дальнейшем, однако, на

41

Олимпиаде будут работать прежние концепты «раскола», «различия», «политического соперничества». Спортсмены из двух Корей будут одеты в разную формы, будут звучать два гимна и т. д. Однако «соперничество» и «вражда» попадают теперь в совершенно новый контекст обновляющихся отношений между двумя странами, объединяющими один и тот же народ.

Корреляция отношений между различными звеньями системы «культура» («производитель - продукт»; «продукт - потребитель») соотносится с двумя взаимосвязанными процессами: порождением и восприятием концептов. Таким образом, концепты представляют собой одновременно содержание и форму культуры. Духовный и материальный ряды культуры (идея «примирения» - духовный феномен, манифестирующий ее флаг - материальный) воплощаются в концептах. Можно сказать, что сутью культуры является концепт, понятый как смысл, явленный в духовной и материальной формах.

Смысл отличается от значения. Концепт понимается именно как смысл обозначаемого им феномена. Концептуально имя в его отношении к денотату. Представление (внутренний образ) всегда субъективно - оно меняется от человека к человеку. Отсюда проистекает многообразие различных представлений, сопряженных с одним и тем же смыслом. Различные «представления», сопрягаясь с исходным смыслом, делают восприятие концепта уникальным. Здесь все зависит от характера диалога, от того, кто и как участвует в процессе коммуникации.

По мысли логика и философа Г. Фреге, «смысл знака - это то, что отражает способ представления, обозначаемого данным знаком»³². Смысл словесного концепта раскрывается как результат встречи его современного словарного значения, часто осложненного воздействием «внутренней формы», и смыслом этого имени в данном контексте, в ситуации коммуникации. Флаг со словом «Корея» отнюдь не всегда означает «примирение». Лишь в ситуации открытия последней Олимпиады XX столетия происходит данная реализация концепта. Таким образом, значение слова (или ряд его значений: «полотнище определенных размеров, формы (обычно прямоугольной), часто с эмблемой государства или организации, прикрепленной одной стороной к древку) в данном случае лишь отчасти поддерживает его концептуальный смысл в этой коммуникативной ситуации.

Концепт не сводится к словарному значению. Можно сказать, что словарное значение для вербального концепта окказионально. И наоборот: контекстуальный смысловой план представляет собой основу концепта в данном употреблении.

Концепт - не значение имени, а «способ представления», обозначаемого данным именем. Концепт в процессе коммуникации имеет генетический, актуальный и прогностический смысловой планы.

Концепт всегда вовлечен в коммуникативную ситуацию, а потому он динамичен, нестабилен, текуч. Он располагается в диапазоне бывших и будущих, наличных и еще лишь возможных воплощений. При этом наличные, исторически зафиксированные, и возможные, гипотетические восприятия концепта равноценны и равноправны. Представляется, что концепт реален и виртуален одновременно. Он принадлежит к разряду диссипативных структур.

Вербальный концепт - знаковая структура, которая заключает в себе смысл и форму порождения этого смысла. В концепте наличное, стабильное, данное содержание нельзя оторвать от «памяти концепта», то есть динамического, подвижного процесса возникновения словесной или же невербальной формы, в которую был «завернут», «упакован» первоначально данный в концепте смысл. Концепт разворачивается во всем семантическом пространстве между низшей и высшей границами смысла, генетически заданными его «внутренней формой». Так, слово «флаг» восходит, возможно, к северогерманскому и скандинавскому корню, означавшему «развеваться», «реять». По другой версии, «флаг» происходит от английского слова flag, что означает «повиснуть», «поникнуть»³³. Таким образом, концепт «флаг» потенциально способен заключать в себе весь круг возможностей. Он может смело и горделиво «реять», а может и «поникать». В ситуации коммуникации «память концепта» поддерживает или затрудняет реализацию той или иной смысловой возможности.

Г. Фреге определяет представления как «внутренний образ», возникший у реципиента на основе впечатлений от данной вещи, а также в результате его деятельности, физической и мыслительной, связанной с этой вещью».

Так, концепт «немецкий язык» вызывает самые различные ассо-

43

циации, представления и переживания. После второй мировой войны в Германии он ассоциировался с «варварством», в которое впала в годы фашизма одна из самых культурных наций мира. Тогда многим немцам казалось, что говорить по-немецки стыдно. В романе «Доктор Фаустус» (1947) тему «варварства» замечательно раскрыл Т. Манн. При помощи иных жанрово-стилистических приемов этот концепт воплотил в стихотворении «Фуга смерти» (1952) немецкоязычный поэт П. Делан. «Фуга» - символ немецкой классической культуры - порождает в художественном мире этого стихотворения «смерть». «Todesfuge» - одновременно «фуга смерти» и «смертельная фуга».

В последнее время концепт «немецкий язык» вызывает новые ассоциации, сложно соотносимые с проблемами «варварства», исторической вины и ответственности. Пренебрежение немецким языком, типичное для многих эмигрантов, заставляет немцев, как, впрочем, французов, австрийцев и англичан, размышлять о возникающих в их стране «параллельных социумах». «Параллельный социум» составляют люди иной этнической принадлежности, постоянно живущие в Германии, не склонные, однако, к ассимиляции. Последнее выражается, между прочим, и в отказе от серьезного изучения немецкого языка. Поскольку сегодня в Германии 7,3 миллиона граждан иноэтнической принадлежности, то эта проблема является весьма серьезной. Политики, ученые, учителя осознают, что изучение немецкого языка должно быть престижным и притягательным. «Немецкий язык>> должен вызывать ассоциации не с концептами «стыда» и «вины»,_а с основными ценностями послевоенной демократической Германии. Борьба с американской культурой и американским вариантом английского языка осознаются как одна из доминант языковой политики. Вторжение американской культуры создает в европейских странах ситуацию «экспансии» некой «вторичной языковой личности», которая внедряется в сознание людей независимо от их воли. Движение во времени, включающее концепт «немецкий язык» во все новые контексты и диалогические ситуации, усложняет его смысловое поле. Размышляя о судьбе римского наследия в процессе образования итальянской культуры, академик В. Ф. Шишмарев описывал сходный процесс: «Некоторая прямая, идущая из глубины веков, превращалась в ломаную или кривую либо осложнялась параллелями или сплета-

44

лась с ними в более или менее прочный перевив»³⁴. Концепт, константа представляют собой именно такой «перевив».

Динамический потенциал концептов состоит в том, что они открыты для постоянно возможных преобразований и изменений. Концепт приводит в смысловое движение «пучок» представлений, понятий, ассоциаций, переживаний, которые сопровождают слово³⁵, действие, жест или целый «фрейм», то есть «...мыслимый в целостности его составных частей многокомпонентный концепт», содержащий объемное представление. Фрейм состоит из нескольких узлов - «слотов», содержащих стандартные микроситуации³⁶.

В концепте присутствует «ненасыщенная» (Г. Фреге) часть, делающая его неравновесным, нестабильным, открывающим зоны (позиции) для все новых истолкований и интерпретаций. Концепт - неравновесная, открытая, нестабильная, динамическая знаковая система, включающая в себя вербальные и невербальные компоненты. По верному замечанию Ю. С. Степанова, концепты могут «парить» над кон-цептуализированнными областями, выражаясь как в слове, так и в образе или в материальном предмете»³⁷. Добавим, что это «парение» возникает в ситуации коммуникации. В результате во всех подсистемах системы «культура» возникают прямые и обратные связи. Только в этом случае слово, образ, предмет, жест, ряд действий, сценарий могут стать концептами. Иными словами, они пробуждают прямое и обратное движение смыслов, которые, попадая во все новые контексты, расширяют число наличных и возможных сочетаний и связей. Заполнение одних «открытых позиций» порождает появление новых. Кажущиеся простыми факты приобретают сложную перспективу.

45

Приведем еще один пример, связанный с Олимпиадой 2000 года. Во время церемонии открытия Олимпиады в Сиднее знамя сборной России было доверено нести вратарю нашей сборной по гандболу. Во-первых, примечательно, что здесь сработал русский и российский концепт «коллективизма», восходящий к константе «соборности»³⁸. Символом нашей страны оказался выдающийся спортсмен, но - при этом - член команды. Вратарь не может бороться индивидуально, сам по себе. Примечательно, далее, что это вратарь. Невольно этот выбор символизирует и то, что нам в последнее время очень часто приходится обороняться от ударов судьбы. Концепт становится собой лишь в ситуации коммуникации, когда потребитель соединяет с его смысловым ядром собственные представления, реализуемые «здесь» и «сейчас» и представляющие собой «здесь-и-сейчас-бытие» данного концепта, то есть его подлинное, единственно возможное бытие. Прогностический смысл концепта сказался в том, что Андрей Лавров действительно стал олимпийским чемпионом в составе команды российских гандболистов. Причем именно его вклад в победу в финальном матче со шведами оказался решающим.

Концепт отличается от понятия. Если концепт отражает «континуальность», текучесть мира, проявляющиеся в диалоге, общении, то система понятий членит мир совершенно иначе. Представляя собой «объективное идеальное единство различных моментов предмета», итог процесса познания, связанный со знаковыми и значимыми структурами языка, понятие функционирует «независимо от общения». Концепт же, напротив, связан с «персонажностью», предполагает вопросы и ответы, диспут³⁹.

Отметим, что лингвистов интересует подчас прежде всего «понятийный» слой языковых концептов. Тем самым словарное значение слова понимается как его концепт. Однако в этом случае не учитывается коммуникативная природа культуры и концепта. Опираясь на концепцию внутренней формы слова А. А. Потебни, можно сказать, что концепт содержит «способ», направление развития значе-

³⁸ Н. В. Уфимцева. Этнический характер, образ себя и языковое сознание русских. // Языковое сознание: формирование и функционирование./ Отв. ред. доктор филологических наук Н. В. Уфимцева. М., 2000, с. 141-142.

³⁹ С. С. Неретина. Тропы и концепты. М., 1999, с. 30.

46

ний*. В нем нет и не может быть жесткой фиксации значений, их каталога.

Частично словесные концепты можно уловить при помощи так называемой «ассоциативной грамматики», которую Ю. Н. Караулов называет «грамматикой диссипативных, рассеянных структур»⁴¹.

Лишь в диалоге, благодаря действию прямых и обратных связей в системе «культура», концепт становится «генератором» смыслов. В структуре концепта заложены лакуны, свободные позиции, ненасыщенные места, которые заполняются в результате действия обратных связей. Потребитель усваивает, принимает, отрицает продукт культуры. При этом в процессе усвоения в его сознании возникает новый концепт с иной смысловой структурой, ориентированной на ядро концепта, созданного производителем. Однако в ходе коммуникации, в итоге обратной связи пробуждаются воспоминания, представления, ассоциации личного, индивидуального плана.

Примером действия обратных связей является «социальная почта», введенная мэрией города Благовещенска для общения с населением («Радио России», 3.05.2001). В городе установлены особые почтовые ящики, в которые жители опускают письма, адресованные городской администрации. Предполагается, что через определенное и заранее оговоренное время городские власти отреагируют на поставленные вопросы. Очевидно, что коммуникация в социуме возможна лишь при наличии «обратных связей». В противном случае подсистема «власть» будет сообщаться лишь сама с собой.

В системе «культура», в ходе коммуникации происходит порождение не идей, не понятий, а чего-то «третьего». Это «третье» и есть концепт. В искусстве возникает «третий род истины». Образ перестает быть только «понятием» или только «представлением». Он скользит «...между представлением и понятием»".

Механизм этого «скольжения» связан, вероятно, с отношениями «подобия». Отношения подобия субъективны, динамичны. Будучи «асимметричными, они «могут соединять имена с разнотипной референцией», открывая «зависимые синтаксические позиции, заме-

47

щаемые признаковыми словами»⁴³. Эта характеристика представляет собой описание вербального концепта в системе коммуникации. Принцип «подобия» между словами и вещами объясняет процесс их «синонимизации» (Ю. С. Степанов) при образовании концептосфер.

Концепт - понятие, функционирующее как образ. Концепт -образ, типологизирующий любые признаки. При этом механизм образования стандартов, стереотипов, схем может быть применен к любому набору свойств или признаков, нередко случайных или вторичных. Концептуализация придает им новый высокий статус, реализующийся в коммуникации, а затем - в поведении и мышлении людей.

Как и образ, концепт часто связан с «категориальной ошибкой» (Г. Райл; указание Н. Д. Арутюновой). Концепт - образ, прикидывающийся понятием, и понятие, прикидывающееся образом.

Концепты ментальные, духовные гораздо более подвижны, нестабильны и текучи, чем концепты в материальной культуре и технике. В технике важны прежде всего стандарт и стереотип, являющиеся основой концепта⁴⁴. В концептах, функционирующих в искусстве, устойчивость и вариативность находятся в других соотношениях. Здесь даже самый малый знак может существенно изменять смысл целого. Так, например, в финале «Золотого горшка» (1814; 1819) Э. Т. А. Гофмана повествователь задает вопрос: «Ist denn uberhaupt des Anseimus Seligkeit etwas anderes als das Leben in der Poesie, der sich der heilige Einklang aller Wesen als tiefstes Geheimnis der Natur offenbaret?». Знак вопроса здесь сигнализирует об иронии, налагающей, как известно, впечатление двойственности на всю «сказку из новых времен». Однако переводивший этот фрагмент А. В. Федоров заменил знак вопроса на знак восклицания: «Да разве и блаженство Ан-сельма не есть не что иное, как жизнь в поэзии, которой священная гармония всего сущего открывается как глубочайшая из тайн природы!»⁴⁵ Замена всего лишь одного знака в переводе, столь же случайная, сколь и закономерная, меняет, однако, смысл произведения на противоположный. Если Э. Т. А. Гофман подвергает романтический концепт всевластия «поэзии» сомнению, то в русском варианте он

48

одерживает победу. Переводчик воссоздает более ранний слой художественного мировоззрения Гофмана, с которым немецкий романтик полемизирует в «Золотом горшке». В итоге художественная кон-цептосфера «Золотого горшка» оказывается иной.

Концепт представляет собой объективно-субъективное и субъективно-объективное, коллективное, безличное и одновременно личностное ядро культуры. С одной стороны, под «концептом» понимается «общая идея», нечто общечеловеческое, общезначимое. В этой функции концепт - «заместитель» неопределенного множества явлений данного рада, «...проективный набросок однообразного способа действия над конкретностями...»⁴⁶. Уже отмечалось, что этим он близок «архетипу» (К.-Г. Юнг), модели А. Ф. Лосева, «инварианту» Ю. М. Лотмана. Повторяемость, стереотипность жизненных ситуаций, связанных с образом жизни и ментальностью, во многом определяют линии концептуализации.

Вместе с тем концепт - общезначимое, выраженное в уникальной форме. Можно определить концепт как уникальное представление об универсальном смысле. Очевидна знаковая и образная природа концепта.

Знаковые по своей природе, концепты могут иметь вербальную и невербальную формы. В ситуации коммуникации все время возникают гибридные вербально-невербальные и невербально-вербальные образования. В невербальной форме концепты представляют собой рад значимых (ритуальных, обрядовых) действий, жестов. Невербальные концепты (константы) лежат в основе «стереотипов поведения» (Л. Н. Гумилев) людей, позволяющих отличить членов «своего» этноса от «чужих».

В вербальной форме концепты - «ключевые слова» («ключевые метафоры») данного языка и данной культуры. Критерии выбора ключевых слов: частотность, центральность, центр семейства фразеологических выражений, пословицы, поговорки, названия популярных книг. Вокруг этих слов организованы целые области культуры⁴⁷. Вероятно, наилучшим образом их можно экспериментально уловить

⁴⁶ С. А. Аскольдов. Концепт и слово // Русская словесность. Антология / Под. общ. ред. д. ф. н., проф. В. П. Нерознака. М., 1997, с. 273.

⁴⁷ Анна Вежбицкая. Семантические универсалии и описание языков. М., 1999, с. 283-284.

49

с помощью «Ассоциативного тезауруса», представляющего собой «соединение стимула с реакцией», то есть диалогический срез речевой способности носителей данного естественного языка. При этом большое значение приобретает характеристика деривационных отношений, «словообразовательных гнезд» и возникающих аналогий⁴⁸. Так, в разгар югославского кризиса осенью 2000 года газета «Известия» (6.10.2000) публикует статью Георгия Степанова с остроумным названием «Серб и молот». У большинства читателей «Известий» в России дешифровка этого концепта не вызвала затруднений. Понятно, что коммунист С. Милошевич и есть серб с «серпом и молотом». Здесь аналогическое преобразование предстает как деривационное.

Однако рядовой западный читатель, возможно, испытает при восприятии этого неологизма определенные трудности. В его сознании нет стандартного, стереотипного, само собой разумеющегося круга ассоциаций. Стимул «серб и молот» здесь может не вызвать автоматической реакции - «серп и молот», поскольку этой «прецедентной формулы» в памяти у воспринимающих нет. Неологизмы, сопровождающие концепты в процессе коммуникации, представляют собой вербально закрепленные стимулы и реакции, вызванные прецедентными текстами и ситуациями. Концепт в коммуникативной цепи провоцирует выявление подобий в воспринимающем сознании, однако очень часто эти подобия оказываются ложными. В этом заключается сложность межкультурной коммуникации.

50

там можно представлять как постепенное вытеснение на периферию из ядра концепта «представлений», ассоциаций, воспоминаний и нарастание понятийных, абстрактных моментов. Ядром личных концептов являются «представления», воспоминания, ассоциации, возникающие в ходе диалога у его участников. На их периферии располагается понятийный потенциал, абстрагирующие признаки и модели. Национальные и всемирные константы, напротив, в «плотной основе» содержат абстрагирующие признаки и модели. Исторические концепты построены как личные, но функционируют как групповые или национальные. В национальных константах универсальное содержание получает национальную форму. Во «всемирно-исторических» - национальное содержание облекается в универсальную форму.

Итак, концепт - «...проективный набросок однообразного способа действия над конкретностями...», реализующийся в данной коммуникативной ситуации, входящий в данный «фрейм» (М. Минский) и обремененный «памятью» о собственном генезисе. Вербальный концепт смоделирован на основе взаимодействия контекстуальных значений и внутренней формы выражающего его слова. Смысл возникает в результате борьбы этих начал. Концепт представляет собой многослойную структуру, входящую в автокоммуникацию (коммуникацию с самим собой, своей памятью, собственным прошлым) и коммуникацию внешнюю. Два этих коммуникативных процесса переплетаются, образуя непредсказуемые комбинации. Так, например, концепт «выборы» в политической жизни соотносится с ситуацией выборов, что подразумевает наличие выбираемых и выбирающих лиц. Однако будучи «концептом», это слово акцентирует внимание на смысле «выборов»: воздействии избирателей на кандидатов и кандидатов на избирателей (<-») в ходе избирательной кампании, действиях и обещаниях, представлениях, понятиях, знаниях, ассоциациях, переживаниях сопровождающих слово «выборы» и составляющих событие «выборов».

Чтение по «Радио России» фрагментов из комедии Н. В. Гоголя «Женитьба» (1842) в день выборов Президента России 26 марта 2000 года означает включение концепта «выбор» в коммуникативную цепь. В результате возникают ассоциации, которые в другой момент монолог Агафьи Тихоновны едва ли бы вызвал: «Право, такое затруднение выбор! Если бы еще один, два человека, а то четыре.

51

Как хочешь, так и выбирай. (...) Уж как трудно решиться, так просто рассказать нельзя как трудно! Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, да взять сколько-нибудь развязности, какая у Балтазара Балтазарыча, да, пожалуй еще прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича - я бы тогда тотчас же решилась. А теперь поди подумай! Просто голова даже стала болеть». Индивидуальные «представления» слушателей обогащают концепт «выбор» дополнительными семантическими оттенками, возникающими непосредственно в день выборов президента.

При включении слова в коммуникативную цепь из сферы бессознательного в сознание могут просачиваться и элементы «внутренней формы» этого слова: выбор - брать - беру - рождать, порождать (нем. Geburt; англ. Birth), бремя (нем. Burde, ноша). Таким образом, «выбор» представляет собой роды, порождение будущего, и - вместе с тем - тяжкое бремя⁵².

«Проективный набросок однообразного способа над конкрет-ностями» устанавливается также в ходе бытования невербального концепта (жеста, набора действий, поведенческих стереотипов). Отклонения от «проективных схем», возникающие в ходе «прецедентных ситуаций», расширяют смысловую сферу концепта.

Итак, вербальные и невербальные концепты представляют собой: 1) знаки; 2) смыслы, заключающие в себе не столько обозначение денотатов, сколько их имена, значимые для процесса коммуникации.

Концепты - своего рода «сценарии культуры, в которых слово и жест, речь и невербальное поведение, артикулированность и нерасчлененность, соединяются в неразрывное целое. Концепт представляет собой центральное звено системы «культура».

Таким образом, в культурологии под концептом понимается единица памяти в сфере культуры, интегрирующая информацию из разных областей под своим собственным углом зрения, обладающая смыслом и воздействующая на ментальность и стереотипы поведения членов данного этноса. Концепты носят вербально-невербаль-ный и невербально-вербальный характер. Концепты могут сцепляться в «сценарии» и «фреймы».

52

Развивая эти идеи, Ю. Н. Караулов предлагает глубокое истолкование концепта. Следует отметить, что исследователь прямо этим термином не пользуется. Однако определение «смысла», предложенное в монографии «Активная грамматика и ассоциативно-вербальная сеть», выявляет принципиальные признаки концепта". По мнению ученого, «смысл складывается из семантики, знаний о мире и прагматической информации, заключенных в паре S-R» (стимул - реакция). Будучи единицей коммуникации, концепт возникает в диалоге, между «стимулом» и «реакцией», порождая все новые «неготовые» и «текучие» смысловые образования. В процессе межкультурной коммуникации «стимул» поступает из одной культурной среды, а «реакция» следует из другой. В результате разнородные ассоциативные сети («свое» и «чужое») накладываются друг на друга, образуя смежные зоны, ложные совпадения, значимые лакуны и зияния. Часто языки разных культур используют вербальные концепты, имеющие в сходное словарное значение. Однако эти единицы вызывают у носителей разных культур неожиданные ассоциации, порождая, в свою очередь, различные «вербальные сети», различные «универсумы веры». Здесь многое зависит от участников диалога: кто, когда и с какой точки зрения реагирует на поступивший «стимул».

Несомненно, что концепт порождает коммуникацию в системе «культура» и, в свою очередь, порождается ею.