Управление архивов и документации

2 Ким Г.Н. История иммиграции корейцев. Книга вторая. 1945-2000 годы. Ч.I. Алматы, 2006; Рахманкулова А.Х. Архивные материалы по истории обустройства переселенных корейцев в Узбекистане // Материалы республиканской научно-практической конференции (25 апреля 2003 года). Ташкент, 2003. С. 206-209;

Немецкое население Казахстана в конце XIX-XX вв. (по материалам всеобщих переписей населения 1897-1999 гг.): сборник. Усть-Каменогорск, 2002; Из истории поляков в Казахстане (1936-1956 гг.): сборник документов / Архив президента. Алматы, 2000; Alexander C. Diener Homeland conceptions and ethnic integration among Kazakhstani’s Germans and Koreans. The Edwin Mellen Press, 2004.

3 Akiner Sh. Islamic peoples of the Soviet Union. London-Boston, 1983. P.178.

4 Депортированные в Казахстан народы: время и судьбы. Алматы: «Арыс»-«Казахстан», 1998.С.251.

5 Там же. С.252.

6 Государственный Архив Восточно-Казахстанской области (далее ГАВКО). Ф.1п.Оп.1.Д.3420.Л.35.

7 ГАВКО. Ф.1.Оп.1. Д.2750. Л.8, Д.3979. Л.4.

8 ГАВКО. Ф.1п.Оп.1. Д.2750. Л.14

9 ГАВКО. Ф.1п. Оп.1. Д.3315. Л.15

10 ГАВКО. Ф.1п. Оп.1. Д.3979. Л.4

11 ГАВКО. Ф.1п.Оп.1. Д.2750. Л.16об.

12 ГАВКО. Ф.1п. Оп.1. Д.3315. Л.15

13 ГАВКО. Ф.1п. Оп.1. Д.2750. Л.16об.

14 Там же. Л. 90.

15 ГАВКО. Ф.1п. Оп.1. Д.2741. Л.3.

16 ГАВКО. Ф.1п.Оп.1. Д.2750. Л.114

17 ГАВКО. Ф.1п. Оп.1. Д.2741. Л.6

18 ГАВКО. Ф.1п. Оп.1. Д.5344. Л.65

19 ГАВКО. Ф.1п.Оп.1.Д.5344.Л.47

20 ГАВКО. Ф.1п.Оп.1.Д.5589. Л.1об.

21 ГАВКО. Ф.1п. Оп.1. Д.5589. Л.5.

22 ГАВКО. Ф.1п. Оп.1. Д.5344. Л.56.

23 ГАВКО. Ф.1п. Оп.1. Д.5589. Л.3.

г.Усть-Каменогорск

Велики заслуги академика Сатпаева К.И. перед отечественной и мировой наукой, перед Казахстаном. Его знания, опыт и организаторские способности поставили на службу Родине Улытау-Жезказганский медно-железомарганцевый регион.

Он создал институт геологических наук и Академию наук Каз.ССР. Почти все авторы сборника являлись сотрудниками геологического института и членами Академии Наук Каз.ССР. Забота о воспитании Казахстанской школы геологов прослеживается на протяжении всей его жизни. В начале 1942 года в столицу республики поступила шифровальная телеграмма за подписью И.В.Сталина.

Требовалось срочно найти крупное месторождение марганца – необходимого компонента для выплавки броневой стали. Казахстанские геологи во главе с Сатпаевым предложили Джездинское марганцевое месторождение, которое отрабатывается до сих пор. За три месяца был построен рудник, рабочий поселок и железная дорога. И через 38 дней первые эшелоны с Джездинским марганцем были отправлены на Урал в Магнитогорск.

Из воспоминаний журналиста Медеу Сарсеке в 1989 году министр среднего машиностроения Е.П. Славский, деятельность которого тесно связана с Рудным Алтаем, так оценил значение К.И. Сатпаева: «…вы, казахстанцы, до сих пор не поняли какого гения имели, в лице Каныша Имантаевича, великие заслуги его ведь еще не оценены во всей полноте не только в Казахстане, но и в союзном масштабе. По видимому, в нашем веке это вряд ли произойдет.». Предвидения Славского сбылись – звездное время К.И. Сатпаева наступило.

Сподвижник Каныша Имантаевича – Буров П.П., выпускник Ленинградского горного института, начал работать на Алтае, еще будучи студентом. В 1934-1936 годах – это уже зрелый геолог. Капитальное научно-практическое значение его имели исследования по Риддерскому рудному полю. Геологические прогнозы Бурова блестяще подтвердились в последующие годы. Общие запасы руд к 1938 году выросли с 20,8 млн.т. до 60 млн.т. Он один из инициаторов создания треста «Алтайцветметразведка» и первый его руководитель. В 1941 году, он участвует в сборнике с большой обобщающей работой «Полиметаллические месторождения Алтая. Краткие сведения о геологической изученности Рудного Алтая».

Далее приводим материалы Государственного архива ВКО о Павле Петровиче Бурове и Николае Николаевиче Курек.

Буров Павел Петрович (из автобиографии)

Родился 4 марта 1902 года в семье крестьянина-середняка, в деревне Борок Бежецкого р-на Калининской области. Деды, прадеды и родители занимались хлебопашеством. Родители умерли во время блокады Ленинграда. Восьми лет поступил в сельскую (церковно-приходскую) школу, которую окончил в 1913 году. По её окончании поступил в школу второй ступени (бывшее реальное училище), которую окончил в 1920 году. В 1929 году окончил Ленинградский горный институт по геолого-разведочной специальности, получив звание горного инженера. По окончании института поступил на службу во Всесоюзный Геологический Комитет и назначен начальником геолого-разведочной партии в Риддере.

Еще до окончания института в летнее время работал в качестве помощника геолога на разведках Ткварчельского каменноугольного месторождения в 1927 году, руководителем работ на разведках месторождения изумрудов на Урале в 1928 году.

С 1929 года работал на Алтае в системе геолого-разведочной службы в тресте «Алтайцветметразведка» до 1944 года в должности главного инженера и заместителя управляющего.

Комбинатом неоднократно был награжден грамотами ударника, кроме того, награжден Грамотой ЦК работников СССР, Грамотой ЦИК и значком 15-летия Казахстана, Значком «Отличник соцсоревнования НКУМ» - 1940 год; медалью «За трудовое отличие» - в 1942 году, за достигнутые успехи в области расширения сырьевой базы цветной металлургии в 1943 году награжден похвальным листом. Неоднократно был премирован.

За время своих работ административных взысканий не имел, под следствием не был, к суду не привлекался. В оппозициях не состоял. Во время Февральской и Октябрьской революции учился в школе второй ступени. Родственников за границей не имею.

10 марта 1944 год

«Прибыв в Лениногорск, молодой, но имеющий уже опыт геолог был назначен начальником Риддерской геологоразведочной партии на Алтае. П.Буров организовал геологоразведочный отдел и начал готовить кадры на базе техникума, в котором сам одновременно занимался педагогической деятельностью. В 1931 году геологоразведочная партия, руководимая Буровым, была передана Риддерскому комбинату. Сферой деятельности П.П. Бурова была геология района и поиски новых рудных тел. С 1932 года начала работать геологоразведочная партия ЦНИРГИ (центральный научно-исследовательский геологоразведочный институт) с целью подробного изучения Риддерского рудного поля. Под непосредственным руководством П.П.Бурова были открыты многочисленные рудные линзы Сокольного месторождения. В своей инженерной деятельности Павел Петрович находил контакты с различными научными организациями Москвы, Ленинграда, Томска, Алма-Аты.

В соавторстве с Н.Н.Курек ими написана монография «Риддерское рудное поле». Этот труд, по мнению ученых, является до сего времени настольной книгой геологов-производственников и сокровищницей, из которой продолжают черпать все новые и новые идеи.

В 1940 году на базе Лениногорского ГРП был организован трест «Алтайцветметразведка». В этом же году П.П. Буров назначается главным инженером и заместителем управляющего управляющего треста. С этого времени он практически направляет все работы, связанные с разведкой и изучением месторождений Алтая. Кроме исследования Риддерского месторождения, Буров оказывал помощь в проведении геологических работ на Зыряновском месторождении, организовывал изучение Николаевского месторождения. Никто, никогда не сделал для раскрытия богатств Рудного Алтая больше него. Занимаясь разведкой и изучением алтайских месторождений, П.П. Буров много сил и энергии отдавал научной, общественной, педагогической работе, воспитав целое поколение геологов, работающих теперь на Алтае. В апреле 1944 года Павел Петрович отправился в Москву для того, чтобы принять участие в конференции. За несколько дней до начала конференции – 6 апреля 1944 года он скончался в поезде.

С целью увековечения памяти о Павле Петровиче Бурове в 1946 году в городе Усть-Каменогорске улице Медвежьей было присвоено имя Бурова.

В старом Усть-Каменогорске улица Медвежья была самой отдаленной улицей города и брала своё начало у острова Медвежьего (ныне Пионерский).

Долгое время основной достопримечательностью улицы было большое деревянное здание – областного управления Риддерской железной дороги. По узкоколейной линии в Риддер, а позднее в Глубокое, транспортировалась на переработку зыряновская руда с Усть-Каменогорской пристани, куда она доставлялась водным путем. Многим усть-каменогорцам это здание было известно как поликлиника. А еще раньше в этом здании размещался «мозговой центр» геологии Рудного Алтая – трест «Алтайцветметразведка», предшественник Восточно-Казахстанского геологоуправления. Главным инженером горного института и душой треста был Павел Петрович Буров».

В Восточном Казахстане в годы Великой Отечественной войны также работал один из крупнейших алтайских геологов – Н.Н. Курек. Будучи в командировке в Усть-Каменогорске, в связи с обстоятельствами военного времени, он не смог вернуться в блокадный Ленинград и был прикомандирован к тресту «Алтайцветметразведка», где работал консультантом с 1 января 1942 года.

«Производственная характеристика профессора-консультанта геолого-разведочных работ треста «Алтайцветметразведка» Курек Николая Николаевича

Родился 1896 году в г. Петербурге, в семье военного фельдшера.

Старший геолог Всесоюзного Геологического института (ВСЕГЕИ) Н.Н.Курек окончил Ленинградский горный институт в 1924 году. В этом же году начал самостоятельные работы камерального порядка; в 1926 году получил звание геолога, с 1930 года – старшего геолога. В 1938 году утвержден ВАКом в ученой степени кандидата геолого-минералогических наук без защиты диссертации. За это время им написано около 50 работ и отчетов, принято к печати и напечатано 20 работ в специальных изданиях Академии наук, «Горном журнале», в журнале « Цветные металлы» и других.

Работая по изучению Рудного Алтая и его месторождений, Н.Н. Курек пришел к ряду выводов, имеющих большое практическое значение для всего Рудного Алтая: он установил здесь древнейшие породы и гранитные интрузивы каледонского возраста. Толщи, считавшиеся докембрийскими, определил как девонские, играющие значительную роль в строении рудных месторождений. Н.Н.Курек установил тектоническое строение северо-восточной части Рудного Алтая; исследовал трассу железной дороги Риддер-Рубцовка, район строительства Ульбинской гидростанции, Секисовское месторождение водоупорных глин, вторичные кварциты рудных месторождений, но больше всего внимания он уделил ведущим алтайским полезным ископаемым – полиметаллам.

Н.Н. Курек детально изучил структуры и другие особенности Риддерского и Змеиногорского рудных полей. По Риддерскому рудному полю им совместно с главным инженером треста «Алтайцветметразведка» П.П.Буровым написана большая монография, имеющая значение не только для алтайских, но и для всех геологов, работающих в области рудных месторождений, так как затрагивает ряд общих вопросов по образованию рудных залежей цветных металлов. Заслугой авторов является не столько составление самой монографии, сколько вытекающие из не выводы, установившие основные закономерности структуры Риддерского рудного поля, направившие надлежащим образом разведочные работы, во много раз увеличившие запасы лениногорских месторождений.

Являясь высококвалифицированным специалистом по цветным металлам и петрографии он своими постоянными консультациями в значительной степени способствовал повышению качества геолого-разведочных работ треста и повышению квалификации инженерно-технического персонала».

Следующий участник сборника В.П. Нехорошев, начал работать на Алтае в начале 20-х годов. Выпускник Петербургского горного института участвовал в полистной среднемасштабной геологической съемке. В последующем материалы съемки были им использованы в создании геологической, тектонической карты Алтая. На основе изучения мшанок Тарханского разреза им разработан метод микроскопического изучения мшанок. Подавляющее большинство определение мшанок Рудного Алтая выполнено Нехорошевым. В сборнике Нехорошев выступает с двумя статьями. Одна посвящена успехам изучения геологии Алтая за 20 лет, которая стала первой монографической сводкой. Вторая статья «Кендырликские сланцы и проблемы их освоения», посвящена перспективам использования этого месторождения, особенно в военные годы. Нехорошев В.П. всю жизнь проработал на Алтае и воспитал Алтайскую школу геологов. В последствии под его руководством создаются крупные обобщающие монографии: «Геология Алтая», «Тектоника Алтая», 41 том Геология СССР.

Еще один геолог-алтаист, участник юбилейного сборника Н.Л.Бубличенко. Он также выпускник Петербургского горного института, после окончания которого, по заданию Геолкома, он направляется на работу в Казахстан. Но, еще в студенческие годы он работал коллектором в экспедициях на Алтае, и с тех пор через всю жизнь пронес любовь к этому краю. Будучи студентом, он увлекался палеонтологией, конкретно, ископаемыми представителями, типа брахеопод. В сборник он представил обобщающую статью «Изученность девона Казахстана». В последствии им написаны крупные монографии: «Брахеоподы девона Рудного Алтая» и «Брахеоподы карбона Рудного Алтая (Тарханская свита)».

Участники юбилейного сборника относятся к плеяде ярких алтайских геологов, саратников Сатпаева К.И. В итоге эти могучие создатели геологии Рудного Алтая стали представителями культуры геологической науки.
Литература:
1.Медеу Сарсеке К 100-летию К.И. Сатпаева. Великий сын ХХ века «Казахстанская правда», 24 марта 1999

2.Михайлова Н.И. Бубличенко Н.Л. – старейший исследователь Алтая / Н.И. Михайлова, сб. региональный компонент в экологическом образовании, Усть-Каменогорск, 2008

3.Стучевский Н.И., Багадаев Б.А. Гелогическая служба Восточного Казахстана / Н.И. Стучевский.- Усть-Каменогорск, 2006

4.Успехи геологического изучения Казахской ССР за 20 лет / Под ред. Н.Г. Кассина, Е.Д. Шлыгина - Алма-Ата-Москва, 1941

5.ГА ВКО, ф.1/п-1-2141, л.1, 100
ЯПОНСКИЕ ВОЕННОПЛЕННЫЕ В МАТЕРИАЛАХ ГАВКО
Жанбосинова А.С.

г.Усть-Каменогорск

Система лагерей для содержания японских военнопленных была создана решением ГКО 9898 /сс от 23.08.45 г. и приказами НКВД СССР за №№ 001008-001018 на территории Приморского, Хабаровского, Красноярского, Алтайского краев, Читинской, Иркутской, Восточно-Казахстанской, Южно-Казахстанской, Джамбульской областей, Бурят-Монгольской АССР и Узбекской СССР, где для руководства на местах были сформированы республиканские, краевые и областные отделения по делам военнопленных и интернированных.

На территории Восточного Казахстана были созданы вначале лагерь №347 – Лениногорский в мае 1945 года, был ликвидирован в августе 1948 г. Лагерь №347 МВД состоял из 9 лаготделений, с частично приспособленными для приема военнопленных помещениями, выделенными промышленными предприятиями области. Лениногорск и его район были центром добычи цветных металлов, разработки лесных массивов. В январе 1945 года был образован лагерь №45, ликвидирован в октябре 1947 года. Лагерь №45 состоял из пяти лаготделений, располагавшихся между собой на значительных расстояниях. Материалы фонда содержат схемы лагерей военнопленных, дают информацию о жилом фонде. Судя по экспликации лагерной системы, она не вполне соответствовала требованиям, предъявляемым инструкциями ГУЛАГа-ГУПВИ. Для лагерной системы, сформированной в Восточном Казахстане характерна постоянная реконструкция всех лагерных отделений, на протяжении всего времени их существования. Указанный фактор был связан с необходимостью расширения имеющихся лагерных отделений для приема новых военнопленных, которые прибывали по решению ведомственных Наркоматов ввиду острой нехватки рабочих рук. Следует отметить, что порой лагерные отделения, строились руками самих военнопленных.

Архивные данные показывают распределение военнопленных японской армии по отраслям экономики Восточного Казахстана. Ввиду того, лагеря №45 и 347 подчинялись ГУПВИ МВД СССР, то военнопленных распределили по тем объектам, с хозяйственными органами которых МВД заключило договор на трудовое использование. В частности, военнопленные лагерного отделения Управления лагеря №347 использовались на объектах треста «Алтайстрой», «Иртышгэстрой», «Иртышское рудоуправление», «Зыряновское рудоуправление», «Лениногорский полиметаллический комбинат», «10 свинцовый завод» (ныне УМЗ). На этих же объектах использовались и военнопленные лагерных отделений Управления лагеря №45. Решением ГКО военнопленные были предназначены для работ на предприятиях Министерства цветной металлургии, Минстроя предприятий тяжелой индустрии. Военнопленные работали на подземных работах, в отделах капитального строительства, механических, электромонтажных, кузнечных, ремонтно-строительных цехах, на строительно-монтажных работах, в коммунальных и подсобных хозяйствах, лесозаготовках.

Анализ содержания писем руководителей Управления лагерей свидетельствует о наличии противоречий между УМВД ВКО и хозяйственными органами, использующими труд военнопленных. Дело в том, что плохая организация труда военнопленных хозяйствующими субъектами и субподрядчиками приводила к простоям и невыполнению планов, военнопленные регулярно простаивали из-за несвоевременной явки обслуживающего персонала, отсутствия необходимых инструментов и стройматериалов, что приводило к экономическим убыткам. Например, за трестом «Алтайстрой» было закреплено 4 лаготделения в количестве 1450 человек-военнопленных. Из-за недостатка и отсутствия материала контингент лагеря в течение 1 квартала 1947 года не использовался в полную силу. В результате неправильного использования труда военнопленных лагерное отделение №4 оказалось нерентабельным и дало убыток за 1 квартал 860 000 тыс.рублей, лагерь оказался в тяжелом финансовом положении в силу чего для содержания военнопленных требовалась госдотация в размере 1 млн.рублей [1, л.374].

Источники ГАВКО дают статистические данные по военнопленным Квантунской армии. Согласно архивным материалам в два лагеря №45 и 347, располагавшихся на территории Восточного Казахстана, по таблице 1 «Динамика численного прибытия военнопленных японской армии в Восточный Казахстан» в указанной хронологической последовательности прибыло следующее количество военнопленных японской армии

Значительная часть военнопленных являлась подследственными СМЕРШ, при проверке следственная группа СМЕРШа выявила ранги бывших военнослужащих, среди них были начальники фашистской японской партии Ки-Во-Каи, работники японской военной миссии (ЯВМ), начальники контрразведки Квантунской армии и пр. [3, л. 167].

Вопрос о смертности японских военнопленных в лагерях Советского Союза является одним из самых сложных. В письме от 20 марта 1950 года госархив УВД по ВКО направлял в МВД Казахстана списки умерших военнопленных Японской армии в 1946-1947 гг. на 196 человек, списки умерших военнопленных Японской армии в 1945-1946 гг. на 7 человек, т.е. всего 203 человека [4, л. 3].

Основными причинами смертности военнопленных японцев, судя по материалам архива, были различные болезни и ранее полученные ранения, к тому же лишения, связанные с транспортировкой, некачественное скудное питание, тяжелый физический труд в суровых климатических условиях Восточного Казахстана приводило к смертным случаям. Самыми характерными причинами смерти в актах военнопленных указывались следующие: отек легких, туберкулез легких, противокрупозная пневмония, производственная травма, илеус, дистрофия, а также сопутствующие инфекции дизентерия, тиф.

Полная антисанитария, тяжелые климатические условия, как писала Г. Вологодская «Самым страшным временем для пленных стала зима 1946 года. Еще в ноябре на Верхний Иртыш пришли лютые морозы за минус сорок. Японцы, выросшие в мягком океанском климате, были бессильны перед ними. Они знали, как восстановить разрушенные тайфуном или цунами жилища. Могли проложить по горным склонам деревянный водопровод, чтобы снабдить город питьевой водой. Умели за пару-тройку дней поставить дощатый двухэтажный коттедж, в котором затем еще шесть десятилетий будут жить заводские рабочие… Но справиться с холодом японские пленные были не в состоянии. Пневмония и туберкулез косили их десятками» [4].

Для захоронения умерших японских военнопленных были выделены специальные участки земли. Всего на территории области по захоронению умерших военнопленных находилось 5 кладбищ, их месторасположение сегодня можно обнаружить только теоретически, т.е. на бумаге. Из указанного количества 2 кладбища, в частности, кладбище Зыряновского лагерного отделения №5 вошло в планировку города, и сейчас часть его застроена. Еще 12 января 1946 года решением городского совета депутатов трудящихся города Зыряновска был выделен земельный участок площадью 600 кв. метров в районе кирпичного завода Зыряновска на западном склоне сопки Глиняной для лаготделения №5 лагеря №45 МВД. В феврале 1946 года здесь было открыто кладбище для захоронения военнопленных японской армии. На указанном кладбище было захоронено 29 японцев.

Территория второго кладбища лагерного отделения №4 Управления лагерей МВД №45, а в последствии по ликвидации лагеря №45 лагерного отделения №3 бывшего Управления лагерей МВД №347 отошла под заводское промышленное строительство, где и были в 1987 году обнаружены останки расстрелянных трупов. Кладбище было открыто 15 июня 1945 года, решением Первомайского поселкового совета, располагалось на северо-западной окраине Усть-Каменогорска в 300 метрах севернее цинкового завода №10, ныне АО УМЗ и в 400 метрах западнее спиртоводочного завода, смежно с чеченским кладбищем северной стороны. Кладбище военнопленных немецкой и японской армии располагалось в районе Стройплощадки г. Усть-Каменогорска с северной стороны ограды УМЗ, кладбище было окопано канавой размером 80х80, Здесь было захоронено военнопленных немцев 13 и военнопленных японцев 27 человек, всего 40.

История оставшихся трех кладбищ такова:

1. Кладбище лагерного отделения №2 Управления лагерей МВД №45, которое граничило с гражданским кладбищем в поселке Аблакетка. Кладбище японских военнопленных лагерного отделения №2 лагеря №45 МВД находилось тогда в расположении Лесозавода Иртышгэс в лощине смежно с русским кладбищем с северной стороны, в 500-х метрах северо-восточнее 4 района и в 400 метрах северо-западнее 1 района поселка Аблакетка. Было открыто 27 июля 1946 года решением исполкома Аблакетского поселкового совета депутатов. Занимало 6 квадратов, здесь были захоронены военнопленные следующих национальностей: 2 немца, 1 китаец, 1 кореец, 130 японцев, всего 134 человека. Было закрыто 13 октября 1947 года и передано Аблакетскому исполкому.

2. Кладбище лагерного отделения №3 Управления лагерей МВД №45 в поселке Белоусовка располагалось отдельно от гражданского кладбища.

Кладбище для военнопленных бывшей японской армии было открыто 23 июня 1945г, располагалось на возвышенности восточнее центра поселка .Белоусовка в 300 метрах от реки Глубочанка, в 700 метрах южнее ручья «Холодный ключ» и в 500 метрах севернее ручья «Пономарев ключ». Кладбище занимало 2 квадрата, на которых когда-то были захоронены 18 военнопленных японцев. Акт осмотра от 8 июня 1950 года показал, что состояние кладбища неудовлетворительное, знаки отсутствовали, ров осыпался, ни один холмик не подсыпан.

Кладбище закрыто 28 августа 1947г и передано под охрану Исполкому Белоусовского поселкового совета.

3. Кладбище Управления лагерей МВД №347 в городе Лениногорске, ныне Риддер, граничило с гражданским кладбищем, было сдано под охрану и наблюдение после расформирования лагеря №347 местным органам власти. Всего на указанном кладбище было захоронено 168 военнопленных немцев и 20 японцев.

Кладбища 4 и 5 лагерных отделений, когда-то попавшие под застройку, были также переданы по акту местным советским органам.

В тех случаях, когда кладбища располагались на территории какого-нибудь строящегося предприятия или близко прилегающей к этим объектам территории, руководство заводов и строительства ставило вопрос перед своим вышестоящим Министерством и МВД об их переносе в другое место. Всего по указанной статистике получилось 224 захоронения японских военнопленных.

16 мая 1951 года Министерство внутренних дел Казахстана поднимало вопрос о состоянии кладбищ военнопленных и интернированных, за которыми не осуществляется никакой уход, и просило местное руководство Управления МВД области, принять необходимые меры по приведению в порядок кладбищ военнопленных, организованных в свое время лагерями МВД для военнопленных и спецгоспиталями, дислоцировавшихся на территории ВКО Казахской ССР В письме была ссылка на положения действующих тогда международных конвенций о военнопленных и интернированных, где говорилось о необходимости поддерживать эти кладбища в надлежащем порядке [5, л. 44].

Комиссия в составе председателя Белоусовского поссовета Кировского района Терликпаева, начальника 1-го спецотдела УВД ВКО майора Герасименко и начальника Белоусовского посотделения милиции майора Жданова составила акт от 21 октября 1957 года об обследовании японского кладбища на южной стороне поселка Белоусовки. В акте указано, что комиссии на месте путем осмотра установить место расположения кладбища не представилось возможным, так как нет заметных ни могил, ни ограждения, совершенно нет никаких признаков кладбища; восстановить могилы, а так же произвести ограждение не представляется возможным, потому что неизвестно само место расположения кладбища. В заключении комиссия пришла к выводу, считать японское кладбище отсутствующим и списать его вовсе.

Мало того, что могилы многих десятков, а может быть и сотен японцев, умерших в эшелонах, по дороге в госпиталь, на лесоповалах, погибших во время производственного процесса, навсегда останутся безымянными. Так кладбище, которое еще в 1950 году было заметным, исчезло вовсе.

Не лучше дело обстояло в Зыряновске, комиссия в составе старшего инспектора службы ГОМ старшего лейтенанта милиции Пантелеева, представителя УВД области старшего лейтенанта Тетерина, сотрудника Зыряновского ГОМ старшины Сепачева и бывшей работницы лагеря военнопленных Ягодиной Юлии Ивановны составили акт от 20 июля 1957 года об обследовании кладбища военнопленных японцев, было установлено, что оно находится в юго-восточной части города, его размеры – длина 30 метров, ширина 20 метров, отделено от грунта земли рвом 1,5 метра, на кладбище погребения памятников не обнаружено, но имеются признаки некоторых могил. В настоящее время 13 октября 1958 года по кладбищу проходит улица Силовая [5, л. 44].

Лишь архивы могут помочь в поиске истины и отдать последнюю память, тем, кто волей случая нашел покой на чужой земле. 65 лет отделяют нас от победы в самой страшной войне человечества. Мы отдаем дань уважения своим солдатам, защитившим родину. По совести, для успокоения душ умерших мы должны поставить хотя бы обелиск с указанием фамилий тех, кто был похоронен на указанных кладбищах, материалы ГАВКО могут помочь в восстановлении исторической справедливости. В районе Лениногорска северо-западной стороны, могилки все заросли травой и бурьяном. В центре могилок выложена из бетона плита примерно 2х2. На указанной плите стоит железобетонная тумба около 1 метра высоты, на тумбе железобетонный крест и надпись на немецком языке: «Здесь покоятся воины солдаты и офицеры Немецкой армии». Подобный надо сделать для японских военнопленных.