1. Грамматика Пор-Рояля
жүктеу/скачать 0.57 Mb.
|
- Бұл бет үшін навигация:
- 4. Гипонимúя
- 5. Лексическая сочетаемость.
- 6. Тематические группы
- 1) Разная степень детализации.
- 2) Разные границы между значениями.
- 4) Общие характеристики лексических систем.
- Грамматические значения и категории
- Во-первых
- Во-вторых
- Основные различия между языками не в том, что может или не может быть выражено, а в том, что должно или не должно быть выражено
- В-третьих
- Исторические изменения в грамматике: грамматикализация
- Грамматикализация сопровождается утратой семантической сложности
- Утрата синтаксической свободы
III. Коннотации Помимо предметной отнесенности и понятийного содержания, со словом могут быть связаны некоторые устойчивые смысловые ассоциации, или коннотации (букв. "со-значения") Так, в русском языке слово свинья ассоциируется с грязью, что проявляется в переносном употреблении этого слова, а также в производных словах: свинство, свинский, по-свински, просторечное свинячитЬ и т.д. Лиса ассоциируется с хитростью, лакей с угодливостью и т.д. Необходимо обратить внимание, что коннотации связаны именно со словами, а не с обозначаемыми предметами. Достаточно сравнить русские слова осел и ишак, обозначающие одно животное, но имеющие разные коннотации: с ослом ассоциируется глупость и упрямство (ср. переносное значение слова осел), а с ишаком — готовность много и безропотно работать (ср. ишачитЬ). Так, в русском языке змея ассоциируется с коварством и злобой (ср. пригретЬ змею; или у Грибоедова: "Не человек - змея!"); в китайском же языке змея ассоциируется с красотой.В разных языках сходные коннотации могут связываться со словами с разными лексическими значениями. Так, в русском языке лиса ассоциируется с хитростью, а в болгарском языке те же коннотации связываются с волком. В русском языке хлеб - не просто название изделия из теста, хлеб прежде всего основной продукт питания. возникли трудности с переводом молитвы "Отче наш", где есть слова: "Хлеб наш насущный дай нам на сей день"; переводчики были вынуждены прибегнуть к замене: "Рыбу нашу насущную ... ". Таким образом, в некоторых текстах коннотации могут быть важнее, чем собственно лексическое значение слова, и переводчик должен это учитывать. некоторые коннотации объясняются особенностями жизни и культурой народа. Лексикологи обычно не включают коннотации в лексическое значение слова, так как они присутствуют далеко не при любом употреблении слова. литературе также встречается употребление термина коннатация в смысле "эмоционально-оценочный элемент значения"
Фердинанд де Соссюр определял язык как систему, в которой “все взаимосвязано, взаимозависимо и взаимно обусловлено”. Каждый элемент полностью определяется своим местом в системе. Системная организация наблюдается на всех уровнях языка, но лексическая система устроена иначе, чем фонологическая и морфологическая, и обнаружить ее не так просто. лексический состав языка полностью не известен никому: ни один носитель языка не владеет его словарным запасом в полном объеме. К тому же лексика, в отличие от фонологии и грамматики, меняется очень быстро; это самая подвижная часть языка, и любой человек в течение своей жизни становится свидетелем появления и исчезновения многих слов.Лексическая система представляет собой множество подсистем, то есть более мелких систем, объединяющих группы слов, связанных по значению. I. Типы отношений в лексике 1. Синонимия. Синонимический ряд представляет собой систему, все члены которой зависят друг от друга. Это проявляется в нескольких тенденциях языка. Во-первых, в языках достаточно редки полные синонимы – они просто избыточны, так как дублируют друг друга. Поэтому если в языке сталкиваются два полных синонима, они обычно впоследствии расходятся или по значению, или стилистически.Так, в русском языке существует целый пласт старославянизмов, то есть слов, пришедших из старославянского языка. В результате возникли русские и старославянские дублеты, то есть полные синонимы, как, например, ворота – врата, золото – злато, голова – глава, невежа – невежда, волочить – влечь, порох – прах. Впоследствии эти синонимы разошлись либо по значению (невежа – невежда, волочить – влечь, порох – прах), либо стилистически (ворота – врата, золото – злато, житьё - житие); как видно из примеров, старославянизмы обычно образуют возвышенную лексику, а исконно русские слова являются либо нейтральными, либо сниженными.Во-вторых, системность синонимических отношений выражается в явлении синонимической аналогии, или синонимической иррадиации: при приобретении переносного значения одним из синонимов происходит аналогичный сдвиг в значении других членов синонимического ряда. 2. Антонимия. Антонимы относятся к синонимическим средствам языка, и на них распространяется явление, аналогичное синонимической иррадиации. Часто (но далеко не всегда!) новые значения появляются параллельно у обоих членов антонимической пары. Так, слова холодный и теплый, помимо своего исходного температурного значения обнаруживают параллелизм и в некоторых других значениях: холодные тона – теплые тона, холодный прием – теплый прием. 3. Омонимия. На первый взгляд может показаться, что лексическая омонимия – чисто внешнее явление, результат случайного совпадения. Однако язык терпит далеко не всякую омонимию. Омонимы в языке не смешиваются и не мешают пониманию, только если употребляются в разных контекстах, в сочетаниях с разными словами. В иных случаях возникает омонимический конфликт, и один из омонимов вынужденно уходит из языка. В среднеанглийском было слово quean ‘проститутка’ это слово совпало по звучанию со словом queen ‘королева’. Такая омонимия в языке недопустима, и слово quean ушло из языка. 4. Гипонимúя, то есть отношение какого-либо значения как видового к другому, родовому. Так, слова овчарка, пудель, борзая, являются гипόнимами к слову собака, которое по отношению к ним является гиперόнимом, то есть родовым названием. Слово собака в свою очередь является гипонимом к слову животное.Таким образом, в языках представлены разнообразные классификации предметов и явлений, отличающиеся от научных классификаций. 5. Лексическая сочетаемость. Каждое слово языка может сочетаться далеко не с любым другим словом, даже если смыслы этих слов совместимы. Сочетаемость некоторых слов жестко ограничена. Так, слово вороной сочетается только со словами, обозначающими лошадей; возможно сочетание стая птиц или стая волков, но не *стая коз.для того, чтобы построить правильное словосочетание, недостаточно знать лексические значения слов. 6. Тематические группы (иначе – лексико-семантические группы, сокращенно - ЛГС) объединяют слова, связанные по значению, то есть относящиеся к одной предметной или понятийной области. Примерами таких групп могут быть названия животных, названия овощей, названия видов спорта, термины родства, глаголы движения и т.д. В памяти носителя языка каждое слово связано с серией других слов, поэтому при изучении иностранного языка слова обычно изучаются не по отдельности, а в рамках более общих тем. Так, английское слово Monday (понедельник) изучается не само по себе, а вместе с названиями других дней недели Tuesday, Wednesday и т.д. Каждое слово внутри ЛСГ зависит от других: изменения одного слова ведут к сдвигу значений других слов, с ним связанных.В семантике (то есть в исследовании значений) также используется термин поле. В лексикологии полем называется любая группировка слов, связанных по значению. Своеобразие национальных лексических системНетрудно убедиться, что лексические системы разных языков не совпадают. Достаточно обратиться к любому двуязычному словарю, чтобы увидеть, что между словами разных языков нет однозначных соответствий: каждому русскому слову соответствует не одно, а несколько слов другого языка, и наоборот.В лингвистике обычно сравнивают не отдельные слова и не лексические системы в целом, а отдельные подсистемы (поля) в разных языках. 1) Разная степень детализации. Значение русского глагола надевать в японском языке дробится на множество более частных значений разных глаголов: ‘надевать одежду’ ,обувь, чулки, брюки , головной убор’,надевать перчатки, кольцо, браслет’, ‘надевать пояс’.Широко известен факт, что во многих языках народов Севера (эскимосском, чукотском, ненецком и др.) существует порядка 40 названий для разных видов снега: только что выпавшего, рыхлого, сыпучего, покрытого сверху замерзшей коркой, мокрых хлопьев снега и т.д. Всему этому в русском языке соответствует одно слово снег. Различная степень детализации в лексических системах разных языков может создавать трудности при переводеКак видно из примеров, это явление может рассматриваться и с другой стороны – как разные уровни обобщения. Языки различны не только подробностью разработки (детализации) отдельных смысловых областей, но и наличием или отсутствием обобщающих родовых понятий (гиперонимов). На основании подобных фактов многие исследователи XIX и даже начала XX века делали вывод о неразвитости абстрактного мышления, то есть способности к обобщению, у некоторых народов. Но в наше время, когда лингвистика располагает более обширным материалом, ясно, что причина не в этом. Во-первых, в так называемых “первобытных”, или “примитивных” языках (как их называли в XIX веке) достаточно родовых понятий, встречается и более высокая степень обобщения, чем в европейских языках; так, в одном из меланезийских языков существует общее название для всех летающих объектов, включающее и птиц, и летающих насекомых, и летучих мышей, и самолеты, и летчиков, а в уже упоминавшемся языке индейцев майя общее название для снега, льда и инея.Во-вторых, даже в латыни, которую никто не счел бы “первобытным” языком, до XIII века отсутствовало слово для родового понятия ‘растение’, а самыми общими названиями были arbor ‘дерево’ и herba ‘трава’ (слово planta, которое с XIII века стало обозначать растение, прежде значило ‘росток’, ‘побег’).Точно так же “избыточность специфичных слов” (то есть конкретных) не свидетельствует о неразвитости абстрактного мышления, а коренится в условиях жизни народа. Примечательно, что в канадском варианте французского языка гораздо больше названий для разных видов снега, чем в европейском французском: канадцы чаще, чем французы, имеют дело со снегом. 2) Разные границы между значениями.
3) Лакуны, то есть лексические пробелы (gaps).Нередко для слова одного языка нет никакого соответствия в другом языке; то есть то, что имеет название в одном языке, может никак не называться в другом.При переводе некоторые лакуны могут передаваться описательными выражениями, как вышеприведенные французские слова; во многих случаях это крайне сложно, особенно применительно к абстрактной лексике, значительная часть которой связана с особенностями национальной культуры и менталитета (таково, например, уже упомянутое слово удаль; часто в этой связи упоминается и слово авось).4) Общие характеристики лексических систем.Как уже говорилось, лексические системы в целом сложно сравнивать, так как они необозримы в полном объеме. Тем не менее можно выявить некоторые общие принципы их организации. Так, в русском языке выделяется несколько стилистических уровней лексики: (а) возвышенная лексика (лик, вкушать), (б) нейтральная лексика (лицо, есть), (в) сниженная лексика (рожа, морда, рыло, харя и т.д.; жрать, лопать и мн.др.); причем существует несколько уровней сниженности: так, рыло, харя более сниженные обозначения лица, чем рожа, а жрать – более сниженное и грубое слово, чем уплетать. Однако далеко не во всех языках лексика столь дифференцированна стилистически. Во многих языках вообще отсутствует пласт возвышенной лексики (например, в эстонском языке); во многих языках сниженная лексика не имеет градации, то есть не различаются разные уровни сниженности. В то же время существуют языки с более подробной и более четкой градацией возвышенной лексики – таковы многие языки Востока. Подобная дифференциация лексики, как правило, свойственна языкам с древней традицией книжной культуры. Грамматические значения и категории Грамматика - это область языка, определяющая правила построения речи, т.е. правила соединения слов в высказывания. Традиционно грамматика подразделяется на морфологию и синтаксис. Согласно преобладающей в настоящее время точке зрения, главным является синтаксис, морфология же представляет собой инвентарь (конструктор) для синтаксиса, т.е. морфология – это набор средств и показателей, указывающих на роль слова в высказывании и на его связи с другими словами. В конкретных языках морфология может быть мало развита, как, например, в изолирующих языках - прежде даже считалось, что в языках типа китайского и вьетнамского морфология вообще отсутствует, - но язык без синтаксиса невозможен в принципе. Грамматическими значениями считаются такие значения, которые связаны со строением словосочетания и предложения. В лингвистике существуют широкое и узкое понимание грамматических значений. Согласно самому широкому пониманию, к грамматике относится всё, что не относится к словарю. Поэтому в традиционных грамматиках мы встречаем даже такие разделы, как фонетика и словообразование. При широком подходе к грамматическим значениям относится очень широкий круг значений: и категориальные значения частей речи, и значения членов предложения, и значения разных типов односоставных предложений, и многое другое. В лингвистике XX века принято узкое, более строгое понимание: грамматическими считаются значения, удовлетворяющие нескольким требованиям одновременно. Во-первых, грамматические значения регулярно выражаются стандартным показателем: аффиксом, флексией, служебным словом (артиклем, частицей) и т.п. Так, например, показателями падежных значений служат падежные окончания; показателями определенности-неопределенности – артикли, показатель условного наклонения в русском языке – частица.Во-вторых, выражение грамматических значений является обязательным, то есть при построении высказывания на данном конкретном языке эти значения нельзя оставить невыраженными, их нельзя опустить. Э. Сепир, сопоставляя на разных языках предложение «Фермер убивает утенка» (the farmer kills the duckling), отмечает, что различные языки требуют в обязательном порядке попутного выражения целого ряда значений. В англий-ском языке обязательно указывается определенность (артиклем the), число фермеров и утят, настоящее время, третье лицо (флексия –s в kills). Если эти значения оставить невыраженными, то либо предложение будет грамматически неправильным, либо изменится структура и смысл (Farmer, kill the duckling – уже не утвердительное, а побудительное предложение; farmer в данном случае уже не подлежащее, а обращение). В немецком языке, кроме того, требуется обязательное выражение рода (Der Bauer tötet das Entlein) и падежа. Но, например, в русском языке не требуется обязательного выражения определенности или неопределенности, а в китайском – даже числа фермеров и утят, а также лица глагола; при построении подобного сообщения на языке квакиутль (один из языков североамериканских индейцев) необходимо указать, находятся ли фермер и утенок в поле зрения говорящего и слушающего или нет. То есть каждый язык располагает собственным набором обязательных для выражения значений. Якобсон писал: «Основные различия между языками не в том, что может или не может быть выражено, а в том, что должно или не должно быть выражено». Это особенность языков нередко создает проблемы при переводе, когда в тексте перевода, согласно правилам языка, необходимо выразить значение, ни-как не выраженное в тексте оригинала. В-третьих, грамматические значения образуют замкнутые системы оппозиций. Каждое грамматическое значение обязательно противопоставлено другим значениям того же плана. при наличии одной единственной формы мы никак не можем ее определить, нет никаких оснований считать падеж именительным или каким-нибудь еще, если нет других. Минимальная парадигма двучленна (единственное число – множественное число; определенность - неопределенность); разумеется, существуют и более развернутые парадигмы (мужской – женский – средний род; парадигма из 6 падежей в русском языке; более 40 падежей в дагестанских языках: 42 в лакском, 46 в табасаранском). Когда говорится об обязательности выражения грамматических значений (пункт 2, рассмотренный выше), то имеется в виду обязательность выражения одного из ряда противопоставленных друг другу значений. Совокупность однотипных грамматических значений составляет грамматическую категорию.Наконец, в-четвертых, грамматические значения связаны с синтаксисом. Эту особенность нетрудно заметить у любого известного из школьной программы грамматического значения: так, род существительного определяет форму рода зависимого прилагательного; падеж существительного зависит от управляющего слова и т.д. Нагляден и рассмотренный выше пример Сепира The farmer kills the duckling. Изменение грамматических значений ведет к изменению структуры предложения, то есть затрагивает синтаксис: Farmer, kill the duckling. Именно в связи с этим пунктом словообразовательные категории не относятся к грамматике: они никак не связаны с синтаксическими функциями и синтаксическими связями слов. Слова «шар» и «шарик» с точки зрения грамматики ничем не отличаются. В учебной литературе нередко упоминается абстрактный характер грамматических значений; по этому признаку они иногда противопоставляются лексическим значениям как связанные с более высокой степенью абстракции. Такая точка зрения представляется не вполне обоснованной. Следует иметь в виду, что хотя мы используем одни и те же термины для грамматических значений в разных языках, их содержание в конкретных языках не совпадает. И.А. Мельчук называет это качество идиоматичностью грамматических значений; в литературе используется и другой термин – лин-гвоспецифичность. Так, термин «множественное число» применительно к разным языкам обозначает не одно и то же. В русском языке множественное число значит «больше одного», в тех языках, где есть двойственное число – «больше двух»; соответственно, при наличии также тройственного числа (как в некоторых папуасских языках) – «больше трех. В русской морфологии грамматические категории традиционно подраз-деляются на некоторые типы. Приняты две классификации по разным основа-ниям. Первое подразделение – это (а) словоизменительные и (б) классифи-кационные, или классифицирующие, категории. Словоизменительные катего-рии выражаются через изменение форм одного слова. Таковы число и падеж существительных, род, число и падеж прилагательных, время и лицо глагола и многие другие. Классификационные категории являются постоянными приме-нительно к конкретной лексической единице, т.е. каждое слово принадлежит к одному из грамматических классов. Таковы, например, род существительных (т.к. существительные не изменяются по родам, но каждое обязательно принад-лежит к одному из трех родов), именные согласовательные классы во многих языках, переходность-непереходность глаголов. Другая классификация, не связанная с первой – (а) синтаксические и (б) номинативные категории. Номинативные категории являются семантически значимыми и указывают на определенные свойства обозначаемых объектов: так, например, число существительных указывает на реальное количество предметов (один или больше одного), время глагола – на отношение называе-мого действия к моменту речи. Синтаксическими называются чисто формаль-ные категории, за которыми не стоит указание на реальные свойства обозна-чаемых объектов, как, например, число прилагательного не подразумевает ни-каких свойств обозначаемого признака.Как отмечал Э. Сепир, «форма живет дольше, чем ее концептуальное со-держание». Содержание может стираться под воздействием формально анало-гии, и «при выборе той или иной формы мы руководствуемся более тиранией обычая, чем потребностью выразить их конкретное содержание». Иногда наряду с синтаксическими и номинативными ка-тегориями выявляется третий тип – прагматические, которые не отражают ка-ких-либо признаков описываемой в предложении реальности, а указывают на отношение говорящего и на обстоятельства коммуникации. Исторические изменения в грамматике: грамматикализация Набор и состав грамматических категорий в каждом языке изменяются исторически. Грамматические категории формируются в процессе граммати-кализации, то есть превращения лексических единиц в грамматические. Само-стоятельная лексическая единица постепенно становится грамматическим пока-зателем – аффиксом или служебным словом. Так, например, определенный ар-тикль во многих языках возник из указательного местоимения: le, la во фран-цузском из латинских ille, illa – ‘тот’, ‘та’; неопределенный артикль часто про-исходит от слова «один» - как французские un, une; немецкое ein; английское a прежде значило ‘one’. Впоследствии местоимение стало грамматическим пока-зателем, то есть его употребление стало обязательным: употребление сущест-вительного без артикля уже не допускалось. Таким образом, свободное сочета-ние существительного с указательным или неопределенным местоимением превратилось в существительное с грамматическим показателем. Другой пример грамматикализации: в английском языке прежде свобод-ное сочетание глаголов shall (должен) и will (хотеть) с инфинитивом стало ана-литической формой будущего времени; самостоятельный глагол, утратив свое лексическое значение, стал грамматическим показателем. Аналогичный про-цесс происходит в настоящее время во французском языке с глаголами aller и venir в формах futur proche и passé immédiat, статус которых – устойчивое соче-тание или форма времени – является спорным (вообще же глаголы со значени-ем «идти», как и глаголы со значениями ‘быть’ и ‘иметь’, часто подвергаются грамматикализации в разных языках). Грамматикализация – это постепенно разворачивающийся процесс, занимающий достаточно длительные периоды, активно идущий и в живых современных языках, и мы можем наблюдать его промежуточные стадии. Грамматикализация сопровождается утратой семантической сложности, прагматической значимости, синтаксической свободы соответствую-щих единиц, а часто и фонетической редукцией. Это выражается, в частности, в том, что значения will, aller, venir как вспомогательных глаголов беднее, нежели значения соответствующих полнозначных глаголов (‘хотеть’, ‘идти’, ‘прихо-дить’): вспомогательный глагол уже не называет никакого действия или со-стояния, а только указывает на время действия. Вторая особенность заключает-ся в том, что грамматические значения имеют меньшую коммуникативную зна-чимость в высказывании; грамматические показатели меньше выделяют соот-ветствующие значения, нежели отдельные слова с тем же значением. Так, ука-зательные местоимения по сравнению с определенным артиклем в большей степени акцентируют значение определенности. Числительное «один» больше подчеркивает единичность, нежели форма единственного числа (ср. Он выпил стакан молока – Он выпил один стакан молока). Грамматическая информация, как правило, является попутной, а не основной, на грамматические показатели редко падает логическое ударение. Утрата синтаксической свободы нагляднее всего проявляется в том случае, когда прежде отдельное слово становится аффиксом. Так, формы француз-ского будущего времени futur simple образовались в результате присоединения глагола avoir, который слился с предыдущим словом и стал флексией: je parler–ai, tu parler-as, и в этом качестве показатель не может занимать иное место в предложении, переставляться, не может быть отделен от другой части формы (бывшего инфинитива) другим словом и т.д. Фонетическая редукция граммати-ческого показателя наглядна в примере с французским определенным артик-лем:ille – le, illa – la. Естественно, в истории различных языков происходит и обратный про-цесс – разрушение существующих грамматических категорий или отдельных грамматических значений. Деграмматикализация выражается в утрате регулярности в употреблении грамматических форм с их последующим отмиранием. Часто они вытесняются другими формами, и уход одних значений нередко связан с расширением других; таким образом, перестраивается вся система. Так, утрата звательного падежа в русском языке сопровождалась расширением функций именительно-го, утрата двойственного числа – расширением значения множественногоОтмиранию грамматической категории может способствовать ее чисто формальный характер, отсутствие семантической мотивировки (о чем говори-лось в предыдущем разделе). Не случайно разрушение родовых систем обычно начинается с отмирания семантически немотивированного среднего рода, как это произошло в романских языках. При разрушении грамматической категории отдельные формы могут со-храняться и продолжать свое существование в языке уже не как грамматиче-ские формы, а как самостоятельные лексические единицы – происходит лексикализация. Так, например, междометные глаголы в русском языке (прыг, хвать и тому подобные) исторически являются формой аориста (от прыгать, хватать), но после утраты аориста стали восприниматься как особая группа глаголов и уже в этом качестве продолжает пополняться. ЧАСТИ РЕЧИ — классы слов языка, выделяемые на основании общности нх синтаксических , морфологических и семантических свойств. Различаются знаменательные Ч. р. (существительное, глагол, прилагательное, наречие) и служебные (союз, предлог, частицы, артикль и др.). К знаменательным Ч. р. традиционно относят также числительные и местоимения. Иерархия признаков, лежащих в основе выделения Ч. р., по-разиому понимается в разных лингвистич. школах. Традиционно на первый план выдвигались морфологич. признаки, что обусловлено ориентацией европ. яз-знаиия на флективные и агглютинативные языки. Расширение типологич. перспективы привело к осознанию неуинверсального характера морфологич. признаков. При типологич. анализе универсальное определение Ч. р. основывается на синтаксич. характеристиках, тогда как морфологич. параметры выступают в качестве дополнительных, значимых для флективных и агглютинативных языков. В качестве дополнительных выступают и семантич. свойства, существенные прежде всего для идентификации Ч. р. в разных языках. При типологич. анализе к одной Ч. р. относят слова, способные стоять в предложении в одинаковых синтаксич. позициях или выполнять одинаковые синтаксич. функции. Напр., одним из признаков, различающих существительное и глагол в рус. яз., является возможность быть главным членом атрибутивной конструкции с прилагательным («быстрый шаг» при невозможности «быстрый шагать»). При этом важен не только набор синтаксич. функций, но и степень характерности каждой из функций для данной Ч. р. Эти функции распадаются на первичные и вторичные (связанные с определ. морфологич. и синтаксич. ограничениями). Так, в рус. яз. и существительное, и глагол могут выступать как в функции подлежащего («Человек любит», «Курить — здоровью вредить»), так и в функции сказуемого («Иванов — учитель», «дерево горит»), однако для глаголов функция сказуемого первична, а функция подлежащего вторична, для существительного же функция подлежащего первична, а сказуемого — вторична, что и выражается в ряде ограничений, налагаемых на употребление существительного и глагола во вторичных функциях. В типологич. перспективе оказывается сомнительной правильность выделения в качестве отд. Ч. р. местоимений и числительных (для большинства языков), т. к. принципы выделения этих классов отличаются от принципов выделения других Ч. р. Слова этих классов обычно разнородны по своим синтаксич. функциям и примыкают с этой точки зрения к разл. классам слов (см. Местоимение, Числительное). Поэтому их часто рассматривают как подклассы внутри др. Ч. р. (ср. существительные-числительные «три >, «четыре», прилагательные-числительные «первый», «второй»). Хотя синтаксич. признаки выделения Ч. р. типологически универсальны, а морфологич. признаки таковыми не являются, именно морфологич. признаки, имеющие явное (эксплицитное) выражение, могут быть определяющими для языкового сознания носителей флективных и агглютинирующих языков.Для глагола устанавливается общее значение действия или состояния, для прилагательного — каче- ства, для наречия — признака действия или качества. Семантич. признаки лежат в основе типологич. идентификации Ч. р. в разных языках. Так, мы можем говорить, что существительное имеется и в рус, и во Вьетнам, языках потому, что в иих выделяется (по разным синтаксич. признакам) класс слов, содержащий наименования предметов. Состав Ч. р. в разных языках различен. Различия касаются как самого состава, так и объема отд. Ч. р. Так, в рус, франц., лат. языках выделяются существительное, прилагательное, глагол, наречие. В ряде языков Сев. Америки и Африки наречия и прилагательные не различаются. В кит. яз. различаются имя, предикатив (глагол, прилагательное), наречие. В нек-рых языках вычленяются только имя и глагол (напр., в индейском языке йума). Наиболее постоянным в языках является противопоставление имени и глагола. Ломоносов в «Российской грамматике» выделил 8 Ч. р.: имя (собственно имя, прилагательное и числительное), местоимение, глагол, причастие, наречие, предлог, союз, междометие. Смот-рицкий и Ломоносов пользовались термином «части слова»; в 19 в. его сменил термин «части речи».Проблема, касающаяся сущности Ч. р. и принципов их выделения в разл. языках мира,—одна из наиболее дискуссионных проблем общего яз-знания. На протяжении 19 в. к этой проблеме обращались А. X. Востоков, Г. П. Павский, К. С. Аксаков, Ф. И. Буслаев и др. В кон. 19 в. А. А. Потебня и Ф.Ф. Фортунатов выдвинули разные принципы классификации Ч. р. Потебня на первое Mecto поставил семантику Ч. р., указав также и на их синтаксич. роль. Фортунатов построил классификацию Ч. р. на последовательном проведении морфологич. припципа, назвав классы слов (Ч. р.) формальными классами. Дальнейшие классификации Ч. р. в рус. яз-знании строились на совмещении принципов, предложенных Потебней и Фортунато- вым. По мнению Щербы, к-рый первостепенное значение придавал семантич. признаку, основанием для классификации Ч. р. являются общие для всех языков мира категории: предметность, действие, качество. Многоступенчатую классификацию Ч. р. для рус. яз. предложил В. В. Виноградов, относя к Ч. р. ие все слова, а лишь те, к-рые являются членами предложения. Наряду с системой Ч. р. Виноградов выделил систему частиц речи (частицы, частицы-связки, предлоги и союзы) и образующие особые структур-но-семантич. разряды слов модальные слова и междометия. с точки зрения языковых универсалий Ч. р. определяются как функционально-семантич. классы слов. Др. лингвисты считают, что Ч. р.— это логич. разряды слов и поэтому решающее значение при выделении Ч. р. имеют их морфологич. признаки. Ч. р. рассматриваются как лекси-ко-грамматич. разряды слов, к-рые отличаются друг от друга не только рядом грамматич. черт (морфологически — изменяемостью и неизменяемостью, способом изменения, парадигматикой; синтаксически — способами связи с др. словами н сиитаксич. функцией), но и лексически. Эта точка зрения является наиболее принятой в совр. сов. яз-знании. Существуют разл. точки зрения по поводу того, являются ли категориальные значения Ч. р. изначальными или оии возникли под влиянием синтаксиса. В сов. лингвистике высказывалось мнение, что Ч. р.— это морфологизиров. члены предложения (Мещанинов, Дегтярев). Функционально-семантич. разряды слов не обладают мобильностью. В этом смысле каждый язык имеет «секторную» структуру, т. е. каждый элемент языка имеет собств. строго очерченную и строго определ. сферу действия, несмотря иа случаи тождественности по форме с к.-л. др. элементом языка, выступающим в др. функции. жүктеу/скачать 0.57 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
| ||||||