Ж - (1) Живал, Живаљ, Живе, Жиђ, Жуд. (2) Жлеб (Жлѣбь). (3) Жарило. З

(2) Жлеб (Жлѣбь).

(3) Жарило.

З - (1) Завида, Збор, Златар, Златоје, Зоран, Зорислав, Зуб, Зубач, Зѣлодраг.

(2) Зора.

(3) Злобрада, Зломан, Змијан.

И - (1) Инослав.

(3) Инош.

(2) Китомир, Кожан, Комумил.

(3) Кљун, Костреша, Крагуј(ица), Красило, Красимир, Кртоје, Крѣпиш, Кујак.

Л - (1) Ладуш, Лале, Лалин, Лалко, Лалоје, Лалош, Лепчин, Лисица, Лихомил, Лоза, Лојеоча, Лишан, Луд, Льжимир, Льшко, Лѣпорѣк, Лѣпотић, Лѣпчин.

(2) Льжко.

(3) Лѣвај, Лѣпота.

Љ - (1) Љубак, Љубан, Љубен, Љубибрат, Љубимир, Љубихна, Љубоје, Љубол, Љубослав, Љубслав, Љубьц, Љубѣн, Љупко.

М - (1) Малић, Малчић, Мальц, Маља, Манислав, Мацан, Медан, Медвед, Медвѣд, Медоје, Медош, Мекиња, Мекша, Мећавьц, Мизко, Мил, Милад, Миладин, Милак, Милан, Милатко, Милачин, Милаш, Милбрат, Милгост, Милдраг, Милдруг, Миле, Милен, Миленко, Милета, Милетин, Милетко, Милеш, Милеша, Милко, Милкун, Милкус, Милман, Милобрат, Милован, Милоје, Милослав, Милота, Милотић, Милохна, Милош, Милта, Милтен, Милтош, Милтѣн, Милуј, Милутин, Милуш, Милчин, Милчић, Милчуј, Милша, Милшић, Мильц, Милѣј, Милѣн, Миља, Миљак, Миљан, Миљен, Мира, Мирад, Мирак, Миран, Мире, Миреч, Миреш, Мирко, Мироје, Мирослав, Миротва, Мирош, Мирут, Мирчин, Мирчуј, Мирша, Миш, Младен, Младош, Младѣн, Модра, Мојан, Мојиша, Мојко, Мрђен, Мрђица, Мршен, Мрмор, Мрша, Мрштен, Мужбрат, Муха, Мьглић, Мьчар, Мѣхооча, Мѣлтѣн.

(2) Мамило, Модра Гора, Мрђела.

(3) Малета, Малеша, Малина, Малоје, Малча, Мећава, Милач, Милча, Момко, Мужило.

Н - (1) Наглѣша, Надиша, Належа, Налѣшко, Невад, Негоје, Немања, Ненад, Ненада, Ненадеј, Ненадѣј, Неноје, Нерад, Нине, Нинко, Ниноје, Нинослав, Нинош, Новак, Новша, Нѣган, Нѣгач, Нѣгован, Нѣгоје, Нѣгомир, Нѣгослав, Нѣгота, Нѣгош, Нѣжило, Нѣја, Нѣта.

(3) Наглота, Неган, Нешуст, Нѣгун.

(2) Прибша, Пријко, Прикан, Прогон.

(3) Пискота, Првша, Прѣдихна, Прѣдобар, Прѣдун, Пѣнич.

Р - (1) Рад, Рада, Радак, Радан, Раде, Радеља, Раден, Раденко, Радета, Радетко, Радеша, Радешко, Радивој, Радије, Радика, Радило, Радин, Радислав, Радић, Радич, Радиш, Радиша, Радмуж, Радоба, Радобрат, Радов, Радован, Радовин, Радовьц, Радоје, Радојко, Радомир, Радомисьл, Радоња, Радооча, Радосин, Радослав, Радоста, Радота, Радохна, Радош, Радуј, Радул, Радулин, Радуља, Радун, Радут, Радьц, Радѣј, Радѣн, Радѣнко, Рађ, Рађен, Разум, Рај, Раја, Рајак, Рајан, Рајен, Рајин, Рајиша, Рајко, Рајчин, Рајшин, Рако, Ракојко, Растоје, Ратиш, Ратко, Раћко, Рахо, Рахоје, Рахол, Рахул, Рахуљ, Рахун, Рахут, Раш, Раша, Рашанин, Рашин, Рашко, Рашоје, Рашуј, Редило, Репина, Реч, Решето, Рибаш, Рихоје, Роб, Робан, Рогоух, Рошак, Ругља, Руд, Рудан, Рунко, Русин, Рухота.

(2) Радко, Рађко, Разор, Ратиша.

(3) Радогост, Радуш, Редивој, Рогош, Руга, Руђа, Рутеша, Рухоје.

С - (1) Светслав (Светьслав), Свиноглав, Својило, Својко, Свркота, Седраг, Сестроња, Силко, Силоје, Сиљан, Синадин, Сирак, Скориша, Скоровој, Скороје, Скорота, Слав, Славко, Славоје, Славомир, Сладоје, Слађ, Слатко, Служица, Смил, Смол, Смолко, Смољан, Срамко, Срдак, Срдан, Срдило, Стагоје, Стаја, Стајак, Стајило, Стајиша, Стајка, Стајко, Стан, Станило, Станимир, Станислав, Станиша, Станко, Станоје, Станьц, Строја, Стројислав, Стрѣзимир, Стрѣзо, Стрѣја, Сучијак.

(2) Сладко, Ставер, Сумња.

(3) Свирьц, Славиј, Славьц, Словимир, Срѣмьц, Станета, Сурьц.

Т - (1) Тврдан, Тврде, Тврден, Тврдислав, Тврдиша, Тврдоје, Тврдѣн, Твртко, Тихан, Тихоје, Тихомир, Тихослав, Тихулин, Тишан, Тођебрат, Тола, Толак, Толан, Толијак, Толило, Толимир, Толин, Толислав, Толиша, Толко, Толоје, Тољен, Трсивлк, Трцало, Туђкрај, Тѣшемир.

(2) Тануш, Торник, Трилолко, Трошан, Тѣш'мир.

(3) Тихобрат, Тихул, Трчко.

У - (1) Увратич, Угнѣд, Узина, Укопај, Уљар, Умѣн, Утол, Утѣх, Утѣша, Утѣшен, Ухильц, Ушоје.

(3) Утольц.

(3) Хвалан, Ходимир, Хранета.

(2) Чич'вар.

(3) Чапко, Чрнат.

Ш - (1) Шакоје, Шапран, Шарул, Шевѣј, Ширан, Шиша, Шишат, Шишман, Шишоје, Штрбьц, Шушко.

(3) Шаптѣј, Штульц, Шьвьц.

Исследователь, проф. др. Милица Гркович, выполнила до сих пор самое значительное и самое объемное исследование „Дечанской повельи“ и результаты представила в книге „Имена в Дечанских хривосулях” [2]. Но, при создании многочисленных, позже написанных именословов, в процессе обработки подтвержденных в среднем веке имен, „Дечанская повельа“ учитывалась посредственно. Мы даже берем на себя смелость порекомендовать рассмотреть, наряду с выше указанными именами в издании Милоевича, существование еще одного редкого, старого сербского имени. Речь идет об имени МОДРА ГОРА.

Приложение: 18 страница (деталь) „Дечанских хривосуль“, напечатанных, в соответствии с подлинником, в 1880 году године [1, 18].

Текст „Милош а сын его Радослав а брат его Модра Гора а сын его Тврдоје'' можно читать двояко: „Милош, а сын его Радослав, а брат его Модра. Гора, а сын его Тврдоје'' и „Милош, а сын его Радослав, а брат его Модра Гора, а сын его Тврдоје'' [7, 90].

К выводу о том, что Модра Гора могла бы быть именем, дополнительно приводит нас и сравнение с одним другим подтвержденным именем. Голо Зло также описано в „Дечанской повелье“, и проф. Гркович его вводит в „Реестр“ [2, 169]. Но, в данном случае существует облегчительное обстоятельство – имя Голо Зло подтверждено также через патроним Голозлович.

Но, существуют еще примеры, в которых не произошло полное слияние, такие как: Леп Чин (Лепчин), Гол Клас (Голклас), Драг Муж (Драгмуж), Муж Брат (Мужбрат) и др. О топониме, однозначно, не может быть и речи, потому, что топоним непосредственно до этого определен – село Улочани (Оулокяни).

Из вышеуказанного могли бы предположить, что в 14 веке, недалеко от Печи (в сторону Комово), в селе Улочани жил человек, которого звали Модра Гора. Брата его звали Милош, племянника – Радослав, а сына Тврдойя. Они, как и большинство населения, были Сербами, и у них были определенные обязательства к монастырю Дечани, как это „Повельей“ наложил Стефан – „король всех сербских и приморских стран“ [1, 3].

Исследование имен имеет еще одну, решительную роль: на основании этих исследований утверждается однозначная этническая принадлежность населения. Если учитывать тот факт, что сербские / славянские и христианские имена были у свыше 90% людей, записанных на территории, переданной во владение монастырью Дечани, легко прийти к выводу какой народ представлял исключительное большинство.

Напоминаем, чято речь идет не только о части территории южного сербского края Косово и Метохия, а и соседней Албании, т.е. о тех селах из северной Албании, которые были охвачены переписью населения, указанной в „Дечанской повелье“. Так, в селах в окрестности Алтина, на южных склонах горы Проклетийе (слив Вальбоны), их 10, имеется общим количеством 91,66 % славянских и 5, 35 % христианских имен, а оставшаяся часть – это имена неславянского и нехристианского происхождения [3]. Только одно село, Грева, не соответствует привычной картине, и в нем отмечено 20% славянских, 65,71 % христианских и 14,29 % албанских имен либо имен другого происхождения [3]. Еще аул Тузи и село Кушево в окрестности Скадарского озера дают похожую на село Грева [3] этническую картину. Все остальные селения – это жители исключительно славянского происхождения, более чем 90%.

Именно поэтому „Дечанска повельа“ является неоспоримым доказательством территориального распространения сербского населения и сербской культуры, и как такова, она представляет неповторимый источник для исследования истории и культуры всех Славян.

1. ''Дечанске хрисовуље'' – издатель Милош С. Милојевић. Гласник Српског ученог друштва, штампано у Државној штампарији у Београду, 1880.

2. ''Имена у Дечанским хрисовуљама'' – Милица Грковић. Филозофски факултет у Новом Саду, Институт за јужнословенске језике; Нови Сад, 1983.

3. ''Лична имена у неким насељима северне Албаније и словенско-албанске везе у светлу антропонимије'' – Милица Грковић. Зборник радова са Међународног научног скупа, Цетиње, 21-23.6.1990. Электр. издание: http://www.rastko.rs/rastko-al/zbornik1990/mgrkovic-imena_l.php

4. ''Књига о Косову'' – Димитрије Богдановић. САНУ, Београд, 1986 //

http://www.kosovo.net/sk/rastko-kosovo/istorija/knjiga_o_kosovu/index.html

5. ''Глас јавности'' од 21.01.2009; http://www.glas-javnosti.rs/clanak/tema/glas-javnosti-21-01-2009/nece-proci

6. ''Дан'' од 05.03.2010; http://www.dan.co.me/?nivo=3&rubrika=Feljton&clanak=221992&najdatum=2010-03-03&datum=2010-03-05

7. ''Косово у повељама српских владара“ – ''Беседа“, Бања Лука, „Ars Libri“, Земун, 2000.

8. ''Дечанске хрисовуље'' – Павле Ивић и Милица Грковић. Институт за лингвистику, Нови Сад, 1976.

Результатом окончания войны Алой и Белой розы (1455–1485 гг.) в Англии стал приход к власти новой династии Тюдоров во главе с Генрихом Тюдором, бывшим графом Ричмондом. 22 августа 1485 г. в битве при Босворте армия короля Ричарда III Йорка была разбита, а сам он погиб. Генрих был провозглашён королем на поле боя и 30 октября 1485 г. был коронован как король Генрих VII Тюдор. Когда будущий король въехал в Лондон 27 августа 1485 г., слепой францисканский монах из Тулузы по имени Бернар Андре продекламировал ему оду на латыни, сочиненную по случаю его прибытия. Вскоре после этого события Генрих VII назначил Андре своим придворным поэтом (должность, которую тот сохранил и во время правления его сына Генриха VIII). Перед королем стояла непростая задача формирования совершенного нового аппарата пропаганды государственной власти династии Тюдоров, поэтому именно в это время для участия в придворной жизни приглашается большое число авторов: поэтов, историков, художников, актеров, и фигура Бернара Андре несомненно занимает особое место среди них.

Бернар Андре как минимум получил два места при дворе: он был назначен одним из домашних учителей принца Артура в 1496 г. [1, § 2] и также придворным историком (в заглавии «Истории жизни…» он называет себя королевским историографом – «Historiographus Regius») [1, § 2]. Четырьмя годами позже он ушел или был уволен с должности домашнего учителя и стал жить уединённой жизнью, возможно, в мужском монастыре. Вероятно, именно в качестве придворного историка он написал «Историю жизни…» и серию ежегодных исторических записей, сохранившихся только в отрывках.

Записи Бернара Андре, датированные 1504–1505 и 1507 гг. были напечатаны и отредактированы Д. Гардинером под заголовком «Анналы Генриха VII («Annales Henrici Septimi») в одном томе с «Историей жизни…» в 1858 г. [2]. В этом издании отсутствует перевод на английский язык, Гардинер снабдил издание только легкой аннотацией и, хотя он исправил некоторые из ошибок в рукописи «Истории жизни…», многие из них оставил без изменений, и как результат, в нескольких местах напечатанный текст на латыни оказался лишенным смысла. Несмотря на то, что современное переиздание «Истории жизни и достижений Генриха VII» было значительно расширено вступительной статьей, комментариями, а также переводом на современный язык Д. Саттон, необходимо более глубокое вмешательство редактора и исследователя [3].

«История жизни…» охватывает жизнь короля Генриха VII до подавления восстания Перкина Уорбека в 1499 г. Многие исследователи отмечают, что на первый взгляд, труд Андре не содержит какой бы то ни было существенной информации для историка [4], полон множества пробелов, оставленных автором намеренно в надежде позже дополнить свое произведение (носившее в том виде, в котором оно доступно нам, скорее всего характер пробы пера и черновика предстоящего исторического сочинения). Помимо этого, «История жизни…» полна лирических отступлений («Слезное восклицание автора» [1, § 19]) и стихов автора, которые были написаны им на самые важные придворные события (коронация Генриха VII, королевская свадьба, рождение первого сына Артура). Вместе с тем особый интерес в «Истории жизни…» для исследователя представляют ярко изображенные основные темы пропаганды династии Тюдоров, которые вместе с особенностями официального придворного языка наглядно показывают роль Андре как автора в становлении новой машины пропаганды государственной власти. Помимо этого очень интересна индивидуальная интерпретация Андре некоторых событий, о которых также говорят и другие авторы Тюдоровского двора, в первую очередь Полидор Вергилий в своей 27-томной «Истории Англии» [5].

Возможно из-за того, что «История жизни и достижений Генриха VII» так и не была закончена, она не имеет четкой структуры, описание важнейших событий дается автором в хронологическом порядке, часто прерываемое лирическими отступлениями, текст делится на тематически озаглавленные абзацы и имеет 81 параграф. Свой труд Андре традиционно начинает с посвящения Генриху VII, при этом он пишет, что создание этого труда является долгом перед королем, сравнивая его с налогом, который платит каждый житель королевства: «Я стремлюсь представить Вам более или менее ежегодный труд, продиктованный либо изобилием, либо бесплодностью моего ума, как словно бы я был одним из арендаторов Вашей земли, и эти плоды моего маленького надела отражали бы мою добрую волю. И в первую очередь, что бы Вы могли ожидать от меня лучше, чем тему, которую я всегда хранил в своем сердце и на губах, неосвещенность которой колит мне глаза – восхваление Короля Генриха VII, то, о чем я всегда осмеливался писать, особенно сейчас, пока ленность не овладела моими вялыми чувствами, хотя, возможно, это предмет вне моих сил?» [1, § 1]

«История жизни…» обрывается внезапно, и можно лишь предположить, что Андре, желавший написать произведение полностью, не получил одобрения короля и оставил работу над рукописью. В остальном, в тех местах текста, где встречаются лакуны и пропуски, они либо касаются конкретных данных (количество, дата, имена), либо подробно оговорены и объяснены автором: «Хотя я слышал об этой битве своим ушами, в этом деле глаз – лучший свидетель, нежели слух. Поскольку, как я говорил ранее, я слеп, то не так смел, чтобы подтвердить день, место и порядок битвы, и потому пропускаю этот эпизод. И на том месте, где должно быть описание сражения и поля боя, до тех пор, пока я не буду лучше информирован, я оставляю большой отрезок пустого места на бумаге» [1, § 36]. Если судить о работе автора по подобным цитатам, кажется, что Андре делает все для наибольшего соответствия «Истории жизни…» исторической действительности. Однако какой информацией были бы заполнены эти пропуски, можно лишь предполагать, текст же самого Андре скорее близок к придворному художественному произведению. Как придворный поэт он нередко цитирует и размещает свои оды на страницах «Истории жизни…» Вот та самая ода на прибытие Генриха VII в Лондон:

Сафическая ода на первую победу короля

Приди, муза, и расскажи о прекрасных победах Короля Генриха VII. Приди на гибких струнах, о гармоничная Клио, и поведай о его победе и славе.

Пусть твой хор споет об этом звонкими голосами вместе с Фебом, пусть и твои лиры вступят, восхваляя короля до небес.

Пусть радостные юноши и девушки возвестят о его прибытии со счастьем на лицах. Пусть город возрадуется, словно невеста, которую ведут навстречу ее будущему супругу.

Посмотрите, как все ветры утихли, кроме Зефира, теплого в своем шепоте. Он лелеет розы и яркие цветы прекраснейшей весны.

Как затяжной дождь, ливший сквозь разверзшиеся тучи, больше не мешает земледельцам, и печальный пахарь оставил надолго свой плуг,

И затем Аполлон, в своей цветущей повозке уводит тьму черных туч и приносит назад свет, пахарь поет,

И этот день, когда король возвратился, он рассеивает мрачную вражду, и солнечный свет сияет ярче при этом могущественном короле.

Наши моряки снова отправятся в плавание по обширному Каспийскому морю, не боясь штормов. Пусть все английские суда посетят далеких Гелонов.

И пусть вся наша страна ликует сегодня с веселым гомоном и радостными Музами; пусть более не испытывает страха, с тех пор, как наш король обрел свою корону [1, § 40].

Гелоны (греч. Gelonói) – древнее племя в «Скифии» Геродота; упоминается также и у древнегреческих и латинских авторов. По Геродоту, гелоны – по происхождению эллины, переселившиеся из греческих городов в землю будинов, где они имели деревянный город Гелоны занимались земледелием, садоводством, участвовали в войне скифов с персидским царём Дарием I. Ольвийские греки считали их местным племенем [6].

Помимо довольно обширных стихотворных отрывков и од Андре очень часто использует прием прямой речи, иногда диалоги тех или иных исторических личностей цитируется им по письмам (или предполагаемым письмам), например, речь матери Генриха VII к графу Пемброку и его ответ [1, § 11, 12]. Подобный прием характерен и для Полидора Вергилия: он, например, в «Истории Англии» полностью приводит речь Ричарда III, которую тот произнес тайно в узком кругу своих сторонников «за закрытыми дверями и с Богом, который был единственным свидетелем» [5, книга XXV, 4.].

Для Бернара Андре Ричард III – скорее охваченный по непонятной причине гневом и яростью узурпатор с садистскими наклонностями, нежели хитрый и коварный тиран, коим он является у Полидора Вергилия. Так Андре приводит речь Ричарда III после высадки Генриха графа Ричмонда в Англии: «Я приказываю вам, командую вами и направляю вас уничтожить их всех огнем и железом, без жалости, без почтительности, без благосклонности. Убейте французов и других иностранцев до последнего, убейте их безжалостно, заставьте их страдать. И убейте Графа Ричмонда без какого-либо уважения к его роду или знатности, или, если сможете, приведите его ко мне, так чтобы я мог применить к нему новое и неслыханное доселе наказание, или хотя бы убить и умертвить его своей собственной рукой» [1, § 35]. Традиционно Ричард III назван убийцей своих племянников, хотя никаких доказательств и подробностей этого убийства Андре не приводит кроме краткого упоминания того, что дети были зарезаны, Ричард III также подготавливает и жестокое убийство короля Генриха VI, «поскольку кровавые убийства, как пишет Андре, доставляли ему наслаждение вплоть до кончиков пальцев» [1, § 16]. Смерть Ричарда III описана автором как избавление для всего государства, поскольку во время его правления, как пишет Андре, «вы могли бы увидеть все королевство в слезах и скорби, величайших лордов в страхе за собственные жизни, и каждого из людей в мыслях о том, как бы он мог поставить под угрозу другого. Люди носили верность на лицах, но в своих сердцах хранили жалобы, далеко скрытые от взгляда тирана» [1, § 24].

Что же касается основных тем пропаганды династии Тюдоров, то одной из главных является происхождение Генриха VII от древних уэльских королей. «И если кратко затронуть происхождение его отца от рода древних королей Британии, – пишет Андре, – то он ведет свой род от Святого Кадвалладра, вслед за кем он правил как законный наследник после длительного периода времени, и от Кадваллона, отца названного Кадвалладра» [1, § 1]. Особенный интерес представляет не столько информация о Кадвалладре и Кадваллоне, сколько оценка автором предыдущего периода истории Англии: «после смерти названного выше Кадваладра до Генриха VII Британская власть была в состоянии неопределенности, Британцы потеряли свое имя и были названы валлийцами по имени их генерала Валло, который находился под командованием Принца Артура Второго…» [1, § 2]

Еще одна важная тема – создание новой династии как союза прежде враждовавших домов Ланкастеров и Йорков путем брака Генриха VII с Елизаветой Йоркской, старшей дочерью короля Эдуарда IV, инициатором этого брака для Андре является вовсе не Генрих, а сама Елизавета: «Когда она услышала, что законный король получил корону, охваченная счастьем она воскликнула: «Наконец, Боже, ты услышал наши смиренные прошения и не отверг наши молитвы. Я помню и никогда не забуду о том, что мой благороднейший отец однажды пожелал выдать меня за этого мужественного принца. О, как бы я хотела быть достойной этого сейчас!» [1, § 44]

Бернар Андре не забывает и о символической составляющей данного брака, сформировавшей впоследствии геральдический символ тюдоровской розы: как соединение герба алой и белой роз вместе, так сын Генриха VII и Екатерины Йоркской является обладателем достоинств обоих из благороднейших дворянских домов: «Сам же Артур, выросший в том знатнейшем роде, был очень похож на эти прелестнейшие и ярчайшие розы, я имею в виду красную и белую, таким образом, что если его благородные добродетели не превзошли славу всех иных принцев, то как минимум были равны им» [1, § 47].

Возможно, Бертран Андре является одним из первых авторов, кто олицетворяет принца с легендарным королем Артуром, а также с небесным созвездием Арктурус, тема, которая была очень популярна в сочинениях сторонников Тюдоров более позднего периода: «Когда яркая звезда Артура воссияла в мире… все Демоны Ада были изгнаны далеко прочь. В момент восхода звезды Арктурус, которое согласно гороскопам пришлось на 12 сентября, Артур также родился» [1, § 48]. Даже если «История жизни…» не была широко известна публике и другим придворным авторам, то оды Андре несомненно могли служить примером для остальных лояльных династии поэтов, в оде на рождение принца Артура Андре пишет: «Этот тот самый день, когда наши современники по всему миру могут созерцать образ великого Артура, воплощенный в маленьком мальчике» [1, § 50]. Как бы то ни было можно с уверенностью утверждать, что в момент написания параграфов, посвященных принцу Артуру, Бернар Андре уже знал о его внезапной смерти, следовательно, это было после 2 апреля 1502 г. и это не послужило причиной прекращения работы над «Историей жизни…»: сам автор в первом параграфе, посвященном принцу Артуру говорит о его скорой и внезапной смерти, а также пишет, что ему была уготована особая судьба [1, § 48].

Было бы неверно гадать, какой вид могла бы приобрести его «История жизни…» – автора надо судить не по тому, что он мог бы сделать, а по тому, что уже сделано. Именно благодаря Бернару Андре и по его пути пошли другие авторы в создании придворных канонов портретной живописи, геральдики, праздничной символики династии Тюдоров. Кроме того, нельзя не сказать о его (и позднее – Д. Скелтона) роли в воспитании наследников престола: так, возможно, именно благодаря влиянию Бертрана Андре, король Генрих VIII сам стал автором многочисленных стихов, песен и прозаических отрывков.