1718 мая 2012 года Нижний Новгород 2012 ббк 63. 211 И 91 Редакционная коллегия

«Империя Знаний» представлена в бумагах И.Тревоги несколькими блоками – «Уложение империи Знаний» [5], «Наказ о сочинении нового Уложения Империи Знаний», «Фондамент Парнасса». «Уложение империи Знаний» имеет два варианта.

Прописывая пункты первой главы автор указывает, что imperia «сим именем» для того называется чтобы в ней все науки, художества и ремесла были собраны и «приведены в совершенство» (л. 288). И. Тревога представлял свою империю как некое наднациональное объединение, которое бы распространялось «по обширности своей на весь свет, то есть: как во всей Европе, так и в Азии, в Африке и в Америке члены ее находятся» (л. 288 об.). Столицей же, как и в других проектах И. Тревоги, должен был стать Харьков (л. 289 об.). И далее автор особо подчеркивает: «Следовательно вся империя Знаний состоит точно под покровительством Российского скипетра» (л. 290). Верховное управление и все главные учреждения «империи» так же должны были располагаться на территории России (л. 289 об.). В целом же ее состав подразделялся на четыре царства: наук, художеств, ремесел и языков, которые, в свою очередь, делились на «Ученые наместничества, губернии, провинции и проч.». Не исключал И. Тревога и того, чтобы вместо «царств» применить деление на «королевства» (л. 318). В каждом царстве планировалось учредить университеты, академии и факультеты (л. 289). Основу данной империи должны были составить пятьсот ученых, триста художников и двести ремесленников (л. 288 об). Помимо этого, членом сообщества, помысли автора мог стать любой человек, желающий заниматься научными изысканиями. Не предусматривалось ограничений ни по возрасту, ни по конфессиональной принадлежности, ни по сословному статусу. Помимо мужчин И. Тревога предлагал привлекать и женщин.

Проекты И. Тревоги предстают перед нами как единое полотно широкомасштабного мероприятия по организации под патронажем российской короны наднациональной структуры с целью консолидации, развития, пропаганды и распространения научных знаний и достижений; создания в России широкой сети учебных заведений, которая бы включала в себя все уровни образования: начальный, средний и высший; формирования инфраструктуры научных учреждений со своей автономностью, финансовой самостоятельностью, юридической исключительностью.

В случае реализации хотя бы основных идей И. Тревоги в России появилось бы достаточно представительное особое сословие в виде ученых и научных сотрудников со своими обязанностями, правами, привилегиями, социальными гарантиями и широкой юридической обособленностью от других подданных империи. В целом проекты И. Тревоги представляют собой попытку отстоять всеоткрытость и вседоступность информации: достижения человеческой мысли должны стать достоянием всех людей. За это же в свое время выступали Сократ и Дж. Локк. Вседоступность учения и благодати проповедовал Иисус Христос. Данный подход шел в разрез с жреческой практикой изотеризма и позицией Римской католической церкви, которые выступали за то, что сокровенной информацией должны обладать лишь избранные, но не массы

Примечания

1. См., например: Конституционные проекты в России XVIII  начало XX в. Отв. ред. Бертолисси С., Сахаров А.Н. М., 2000.

2. Коломинов В.В., Файнштейн М.Ш. Храм муз словесных. (Из истории Российской Академии). Л., 1986. С. 1820.

3. Проскурина В. Мифы империи: Литература и власть в эпоху Екатерины II. М.: Новое литературное обозрение, 2006. С. 212213.

4. Полный текст опубликован М.Д. Кумрачевой. См.: Кумрачева М.Д. Крепостная интеллигенция России (вторая половина XVIII – начало XIX в.). М.: Наука, 1983. С. 326335.

5. Один из вариантов опубликован М.Д. Кумрачевой. См.: Кумрачева М.Д. Указ. соч. 1983. С. 323326.

Как известно, именно сквозь призму деятельности отдельных лиц, представляющих собственно какой-то из родов, воспринимаем мы события и факты из истории страны, чувствуем кровную причастность рода к истории собственного народа. Примечательно, что среди инструментария познания украинской истории особенно отчетливо выделяется родословная Максимовичей – явных патриотов своей земли, а также род Тимковских – выдающихся ученых и мыслителей, внёсших своей деятельностью значительный вклад в украинскую и европейскую историю.

В этом контексте жизнеописание известной украинской родословной Максимовичей-Тимковских, и в частности личная судьба Михаила Максимовича, фундаментально вписана в канву истории Украины, актуальны, прежде всего, с учётом воспроизводства жизни украинского народа ХVІІ – первой половины ХІХ века, а также в плане выяснения почвы, на которой лелеялась научность познаний Михаила Максимовича. Мы убеждены, если не учитывать последнего, то невозможно всесторонне постичь жизненный и творческий путь выдающегося ученого-энциклопедиста европейского уровня. Ведь профессор ботаники Московского университета (1833), российской словесности Киевского университета св. Владимира, его первый ректор (1834), член-корреспондент Петербургской Академии наук (1871), Почетный член Московского, Петербургского, Киевского, Новороссийского университетов сделал открытыми для общества такие отрасли науки, как: ботаника, зоология, история, археология, краеведение, этнография, фольклористика, литературоведение.

Ответ на вопрос: откуда такова широта научных познаний? таится в генеалогии рода. Следует отметить, что основным источником исследования родословной Максимовичей является статья учёного «Бубновская сотня». Проанализировав последнюю и еще некоторые документальные материалы из Архива Михаила Максимовича, хранящиеся в Институте рукописи Библиотеки имени В.Вернадского НАНУ, нам удалось достаточно подробно отследить родословную Максимовичей в контексте формирования энциклопедичности научного мировоззрения учёного.

Таким образом, с помощью исторических источников установлено, что родиной Михаила Максимовича был хутор на реке Згари, который купил его дед Федор Назарович Тимковский в средине 70-х годов ХVІІІ века. В народе хутор называли Тимковщиной (нынче – это часть украинского села Богуславца Золотоношского района). В то время пространства Золотоношского узда, в состав которого входил также хутор, составляли социально значимые земли бывшей Гетманщины. Поэтому естественно, что генетически, как и по отцовской, так и по материнской линии, Михаил Максимович был потомком старшинских казачьих родов.

Своими глубокими корнями казацкое прошлое рода Максимовичей достигает времен гетманства Ивана Мазепы. Как свидетельствуют монастырские записи и гетманские универсалы, одним из древнейших предков семьи Михаила Максимовича был Максим, который родился, вероятно, в 20-е гг. XVII века. Он не имел даже фамилии и только спустя некоторое время был прозван Васильковским (возможно по месту его рождения). В 50-е гг. XVII века Максим Васильковский жил в Нежине, впоследствии переехал в Киев и стал подданным Киево-Печерской лавры. После получения во владение лаврского Печерского городка в Киеве в соответствии с царской грамотой, которая датируется 9 мая 1680 года, Максима прозвали Печерским. К середине 80-х гг. он стал одним из самых богатых и влиятельных людей в Киеве. Иван Мазепа своим универсалом принял Максима Печерского под свою гетманскую защиту, а также привлек к себе и его детей. Впечатляющим есть тот факт, что семь сыновей Максима: Иван, Василий, Петр, Дмитрий, Григорий, Михаил, Антон по малороссийскому обычаю становятся известными уже под фамилией Максимовичи.

Гетманские универсалы подтверждают, что дети Максима Печерского достигли высших ступеней церковной иерархии и казацкой знати. Они, а также их дети, были приближены к гетманам Ивану Скоропадскому и Даниилу Апостолу. Источники зафиксировали, что Дмитрий Максимович был женат на дочери Федора Сулимы – Татьяне, породнился одновременно и с Самойловичем, и с Мазепой.

Собственно с большой семьи Максимовичей именно Василий является тем стержнем, чья жизнь составила главную ветвь генеалогического дерева казацкого рода Максимовичей: его внук – Иван Леонтьевич является прадедом Михаила Максимовича. По описанию правнука в статьи «Бубновская сотня», он был человеком богатырской силы и достаточно образованным для своего времени. Документальные материалы подтверждают, что сотник Иван Леонтьевич говорил на латыни и на польском языке, любил петь песни, играть на гуслях [1].

В начале 80-х гг. на Левобережье произошли изменения в административно-территориальном устройстве земель. Вместо полково-сотенного строя создавались Новгород-Сиверское, Черниговское и Киевское наместничества. Именно к последнему вошел и Золотоношский уезд. Прекратила свое существование и Бубновская сотня. Тогда в 1782 г. комиссар Иван Максимович избирается судьей Золотоношского уездного суда. Видимо, бывший сотник хорошо понимал необходимость обеспечения будущего своих детей. Поэтому с образованием «Комиссии о рассмотрении дворянства в Малороссии» Иван Леонтьевич Максимович со своей семьей в 1784 г. был занесен в шестую часть родословной дворянской книги Киевского наместничества [2].

Свою служебную карьеру Иван Леонтьевич окончил предводителем Золотоношского дворянства. В этом звании в апреле 1787 г. он вместе с другими руководителями Киевского наместничества имел возможность сопровождать Екатерину II по Днепру из Киева в Кременчуг. В знак внимания Иван Леонтьевич получил от императрицы табакерок с портретом ёё величества, а также золотое кольцо от польского короля Станислава-Августа с его портретом.

Доживал свой век Иван Максимович в селе Прохоровка, что вблизи Чернечей Горы, где покоится прах Тараса Шевченко. Там, на Днепровских склонах, в 1747 г. Иван Леонтьевич основал родовое гнездо Максимовичей. Следует уточнить, что в свое время в Прохоровке жил и дед Михаила Максимовича – «старый майор». А в 1835 г., после отставки, в доме своего отца Ивана Ивановича поселился Александр Иванович Максимович – отец Михаила Максимовича. Любимым делом отставника стал сбор лечебных трав и составление лекарств по народным рецептам. Можно предполагать, что любовь к природе, коллекционирование растений генетически передалась сыну Михаилу, который впоследствии стал профессором ботаники. Здесь, вблизи Прохоровки, почти через сто лет построил свой Михаилогорский хутор выдающийся учёный Михаил Максимович.

Не менее знаменитым также был род Михаила Максимовича и по материнской линии – Гликерии Федоровны, которая родом была из Тимковщины. «Лучшая сторона моего бытия от рождения и до старости, – вспоминал Максимович, – это Тимковщина». Поэтому не случайно, особенно в последние годы жизни, он проявлял усиленную заботу о том, чтобы в печати «прозвучало» слово о Тимковщине [3, с. 39].

Любопытно, что «Воспоминания о Тимковских» в рукописи Михаила Максимовича были найдены среди различных бумаг, оставшихся после смерти его двоюродного брата Василия Ильича Тимковского. Эту биографическую статью о пяти братьях Тимковских Михаил Александрович написал в 1854 году по просьбе профессора С.Шеверёва в канун юбилея Московского университета (братья Тимковские учились в нём). Как известно, «Словарь питомцев Московского университета» не был издан, вследствие чего предназначены для него «Воспоминания ...» в 1858 году были возвращены автору. По этому поводу Михаил Максимович болезненно переживал, ведь материнская старина, Тимковщина, глубоко таилась в его душе. «И грустно мне было бы не видеть ее в мире», – писал ученый [3, с. 39].

Из эпистолярного наследия Михаила Александровича узнаем, что он стремился написать более основательные и подробные биографии братьев Тимковских. В одном из писем от 3 июня 1872 г. из Москвы Максимович писал Василию Ильичу Тимковскому: «Собирай неустанно сведения о пяти братьях, дядях моих, и сообщи все, что успел собрать, мне на Михаилову Гору. Там на пространстве Надднепровском, когда Бог пошлет силу, вдохновение, воссоздастся Тимковщина на память добрым людям будущих поколений» [3, с. 39]. К сожалению, ученый не успел этого сделать. А вот «Воспоминания ...» все же были напечатаны на страницах «Киевской старины» в 1898 г. Это своего рода завещание стало тем сокровищем, которое дает возможность осуществить генеалогическое исследование родословной Тимковских.

Род Тимковских берет свое начало от казака Бубновской сотни Тимофея Антоновича Тимка – выходца из Левобережной Украины времен царствования Петра I. Его сын Василий под фамилией Тимченко продолжил славные традиции своего казацкого рода. Старший из сыновей Василия Тимченко Назар известен уже под фамилией Тимковский. Он был прадедом Михаила Максимовича. Вместе со своим отцом Назар участвовал в Хотинском походе во время войны с Турцией. После смерти отца Назар Васильевич оставил военную службу и на протяжении сорока лет был настоятелем Покровской церкви в селе Войтовцы вблизи Переяслава. Как вспоминает Михаил Максимович, сохранился роскошный дом его прадеда Назара с дубовым сволоком. Особое впечатление производила высокого мастерства резьба на нем, выполненная Федором Шумским, и надпись: «Изволениемъ Бога Отца, благоволениемъ Господа наше Иисуса Христа, действиемъ святого Духа создался домъ сей месяца января, 22 дня, 1750 года» [3, с. 45].

Можно предположить, что именно в 1738 году Назар Васильевич женился на Анастасии Ивановне – дочери Переяславского городского атамана Просяницького. Они имели четырех сыновей Федора, Ивана, Андрея и Демьяна. Старший сын Назара Тимковского Федор родился в Переяславе. Здесь он окончил семинарию, в течение десяти лет служил в Переяславской сотни, восемь лет – почмейстром, получив на этом посту ранг полкового есаула. Начиная с 1776 года, Федор Назарович служил подсудком в Золотоноше. С превращением украинских земель на три наместничества Российской империи в 1782 году жизненные дороги прадеда и деда Михаила Александровича (Максимовича и Тимковского) пересеклись в Золотоношском уездном суде. Здесь Федор Назарович был заседателем при судье Иване Леонтьевиче. В то время нобилитированный в дворянство Федор Тимковский получил ранг коллежского асессора. Он был приближен к графу А.Безбородьку и имел честь управлять его делами. В семье Федора Назаровича и Анны Саввовны Тимковских родилось шесть сыновей и три дочери. Младшей из сестер была Гликерия. Умница от отца, она унаследовала красоту и талант к пению, к украинской народной песни от матери. Когда девушке шел третий год, она осталась без отца и опекалась дядей по отцу Иваном Тимковским. Можно даже предположить, что это был основной фактор ее раннего замужества. И когда Гликерии шел только шестнадцатый год, она подарила миру сына Мишу – будущего патриарха украинской науки Михаила Максимовича.

Гликерия Федоровна вышла из известной в научных кругах того времени семьи Тимковских. Поскольку хутор Тимковщина входил в состав Золотоношского уезда, то и начальное образование все братья и сестры рода получили в Благовещенском женском монастыре Золотоноши. Ефим, второй в семье ребенок, умер, когда ему исполнилось всего пятнадцать. Остальные пятеро дядей Максимовича: Илья, Роман, Василий, Иван, Егор сошли на алтарь университетского образования, став все писателями, а два из них – профессорами. Поэтому, без сомнения, от каждого из влиятельных в Российской империи деятелей культуры и науки Михаил унаследовал частичку их гения. Однако не менее определяющим для Максимовича в его становлении как ученого-энциклопедиста была именно опека дядей Тимковских, которые хорошо устроились в служебном пространстве Российской империи, сохранив при этом свою малороссийскую сущность, как любил выражаться их племянник.

Семья Тимковских, не забывая о своём казацком прошлом, активно лелеяла дворянское звание. Федор Назарович и его сыновья, обладая дворянским статусом, не теряли малейшей возможности, чтобы достичь в будущем вершин чиновничьей карьеры. Наиболее приверженной оказалась судьба Илии Федоровича. Он успешно прошел начальные образовательные ступени: Золотоношский Благовещенский женский монастырь, Переяславскую школу, Киевскую академию и в 1789 году шестнадцатилетний юноша поступил в Московский университет. Об успехах студента свидетельствуют полученные им во время обучения золотая и три серебряные медали. Поражает и довольно разнообразный круг творческой деятельности Ильи Тимковского: преподаватель российского правоведения в сенатском юнкерском институте – служащий по делам Министра юстиции Гавриила Державина (эти должности он занимал по просьбе вице-канцлера Александра Куракина), доктор права и философии, профессор Харьковского университета (одним из создателей которого он был) – основатель и директор Новгород-Сиверской гимназии.

В годы Отечественной войны 1812 г., как член дворянского комитета, Илья Федорович занимался организацией народного ополчения. За выполнение с 1818 г. полномочий Глуховского уездного судьи Илья Тимковский был награжден орденом св. Владимира IV степени. Судейскую карьеру он закончил в 1823 г. в должности генерального судьи, когда его назначили директором Новгород-Сиверской гимназии. За тринадцать лет (с 1825 по 1838) Илья Федорович превратил гимназию в одно из лучших учебных заведений, за что получил звание статского советника и был награжден орденом св. Святослава III степени и тысячей десятин земли в Саратовской губернии.

В этом уникальном человеке органически сочеталось и философское познание российского языка, и знание судопроизводства, и способность писать на латыни стихи и прозу, и занятия пчеловодством. Будучи студентом Московского университета, Илья Тимковский печатал свои стихи и прозу в различных литературных изданиях. Как преподаватель права он представил Министру народного образования графу Петру Завадовскому «Книгу систематического расположения законов российских». Подтверждением признания Ильи Федоровича Тимковского доктором философии Харьковского университета и доктором права и философии языка Московского университета служат его книги «Опытный способ к философскому познанию российского языка» и написанное на латыни «Сравнение Юстиниановых законов с российскими». «В нем самом невозможно было вдоволь налюбоваться художественным произведением многостороннего основательного знания и четкого во всем систематизма с живой, теплой любовью к поэзии всех времен и народов», – восхищался своим наставником Михаил Максимович [3, с. 45].

Однако больше всего импонировало племяннику, вдохновляло его патриотическими чувствами, глубоко поражало то, что в последние годы жизни скрытое, но всегда желанное стремление все чаще стихийно приходило в голову дяди Ильи Федоровича «... увидеть Киев, Канев, Черкассы и родину, небо и землю своих предков» [3, с. 40].

Касательно Ивана Тимковского, то после окончания Московского университета, служебную карьеру он начал в Петербурге. Начало самостоятельной трудовой жизни его совпало во времени с коронацией Александра I. Перспективный чиновник сначала служил в канцелярии графа Воронцова, а впоследствии был членом Комиссии по разработке законов. И его любимым занятием была литература. Он с увлечением переводил книги с немецкого и английского языков. Образ Ивана Федоровича, который Михаил Максимович сравнивал с «прекрасным цветом Тимковщины», всегда сохранялся в памяти благодарного племянника [3, с. 50].

Впечатляющей силой разума, блестящими способностями к литературе, мощным внутренним духом был наделен Василий Тимковский. Составив идеал своей жизни за Плутархом, который был любимым его мыслителем, студент Московского университета Василий Тимковский, под влиянием выдающегося русского поэта Василия Жуковского, стремится выдать как мировую, так и отечественную историю в выдающихся личностях. Переводы книг Галема «Жизнь графа Миниха», «Путешествия Морица по Англии» должны были начать издательство биографической серии исторических персоналий.

Чиновничью карьеру Василий Федорович начал домашним секретарем петербургского графа Мордвинова. Во время Отечественной войны 1812 г. он пишет воззвания к народу. Как чиновник Государственной канцелярии, Василий Федорович имел честь сопровождать императора Александра I в поездках по Западной Европе с целью урегулирования вопросов по обустройству европейского мира после наполеоновских войн. Служил он и в Министерстве иностранных дел. Документы свидетельствуют, что Василий Тимковский входил в круг тех людей, которые имели связи с декабристами. Хотя его конкретное участие в подготовке к восстанию не доказано, имя встречается в показах на следствии, которые давал Павел Пестель. Поэтому можно только предполагать, почему в следующем, после восстания декабристов в Петербурге, 1826 году Василию Тимковскому было разрешено занять должность гражданского губернатора Бесарабии.

Интересно, что увиденное, пережитое Василием Федоровичем во время выполнения им служебных обязанностей тщательно фиксировалось в дневнике. Впоследствии он пытается написать, в частности, «Историю Бесарабии», пишет знаменитое произведение «Князь Курбский». Сила его пера, по убеждению Михаила Максимовича, часто приравнивалась к силе его слова, которому племянник не знал равного. Итог своего земного бытия Василий Тимковский определил так: «Оплатил жизнью дань Плутарху» [3, с. 52].

Роман Тимковский был директором педагогического института при Московском университете, блестяще читал студентам интересные лекции по античной поэзии, преподавал римскую литературу на словесном факультете. Профессор греческой и римской литературы Роман Тимковский прославился изучением творчества Нестора Летописца, исследованием «Слова о полку Игореве». Он был одним из первых, кто прочитал важную историческую достопримечательность времен Киевской Руси. Его исследования «Слова ...» продолжил Михаил Максимович. Но не менее важно было собственноручно собрать богатейшую библиотеку, в основном из изданий, которые привозил из-за границы. По утверждениям современников, это было одно из крупнейших книжных собраний в России до 1812 г. К сожалению, почти все исчезло в пепелище московского пожара во время наполеоновского нашествия. На месте захоронения Романа Тимковского было установлено каменную стелу с надписью на латыни: «На память благодеяний мужа несравненного и любимого Романа Федоровича Тимковского этот памятник соорудили благодарные студенты».

Самый младший из семьи Тимковских Егор – известный российский дипломат. Его дипломатическая миссия в азиатский регион получила высокую оценку: Егор Федорович был награжден орденом св. Анны II степени. Следующий орден св. Владимира III степени дипломат Тимковский получил на посту главы российского императорского суда в Молдове, занимаемый в течение 1830 – 1835 гг. Дипломат, которого заинтересовала жизни китайского народа – его быт, обычаи, обряды – становится одним из первых признанных синологов России. Он автор этнографического исследования в трех частях «Путешествие в Китай через Монголию», которое увидело свет в 1824 году. Это издание было переведено на французский, английский и немецкий языки.

Как видим, реконструкция истоков родословной Максимовичей и Тимковских показывает, что Михаил Александрович венчает по материнской линии в шестом поколении, а по отцовской – в седьмом именитый род. Подарком судьбы для Михаила была возможность возрастать и воспитываться в интеллектуальной среде лучших представителей украинской интеллигенции первой половины XIX в., которые, впитав всё лучшее из европейского культурного наследия, продолжали придерживаться народных обычаев и обрядов, казацких традиций. Поэтому естественно, что будущий ученый-энциклопедист – выходец из «малороссийского рода» (на чем акцентировал сам Михаил Максимович) стал прекрасным воплощением его характера, традиций, ментальности, убедительным подтверждением целостности, патриотизма типа украинца. Детально проанализировав родословную ученого, находим объяснение, откуда берут начало универсализм мышления патриарха украинской науки, широта исследовательских предпочтений, многогранность его научных запросов и деяний.

[1] Максимович М. Бубновская сотня / / Собр. соч.: В 3 - х т. – М., 1876. – Т. 1. – С. 811.

[2] В Комиссии в разборе документов о дворянском роде Максимовичей 29 октября 1784 г. – Институт рукописи Национальной библиотеки им. В.Вернадского. – Михаил Максимович. – Ф. 32, д. 448. – 12 л.

[3] Максимович М. Воспоминание о Тимковских // Памяти М.Максимовича. – К., 1898.